Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!

Глава девятнадцатая. Ночной звонок

— А я предлагаю такой выход. Сейчас будем звонить прямо по списку и посмотрим, что нам ответят, — сказал начальник манежа. Шел второй час ночи, но в его кабинете сидели люди. Здесь были тренеры, ветеринар, старший конюх.

— Я прошу добавить в список еще одну фамилию, — сказал Денис Платонович.

— Какую? И так уже шесть человек…

— Пономарев. Пусть он будет седьмым.

— А кто это?

— Вы о нем скоро узнаете, — усмехнулся старый тренер. — Поверьте моему опыту, права он имеет равные со всеми.

— Ну хорошо. Я начинаю. — Начальник манежа снял трубку. — Извините, пожалуйста, за столь поздний звонок, можно позвать мастера спорта? — И он назвал фамилию. — Это вы? Вас беспокоят из манежа. Заболел Конус, мы не знаем, что делать. Да? Вы думаете, нужно старшего конюха разбудить? Вызвать ветеринара нужно? «Скорую помощь»? Хорошо. А вы не могли бы приехать? Нет, я не шучу! Да, такси действительно поймать трудно. Ну, извините! — Начальник манежа повесил трубку и вычеркнул первую фамилию. Он сделал это так ожесточенно, что карандаш порвал бумагу… Панама видел цветные сны и от удовольствия причмокивал губами, когда в квартире зазвонил телефон. Папа нащупал босыми ногами тапочки и пошел в переднюю.

— Да! — сказал он хриплым сонным голосом. — Он спит. Ему завтра рано вставать. Да что вы, товарищи, ночь на дворе… Ну ладно, попробую… Да я понимаю! Панаме снились солнце, синее небо, зеленое поле, и по этому полю они скакали на конях. Он, Маша, Юля и даже Столбов. Кони плавно неслись, словно по воздуху, потому что трава под ними не приминалась. «Как же вы так скачете?» — спросил Панама у коня. Тот повернул к нему голову и вдруг сказал папиным голосом:

— Игорь, Игорь, позвонили с манежа — Конус заболел…

— Что? — Панама с трудом разлепил веки. — Что? — вскрикнул он, когда до него дошел смысл сказанного. — Счас, счас… Он начал торопливо хватать одежду.

— Что с ним? — закричал он в трубку. — Ложится? Опять, наверное, обкормили. Я сейчас приеду… Трубка что-то возражала, но Панама не слышал.

— Ты с ума сошел! — В дверях стояли родители.

— Ребята! — умоляющим голосом сказал он. — Ведь конь может умереть… Родители переглянулись.

— Я поеду с тобой! — сказал отец. — Во-первых, ночь… А во-вторых, может быть, я тоже чем-нибудь пригожусь.

— Да! А я, по-вашему, буду сидеть здесь и волноваться? — сказала мама. — Я тоже поеду. Хоть теперь посмотрю, что это за манеж такой. Каким он медом намазан, что единственный сын скоро дом на конюшню променяет… Они быстро оделись, выскочили на улицу. Им повезло: они вскочили в проезжавшую мимо машину.

— Что с Конусом? — ввалился в кабинет начальника манежа Панама. Все сидевшие в кабинете обернулись. Воцарилось неловкое молчание.

— Все хорошо! — весело сказал Денис Платонович. — Все хорошо, мальчик. Ты — молодец. Это твои родители? Честь. имею представиться… У вас хороший, добрый мальчик… — Что же, сказать ему? — нерешительно спросил начальник манежа.

— Нет, вы в самом деле думаете решать таким нелепым образом такой серьезный вопрос? — возмущенно спросил один из тренеров.

— Отчего же нелепым? — сказал Денис Платонович. — Самый правильный способ. Но, я думаю нужно обставить это торжественнее… После экзаменов, я думаю… Извините нас, вышла маленькая несуразность, — раскланялся Денис Платонович перед родителями Панамы. Никогда еще мальчишка не видел своего тренера таким веселым. «Чем же старик так доволен? — подумал он. — Ох, неспроста все это!» Они вышли на улицу. Стояла непривычная для города ночная тишина. Из темноты над головами медленно падали большие пушистые хлопья. Они серебрились в свете фонарей и плавно ложились на плечи, на дома.

— Веселенькая шутка, — сказал папа, — поднять людей в два часа ночи за здорово живешь. Черт знает что!

— Мне кажется, здесь что-то непросто! — сказала мама. — Но Игорь поступил правильно! Вспомни, как тренер его прямо расплылся весь от удовольствия…

— Ребята! — сказал Панама. — Вы посмотрите, какая ночь красивая! Как будто Новый год! Это хорошо, что нас разбудили, а то бы мы спали и ничего не видели. Как тихо! И снежинки медленно падают, словно письма от снежной королевы… Мама остановилась и, поймав снежинку на рукавицу, сказала:

— Отец, тебе не кажется, что твой сын становится поэтом?

— Мне кажется, что он еще и не такую ночную тревогу нам устроит. Этот бег на конюшню — цветочки, а ягодки впереди…

— Да брось ты ворчать! — сказала мама, скатала снежок и хлоп — папе в спину.

— Стой! — сказал отец. — Есть предложение! Давайте слепим снеговика и поставим его на перекрестке, вместо милиционера. А?

Глава двадцатая. ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЕШЬ!

Панама шел по заснеженной улице, и в руках у него были завернутые в несколько слоев бумаги цветы. Рядом с ним с одной стороны шла Маша Уголькова, а с другой Юля Фомина. Они шли домой к Борису Степановичу. Собственно, собирался идти один Пономарев, но Маша заволновалась, разахалась: «Как же так идти с пустыми руками. Нужно обязательно цветов купить! Да ты сам выбрать не сумеешь! Я с тобой пойду, хотя мне ужасно неловко». А Юля Фомина просто подошла и сказала: «Вы к Борису Степановичу? Я с вами». Светило солнце, плясали солнечные зайчики. Они прыгали на стенах домов, на боках автобусов, норовили заскочить в глаза, а прохожие морщились, отворачивались, и у всех были очень забавные лица.

— Открыто! — прозвучал за дверью знакомый голос. — О Вот это сюрприз! Проходите. И цветы! Ну спасибо, спасибо. Борис Степанович сидел в кресле, худой, с землисто-желтым лицом, и нога у него была неестественно вытянута. но он улыбался так радостно, что ребята скоро забыли про его болезнь. Они весело рассказывали, как идут дела в школе. Никогда еще Панама не видел, чтобы Юля смеялась так заливисто. «Какая она красивая, — думал он, — и глаза смеются, и волосы такие густые. И вся она какая-то совсем взрослая».

— Хотите, я вам кофе сварю? — сказала Юля. — Мы ездили в Швецию на состязания, и там меня научили такой кофе варить. Все шведы пьют такой кофе по утрам…

— Да не стоит, — сказал Борис Степанович. Но Юля уже гремела посудой на кухне.

— У вас «Арабика»?

— А бог его знает, — ответил Борис Степанович, — я его от случая к случаю покупаю.

— Ну что вы, кофе обязательно должен быть в доме. Борис Степанович наклонился к Маше и заговорщически спросил:

— А ты умеешь кофе варить?

— Нет, — тихо ответила она. И вообще она все молчала и сидела в сторонке.

— Я тоже, — подмигнул ей Борис Степанович и засмеялся.

— Я зато борщ умею! — просияла Маша. — И блинчики с мясом, и пирог.

— Красота! Вот у меня нога новая вырастет, и мы с Игорем придем к тебе обедать. Хотя его сильно кормить нельзя, а то будет мучиться, как Фред Палмер. Он за пятнадцать лет работы на ипподромах мира вынужден был выпарить в бане пять тонн веса. Но тебе, Игорь, это, по-моему, еще не грозит.

— Вот и кофе! — Юля внесла поднос с маленькими чашечками. — Берите сахар. Хлопнула дверь в прихожей.

— О! Да у тебя гости! — сказала красивая девушка, входя в комнату. — А я еще на лестнице подумала: «Где это так вкусно кофе пахнет?»

— Это вот у нас мастерица Юля, — сказал Борис Степанович. — Ну, иди мой руки да садись с нами.

— Это ваша сестра? — спросила Юля, и голос ее показался Панаме каким-то странным.

— Нет, — ответил Борис Степанович. Девушка вернулась, и они с Борисом Степановичем о чем-то весело заговорили.

— Да! Я же не представил тебе гостей, — сказал учитель. — Это наш знаменитый конник Пономарев, это Юля — можно сказать, будущее фигурного катания. А это Маша.

— Ничем не знаменитая, — засмеялась Маша.

— Неправда. Ты моя самая любимая ученица.

— Извините. Мне нужно на тренировку, — сказала Юля, — я пойду.

— Да выпей хоть кофе.

— Нет, я пойду, мне нужно! — Она быстро ушла.

— Чего она убежала? — спросил Панама, когда они шли по улице с Машей. По-моему, никакой тренировки у нее нет.

— Эх, ты! — ответила Маша — Ничего ты не понимаешь…

Глава двадцать первая. БЫВАЕТ В ЖИЗНИ ВСЁ…

Первым уроком была история. Мария Александровна окинула взглядом класс и сказала:

— Фоминой Юли нет. Бедная девочка… Это после вчерашнего.

— А что случилось? — спросил Панама у Столбова.

— Эх ты, Панама! — ответил тот. — Ты что же, телевизор не смотришь?

— Некогда, — виновато ответил Панама.

— Продула вчера наша чемпионка! Три раза упала! Никакого места не заняла. Так и надо, воображать не будет. Ее немка, которую она в прошлом году победила, теперь уделала…

— Столбов!

— Я больше не буду, Марьсанна. «Оно конечно, так ей, в общем-то, и надо, — думал Панама. Он вспомнил Юлькину высокомерную походку, ее любимую фразу „я так хочу“. — Она же никого равным себе не считает. И человек неверный. Все только о себе заботится. Как она нас бросила в конюшне! Хорошо, что все обошлось… Вот теперь расстроилась — дома сидит, плачет, наверное. Никто-никто к ней не пойдет… Потому что она всех оттолкнула. Смотрит на всех, будто мы дети, а она взрослая… Вот и сидит одна!» И Панаме вдруг стало ее жалко. С болезненной отчетливостью он вспомнил тот вечер, когда он решил бросить манеж. Ведь если бы не Маша… Бросил бы обязательно! Бросил бы, а потом пропал, потому что теперь Панама не представлял своей жизни без коней… «А ведь и она так же! Если сейчас не окажется кто-нибудь рядом, она тоже спорт бросит. Бросит и всю жизнь будет несчастна. Ах, была не была! Пойду к ней! — решил Пана- ма. — Авось не выгонят!» Он долго стоял у двери, обитой клеенкой, не решаясь позвонить. Наконец нажал пупырышек звонка.

— Тебе чего? — открыла дверь Юлька. На лестнице было темно, но и здесь было заметно, как она осунулась, как опухли у нее зареванные глаза.

— Уроки тебе принес! — сказал Панама. И быстро про- толкнулся в квартиру.

— Ко мне нельзя! А уроки мне не нужны!

— Ну, раз уж я пришел… — сказал Панама. А сам пальто снимает.

— А чего ты раздеваешься?

— Неудобно в пальто в комнату.

— Я тебя в комнату и не зову.

— А здесь темно! — Панама уже проходил в комнату. Там был беспорядок. Вещи раскиданы, постель не прибрана.

— Ты чего, — спросил Панама, — лежишь, что ли?

— Не твое дело. Давай уроки и сматывайся.

— А ты умеешь класть гордость в карман?

— Что?

— Для пользы дела. Вот ты меня обижаешь, а я свою гордость в карман положил, и мне совсем не обидно, потому что ты обижаешь меня напрасно. Я ведь даже не жалеть тебя пришел, тем более что я вчера соревнования и не смотрел… И вообще, пошли в кино!

— Чего я там не висела…

— А можно в мороженицу сходить. У меня рубль есть!

— Что ты ко мне пристал, что тебе нужно? «Ну-ко, попробуем тебя с ходу взять, как препятствие с шамбарьером», — подумал Панама. Он часто теперь ловил себя на том, что в трудных положениях начинал думать так, словно он ехал на норовистой лошади.

— А то, — сказал Панама, — что ты слюнтяйка: подумаешь, соревнования проиграла! Вон Борис Степанович чуть ногу не потерял, а ничего, улыбается… — И тут же он понял, что так у него ничего не получится. «Закидка! — сказал он про себя. — Не с той ноги начал. Нет, тут нужно как-то по-другому. Ну-ко, начнем все сначала».

— Ну и хорошо, хоть бы он совсем себе шею свернул!

— Эх, ты, а он-то тебя расхваливал! Говорит, какая она хорошая девчонка, волевая, целеустремленная и красивая…

— Так и сказал?

— Так и сказал. И зря ты тогда убежала, мы еще долго сидели. Борис Степаныч фотографии показывал, он во многих фильмах дублером работал. Юлька внимательно слушала.

— А еще он говорил, что с тебя пример брать нужно, как ты умеешь планировать день… — несло Панаму. — Только ведь это все неправда.

— Это почему же?

— Никакая ты не волевая, вон маленькая неприятность, и все…

— Хорошенькая маленькая… Весь мир видел, как я падала. «Фомина! Советский Союз!» А я ляп об лед, ляп второй раз, и в третий… Как я теперь на улицу-то выйду!

— Знаешь, а давай всей компанией пойдем. Машу позовем, Столбова. В куче-то тебя и не видно будет. А дома нельзя сидеть — нужно прогуляться…

— А ребята пойдут?

— Да они хоть куда пойдут!

— Ну ладно, — сказала Юлька, — ты посиди здесь, я переоденусь. Панама мысленно подпрыгнул. «А все-таки она не такая уж плохая девчонка. Но Маша лучше, Маша умнее да и, пожалуй, красивее…» И Панама вдруг поймал себя на том, что и Маша, и Юлька, и Столбов кажутся ему теперь, совсем другими, будто смотрит он на них из седла. «Что это? — подумал он. — Я повзрослел?»

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 7 8 91011 12 Следующая ⇒