 |
Факторы формирования и признаки аддикции от азартных игр
|
|
|
|
В случаях участия в азартных играх бывает довольно трудно определить начало становления аддиктивного процесса, так как аддикция развивается постепенно, исподволь и к ней полностью отсутствует критическое отношение.
В настоящее время можно выделить некоторые предрасполагающие факторы, создающие повышенный риск развития этой формы аддиктивного поведения. К ним относятся неправильное воспитание в семье, включая его различные варианты: недостаточную опеку, непостоянство и не прогнозируемость отношений, чрезмерную требовательность, сочетаемую с жестокостью, установки на престижность. Большое значение имеют участие в играх родителей, знакомых, частые игры в домашней обстановке на глазах у ребенка или подростка. Имеются данные о том, что благоприятную почву для развития игровой аддикции создает "вещизм", переоценка значения материальных благ, фиксирование внимания в семье на финансовых возможностях и затруднениях, зависть к более богатым родственникам или знакомым, убеждение в том, что все проблемы в жизни связаны только с отсутствием денег [11].
Венгерский психоаналитик Шандор Ференци выдвинул другое объяснение, которое получило название "гипотеза инфантильного всемогущества". Ференци считал, что совсем маленький ребенок не догадывается о своей беспомощности. Лежа в кроватке, он управляет поведением взрослых, повелевая кормить, переодевать и развлекать маленького тирана. Со временем, когда ребенок учится ходить, падает и ушибается, иллюзия всемогущества начинает рассеиваться. Большинство из нас теряет чувство всемогущества к детсадовскому возрасту. Но время от времени оно вновь оживает – например, во время игры, когда игрок впадает в иллюзию, будто он может угадать номера, которые должны выпасть. Каждому, кто когда-нибудь играл в казино или на бирже, знакомо это чувство абсолютной уверенности в успехе, которое является отголоском инфантильного всемогущества [53].
|
|
|
Помимо психоаналитических существуют и другие объяснения поведения игроков. Страсть к игре связывают, например, со склонностью к риску или потребностью в острых ощущениях. Социологические исследования показывают, что в азартные игры чаще всего играют люди двух типов. Большая их часть имеет очень спокойные и даже скучные профессии (бухгалтер, библиотекарь, ветеринар), а остальные заняты профессиональной деятельностью, связанной с высоким риском (полицейские, биржевые маклеры, хирурги). Первые делают это из-за нехватки острых ощущений в повседневной жизни, а у вторых склонность к риску является, по-видимому, устойчивой чертой характера [42].
Генетические исследования, проводимые на детях и взрослых показали, что существуют определенные различия в интенсивности синтеза эндорфинов в популяции людей. Оказалось, что существуют ферменты (катализаторы), которые разрушает опиоидные пептиды [42]. У людей, подверженных состоянию зависимости, активность этого фермента повышена, вследствие чего наблюдается внутренний дефицит опиоидов, которые обеспечивают состояние удовольствия и положительных эмоций.
Человек чаще всего эту зависимость любит, потому что она приносит ему удовольствие. Чаще всего любая зависимость, в том числе и игровая, фиксируется на состоянии комфорта, в случае игроков – это выигрыш. Игра заполняет собой в сознании и в жизни игрока некую пустую нишу, потребность в заполнении которой очень высока. Это может быть нехватка любви, внимания, восхищения [20].
Ц.П. Короленко и Т.А. Донских [26] выделяют ряд признаков, характерных для азартных игроков как одного из видов аддиктивного поведения. К ним относятся следующие:
|
|
|
1. Постоянная вовлеченность, увеличение времени, проводимого в ситуации игры.
2. Изменение круга интересов, вытеснение прежних мотиваций игровой, постоянные мысли об игре, преобладание в воображении ситуаций, связанных с игровыми комбинациями.
3. "Потеря контроля", выражающаяся в неспособности прекратить игру как после большого выигрыша, так и после постоянных проигрышей.
4. Состояния психологического дискомфорта, раздражения, беспокойства, развивающиеся через сравнительно короткие промежутки времени после очередного участия в игре, с труднопреодолимым желанием снова приступить к игре. Такие состояния по ряду признаков напоминают состояния абстиненции у наркоманов, они сопровождаются головной болью, нарушением сна, беспокойством, сниженным настроением, нарушением концентрации внимания.
5. Характерно постепенное увеличение частоты участия в игре, стремление к все более высокому риску.
6. Периодически возникают состояния напряжения, сопровождающиеся игровым "драйвом", все преодолевающим стремлением найти возможность участия в азартной игре.
7. Быстро нарастающее снижение способности сопротивляться соблазну, что выражается в том, что лица, решившие раз и навсегда покончить с играми, при малейшей провокации (встреча со старыми знакомыми по игре, разговор на эту тему, участие в обычной, неазартной игре и др.), как правило, возобновляют участие в азартных играх.
Следует также подчеркнуть, что лица, участвующие в азартных играх, сравнительно часто злоупотребляют алкоголем, а также прибегают к употреблению наркотических препаратов, т. е. включаются в комбинированные формы аддиктивного поведения. Для них достаточно типичны также резкое нарушение межличностных отношений, семейные конфликты, разводы, безответственность, нарушение трудовой и производственной дисциплины, частая смена работы, совершение прямых нарушений закона [2].
Уже в детском возрасте у них проявляется отчетливое стремление к участию в играх типа домино, лото, карты, в ряде случаев - "монополии", в которые они играют с другими детьми и иногда со взрослыми; зачастую игры затягиваются на несколько часов. В дальнейшем к вышеупомянутым присоединялись игры, требующие достаточных интеллектуальных усилий (более сложные карточные игры, "мастермайнд" и др.).
|
|
|
В процессе обучения или после окончания учебных заведений у большинства из них наступало разочарование в выборе профессии, карьере. Они были недовольны и своей личной жизнью, жаловались на скуку, отсутствие интереса к жизни. Семейная жизнь не складывалась, они или не выходили замуж, или разводились, что было связано с несоответствием избранников идеальному образу и отрицательным отношением ко всяким домашним занятиям: ведению хозяйства, приготовлению еды, стирке, уборке и т. д.. Участие в азартных играх начиналось в компании подруг, знакомых по учебе, которые имели подобные же проблемы. Преобладали игры в карты в вечернее время. Игра часто сопровождалась употреблением алкоголя в сравнительно небольших дозах (чтобы опьянение не достигло степени, мешающей участию в ней). Вначале играли "для интереса", "не на деньги", потом – на небольшие суммы, в дальнейшем ставки могли становиться более высокими, однако не доходили до размеров, угрожающих материальному благополучию. Постепенно этот стиль жизни становился привычным, вечерняя игра была интереснее просмотра фильма, театральной постановки. Без игры возникало ощущение психологического вакуума, пустоты, чего-то не хватало. Трудно было заставить себя чем-нибудь заняться. Возникало раздражение, могло появиться стремление к алкоголю с целью "расслабиться". Зависимость от игры оказывалась настолько выраженной, что влияла на многие жизненно важные решения: например, мешала переезду в другой город в связи с ее страхом "потерять свою компанию", приводила к разрыву отношений с мужчинами, если они мешали участию в игре [48].
Итак, можно выделить некоторые предрасполагающие факторы, создающие повышенный риск развития этой формы аддиктивного поведения. К ним относятся неправильное воспитание в семье, включая его различные варианты: недостаточную опеку, непостоянство и не прогнозируемость отношений, чрезмерную требовательность, сочетаемую с жестокостью, установки на престижность.
|
|
|
2.3 Личностные особенности лиц, страдающих игроманией
Ряд авторов приводят разнородный перечень личностных и характерологических свойств, каким-то образом связанных с тяжелыми формами игромании: привязанность/зависимость; склонность к скуке; нарушения “эго”- контроля/самоконтроля; нарушения способности “эго” контролировать выполняемые им функции; экстравертированность; дисфория в отсутствие стимулов; экспериментирующий познавательный стиль; обсессивность/компульсивность; нарушения самооценки и др. [17].
Некоторые российские психиатры обращают внимание на частую перинатальную и детскую минимальную органическую патологию в анамнезе у подавляющего числа игроманов. В частности, это синдром нарушения активности и внимания. Предполагается, что эта симптоматика маркирует раннее поражение структур мозга, ответственных, в частности, за развитие систем контроля над влечениями [17].
А.О. Бухановский нашел органическую патологию у 4 из 16 обследованных им больных. Им же описан “…определенный личностный радикал или сочетание нескольких черт личности, доходящих до степени акцентуации или превышающих ее, а также соответствующий стиль воспитания… преморбидная акцентуация, эпилептоидно-неустойчивая, неустойчивая, гипертимно-эпилептоидная, гипертимно-неустойчивая, доходящая до уровня психопатии” [3].
Согласно американскому диагностическому и статистическому руководству по классификации психических расстройств DSM-IV (1996), основной чертой патологического гэмблинга является "хроническая и прогрессирующая неспособность сопротивляться желанию участвовать в азартных играх и участие в азартных играх, которое компрометирует, разрушает или повреждает личные, семейные или профессиональные интересы. Участие в азартных играх, стремление к нему и активность в этом направлении усиливаются в периоды стресса. Проблемы, возникающие как результат гэмблинга, ведут к интенсификации участия в азартных играх". Обращается внимание на наиболее частые проблемы, связанные с участием в азартных играх. К ним относятся прежде всего хронические долги, невыполнение долговых обязательств и другие виды финансовой безответственности. Характерны нарушенные семейные отношения, недобросовестное отношение к работе, различного рода противозаконные действия с целью получить деньги для расчета с долгами.
Патологическое влечение к азартным играм рассматривается с точки зрения пяти теоретических моделей [15]: а) наследственно-биологической, в рамках которой имеются указания на особенность у таких пациентов ОКО-2 гена, определяющего функцию допаминовых рецепторов; б) поведенческой; в) когнитивной; г) психодинамической и д) социальной.
|
|
|
Ученые, рассматривающие феномен патологической склонности к азартным играм в рамках поведенческой модели, считают, что в ее основе лежат появляющиеся в процессе взаимодействия индивида и среды аддиктивные паттерны поведения. Когнитивная теория связывает патологическую игру с когнитивными ошибками, иррациональными убеждениями и так называемой «иллюзией, контроля». Типичны следующие когнитивные ошибки игроков: персонификация игрового автомата («игровой автомат похож на меня») или типичное объяснение проигрыша («я проиграл потому, что был невнимателен»). К иррациональным убеждениям относят следующие четыре стержневые характеристики: нетерпеливость к длительным усилиям («я должен выиграть в следующей ставке»), низкая фрустрационная толерантность («это ужасно, если я не выиграю»), искажение самооценки («я ничто, если я не играю и не выигрываю»), преувеличение («я не могу существовать, если я не играю»). «Иллюзия контроля», игрок верит, что может контролировать случайные события посредством различных способов ритуального поведения [15].
Психодинамически ориентированные терапевты объясняют компульсивное поведение игрока доминирующими психологическими защитами, присущими обсессивно-компульсивной личности.
Наркозависимость и коморбидные поведенческие расстройства и девиации, которая в условиях стресса и повышенных нагрузок преобразуются в симптоматическое поведение, приобретающее характер ритуала или компульсии. Наибольшее значение имеют такие защиты, как «уничтожение сделанного», «фантазии о всемогущественном контроле» и «реактивное образование» [15].
Американский психолог, Джефри Хейнепс выдвинул следующую теорию формирования зависимости от азартных игр. Людям нравится сам процесс игры на скачках, казино, лотереи, а не только выигрыш. Это становится опасным, когда это принимает патологическую форму. Хейнепс выделяет следующие стадии развития патологического влечения: выигрыш, проигрыш, отчаяние [37].
После первого выигрыша у человека формируется мнение, что он удачлив более чем другие. Затем человек считает, что может поиграть с теми деньгами, которые он выиграл и входит в азарт. Потом, проиграв выигрыш, он играет на сбережения и так втягивается. На данном этапе это можно считать патологией. Человек не уделяет времени работе, ворует, играет в надежде выиграть. Проиграв, он обращается к родным за помощью, как бы раскаиваясь, обещая больше не играть. В конце двух стадий появляется патологическое влечение, которое стимулируют рекламы казино, открытие казино и т.д. Таким образом, человек идет на преступление для того, чтобы разделаться с долгами [37].
Отчаяние заканчивается несколькими исходами. Некоторые патологические игроки сбегают, заканчивают жизнь самоубийством (20% случаев), оказываются в тюрьме или на лечении.
Есть основания говорить о существовании личностной предрасположенности к игровой зависимости. Ей обычно подвержены нарциссические личности, ориентированные на получение немедленных удовольствий без каких-либо затрат. Они способны быстро и глубоко регрессировать, если отсутствует прочная система духовных ценностей, что особенно опасно в молодом возрасте. Нарциссический компонент встречается и при других личностных акцентуациях, например, неустойчивой, истероидной и даже конформной [37].
Люди, принимающие участие в азартных играх, которые быстро становятся гэмблерами, до развития аддикции страдают нарушениями функции Я. Им свойственна низкая самооценка, плохая переносимость фрустрации, слабый контроль над импульсами. Они находят убежище в мире фантазий [37].
В.В. Зайцев и А.Ф. Шайдулина описывают игровой цикл, состоящий из следующих фаз. Фаза воздержания обусловлена отсутствием денег, давлением окружающих или негативными чувствами после проигрыша. Фаза автоматических фантазий характеризуется проигрыванием в воображении состояния азарта в предвкушении выигрыша; эти фантазии или воспоминания возникают спонтанно или под влиянием косвенных стимулов. Фаза нарастания эмоционального напряжения, чаще дисфорического, сопровождается учащением фантазий об игре или повышением сексуального влечения, стремлением к интенсивным физическим и интеллектуальным нагрузкам, нецеленаправленной активностью. Фаза принятия решения играть на первой стадии болезни проявляется в лихорадочном, схематичном планировании варианта выигрыша под влиянием нарастающих фантазий; на более поздних этапах решение отыграться приходит сразу после проигрыша. Фаза вытеснения принятого решения заключается в проявлении иллюзии контроля над своим поведением, в результате игрок идет навстречу угрозе срыва, не осознавая риска: получает большую сумму денег, выпивает, пытается сыграть ради развлечения. Фаза реализации принятого решения сопровождается сильным эмоциональным возбуждением, игрока одолевают фантазии о предстоящей игре; он впадает в транс, в котором находится до тех пор, пока не останется без денег или без сил. После игры он пребывает в подавленном состоянии, критикует себя и обещает больше не играть. В результате наступает эмоциональная разрядка, он прощает себя за данный игровой эпизод [15].
Болезненней всего игрок переживает не проигрыш, а невозможность продолжать игру. В процессе игры он предвкушает триумф и одновременно ощущает риск, эта смесь эйфории и страха служит ему наркотиком. Вследствие привыкания появляется потребность в игре “по-крупному”, в которой игрок рискует всем, вплоть до жизни. Для облегчения переживания страха смерти мозг выделяет внутренний наркотик эндорфин. Чтобы подстегнуть этот механизм, все чаще используется саморазрушительное поведение [37].
Анализ литературы показал, что люди, принимающие участие в азартных играх, которые быстро становятся гэмблерами, до развития аддикции страдают нарушениями функции Я. Им свойственна низкая самооценка, плохая переносимость фрустрации, слабый контроль над импульсами, чаще это нарциссические личности.
|
|
|
