Соединенные Штаты Америки не скрывают своего стремления

Превратить XXI столетие в “американский век”, когда весь мир будет обустроен по образцу и подобию США, когда американские ценности приобретут универсальный характер, а сама Америка станет центром мироздания. Не случайно немало американских политологов, историков и публицистов пишут о США как об империи. США готовы использовать для реализации своей гегемонии весь имеющийся в их распоряжении арсенал средств, включая военную силу. Однако подобные устремления вступают в явное противоречие с набирающим все больший размах процессом плюрализации мирового сообщества. Если модернизация будет проводиться по американскому образцу, то это разрушит традиционные формы государственности, особенно в развивающихся странах, возникнут новые зоны перманентной нестабильности в мире. Да и весьма проблематично, хватит ли у США ресурсов для того, чтобы закрепиться на позициях безусловного мирового гегемона..

После распада СССР развитие событий на международной арене в значительной мере зависело от ситуации на постсоветском пространстве. Национальные элиты бывших советских республик направили усилия на раздел союзной государственной собственности, не особенно задумываясь о последствиях своей суверенизации. На территории бывшего СССР возникло несколько “горячих точек”. К Нагорному Карабаху прибавились Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Таджикистан. Чуть позже стала обостряться ситуация в наиболее опасной на сегодняшний день “точке” – в Чечне. Однако в целом местные элиты сумели удержать ситуацию под контролем. Тем не менее обвальный распад мощной супердержавы привел к образованию огромного вакуума силы в международных отношениях. А поскольку долго такое положение сохраняться не могло, сразу же началась жесткая борьба за установление контроля над бывшими сферами интересов СССР.

По мнению аналитиков, одна из главных целей здесь – контроль за природными ресурсами. В этом процессе важную роль для Запада играет изоляция России от районов Средиземноморья, Черного моря и Каспия. Это северная граница т.н. “Мирового энергетического эллипса”, охватывающего Аравийский полуостров, Ирак и Иран, район Персидского залива, российское Предкавказье. Южная кривая, начинаясь от района Средиземноморья, призвана соединить англосаксонские позиции в Турции через Персидский залив – Ирак и Иран – с Пакистаном и Афганистаном. Данный регион примыкает к Украине, Молдове, Кавказу и Закавказью. Это объясняет втягивание в атлантическую орбиту территорий от Балтики до Черного моря, кампанию в отношении режима правления в Белоруссии (недостающего звена “мозаики”), борьбу за вытеснение России из Крыма, вовлечение Грузии в американскую орбиту и приданию чеченскому уголовному мятежу ореола национально-освободительного движения.

Роль первой скрипки в этом процессе играют США. Задача евразийской политики Вашингтона – оттеснить от рычага управления мировыми ресурсами все потенциальные центры силы.

Очевидно, что США, как безусловный лидер западного сообщества, должны были взять на себя инициативу в поисках ответов на все вопросы, возникшие в связи с формированием принципиально новой геополитической ситуации. Американскому руководству предстояло объяснить мировому сообществу, почему, несмотря на распад СССР, необходимо и дальше наращивать военную мощь Запада и почему именно США должны играть роль лидера в построении нового мирового порядка. Первичное обоснование американской позиции по этим вопросам было дано в документе под названием “Стратегия национальной безопасности в новом столетии”, подготовленном администрацией У. Клинтона. В нем необходимость дальнейшего наращивания военных усилий обосновывалась возникновением новых угроз безопасности США и Западу в целом. Главным источником этих угроз США объявили “государства-изгои” и международный терроризм, причем Вашингтон по существу присвоил себе право самостоятельно определять, кого конкретно следует относить к этим категориям. В Вашингтоне заявили, что только США якобы способны эффективно защитить мир от новых угроз. Отсюда выводилась необходимость лидерства США в постбиполярном мире. В качестве основного ударного инструмента Вашингтон попытался использовать НАТО. Североатлантический блок присвоил себе функции обеспечения коллективной безопасности в Европе. Принятая в апреле 1999 г. новая концепция НАТО означает "проецирование силы" в глобальном масштабе. Эта концепция была апробирована в ходе войны против Югославии в марте - июне 1999 г. Силы НАТО были развернуты в Боснии, Косово, Албании, Македонии. 25 стран участвовали в начале нового века в программе "Партнерство ради мира", 50 – в Совете евроатлантического партнерства. Несмотря на то, что основной оппонент НАТО – ОВД – прекратил свое существование еще в 1991 г., Североатлантический альянс не только не был распущен, но, наоборот, с каждым днем набирал новые силы. Уже в 1992-1993 гг. в повестку дня был поставлен вопрос о приеме в организацию новых членов из числа стран Центральной и Восточной Европы. Первыми были официально приняты в НАТО в 1999 г. страны Вышеградской группы (Польша, Чехия и Венгрия).. Таким образом, началось неуклонное продвижение НАТО на Восток. Это, естественно, не могло не беспокоить Россию. Для нейтрализации ее озабоченности в 1994 г. была провозглашена специальная программа “Партнерство ради мира”, а в 1997 г. между НАТО и Россией был подписан “Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской Федерацией и НАТО”, где в довольно общей форме обрисовывались принципы, которыми стороны собирались руководствоваться в своих взаимоотношениях. По сути, Россия признавала и де-факто, и де-юре новый баланс сил в Европе. А он неуклонно менялся не в ее пользу.

На протяжении 90-х гг. главной кризисной точкой в Европе, где определялись многие важные характеристики нового миропорядка, стала территория бывшей Югославии. После смерти крупнейшего югославского политика И.Б.Тито в этой стране стали стремительно нарастать сепаратистские настроения. В 1991 г. Словения и Хорватия объявили о выходе из состава федерации и провозгласили себя независимыми государствами. Сербия, традиционно являвшаяся ядром союзного государства, попыталась силой предотвратить его распад, что привело к перерастанию политического конфликта в войну. Впервые после 1945 г. часть Европы стала ареной боевых действий.

С весны 1992 г. центром военного противоборства стала территория Боснии и Герцеговины, где перемешались различные религиозно-этнические группы: сербы-православные, хорваты-католики, боснийцы-мусульмане. Внутриюгославский конфликт начал быстро интернационализироваться, ибо ведущие западные страны сразу же заняли открыто антисербскую позицию. Против Сербии под давлением США ООН ввела международные санкции. Перевес сил стал склоняться в сторону противников Сербии.

В ходе этой стадии конфликта на Балканах в политике США произошли важные подвижки. На рубеже 80-90-х гг. американские политики заявляли о необходимости укрепления и расширения миротворческих функций ООН. В то время американцы рассчитывали превратить эту организацию в послушный инструмент по реализации своих внешнеполитических установок. Однако распад биполярной системы породил такую вспышку конфликтов необычной для прошлой эпохи конфигурации, что это вызывало подчас довольно серьезные разногласия среди членов ООН. Вскоре выяснилось, что, с одной стороны, у ООН явно не хватает ресурсов для осуществления эффективных миротворческих операций в многочисленных конфликтных ситуациях нового поколения, а с другой, США не всегда могут быть уверены в том, что Совет Безопасности ООН займет при рассмотрении тех или иных конфликтов приемлемую для США позицию. В Вашингтоне разгорелась дискуссия о целесообразности активизации американских усилий по модернизации ООН в соответствии с новыми внешнеполитическими задачами США. В итоге администрация Б. Клинтона пришла к выводу о нецелесообразности расширения американского участия в миротворческих операциях ООН. В 1994 г. была принята специальная директива, согласно которой США вооруженные силы могли использоваться в будущих миротворческих операциях ООН только при условии их подчинения американскому командованию. Это означало, что впредь в конфликтных ситуациях США будут делать ставку не на ООН, а на иные структуры, прежде всего на НАТО. События на Балканах подтверждали этот вывод. К середине 90-х гг. ООН была оттеснена от урегулирования конфликта в Боснии и Герцеговине. Кульминацией этого процесса стали Дейтонские соглашения, парафированные по инициативе США в ноябре 1995 г. На территории Боснии и Герцеговины создавались Мусульмано-хорватская Федерация и Республика Сербская, а для поддержания мира сюда вводились силы НАТО, заменившие части ООН.

После Дейтонских соглашений США еще больше усилили давление на правительство Сербии во главе со С. Милошевичем, объявив его главным источником нестабильности на Балканах. В Вашингтоне не скрывали, что будут добиваться его отстранения от власти.

Очередное обострение конфликта на Балканах произошло в конце 90-х гг., и оно было связано с событиями в Косово, где местные албанские сепаратисты из “Армии освобождения Косово” (АОК) требовали предоставления краю независимости. В конфликт между Белградом и сепаратистами немедленно вмешались США и НАТО. С.Милошевичу был предъявлен ультиматум: согласие на введение в край вооруженных сил НАТО для обеспечения там мира. По существу речь шла о вытеснении Сербии из этого региона. Поскольку Сербия отвергла ультиматум, в марте 1999 г. авиация НАТО начала бомбить военные и гражданские объекты Сербии и Черногории. Впервые за время своего существования НАТО прямо обрушило свою мощь на суверенное государство, нарушив Устав ООН. Боевые действия продолжались 2,5 месяца. Поскольку силы были неравны, а из-за позиции одного из посредников на переговорах В.С.Черномырдина, вынудившего президента С.Милошевича пойти на уступки США и НАТО, Сербии пришлось отступить. По сути дела край был передан под контроль Североатлантического блока. Использовав в качестве предлога для военной акции НАТО против Сербии “геноцид ” в отношении косовских албанцев, США и их союзники фактически способствовали геноциду албанских боевиков в отношении мирных сербских граждан Косово и распространению действий АОК на соседнюю с Сербией Македонию. Стремление ряда западных государств добиться от сербского руководства согласия на отделение Косова, а также Метохии от Сербии в обмен на членство Сербии в ЕС и ВТО встречает противодействие Белграда. Президент Сербии Б.Тадич в ноябре 2005 г. заявил: “Косово и Метохия – не предмет для продажи”.

Таким образом, на рубеже веков роль военного фактора в международных отношениях усиливалась, а роль международных организаций, напротив, ослабевала.

Тем не менее, стремясь к установлению “американского века”, США и их союзники отнюдь не всегда прибегали к силовым акциям. В 90-е гг. ХХ в. США еще активнее, чем раньше, использовали методы экономического и политического давления как на своих противников, так и на союзников. Как и прежде, они предпочитали прибегать для достижения своих целей к экономическим санкциям. Только в период первой администрации У. Клинтона федеральные органы власти США более 60 раз прибегали к санкциям, причем в перечне государств, попавших в “черные списки ”, оказались не только те, кого американские дипломаты зачислили в “изгои” (например, Ирак, КНДР, Куба, Югославия, Иран и т.д.), но и те, кто является постоянными торговыми партнерами США, но чем-то вызвали их неудовольствие (например, Бразилия, Канада, Саудовская Аравия и др.).

Правда, сами по себе, без использования дополнительных средств давления, экономические санкции далеко не всегда приносили ожидаемый эффект. Поэтому наряду с санкциями США активно использовали и другие экономические рычаги. Важным инструментом продвижения американских интересов стала Всемирная торговая организация (ВТО), созданная в 1994-1995 гг. и определяющая правила игры в мировой торговле. Не следует, однако, рассматривать это экономическое объединение как инструмент, которым Вашингтон произвольно манипулирует в своих интересах. Например, один из основных соперников США в современном мире – Китай – использует возможности, предоставленные ВТО, для укрепления собственного экономического потенциала. Большая роль в общей внешнеэкономической стратегии Вашингтона отводится МВФ. Однако на рубеже XX-XXI вв. его имидж был заметно подпорчен серией финансовых кризисов, разразившихся в ряде стран Юго-Восточной Азии, Латинской Америки и в России.

Президент США Б. Клинтон и его окружение прекрасно понимали, что, несмотря на все разговоры о желательности укрепления правовых начал в сфере международных отношений, военная сила по-прежнему остается главным фактором, определяющим место и возможности государства в системе международных отношений. Поэтому не удивительно, что расходы на военные цели продолжали расти. Акцент делался на то, что США должны иметь вооруженные силы, оснащенные самой передовой военной техникой. Именно технологическое преимущество должно принести Америке превосходство в военной сфере, которая затем реализуется и в политике. Отсюда первостепенное внимание к развитию новейших, высокотехнологичных систем вооружения. Уже в конце 90-х гг. США повели речь о создании, в нарушение условий Договора об ограничении систем ПРО от 1972 г., новейшей системы ПРО, которая надежно закрыла бы США от любой потенциальной угрозы ракетно-ядерного удара. Правда, при Клинтоне США еще не решились на этот шаг.

Однако новый президент США Джордж Буш-младший вскоре после своего избрания заявил в об одностороннем выходе его страны из договора по ПРО от 1972 г., который справедливо расценивался практически всеми военными аналитиками как основной элемент стратегической стабильности в мире. Этот шаг США вызвал озабоченность даже у их ближайших союзников по НАТО, не говоря уже о России и Китае. Сегодня трудно сказать, удастся ли США создать эффективную национальную систему ПРО, но уже сейчас очевидно, что этот шаг усиливает дестабилизирующие начала в процессе формирования новой модели международных отношений. Не случайно практически в это же время под вопросом оказалась и другая важнейшая опора всей прежней системы стратегической стабильности – Договор о нераспространении ядерного оружия. В 1998 г. Индия и Пакистан почти одновременно объявили об испытании собственного ядерного оружия. Договор о нераспространении дал серьезную и глубокую трещину. Сегодня в любой момент о выходе из него могут объявить КНДР и Израиль. Судя по всему, близок к этому и Иран, а также некоторые другие страны. Очевидно, что по мере того, как у США будет все чаще проявляться “командный комплекс”, число государств, готовых последовать примеру Индии и Пакистана, будет увеличиваться.

Стремительное разрушение прежнего баланса сил поставило практически перед всеми государствами непростую задачу адаптации своих государственных интересов к новым реалиям. В этом плане в наиболее непростой ситуации оказались страны Западной Европы. С одной стороны, ушла в прошлое так называемая “советская угроза” и, следовательно, исчезла жесткая обязательность следовать в фарватере внешнеполитического курса США. У европейских государств появилась возможность играть в гораздо большей мере, чем раньше, самостоятельную роль в мировых делах. На территории Боснии и Герцоговины с января 2003 г. действуют полицейские силы ЕС, заменившие полицейских ООН, а с 2005 г. Босния и Герцеговина простились с контингентом СФОР: силы НАТО сменили миротворцы из Евросоюза (ИЮФОР). Несколько десятилетий успешного развития интеграции позволили странам ЕС заметно укрепить свой совокупный экономический потенциал и превратиться в силу, способную конкурировать с американской экономикой.

Евросоюз постепенно вовлекает в свою орбиту страны бывшего социалистического содружества и новые независимые государства Прибалтики. 1 мая 2004 г. к ЕС присоединились 10 государств: Чехия, Словакия, Словения, Венгрия, Польша, Мальта, Кипр (греческая часть), Литва, Латвия, Эстония. Ныне в Евросоюзе 27 государств. С 1 июля 2013 г. Хорватия станет 28 участником организации. Ни одно государство не покидало союза, однако Гренландия, автономная территория Дании, вышла из состава в 1985-м. Лиссабонский договор предусматривает условия и процедуру выхода какого-либо государства из союза.

В настоящий момент 5 стран имеют статус кандидата: Исландия, Македония, Сербия, Турция, Черногория, при этом Македония, Сербия и Черногория ещё не начали переговоров по присоединению. Остальные государства Западных Балкан, Албания и Босния и Герцеговина, входят в официальную программу расширения.. Косово также входит в эту программу, но Европейская комиссия не относит его к независимым государствам, т. к. независимость страны от Сербии признана не всеми членами союза.

С 1999 г. введена сначала в безналичный, а в 2002 г. и в наличный оборот единая европейская валюта — евро, которая достаточно успешно претендует на роль второй мировой резервной валюты. На данный момент в еврозону входят 17 стран-членов ЕС. Великобритания не сочла нужным вступать в зону евро. Дания и Швеция в ходе референдумов также решили сохранить национальные валюты.

Правда, при ратификации подписанной 29 октября 2004 г. членами ЕС Конституции Евросоюза возникли проблемы. В конце мая 2005 г. большинство участников референдума во Франции, а позже и в некоторых других государствах высказались против ратификации этого документа. “Евроскептицизм” охватил значительную часть жителей прежде всего государств “старой Европы”, не желающих хотя бы временного снижения уровня жизни для поддержки населения новых членов ЕС, а также роста безработицы в своих странах. Учитывая эти обстоятельства, в руководящих органах ЕС решили притормозить процесс дальнейшего расширения Союза за счет балканских стран, а также Украины и ряда других постсоветских государств. Расширению ЕС препятствуют и пограничные проблемы. Речь идет в частности, о морском пограничном споре Словении и Хорватии. Словения хочет иметь доступ к морю, а Хорватия — общую границу с Италией. Интеграционные процессы в рамках ЕС будут продолжаться хотя и не так быстро, как первоначально планировалось.

13 декабря 2007 г. был подписан а 1 декабря 2009 г. вступил в силу Лиссабонский договор. Большинство положений договора повторяли нормы конституции, но слово «Конституция «в нем отсутствует. ЕС стал единственной интеграционной структурой,, и получил статус юридического лица. Договор четко перечисляет компетенции Европейского совета. Расширяется процедура принятия решений квалифицированным большинством голосов. Усиливается роль Европарламента, Европарламент на равных правах с Советом министров будет иметь право участвовать в утверждении бюджета ЕС. Национаальные парламенты могут осуществлять мониторинг законодательных положений еврокомиссии. В Подтверждена возможность превращения единой политики безопасности и оборонным (ЕПБО)в общую оборону.

19 сентября 2012 года главы министерств иностранных дел 11 из 27 стран Евросоюза предложили проект реформы, принятый по итогам заседания группы по вопросам будущего Европейского союза. Группа по вопросам будущего Евросоюза, куда входят министры иностранных дел Австрии, Бельгии, Германии, Дании, Испании, Италии, Люксембурга, Нидерландов, Польши, Португалии и Франции, предложила создать в ЕС пост президента, избираемого всеобщим голосованием, учредить министерство иностранных дел союза, ввести единую европейскую въездную визу и, возможно, сформировать единую армию.

 

Вместе с тем следует учесть, что “атлантическая солидарность” за полвека своего существования пустила достаточно глубокие корни, и это не может не оказывать многостороннего воздействия на всю внешнеполитическую деятельность ведущих европейских государств. В мае 2001 г. НАТО приступила к реализации контрактов по военно-техническому обеспечению системы ПРО ТВД Североатлантического союза. На пражском саммите государств-членов НАТО в 2002 г. было отмечено, что эта организация должна быть готова к ответу на новые вызовы, откуда бы они ни исходили. В Праге были приняты решения о повышении потенциала в области стратегических перевозок и наблюдении с воздуха за земной поверхностью, трансформации командной структуры Альянса, а также о создании Сил реагирования НАТО. В августе 2003 г. НАТО приняла на себя руководство международными силами безопасности в Афганистане. На стамбульской встрече на высшем уровне в июне 2004 г. был одобрен комплекс мер, направленный на повышение вклада блока в борьбу с терроризмом. В ходе встречи в верхах государств - членов блока в Брюсселе в феврале 2005 г. было заявлено о готовности внести вклад в проводимую НАТО программу подготовки кадров в Ираке и расширении операции под руководством Союза в Афганистане. Эта встреча, как и предыдущие, подтвердила, что НАТО остается “важнейшим форумом для консультаций по вопросам безопасности между Европой и Северной Америкой”. К этому надо добавить и относительную военную слабость Европы, которая традиционно привыкла рассчитывать в этой области на США и НАТО. Не случайно еще в конце 90-х гг. в европейских столицах начали активно муссировать тему реанимации Западноевропейского Союза в качестве чисто европейской альтернативы НАТО. Однако пока дальше разговоров дело не пошло, ибо на практике создание параллельной НАТО эффективной военной структуры оказалось делом сложным, дорогостоящим и пока не особенно нужным. Следует учесть и расширение Североатлантического блока. 29 марта 2004 г. в НАТО, куда входило 19 государств, пригласили еще 7: Болгарию, Румынию, Словакию, Словению, Латвию, Литву, Эстонию.

В целом Евросоюз не может составлять конкуренции США в военной сфере. Он не готов тратить на вооружение столько, сколько тратят Соединенные Штаты Америки: США — 3% ВВП(до 450 млрд. долл. в год), а страны ЕС — не более 2 % в год.

Тем не менее определенные трения в отношениях США и Западной Европы продолжают накапливаться. Тем более, что с возвращением государств Восточной Европы, Прибалтики в западный ареал Вашингтон пытается найти себе опору в лице “новой Европы”. Президент Дж. Буш на праздновании приглашения Литвы в НАТО 23 ноября 2002 г. заявил: “Мы знали, что произвольные границы, начертанные диктаторами, будут стерты, и эти границы исчезли. Больше не будет Мюнхена, больше не будет Ялты”. За этими словами стоит стремление США ревизовать итоги Второй мировой войны, закрепленные ялтинско-потсдамской системой и Заключительным актом Хельсинки. Речь идет о желании так изменить геополитическую ситуацию, чтобы превратить Восточную Европу и Прибалтику в свою сферу влияния — в силу расположения этого региона в сплошной меридиальной зоне от Балтики до Черного моря, с тем, чтобы получить стратегическтий подступ к “евроазийскому геополитическому эллипсу”. “Старая”, т.е.Западная Европа уже не представляет собой стержень интересов США, а является лишь “обеспеченным тылом”. Б. Клинтону, пока он находился у власти, в целом все же удавалось поддерживать партнерские отношения со странами Евросоюза на нормальном рабочем уровне. Однако с приходом в Белый Дом в 2001 г. Дж. Буша младшего в администрации США ключевые позиции заняли “ястребы” (Р. Чейни, Д. Рамсфелд), которые выражали явное неудовлетворение темпами утверждения “американского века”. Они изначально отдавали предпочтение односторонним действиям США, причем приоритет в их планах явно принадлежал силовым акциям.

 

 

 

Джорж Буш-младший

 

Своеобразным водоразделом в процессе становления постбиполярной модели международных отношений стали события 11 сентября 2001 г., когда в результате крупнейшего в истории террористического акта арабских пилотов-камикадзе погибли около 3 тыс. человек, работавших в зданиях Всемирного торгового центра в Нью-Йорке и в здании Пентагона в Вашингтоне.

 

 

 

Статус США как самой могущественной державы мира и ее военный потенциал оказались не в состоянии предотвратить эту акцию. Ответственность за теракт взяла на себя экстремистская исламская организация “Аль-Каида”. Используя это событие, американский президент Дж. Буш немедленно заявил, что США были атакованы силами международного терроризма и, следовательно, имеют право на самооборону в самом широком смысле слова. Он, выражая точку зрения “ястребов” из своего окружения, особо подчеркнул, что США ни с кем не собираются согласовывать свои шаги по проведению операции возмездия. Те, кто хочет, могут присоединиться к “судьбоносной” борьбе Америки с международным терроризмом, а остальные рискуют оказаться в числе недружественных ей государств. Вызревшая на протяжении 2001-2002 гг. “доктрина Буша” позволяла США определять, какие государства представляют собой угрозу и какой способ обращения с ними является оптимальным для преграждения им дороги к овладению средствами массового поражения. Она ослабляла многосторонние механизмы – наиболее эффективные в деле поддержания механизма обеспечения безопасности и нераспространения ядерного оружия. Высказанные президентом США идеи нашли отражение в опубликованном Белым Домом в сентябре 2002 г. документе – “Стратегия США в области национальной безопасности”. Его обнародование ознаменовало, по сути дела, отказ от одной из доктрин периода “холодной войны” – доктрины сдерживания. Был провозглашен курс на абсолютное военное доминирование США в современном мире, В документе подчеркивалось, что США будут защищать себя, своих граждан как внутри страны, так и за рубежом путем выявления и уничтожения угрозы до того, как она достигнет границ. В обнародованной весной 2003 г. “Стратегии национальной безопасности Соединенных Штатов” прямо говорилось, что “мы не можем позволить нашим противникам нанести удар первыми”.

Руководствуясь “доктриной Буша”, США попытались продемонстрировать свою мощь в отношении государств, от которых, по их мнению, исходила опасность. Лидер “Аль-Каиды” У. Бен Ладен давно обосновался в Афганистане, где у власти находились наиболее одиозные представители исламского фундаментализма — представители движения Талибан. Кабульские власти находились почти в полной международной изоляции, поэтому, когда США предъявили им ультиматум, Вашингтон имел полную свободу рук. Сосредоточив на подступах к Афганистану мощнейшую военную группировку, заручившись поддержкой оппозиционного Талибану и вооруженного российским оружием “Северного альянса”, США в сентябре 2001 г. начали вместе с союзниками военные действия в Афганистане.Не вступая в сухопутные боевые действия, они легко и без потерь в декабре 2001 г. добились успеха.

 

 

Спецназ США в Афганистане

 

Однако ситуация оказалась далеко не простой. Хотя в Кабуле при поддержке США у власти был поставлен лояльный и зависимый от Вашингтона М. Карзай, границы его властных полномочий ограничивались только столицей, которую охраняли американские войска. Главный враг США — Бен Ладен — не был пойман, а Америка находится в постоянном ожидании новых вылазок террористов из “Аль-Каиды”. Наконец, исламские страны, хотя на словах солидаризировались с “антитеррористической операцией” США против талибов, на деле выражали все большее беспокойство в связи с растущей, по их мнению, антиисламской направленностью действий администрации Дж. Буша – младшего.

Вместе с тем именно в ходе этих событий США сделали крупный шаг в закреплении базовых характеристик нового миропорядка. Они сумели добиться формального одобрения своего права на проведение односторонних акций в любой части земного шара и признания борьбы с международным терроризмом, в которой они играют ключевую роль, в качестве важнейшей задачи, стоящей перед всеми ведущими членами мирового сообщества. Однако для того, чтобы такое положение дел приобрело постоянный статус, США необходимо убедить остальной мир, что новые угрозы мировому сообществу (“государства-изгои”, международный терроризм) приобрели долговременный характер и только мощь Америки способна обеспечить стабильность и безопасность. Разгромив в ноябре-декабре 2001 г. движение талибов, Дж. Буш и его окружение сразу же начали интенсивный поиск очередного врага.

После недолгих дискуссий на эту роль был выдвинут Ирак, который якобы потворствовал планам террористов и готовился к использованию оружия массового поражения против своих многочисленных врагов. В средствах массовой информации началась мощнейшая кампания по подготовке общественного мнения США и других западных стран к мысли о необходимости и оправданности отстранения от власти иракского лидера С. Хусейна.

 

 

Саддам Хусейн

 

Тем не менее на сей раз, несмотря на мощнейшую информационно-пропагандистскую атаку, США не сумели убедить в правомерности своих претензий к Ираку не только мировое сообщество, но даже своих ближайших союзников по НАТО. По существу только Великобритания солидаризировалась с действиями США, а Франция и ФРГ заявили, что не видят достаточных оснований для начала военной акции против Ирака.

США так и не смогли предоставить миру убедительные доказательства наличия у Ирака тех или иных видов оружия массового поражения. Не сумели они убедить ни своих партнеров по НАТО, ни тем более членов Совета Безопасности ООН в обоснованности обвинений, которые они выдвигали в адрес Ирака. Тем не менее, вопреки существующим нормам международного права, без санкции ООН, в ночь с 19 на 20 марта 2003 г. они начали боевые действия против Ирака. Акцию США поддержали более 40 государств, но в военных операциях активно участвовали лишь войска Великобритании.

 

Горит иракский танк в пригороде Кербелы

 

 

Несмотря на свое подавляющее военное превосходство, осуществить блицкриг США не смогли. Ирак был оккупирован, С.Хусейн арестован, но ни проблемы международного терроризма, ни задачи укрепления политической стабильности в регионе Персидского залива, решены не были. Более того, активисты из “Аль-Каиды” и связанных с ней экстремистских организаций активизировали свои террористические действия в отношении американских военнослужащих и их союзников на территории Ирака, а также организовали ряд крупнейших терактов в отношении мирных граждан этих и других государств, в частности Великобритании летом 2005 г.

Естественно, США не собираются отказываться от планов построения такой системы международных отношений, в которой бы они играли роль безусловного лидера. Не успела закончиться война в Ираке, а в Вашингтоне уже начали подыскивать новый объект для демонстрации американской мощи. Из уст высших должностных лиц звучат угрозы в адрес КНДР, Ирана, Сирии и ряда других государств, зачисленных в разряд “изгоев”.

После смерти Я. Арафата, формирования органов власти и управления в Палестине в начале 2005 г. был продолжен мирный диалог с Израилем на основе подписанной с ним “дорожной карты”. В 2005 г. началась ликвидация еврейских поселений и переход освобожденных территорий под контроль палестинской автономии, хотя этот процесс осуществляется очень трудно и болезненно, сопровождается активизацией экстремистских проявлений с обеих сторон. Несогласие с позицией израильского премьер-министра А.Шарона, добившегося ликвидации части еврейских поселений, привело к расколу в правящей партии “Ликуд” и досрочным парламентским выборам в Израиле.

Южная Азия также была до последнего времени регионом всевозможных противоречий. Доставшиеся в наследство от колониального прошлого неурегулированный статус некоторых районов, пограничные споры, преднамеренный “разброс” конфессиональных меньшинств по нескольким государствам, стимулируемый извне сепаратизм и т.п. — таковы их основные причины. Индия и Пакистан в 2001-2003 гг. четырежды находились на грани войны, причем с возможным применением ядерного оружия. Шри_Ланку и Непал потрясали межэтнические, межнациональные столкновения и попытки спровоцировапть гражданскую войну. Не раз обострялась внутриполитическая ситкация в Пакистане и Бангладеш. После исторического рукопожатия лидеров Пакитстана и Индии П. Мушарафа и А. Бихари Ваджпаи в Катманду в 2002 г. южноазиатские СМИ заявляли о начале эпохи “созидания партнерских межгосударственных отношений в регионе”. В 2003 г. Бангладеш, Бутан, Мальдивы, Непал, Шри-Ланка, Индия и Пакистан подписали договор о создании зоны свободной торговли в рамках Ассоциации регионального сотрудничества Южной Азии (СААРК).

Территориальные споры и пограничные конфликты на рубеже веков происходили между государствами Западного полушария: Гватемалой и Белизом (в 2000 г.завершились подписанием соглашения), Никарагуа и Гондурасом, Гондурасом и Сальвадором, Венесуэлой и Гайаной. Не прекращались территориальные споры между Аргентиной и Чили, Парагваем и Бразилией.

По большинству показателей, с помощью которых определяется совокупная мощь государства, США действительно занимают сегодня лидирующие позиции. Однако современный мир гораздо сложнее, многообразнее и многоцветнее, чем это представляется в Вашингтоне, и он плохо вписывается в рамки однополярного мира. Война в Ираке поставила вопрос о необходимости единой позиции ЕС в области внешней политики и политики безопасности, хотя на практике этого добиться будет очень сложно. Развивающиеся государства активно выступают за достижение равенства в мировой торговле, о чем свидетельствует создание в сентябре 2003 г. в г. Канкуне на форуме Всемирной торговой организации “Группы 22” во главе с Бразилией, включающей также ЮАР, Египет и Нигерию. 1 августа 2004 г. в Женеве между западными и развивающимися государствами-членами ВТО было подписано рамочное соглашение о либерализации мировой торговли, предполагающее постепенную отмену экспортных субсидий на продукцию аграрного сектора и снижение импортных пошлин. Африканскими странами были получены некоторые уступки от США по хлопку. Страны Латинской Америки все активнее выступают против попыток США обеспечить господство североамериканских компаний в Западном полушарии. На состоявшемся ноябре 2005 г. Всеамериканском саммите с участием лидеров 34 государств Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Парагвай, Уругвай отказались подписать предложенную президентом США Дж. Бушем программу, предусматривающую создание всеамериканской зоны свободной торговли. Они сочли, что участие в этом проекте не принесет им экономических выгод. Очевидно, что ближайшие годы будут заполнены острой борьбой противоречивых тенденций, в ходе которой и предстоит окончательно определиться тому, какой же будет новая модель системы международных отношений. Многое будет зависеть от того, как сложатся взаимоотношения тех стран, которые помимо США претендуют на участие в деятельности “клуба великих держав”. Не меньшее значение будет иметь внутренняя динамика развития ведущих стран Запада, их способность адекватно реагировать на многочисленные вызовы, рождаемые эволюцией постиндустриального общества. Следует учесть также тенденции развития крупнейших государств Латинской Америки и, особенно, стран Востока. Укрепляются позиции Китая. Возвышение его происходит на фоне параллельного возвышения Японии. В КНР провозглашена идея восточноазиатской интеграции с участием АСЕАН, Китая, Японии, Южной Кореи. Параллельно идет процесс создания зон свободной торговли в формате АСЕАН-КНР, АСЕАН-Япония. Активизация деятельности Шанхайской организации сотрудничества, созданной в 2001 г., а также организации Евро-Азиатского экономического сотрудничества в Центральной Азии будет способствоват

⇐ Предыдущая12

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: