Полисемантичность понятия постмодернизм.

В современной эстетике постмодернизм трактуется уже как «новый этап художественно-эстетической культуры» [2]. С точки зрения В.В.Бычкова, одного из главных отечественных специалистов в области эстетики, постмодернистские принципы сводятся к отказу от новоевропейской серьёзности и в реализации игровой ситуации. Правила постмодернистской игры включают следующие понятия и термины: симулякр, деконструкция, интертекстуальность, мозаичность, нониерархичность, лабиринт, ризома, телесность, соблазн, желание, парадоксальность, маргинальность, эстетизация безобразного. Постмодернистское искусство и эстетика рассматриваются как свидетельство того, что «ХХ в. на практике, в своих главных серьёзных художественных экспериментах и гуманитарных дискурсах занимался не чем иным, как мучительными поисками принципиально нового, адекватного своему времени эстетического опыта» [3]. Таким образом, постмодернизм становится понятием, с помощью которого описывается не только элитарное искусство, но и массовая культура. Более того, эстетика постмодернизма предполагает отказ от разделения «низкого» и «высокого», а, следовательно, отказ от самого разделения на элитарную и массовую культуру.

В последствии выяснилось, что постмодернизм как понятие обладает ещё более широкими эвристическими возможностями, и оно было расширено, превратившись из характеристики только искусства и художественной культуры в характеристику всей духовной культуры на её последнем временном этапе.

Термин постмодернизм стал уже не эстетическим, а культурологическим: постмодернизмом стали называть особое состояние духовной культуры, соответствующее современному этапу социально-экономического развития - постиндустриальному обществу. В настоящее время специалисты все больше склоняются к точке зрения, согласно которой постмодернизм – это состояние цивилизации последних десятилетий XX века. В 90-ые годы ХХ в. отечественные культурологи чаще всего отождествляли постмодернизм с кризисным состоянием культуры и выражали надежду на его преодоление в будущем. При этом отмечалось, что негативные характеристики будущему культурному состоянию общества обнаруживались уже на рубеже XIX-XX вв. в представлениях целого ряда зарубежных и отечественных философов, занимавшихся изучением культуры. Так, например, К.Леонтьев предвидел будущее господство среднего человека, уверенного в том, что его достоинство раскрывается в стремлении к богатству и в свободе от религиозно-мистических начал. Н.Фёдоров предупреждал об опасности новой цивилизации молодых, отделившейся от отцовских традиций. Критика массового общества, массовой культуры и человека массы содержалась и у Х.Ортеги-и-Гассета. Во второй половине ХХ в. самая радикальная критика современной культуры была дана философами и социологами Франкфуртской школы.

В своей критике культурологи обращались к анализу постмодернистских претензий к разуму, новых правил интеллектуальной деятельности и специфики постмодернистского дискурса. Они видели в постмодернистском этапе неоязычество, отмечая в целом нехристианский характер культуры ХХ века [4 ].

В дальнейшем от утверждения о кризисности переживаемого этапа исследователи перешли к анализу процессов, происходящих в развитии культуры. Если постмодернизм-это культура постиндустриального общества, то ей присущи определённые характеристики, связанные в первую очередь с развитием СМИ и компьютерных технологий.

Исследователи культуры ХХ века (социологи, философы, культурологи) в разнообразных теориях пытались понять особенности нынешнего этапа культурного развития. Так, по мнению М.Маклюэна, современной культурной революцией стала революция в средствах коммуникации: переход от книжной культуры (письменной и печатной) к визуальной (экранной). Изменение коммуникации – это изменение самой культуры. В теории Е.Масуды также подчёркивается роль информации в современном обществе, основой которого является не живой труд (как в аграрном), не труд машин (как в индустриальном), а знание (информация)[5].

Необычайно быстрые темпы изменения современной культуры не были в достаточной мере отслежены в рамках самого культурологического знания, не были в полной мере осознаны и выявлены именно культурологами, поскольку западная культурная антропология занималась преимущественно сравнительным изучением истории цивилизаций и поисками культурных универсалий, а в отечественной культурологии реализовывался в первую очередь гуманитарный подход, далёкий от осмысления новейших социальных трансформаций. Анализ нового состояния культуры осуществили философы и социологи, взявшие на себя роль исследователей культуры, что само по себе свидетельствует о конвергенции философского и культурологического знания, так же, как о синтезе социально-гуманитарного знания в целом.

Ныне понятие постмодернизма стало уже не просто искусствоведческим или культурологическим, оно претендует на статус философского, т.е., понятия наибольшей степени обобщения. Для обозначения философского значения термина прибегают к различию терминов «постмодернизм» и «Постмодерн» (последний понимается как особая эпоха в цивилизации, сравнимая с эпохой Модерна).

Определение понятий «Постмодерн» и «постмодернизм», как утверждают большинство теоретиков и исследователей, может быть осуществлено в соотнесении с тем, что понимается под модернизмом и Модерном. В социально-историческом контексте предлагается рассматривать «Постмодерн» в качестве коррелята «Модерна» — эпохи, простирающейся приблизительно от начала Нового времени до середины ХХ столетия; в эстетическом контексте «постмодернизм» противопоставляется «модернизму» как этапу в развитии истории искусства. Так, например, М. Эпштейн предлагает различить понятия постмодерность и постмодернизм [6]. С его точки зрения, Постмодерн (или постмодерность) – это эпоха в истории западного человечества, следующая за Новым временем (Модерном), а постмодернизм – первый период эпохи Постмодерна, наступающий после модернизма – последнего периода культуры Модерна. Оригинальность концепции М.Эпштейна заключается в том, что, по его мнению, постмодернизм в России возник раньше, чем на Западе, в начале Нового времени, а во второй половине XX века ярко обнаружилось сходство западного и русского постмодернизма. Следует заметить, что и у М. Эпштейна, и у других исследователей постмодернизм сводится к анализу прежде всего духовной культуры, что вполне закономерно. Дело в том, что именно культура в конце XX века выступает основной сферой, где происходит изменение общества. Многие исследователи считают, что «постмодернизм осуществляется именно в культуре и через культуру”[7].

При всем разнообразии приведенных здесь определений постмодернизма они во многом сходятся в оценке ситуации, сложившейся к концу XX века. Исследователи считают, что современным этап развития человечества делает способ существования культуры: диалог прошлого и настоящего, диалог различных научных, философских, литературно-художественных систем, диалог культур Восток и Запада, преодоление противоположности массовой и элитарной культуры. Сходятся они также и в характеристике основных черт культуры постмодернизма.

Для сравнительной характеристики проектов Модерна и Постмодерна воспользуемся следующей схемой:

Весь этап развития, соответствующий историческому периоду Нового времени, получил название эпохи Модерна, поскольку он представлял собой реализацию некоторых исходных принципов цивилизационного развития, получивших название «проект Модерна». Эпоха Постмодерна реализует новый проект, основные черты которого отчасти могут быть выявлены в противопоставлении Модерну. Очевидно, что многие характеристики Постмодерна как целой эпохи в развитии общества и культуры ещё не осмыслены социально-гуманитарным знанием, находящимся в начале познания реализующегося «проекта Постмодерна».

Основные черты Постмодернизма

как новой культурной ситуации.

Коммуникация и информация Радикальнейшие изменения современного общества связаны с революцией в области коммуникации. Массовая компьютеризация, внедрение и развитие новейшей информационной технологии привели к впечатляющему рывку вперёд в сферах образования, бизнеса, промышленного производства, научных исследований и социальной жизни. Роль информации достигла таких масштабов, которые невозможно было представить предшествующим поколениям. Начиная с 70-х годов ХХ века, информация возрастает не в арифметической, а в геометрической прогрессии, превратившись в глобальный и неистощимый ресурс человечества, вступившего в новую эпоху развития цивилизации. Именно информация, управление и организация умчали развитые страны в новую цивилизацию, переход к которой для них начался в 60-х и закончилсяв 80-х. Если в середине ХIХ в. объём всей имеющейся у человечества информации удваивался за 50 лет, то сейчас – за каждые два месяца.

М. Эпштейн называет постмодернистское сознание травматическим, объясняя его возникновение диспропорцией между развитием человеческой индивидуальности, ограниченной возрастом, и развитием всего человечества. Сумма накопленной и новой информации оказывается все менее доступной человеку. Современный человек за свою жизнь должен воспринять в десятки тысяч раз больше информации, чем его предки за 300-400 лет. За последние 30 лет было произведено больше новой информации, чем за предшествующие пять тысяч лет [8].

Результатом такой диспропорции становится, как считает М. Эпштейн, невозможность для индивида проникнуть в суть вещей, и происходит не просто отчуждение человека от враждебной ему действительности, как утверждал экзистенциализм, а полный отказ от нее. Вместо истинной

картины мира человек удовлетворяется множеством условных, знаково-произвольных картин, заменяющих ему объективную реальность.

(Попытка преодолеть трагический разрыв между человеком и человечеством нашла отражение и в широком использовании сжатых, уплотненных форм культуры, таких, как обзоры, словари, краткие энциклопедии. Иначе сложно в течение жизни современного человека дать ему возможность, хотя бы приблизиться к основной информации. Сейчас о классических работах большинство людей чаще всего узнает из специальных словарей, энциклопедий или критики. Даже для школьников стали издаваться многочисленные книги с кратким пересказом произведений классиков, подлежащих обязательному изучению. Об этом нельзя не сожалеть, но вряд ли можно предотвратить, ведь нужно успеть ознакомиться с современной, специальной и художественной литературой).

Визуализация. Доминирующей становится визуальная (экранная)

культура, культура экрана телевизора и монитора Возможности слова в книжной культуре несравнимы с возможностями глаза в культуре экранной, визуальной и виртуальной. Культура глаза возвращает нас к миру образов, доминированию не левого, а правого полушария, не рационально-понятийного, а чувственно-образного осмысления мира. Визуальная культура имеет ряд преимуществ в сравнении с культурой книжного текста (конкретность, образность, доступность, выразительность), но на экране не могут быть представлены именно те секторы культуры, которые являются принципиально неформализируемыми: философские концепции и глубочайшие литературные произведения. Неизбежно встаёт тревожный вопрос о том, не окажутся ли они вытесненными на периферию будущей культуры, станут открытыми лишь для касты избранных.

Симуляция. Новая информационная культура становится симулятивной. Замена реального «знаками реального» становится свидетельством эволюции современной культуры, отказывающейся от парадигмы «отражения реальности» и принимающей её симуляцию. Две реальности-реальность пребывания и виртуальная-совпадают крайне редко. Общество тотальной информации отнюдь не становится обществом истины. В качестве симулятивных можно рассматривать все события реальности.

Если во времена Модерна появившиеся СМИ рассматривались как источник информации о подлинной реальности, то в эпоху Постмодерна масс-медиа осуществляют характерную для современной культуры в целом симуляцию коммуникации, информации и смысла.

Новое мироощущение. Многие исследователи рассматривают постмодернизм как этап в развитии всех сфер духовной культуры, призванной создать новое умственное зрение, новый тип чувствования, способный переосмыслить всю прошлую духовную традицию.Новый тип культуры приводит к новому образу жизни и мироощущению, что отражается и в особенностях мировосприятия и мировоззрения. Отмечается, что происходит повышение порога болевой чувствительности. Свободный от реальности безудержный рост информации, неизбежно порождает пониженную чувствительность людей ко всему происходящему. Безразличие и равнодушие, безучастность, всегда осуждаемая в прошлом моралью, объявляются естественным и нормальным состоянием современного человека. Одновременно воодушевление, самоотверженность, героизм, порожденные верой в существование высших ценностей, представляются лишенными смысла. Постмодернизм зовет жить без проектов и перспектив, не заглядывая в будущее. Не удивительно, что пониженная постмодернистская чувствительность органически сочетается с проповедью телесной эмансипации, восхвалением «естественного человека», не связанного отжившей моралью, действующего спонтанно и своевольно. Культура своими запретами разъединяет людей, тогда как необузданные инстинкты, гиперсексуальность - объединяет, обнаруживая тождественность всего человечества, не случайно постмодернистские литература и искусство воспевают взбунтовавшуюся телесность и гиперсексуальную мощь.