Проблемы отграничения терроризма от некоторых смежных составов преступлений и возможности их законодательного решения

 

Терроризм, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 205 УК РФ, имеет объективные и субъективные признаки, сближающие его со смежными составами преступлений (ст.277, 281, 105, 317 УК РФ и др.).

Так, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля и диверсия направлены на подрыв конституционного строя и безопасности государства, что выражается в иных, нежели при терроризме, характере и содержании целей.

Если говорить об убийстве лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. "б" ч.2 ст.105 УК РФ) в плане отграничения данного преступления от состава терроризма, то здесь имеет место убийство в том случае если, виновный совершает убийство с целью помешать лицу выполнять служебный или общественный долг, а также по мотиву мести за такие действия.

Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что под осуществлением служебной деятельности следует понимать действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству, а под выполнением общественного долга - осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересах отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого м связи с совершением им правонарушений, и др. [73].

Для квалификации не имеет значения время, прошедшее с момента совершения указанных деяний. Главное, чтобы убийство было совершено в связи с их выполнением, и потерпевший действовал правомерно.

Потерпевшими по данному виду убийства могут быть как сами исполнители служебных или общественных функций, так и их близкие.

Под близкими следует понимать близких родственников потерпевшего, лиц, состоявших с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также тex лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений.

В случаях, когда имеет место убийство, совершенное в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга, выделенное в самостоятельный состав, содеянное должно квалифицироваться только по той норме, которая этот состав выделяет (ст.277, 295, 317 УК РФ).

Если при терроризме совершение взрывов, поджогов и иных действий сопряжено с устрашением населения в широком смысле этого слова, то в государственных преступлениях, причиняя смерть или вред здоровью, виновное лицо ставит перед собой задачу иного содержания - причинить вред государству как форме организации общества.

При диверсии к тому же главное не столько причинить физический вред, сколько материальный и организационный.

От посягательств на личность, собственность, порядок управления и т.п. анализируемое преступление отличается тем, что причинение вреда названным объектам является способом совершения терроризма и воспринимается виновным как промежуточный, но необходимый этап в достижении конечной цели, преследуемой им.

Применение общеопасного способа обусловлено, не столько стремлением причинить вред как можно большему кругу охраняемых интересов, сколько желанием лица добиться максимальной эффективности своего деяния.

Так, при убийстве общеопасным способом потерпевшие индивидуально определены, и виновные желают причинить смерть именно этим лицам, а при уничтожении или повреждении имущества - уничтожить или повредить именно это, но не другое имущество.

При терроризме собственно личность потерпевшего или характер и принадлежность имущества не интересуют преступника, ему важно путем нарушения общественной безопасности, устрашения населения вынудить органы власти к совершению или, наоборот, несовершению нужного для виновного действия. Если террористические акты совершаются бандой, то содеянное подлежит дополнительной квалификации по ст. 209 УК РФ.

Захват заложника при терроризме, организации незаконного вооруженного формирования или участии в нем, организации преступного сообщества (преступной организации), угоне судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава, массовых беспорядках также квалифицируется по совокупности ст. 206 УК РФ и соответствующих статей Кодекса, предусматривающих ответственность за данные преступления.

Как и в статьях о терроризме, захвате заложника, законодатель в примечании к ст. 208 УК РФ предусматривает возможность освобождения лица от уголовной ответственности. Данная норма имеет поощрительный характер и направлена на максимальную нейтрализацию последствий преступления.

В качестве оснований освобождения от ответственности выделяются три условия:

а) добровольность прекращения участия. При этом мотивы, в силу которых лицо принимает такое решение, значения не имеют;

б) сдача оружия;

в) отсутствие в действиях лица иного состава преступления. Поскольку в законе говорится: "Лицо: прекратившее участие", постольку освобождению подлежат не только собственно участники формирований, но также их создатели и руководители[74].

По смыслу закона само создание незаконного вооруженного формирования или руководство им, а равно участие в таком формировании, образует оконченное преступление. Следовательно, совершение в составе данного формирования каких-либо иных преступлений требует дополнительной квалификации по соответствующим статьям Кодекса.

От вооруженного мятежа, насильственного захвата власти или насильственного удержания власти терроризм отличается по субъективным (отсутствие цели свержения или насильственного изменения конституционного строя либо захвата или удержания власти) признакам.

От состава терроризма следует отличать, предусмотренное ст.277 УК РФ такое преступление, как посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (террористический акт).

Разграничение этих преступлений должно проводиться:

по объекту (объектом терроризма является общественная безопасность, а террористического акта - основы конституционного строя);

по объективной стороне (терроризм осуществляется путем взрывов, поджогов или иных общеопасных действий, а терракт - путем посягательства на жизнь строго определенных законом лиц);

по субъективной стороне (терроризм осуществляется с целью нарушения общественной безопасности, устрашения населения, воздействия на принятие определенного решения органами власти, а террористический акт - с целью прекратить государственную либо общественную деятельность потерпевшего или отомстить ему за такую деятельность).

В тех случаях, когда указанная в ст.277 УК РФ цель отсутствует и виновный посягает на жизнь государственного или общественного деятеля из корыстных, личных и тому подобных побуждений, содеянное должно квалифицироваться по иным статьям Кодекса в зависимости от направленности умысла, например, убийство или покушение на убийство в связи с осуществлением потерпевшим своего общественного долга (п. "б" ч.2. ст.105 УК РФ).

Определенное сходство с терроризмом имеет и такое преступление против общественной безопасности, как диверсия (ст.281 УК РФ), которое также осуществляется путем взрыва, поджога или иных действий, создающих угрозу гибели людей, причинение значительного материального ущерба и пр.

Разграничение диверсии и терроризма должно проводиться по субъективной стороне - по цели совершения этих преступлений.

При диверсии цель - подрыв экономической безопасности и обороноспособности страны путем выведения из строя ключевых хозяйственных и оборонных объектов.

Цель терроризма - нарушение общественной безопасности, устрашение населения, воздействие на принятие нужного террористам решения органами власти. Как правило, терроризм направлен против жизни и здоровья людей, а диверсия - на выведение из строя ключевых объектов экономики и обороноспособности. Гибель людей обычно является побочным результатом диверсионного акта. Поэтому в случаях, когда гибель людей при диверсии охватывалась умыслом виновного, его ответственность наступает по совокупности ст.105 и ст.281 УК РФ.

В этой связи может возникнуть вопрос о критериях разграничения диверсий и таких преступлений, как умышленное повреждение или уничтожение имущества (ст.167 УК РФ), уничтожение или повреждение лесов (ст.261 УК РФ), приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения (ст.267 УК РФ). Критерием разграничения в таких случаях являются направленность действий (различие в родовых, видовых и непосредственных объектах посягательства), а также субъективная сторона, а именно цель совершения указанных действий, которая неразрывно связана и определяет направленность (объект) деяния. Только при диверсии имеется цель подрыва экономической безопасности и обороноспособности.

Анализ терроризма как сложного и многомерного явления возможен с правовых позиций и в социальном аспекте. В социальном смысле терроризм выражает различные оттенки конфликтных ситуаций, которые проявляются в социальной жизни (политические, религиозные, националистические, общеуголовные и т.д.). В связи с таким мотивационным многообразием формы терроризма достаточно разнообразны как в содержательной характеристике, так и в объеме распространения. Однако, с точки зрения уголовно-правовой характеристики, терроризм должен иметь определенный характер и четкие границы. Это обусловлено формализованностью права и необходимостью установления достаточных оснований для привлечения к уголовной ответственности. Как известно, в уголовном праве таким основанием выступает совокупность признаков состава преступления, которая однозначно и недвусмысленно должна характеризовать конкретное общественно опасное явление как преступление.

Однако юридическому оформлению понятия "терроризм" в современных условиях препятствуют как минимум два обстоятельства:

во-первых, крайняя политизированность оценок терроризма и,

во-вторых, стремление придать такому определению всеобъемлющий характер. Эти обстоятельства отчетливо прослеживаются, ещё с резолюции IV Конференции по унификации уголовного законодательства (Париж, 1931г) [75].

Рассматривая вопрос о правовых элементах понятия "терроризм", следует иметь в виду, что, с точки зрения его регламентации, в уголовном законе любой терроризм носит уголовно-правовой характер[76]. Вместе с тем при криминализации того или иного общественно опасного деяния законодатель исходит из необходимости обеспечения охраны от преступных посягательств определенной группы общественных отношений, а не абстрактных интересов. Признаки конкретного преступления формулируются в нормах Уголовного кодекса прежде всего с учетом характера и круга охраняемых отношений.

Поэтому в зависимости от особенностей конкретного деяния (его направленности, способа совершения, характера возможного вреда и т.д.) объективно неизбежны различия в законодательном наборе признаков тех или иных даже однородных преступлений.

Так, в Уголовном кодексе РФ можно выделить три группы преступлений, объективные или субъективные элементы которых в достаточно сильной степени выражают элементы терроризма:

а) ст. 205, 205.1 и 207;

б) ст.277 и 281;

в) п. "б" и "е" ч.2 ст.105, ст.295 и 317 УК РФ.

Каждая из этих групп характеризуется специфическими признаками.

Функциональное назначение криминализации третьей группы преступлений связано с охраной жизни либо конкретных лиц (ст.295 и 317), либо безымянной, но индивидуально определенной личности (п. "б" ч.2 ст.105 УК).

Вторая группа преступлений характеризуется особой направленностью деяний и спецификой субъективной стороны. Эти деяния направлены на подрыв конституционного строя и безопасности государства как важнейших, основополагающих элементов организации общества.

Причинение конкретного вреда потерпевшим при таком виде террористического акта является способом подрыва конституционного строя и безопасности государства, а не самоцелью. Следовательно, обеспечивая охрану конституционного строя, законодатель одновременно обеспечивает и охрану жизни лиц, которые могут быть потерпевшими от такого рода преступлений.

К тому же в диверсии при описании законодателем способа преступления упор сделан не столько на причинении вреда людям, сколько на уничтожении и повреждении имущественных объектов.

Наконец, первая группа преступлений характеризуется направленностью на причинение физического вреда неопределенно широкому кругу лиц, и общеопасный способ связан, прежде всего, с причинением вреда личности, а уже во вторую очередь - с уничтожением или повреждением материальных объектов. К тому же причинение вреда материальным объектам по своей сути является не чем иным, как формой психологического давления на людей, способом их устрашения. Адресуется это не отдельной, конкретной личности, а обществу в целом.

Таким образом, именно данная группа преступлений представляет угрозу для безопасности общества: приводит к многочисленным человеческим жертвам, крупному материальному ущербу, дестабилизирует обстановку в государстве, формирует негативную морально-психологическую атмосферу, порождает панические настроения, чувство страха граждан за свою жизнь.

Поэтому, согласно Декларации Организации Объединенных Наций от 9 декабря 1994 г. "О мерах по ликвидации международного терроризма": "Преступные акты, направленные или рассчитанные на создание обстановки террора среди широкой общественности, группы лиц или конкретных лиц в политических целях, ни при каких обстоятельствах не могут быть оправданы, какими бы ни были соображения политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или любого другого характера, которые могут приводиться в их оправдание"[77].

В ст.5 Федерального закона "О борьбе с терроризмом" говорится, что "борьба с терроризмом в Российской Федерации осуществляется в целях:

1) защиты личности, общества и государства от терроризма;

2) предупреждения, выявления, пресечения террористической деятельности и минимизации ее последствий;

3) выявления и устранения причин и условий, способствующих осуществлению террористической деятельности".

Следовало бы сделать акцент также на выявлении и устранении причин и условий, определяющих мотивацию и принятие решений о террористической деятельности. Пока же в указанном Законе говорится только о причинах и условиях, способствующих ее осуществлению.

Когда внимание сосредоточивается на борьбе именно с терроризмом, уходят в тень такие обстоятельства, порождающие и стимулирующие его, как безжалостная экономическая эксплуатация одних субъектов другими; "экономические войны"; ограбление народов в результате широкомасштабной экономической преступной деятельности и их отчуждение от общечеловеческих ценностей и достижений мировой цивилизации; преступления против основ конституционного строя и безопасности государства, против правосудия; коррупция; обеспечение преступными средствами мирового или локального господства; разжигание религиозной, национальной и иной вражды, ненависти; игнорирование общечеловеческих ценностей, попрание охраняемых законом прав человека. И создается иллюзия, будто можно покончить с терроризмом в условиях сохранения указанных явлений.

Ситуации, связанные с терроризмом обостряются, при разрушении режима законности; нарушении принципов демократии, когда государственные органы и деятели не считают себя обязанными заботиться о нуждах большинства населения; ориентированы исключительно на обслуживание так называемой "элиты" и ангажированы ею; при "самоизоляции" находящихся в трудных условиях социальных групп, их отчуждении от культурной среды, образования, ценностей цивилизации.

В данном аспекте значение имеют знание, умение и решимость людей использовать правовые рычаги для изменения бедственного положения, уверенность в том, что законные средства будут эффективными и виновные в нарушении закона понесут наказание.

Борьбу с терроризмом, включающую предупреждение в качестве приоритетного ее направления, следует переносить на более ранние рубежи, а значимые в правовом отношении ситуации терроризма рассматривать в значительно более широких пространственно-временных границах, нежели конкретные ситуации закладывания взрывчатки, подрыва зданий, сооружений, захвата заложников и т.п. С этой точки зрения особенно значима криминологическая экспертиза проектов социально-экономических преобразований, различных нормативно-правовых документов. Она может помочь предотвратить развитие ситуации, способной детерминировать терроризм или иные виды криминальных способов решения проблем.

В современных российских условиях всесторонний, глубокий анализ ситуации каждой террористической акции имеет непосредственное практическое значение. Между тем, после принятия в 2002 году УПК РФ трудно дать однозначный ответ на вопрос, как быть с террористическими акциями, в ходе которых гибнут "шахиды": отказывать в возбуждении уголовного дела на основании пункта 4 части первой статьи 24 УПК РФ или возбуждать дело? Пункт 4 части первой статьи 24 УПК РФ предусматривает, что уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению в случае смерти подозреваемого или обвиняемого, за исключением лишь тех случаев, когда производство по уголовному делу необходимо для реабилитации умершего.

В соответствии с частью первой статьи 148 УПК РФ отказ в возбуждении уголовного дела допускается в отношении конкретного лица только по основанию, предусмотренному пунктом 2 части первой статьи 24 настоящего Кодекса, то есть за отсутствием в деянии состава преступления.

Такого рода нормы могут давать основания для острой дискуссии сторон обвинения и защиты, в том числе по делам о терроризме, когда террорист погибает при взрыве или задержании. Не возбуждение уголовного дела в таких случаях на руку организаторам террористических актов. При наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления террористического характера, крайне важно обязательно возбуждать уголовное дело по признакам такого преступления. Без этого нельзя установить организаторов и других соучастников соответствующего преступления, а также обстоятельства, порождающие акт терроризма.

123456

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: