Какой бы груз вы ни несли, отбросьте его. Как бы ни назывался груз, просто отбросьте его. Дзен это депрограммирование.

Все вы запрограммированы — как христианин, как католик, как индуист, как мусульманин... каждый запрограм­мирован. Дзен это депрограммирование. Поэтому не имеет значения, какого рода программу вы приносите; в какого рода клетке вы жили, неважно. Нужно сломать клетку и выпустить птицу. Не существует социального контекста дзен. Дзен есть наиболее интимное и наиболее индивидуальное восстание против коллективной массы и ее давления.

Алан Уотс неправ. Его понимание дзен абсолютно интеллектуально. Он говорит «это первостепенный путь освобождения для тех, кто изучил дисциплину социальной конвенции». Все вздор. Это не имеет ничего общего с социальной конвенцией. Нет необходимости изучать то, что вы должны отбросить, в конце концов. Нет смысла тратить время. Другими словами, он говорит «сначала заберись в клетку, стань рабом определенной традиции, определенной религии, определенной системы веры, а потом попытайся освободиться от нее».

Он попросту демонстрирует свой ум — бессоз­нательно. Его заключили в клетку и годами обучали как христианского священника. Вы можете изгнать христианина, но для христианина очень сложно изгнать христианство, которое вошло глубоко в его кости, в его кровь. Ему не удалось изгнать его, отсюда его совет для других, кто последует «это первостепенный путь освобождения для тех, кто изучил дисциплину социальной конвенции, обуславливание индивидуума группой». Это совершенно не так.

Не имеет значения, каким образом вы обусловлены. Обусловлены на пятьдесят процентов, шестьдесят процентов или сто процентов — это не имеет значения. Из любой точ­ки свобода достижима. И вы будете должны отбросить это, поэтому чем меньше вы обусловлены, тем лучше, поскольку вы будете отбрасывать небольшой груз. Лучше, если ваша клетка невелика. Но если у вас есть дворец и империя, тогда очень сложно отбросить это.

Когда Иисус потребовал у рыбаков бросить их дела и следовать за ним, они действительно отбросили. Там не было ничего значительного — просто рыбачьи сети, ветхие сети. Хорошая сделка: отбрасывая эту сеть и следуя этому чело­веку, вы войдете в царство Божье. Но когда он потребовал у богатого юноши бросить все, — «приди и следуй за мной», — богач не решился и исчез в толпе. Что касается обуслов­ленности, чем меньше вы имеете, тем легче это отбросить.

А он требует, чтобы сначала вы были обусловлены группой и изучили дисциплину социальной конвенции. Странно... Нужно ли вам сначала становиться солдатом, лишь для того, чтобы потом выйти в отставку? Если вы не хотите воевать, вы не должны становиться солдатом. Почему бы ни быть чистым? Но он не был чист.

Он был испорчен христианством, и он ожидает — в соответствии со своей запрограммированностью — что каждый сначала должен быть обусловлен, закован, взят в наручники, посажен в тюрьму, — с тем, чтобы он мог насладиться однажды свободой. Странный способ переживания свободы!

Когда вы свободны, не потребуется обусловливания никакой группой, никакой верой. Нет необходимости. Какие вы есть, вы и так слишком обусловлены. Общество не позволяет своим детям, расти как лилии в полях — чистыми, необусловленными. Они загрязняют их всеми своими вековечными условностями. Чем старше условность, тем более драгоценной она считается.

И в противоположность... он делает второе утвер­ждение: «дзен это лекарство для болезненных результатов такой обусловленности».

Дзен это не лекарство. Дзен это взрыв здоровья. Лекарство необходимо только больным людям, но здоровье необходимо каждому — больше здоровья, больше сочной жизни. Дзен не лекарство, дзен это внутренний взрыв вашей целостности, вашего здоровья, вашего окончательного бес­смертия.

Спрашивающий сказал: Возлюбленный Мастер, во-первых, я не вижу никакой нужды изучать социальные кон­венции для подготовки к пути дзен — ты прав. Напротив, попытка изучить мертвые, старые правила демонстрирует глупость. Ты снова прав. Почему не отбросить их немед­ленно? Именно это предлагает вам дзен: «Почему не отбро­сить это сразу? Зачем двигаться по частям?»

Я рассказывал вам историю из жизни Рамакришны... Человек скопил десять тысяч золотых рупий. А в то время рупии были действительно золотыми; слово «рупия» просто означает золото. И таково было его желание — что однажды, когда их станет десять тысяч, он смог бы пожертвовать их Рамакришне, конечно, обретая заслугу в другой жизни. Когда отдают небольшие пожертвования и люди получают великие блага... за десять тысяч золотых вы можете купить даже собственный дом Бога!

Он пошел, бросил свою сумку с золотыми монетами и сказал Рамакришне: «Я хочу предложить их вам. Пожалуйста, примите их».

Рамакришна был странным человеком. Обычно традиционный саньясин не стал бы принимать. Он мог бы сказать: «Я отверг мир, я не могу принять». Но Рамакришна не был традиционен. Он сказал: «Ладно, принимаю. Теперь окажи мне любезность».

Человек сказал: «Я у твоих стоп. Все, что ты поже­лаешь».

«Отнеси все эти монеты к Гангу», — который нахо­дился прямо позади храма, где жил Рамакришна — «и брось все монеты в Ганг».

Человек не мог этому поверить: «Что же это... десять тысяч золотых?» Но теперь он не может сказать, что это неправильно, он уже лишился права собственности на них. Теперь они принадлежат Рамакришне, и Рамакришна гово­рит «Просто окажи мне любезность. Ступай и выбрось их».

Нерешительно, неохотно, человек отправился. Прошли часы. Рамакришна спросил: «Что случилось с тем человеком? Он должен был вернуться через пять минут».

Рамакришна послал саньясина разыскать его...

Этот человек собрал большую толпу. Он сначала выкладывал каждую золотую монету на камень, а потом бросал их одну за другой. А люди прыгали в Ганг и собирали, и это превратилось в грандиозное зрелище, а человек наслаждался.

Когда сообщили Рамакришне, он сказал: «Этот человек идиот. Скажите ему: когда ты собираешь что-то, ты можешь вести счет, но когда ты выбрасываешь, какой смысл тратить время? Бросай весь груз».

Рамакришна простым путем указывал, что когда вы отбрасываете свою обусловленность, свои ментальные кон­цепции, свои верования, не отбрасывайте постепенно. Они все взаимосвязаны; бросайте их все. Если вы не сможете отбросить их все в один момент, вам не удастся отбросить их вообще. Или сейчас, или никогда.

Во-вторых, ты спрашиваешь: Видишь ли ты в дзен лекарство для болезненных результатов обусловленности?

Я не вижу в дзен лекарства, потому что лекарство рано или поздно становится бесполезным. Когда ваша простуда кончилась, вы не носитесь с греческим аспирином!

Мукта держит их для каждого; она приняла ответ­ственность. Будучи гречанкой, ей приходится носить

Греческий аспирин. И все знают — как только кому-то понадобится аспирин, надо разыскать Мукту.

Если дзен лекарство, то когда вы вылечились, что вам делать с дзен? Вам придется выбросить его или отдать «Клубу Львов». Но дзен не может быть выброшен, не может он и быть отдан «Клубу Львов». Прежде всего, там нет ни одного льва.

Дзен это сама ваша природа; Нет способа отбросить ее. Все, что вы можете сделать с дзен — это две вещи: вы можете вспомнить или забыть. Это единственная возможность. Если вы забываете свою природу, забываете о том, что вы будда... это единственный грех в мире дзен:

Забывчивость.

Последние слова Гаутамы Будды на земле нужно запомнить: саммасати. Саммасата означает правильное вспоминание. Вся его жизнь сконденсирована в одном слове — вспоминание — как будто, умирая, он конденсирует все свое учение, все свои писания в одном слове. Никто не про­изнес более значительного слова, когда умирал. Его последнее послание, все его послание: саммасати — помни. И когда вы помните, нет пути отбросить вашу сознательность.

Дзен это не медитация. Дзен это именно саммасати — вспоминание своей окончательности, вспоминание своего бессмертия, вспоминание своей божественности, своей свя­щенности. Вы вспоминаете это, радуетесь этому и танцуете от радости того, что вы укоренены, так глубоко укоренены в существовании, что нет повода для вас, беспокоиться и волноваться.

⇐ Предыдущая22232425262728293031Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: