Листы из записной книжки, n 1 6 глава

4) Не могу в душе простить В[еру] за ее падение. И ясно понял сейчас всю жестокость (Слово: жестокость -- вписано.), несправедливость этого. Стоить только вспомнить свое мужское половое прошедшее. Да, ни на чем так не видно, что общественное мнение устанавливалось не женщинами, а мужчинами. А женщина уже потому меньше, чем мужчина подлежит осуждению, что она несет всю великую тяжесть последствий своего греха -- роды, позор; мужчина же ничего. "Не пойман, не вор". Павшая женщина или родившая девушка, В., опозорена перед всем миром, или прямо вступает в класс презренных существ, б-ей. Мужчина же чист и прав, если только ве заразился; Хорошо бы выяснить это.

21 июля, 10 г. Я. П. (Мысли под N. 1, 2 и 3 вписаны в Дневник рукой А. Л. Толстой.)

1) Вы спрашиваете, как понимать такие и такие слова евангелия, откровения, или Библии, находя в таких словах, или противоречивое, или неясное, или просто нелепое. На это ваша недоумение отвечаю следующее: Читать надо Евангелие и все книги, признаваемые Св. Писанием, точно так же обсуживая их содержание, как мы обсуживаем содержание всех тех книг, которые читаем и потому, встречая противоречивое, неясное, или нелепое, не отыскивать разъяснений, а прямо откидывать все таковое, приписывая важность и значение только тому, что согласно с здравым смыслом и, главное, нашей совестью. Только при таком отношении к так называемому Свящ[енному] Писанию, чтение его и, в особенности Евангелия, может быть полезно.

2) Наука -- это богадельня, или скорее поприще успеха среди толпы, открытое для всех самых умственно и нравственно тупых людей. Занимаясь наукой, он может не сознавать того, что он делает, считая букашечки или перечисляя книги и, выписывая из них, что подходить под избранную тему, может или ничего не думать, или выдум[ыв]ать в том безжизненном, никому ни на что не нужном, соображении какую-нибудь теорию и быть вполне уверенным, что он делает самое важное на свете дело.

3) 1) Тип ученого, 2) тип честолюбца, 3) корыстолюбца, 4) верующего консерватора, 5) тип кутилы, 6) разбойника, в принятых пределах, 7) в неприятных, 8) правдивого человека, но в обмане, 9) славолюбца писателя, 10) социалиста. революционера, 11) ухаря, весельчака, 12) христианина полного, 13) борющегося, 14).......... (Многоточие в подлиннике.) Нет конца этим чувствуемым мною типам.

21 июля. Все также слаб и тоже недоброе чувство к Льву. Записал о характерах. Надо попытаться. Ничего не работал. Ездил хорошо с Булгак[овым]. Обед. Читал Вестн[ик] Европы. Голден[вейзер], Черт[ков]. Опять припадок у С[офьи] А[ндреевны]. Тяжело. Но не жалуюсь и не жалею себя. Ложусь спать. От Тани милое письмо о Франциске.

22 июля. Оч[ень] мало спал. Ничего не работал. (Зачеркнуто: Ездил) Заснул (Зачеркнуто: после) до завтрака. Ездил с Голденв[ейзером]. Писал в лесу. Хорошо. Дома опять раздражение, волнение. За обедом еще хуже. Я взял на себя и позвал гулять, и успокоил. Был Ч[ертков]. Натянуто, мучительно, тяж[ело]. Терпи казак. Читаю Лабрюьера.

23 июля. Очень тяжело, оч[ень] нездоров, но нездоровье ничто в сравнении с душевн[ым] состоянием. Ну, да что. Je m'entends (Я понимаю то, что хочу сказать]. Что то в животе, не мог устоять против прось[бы] лечения. Принял слабит[ельное]. Не действует. Справил письма и целый день лежал. Миша с женой и детьми. Ольга с детьми и Лев. Помоги, Г[оспо]ди, поступать, (Зачеркнуто: наилучш[им]) как ты постановил, но, кажется, я врежу и себе и ей уступчивостью. Хочу попытать иной прием.

24 июля. Опять тоже и в смысле здоровья и в отношении к С[офье] А[ндреевне]. Здоровье немного лучше. Но за [то] с С[офьей] А[ндреевной] хуже. Вчера вечер[ом] она не отходила от меня и Ч[ерткова], чтобы не дать нам возможности говорить только вдвоем. Нынче опять тоже. Но я встал и спросил его: согласен ли он с тем, что я написал ему? Она услыхала и спрашивала: о чем я говорил. Я сказал, что не хочу отвечать. И она ушла взволнованная и раздраженная. Я ничего не могу. Мне самому невыносимо тяжело. Ничего не делаю. Письма ничтожные и читаю всякие пустяки. Ложусь спать и нездоро[вым], и беспокойным.

25. Соня всю ночь не спала. Решила уехать и уехала в Тулу, там свиделась с Андреем и вернулась совсем хорошая, но страшно измученная. Я все нездоров, но несколько лучше. Ничего не работал и не пытался. Говорил с Львом. Тщетно. Ложусь спокойным, потому что, благодар[я] Бога, любовный. Тут ночует хороший Голденв[ейзер].

26 июля Е. б. ж.

[26 июля.] Жив, но грустно, хотя здоровье немного лучше, и занимался: О Безумии. Письма. Не могу--привыкнуть ко (Зачеркнуто: лжи) необходимости (Зачеркнуто: скры) вечной осторожности. Пишу и то с опасением. Ездил верхом. Сыновья, (Имена: Андрей и Лев -- надписаны.) Андрей и Лев оч[ень] тяжелы, хотя разнообразно каждый по своему. Ложусь спать; Записать:

1) Есть один вечный, человеческий закон любви, а суеверы науки, наследуя зверей, нашли закон борьбы и приложили его к человеческой жизни. Какое безумие!

Писал коротенькое письмо Ч[ерткову], и хорошее от него. Согласен с ним.

27 июля. Опять все тоже. Но только как будто затишье перед грозой- Андр[ей] приходил спрашивать: есть ли бумага? Я сказал, что не желаю отвечать. Оч[ень] тяжело. Я не верю тому, чтобы они желали только денег. Это ужасно. Но для меня только хорошо. Ложусь спать. Приехал Сережа.

Письмо от Тани -- зовет, и Мих[аила] Сергеевича. Завтра посмотрю. (Следующие 6 мыслей вписаны в тетрадь дневника рукою А. Л. Толстой. Печатается по тексту Записной книжки.)

1) История наказания есть постоянная его отмена. Иеринг.

2) Спасаясь от разбойников случайных, признаваемых разбойниками, мы отдаемся в руки разбойников постоянных, организованных, признаваемых благодетелями, отдаемся в руки правительств.

3) Человек сознает себя Богом и он прав, п[отому] ч[то] Бог есть в нем. Сознает себя свиньей, и он тоже прав, п[отому] ч[то] свинья есть в нем. Но он жестоко ошибается, когда сознает свою свинью Богом.

4) Старушка говорить, что мир и человека сотворил Батюшка Царь Небесный, а ученый профессор, что происхождение человека есть результат борьбы видов за существование и что мир есть тоже продукт эволюции.

Разница между этими двумя воззрениями, и явно в пользу старушки, та, что старушка своими словами о творчестве Батюш[ки] Царя Небесного явно признает, как в происхождении человека -- его души, так и в происхождении мира, нечто непонятное, недоступное уму человеческому; ученый же профессор хочет своими крошечными наблюдениями и выводами из них, хочет прикрыть то основное, непонятное и недоступное, что должно быть признано и отделено от доступного и понятно[го] для того, чтобы это доступное и понятное было действительно доступно и понятно.

5) Мы не признаем закон любви, свойственный человеку, открытый нам всеми величайшими мудрецами мира и сознаваемый нами в нашей душе, потому что мы не видим его на вещественных явлениях мира, [а] видим, видим в вещественном мире закон борьбы, свойственный животным и потому признаем закон борьбы, приписывая его человеку. Какое ужасное и грубое заблуждение! А оно, то считается миросозерцанием, свойственным самым просвещенным людям.

6) Хорошо спросить себя: что, согласишься ли ты, делая то, что ты считаешь делом Божьим -- своим назначением, не говоря уже о личном счастье, согласишься ли быть всеми осуждаемым и презренным? Хорошо спросить себя и ответить: да, но к счастью, такого положения, при котором человек, делая дело Божие, не нашел бы ни в ком сочувствия, такого положения никогда не было и не может быть.

28 июля. Вес тоже нездоровье -- печень и нет умствен[ной] деятельности. Дома спокойно. Приехала Зося. Ездил с Душаном, Сережа тут был. Слава Б[огу], все было преувеличено. Да, у меня нет уже дневника, откровенного, простого дневника. Надо завести..

29 июля. Поша приезжает, я рад. Все ничего не работаю. На душе не дурно. Хороший юноша Борисов был. Ездил с Душаном. Сыновья, оч[ень] тяжело. Написал Ч[ерткову] письмецо. Зося приятна своей художественной, литературной чуткостью. Письма мало интересные. Винт вечером. И хороший разговор с Николаевым. Думал хорошо о том, как надо отучать себя от мысли о будущем и еще о том -- не помню.

30 июля. Здоровье немного лучше, много спал. Оч[ень] интересные письма. Ничего не делал, кроме писем. Ездил к Ив[ану] Ив[ановичу], отдалъ корректуры. Дома обед. Поша с детьми, Голд[енвейзер]. С сыновьями также чуждо. Думал хорошо о необходимости молчания. Буду стараться. (Зачеркнуто: От С. письмо) Ложусь спать, проводив Зосю. С[офья] А[ндреевна] огорчилась от того, ч[то] не пригласили ее играть. Я ничего не говорил. Так и надо.

31 июля. Все не бодр, особенно умственно. Ничего не пишу -- тем лучше. Письма неинтересные. С[офья] А[ндреевна] хорошо говорила о вчерашнем, признавая свою чрезмерную чувствительность. Оч[ень] хорошо. Я ездил с Душаном. После обеда хотел читать, приехали Ладыжинск[ие] и много говорили, и я много говорил лишнего. Получил письмо от Ч[ерткова] и ответил ему несколько слов. Все хорошо. Ложусь спать.

1 Авг. Е. б. ж.

[1 августа.) Жив, но плох. Письма плохо отвечал. Корект[уры] от Ив[ана]Ив[ановича] плохи. Ездил в Овсянниково. Вялость ума и упьппе. Довольно хорошо молчу. Саша опять слабеет здоровьем. Записать есть кое что. После.

2 Авг. Все также тяжело на душе, и та же вялость. Ходил утром много. Мало писем. Поправлял коректур[ы] слабо. От Тани письмо прекрасное. Она 6едняжка за меня страдает. Ездил за рожью. С[офья] А[ндреевна] выехала проверять. Вот кто страдаетъ. И я не могу не жалеть, как ни мучительно мне. С Пошей хорошо говорил вечером. Сейчас ложусь.

3 Авг. Е. б. ж...

[3 августа.] Жив, тоскливо. Но лучше работал над корректурами. Чудное место Паскаля. Не мог не умиляться до слез, читая его и сознавая свое полное единение с этим, умершим сотни лет тому назад, человеком. Каких еще чудес, когда живешь этим чудом?!

Ездил в Колпну с Голд[енвейзером]. Вечером тяжелая сцена, я сильно взволновался. Ничего не сделал, но чувствовал такой прилив к сердцу, что не только жутко, но больно стало.

4 Авг. Все не записываю мысли. День прошел смирно. Много посетителей пустых. (Пункты 1--12 выписаны из Записной книжки в тетрадь Дневника рукой В. Ф. Булгакова. (См. стр. 198--200.)) Слаб телесно и на душе не хоро[шо], не добро.

5 Авг. Е. б. ж.

[5 августа) Записать: 1) Привычка -- великое дело. Привычка делает то, ч[то] те поступки, которые прежде всякий раз требовали усилия, борьбы духовного с животным, уже перестают требовать усилия и внимания, который могут быть употреблены на следующие в работе дела. Это -- известка, которая скрепляет положенные камни так, что на них можно класть новые. Но та же благодетельная сторона привычки может быть причиною безнравственности, когда борьба была решена в пользу животного: Есть людей, казнить, воевать, владеть землей, (Следующие два слова при переписке в Дневник, как не разобранные, заменены многоточием.) пользоваться проституцией и т. п.

2) Да, вера, суеверия, фанатизм дают большую силу самоотречения в жизни, но происходит это от того, что устанавливается одно, главное, даже единственное, большею частью возможное дело жизни, дающее исполнение всего закона жизни: исполнение церковных законов, оскопление, самосожигание, уничтожение неверных и т. п. -- Без веры суеверия, для исполнения закона Бога нужно не (Слово: для в Дневнике вписано рукой Толстого. В тексте Записной книжки вместо: для написано: исполнение) для чего либо одного, определенного, а для (Слово: для в Дневнике вписано рукой Толстого.)решения всех самых важных (Слово: важных в Дневнике вписано рукой Толстого. В тексте Записной книжки вместо: важных написано: различных)вопросов жизни, на основании общего закона Бога: -- любви. И такая деятельность не дает таких ярких проявлений, как первая.

3) Чем больше самоотречения, тем труднее удержаться в смирении (Слово: смирении вписано рукой Толстого.), и наоборот.

4) 1 Ав. Слова умирающего особенно значительны. Но ведь мы умираем всегда и особенно явно в старости. Пусть же помнит старик, что слова его могут быть особенно значительны.

5) "Он бросился на колени, плакал, причитал, просил Б[ога] научить спасти (В тексте, переписанном в Дневник, вместо: спасти его написано: спастись.) его, но в глубине души чувствовал, что это все вздор и никто не спасет его".

6) Какая ужасная, или скорее, удивительная дерзость или безумие тех (Следующее слово надписано Толстым.) миссионе[ров], к[оторые], чтобы (Следующее слово вписано Толстым.) цивилизовать, просветить "диких", учить их своей церковной вере.

7) То, что мы называем миром, слагается из двух частей: из сознания и того, что сознается. Не было бы сознания, не было бы мира, но нельзя сказать, что не было бы мира, не было бы сознания. (Так ли)?

8) Часто на словах говоришь, что с человеком нельзя говорить о вещах, недоступных ему, но на деле не удерживаешься и часто совершенно бесполезно тратишь слова и раздражаешься за то, что тебя не понимает тот, кто не может понять.

9) Жизнь вся эгоистическая есть жизнь неразумная, животная. Такова жизнь детей и животных, не плодящихся. Но жизнь вся эгоистическая для человека взрослого, обладающего разумом, есть противоестественное состояние --сумасшествие. Таково положение многих женщин, живших с детства законно эгоистической жизнью, потом (Исправлено Толстым: эгоизм из переписанного: эгоистической) эгоизм семейной животной любовью, потом эгоистической супружеской любовью, потом материнством и потом (Далее вписано рукой Толстого: лишившись и исправлены следующие два слова из слов: семейного эгоистической)лишившись семейной, внеэгоистической жизни: детей, (Следующие три слова вписаны рукой Толстого.) остаются с рассудком, но без любви (Следующее слово вписано рукой Толстого.) всеобщей, в положении ж и в о т н о г о. Положение это ужасно и оч[ень] обыкновенно.

10) Ты хочешь служить другим, работник хочет работать. Но для того, чтобы с пользой работать, нужно иметь орудие, и мало того -- иметь, надо, чтобы орудие было хорошо. Что же ты с своими свойствами, характером, привычками, знаниями -- представляешь ли ты из себя хорошее орудие для служения людям? Служить надо тебе не людям, но Богу, и служение Ему -- ясно, определенно. Оно в том, чтобы ты увеличивал в себе любовь. Увеличивая же в себе любовь, ты не можешь не служить людям, и будешь служить так, как это нужно и тебе, и людям, и Богу.

11) Несчастен не тот, кому делают больно, а тот, кто хочет сделать больно другому.

12) Всякий человек всегда находится в процессе роста, и потому нельзя отвергать его. Но есть люди до такой степени чуждые, далекие в том состоянии, в котором они находятся, что с ними нельзя обращаться иначе, как так, как обращаешься с детьми -- любя, уважая, оберегая, но не становясь с ними на одну доску, не требуя от них понимания того, чего они лишены. Одно затрудняет в таком обращении с ними -- это то, что вместо любознательности, искренности детей, у этих детей равнодушие, отрицание того, чего они не понимают и, главное, самая тяжелая самоуверенность.

5 Авг. Чувствую себя свежее, но суета не дает работать. Да и не надо. Поправил письмо священнику. Письма мало (Зачеркнуто: не; надписано: мало) интересные. Американец globe trotter [кругосветный путешественник). Ездил с Душаном. С[офья] А[ндреевиа] слаба, нервна. Был Фокин. Продолжаю сомневаться. His holiness хочет приехать. Не знаю, как решить. Радуюсь тому, что утром хорошо молился с сознанием любви ко всем. Ложусь.

6 Авг. Е. б. ж.

[6 августа.) Жив. Ходил по елочкам. Прочел и написал письма. Думал писать о безумии. Не захотелось. Лежа пришла важн[ая] мысль -- забыл. Приехал Короленко. Оч[ень] прия[тный], умный и хорошо говорящий человек. А все-таки тяжело говорить, говорить.

7 Августа. Унылое состояние. Попытался писать. О Безумии. Ничего не могу. Королен[к]у пригласил походить со мной утром и хорошо поговорили. Он умен, но под суеверием науки. Потом ездил верхом. Измок. Сушился у Сухининых. Дома Голденв[ейзер], и тяжело. Саше дать выписать: (Дальнейшие шесть пунктов, до 8 августа, выписаны в тетрадь Дневника из Записной книжки рукой А. Л. Толстой. Печатается по тексту Записной книжки. См. стр. 201--803.)

1) Редко встречал человека более меня одаренного всеми пороками: сластолюбием, корыстолюб[ием], злостью, тщеславием и, главное, себялюбием. Благодарю Бога за то, ч[то] я знаю это, видел и вижу в себе всю эту мерзость и все таки борюсь с нею. Этим и объясняется успех моих писаний.

2) (В переписанном тексте Да,) И одурение это особенно сильно и неизлечимо п[отому], ч[то] люди не видят, не хотят, не могут видеть его. А не хотят не могут видеть, по[тому] ч[то] вполне довольны собой, своим положением. Мы в эволюции, в прогрессе. (Последняя фраза пропущена при переписке в Дневник.) У нас аэропланы, у нас подводн[ые] лодки..... Чего же еще? Вот дай срок, и все будет прекрасно. И в самом деле, нельзя не восхищаться немыслящим людям аэропланами и т. [п]...... К чему нибудь, да появились они. А появились они, п[отому] ч[то] 0,99 рабов делают то, что велят 0,01 и, правда, что делаются чудеса. И люди верят, ч[то] чудеса эти нужны, и потому не могут, не хотят изменять жизнь (Следующих двух слов нет в Записной книжке. Вместо них в Дневник переписано: Дурная жизнь производит), производящую эти чудеса. (Следующие две фразы до: Разве -- в Дневник не переписаны.) Чудеса поддерживают дурную жизнь. Дурная жизнь производить чудеса. Разве можно улучшить жизнь, продолжая жить дурно. Одно нужно: поставить на первое место нравственные требования, а поставь на первое место нравственные требования, и тотчас же уничтожатся аэропланы и....

3) Масарик писал: Дело не в том, что нет религии, а есть глупая, ложная религия. Религия прогресса. И пока она не уничтожит[ся]--нет исправления. Вера в эволюцию, а потому "служить". Получаю письма. Самоуверенность общая, здесь самоувер[енность] частная. Служить тому, что знаем и чего хот[им].Религия же истинп[ая] в том, чтобы служить тому, чего мы не знаем, а мы хотим служить, как мы хотим и как служим, и что дальше, то все хуже (Переписано в Дневник: и говорим), но говор[им]: Пройдет! Нам нужна вера в эволюцию.

4) Трудно себе представить тот переворот, к[оторый] произойдет во всей вещественной жизни людей, если люди не то, что станут жить по любви, но только перестанут жить злобной, животной жизнью.

5) Если уже говорить о (В переписанном тексте: Б[ог] пропущено.) Б[оге] Творце, то Б[ог], сотворивший по их понятию человека, не могущего понимать иначе, как при ограничении пространства и времени, этот Бог, по их понятию, находится тоже в пространстве и времени, т. е. вездесущ (пространство) вечен (время). Оч[ень] хорошо.

6) Сначала кажется, что жить только перед Б[огом] не твердо, мало, искусственно, неестественно. А только попытайся жить так и увидишь, как легко, и твердо, и естественно. Ведь все так. (В переписанном в Дневник тексте последний абзац помещен в предшествующую запись, N 5)

Не для того ли и дана человеку жизнь во времени, чтобы он мог утвердить себя в жизни в Боге?

Разве не тоже самое, когда люди живут только перед людьми: политические деятели, ученые, художники. Как ни пусты все эти деятельности, как ни сомнительны все их результаты, люди отдают им всю жизнь. То как же не отдать всю свою жизнь на деятельность для души, всегда плодотворную, всегда свободную и всегда вознаграждаемую?

8 Авг. Только встал, выбежала С[офья] А[ндреевна], не спавшая всю ночь, взволнованная, прямо больная. Ходил, потом ее искал. Ничего не мог писать. Ездил с Булг[аковым]. Пришли Телят[инские] ребята. Но 5 человек, обеща[вшие] прийти, не пришли. Все это похоже на подвох. Слава Богу, только жалко их. Печень не действует -- мрачно телесно, а душевно все таки хорошо. С Соней хорошо поговорил[и]. Должно быть поеду к Тане. Она же приезжает. Теперь 12-й час. Ложусь.

9 Авг. Оч[ень] в тяжелом серьезном настроении. Опять и думать не могу о какой-нибудь умствен[ной] работе. Много ходил. Ездил к М[арье] А[лександровне]. Милый народ. Дома ужасн[ый] Фере, ужасный по своей непроницаемой, наивной буржуазности. Потом Венгер. Я был нехорош с тем и другим. Саша опять столкнулась с Сон[ей]. Приежает Таня. Ложусь, 12-ый час.

10 Авг. Оч[ень] слаб. Рано встал. Ходил с трудом. Хорошо записал кое что. Письма. Ездил приятно с Душаном. С[офья] А[ндреевна] упала. Ночь не спала. Но спокойна. Вечером были солдаты -- Евреи три и один политический -- хохол. Впечатление ненужное и скорее неприятное.

1) Как легко простить кающегося, смиренного и как трудно потушить в себе rancune (злопамятство], недоброжелательство к оскорбившему, самоуверенному, самодовольному! А таких то и важно выучиться прощать.

В первый раз вчера, когда писал письмо (Зачеркнуто чернилами рукой Толстого.) (солдату, почувствовал весь грех этого ужас[ного] дела. (Не то)).

2) Любовь есть сознание себя проявлением Всего -- единство себя и Всего -- Любовь к Б[огу] и ближним.

3) Стоить только сознать себя смиренным и тотчас же перестаешь быть им.

[12 августа.) 11, 12 Авг.

Удивляюсь, как пропустил вчерашний день. Вчера б[ыло] письмо, оч[ень] интересное. Я отвечал нынче. Вчера и нынче ничего не писал. Только ответил на важные письма. Нынче не выходил. Все оч[ень] слаб. Ложусь, сейчас 12-й час.

1) Полезно приучаться, когда один на один, не делать такие поступки, к[отор]ые не сделаешь при людях: не убить муху, не рассердить[ся] на лошадь... и т. п., и делать при людях такие поступки, за к[оторые] знаешь, что тебя осудят, но к[оторые] ты не считаешь дурными.

2) Бог это само в себе без ограничения то духовное начало, к[отор]ое я сознаю своим "я" и к[отор]ое признаю во всем живом.

13 Авг. Е. б. ж.

[13 августа.) Здоровье немного лучше. Проливной дождь, ходил по террасе. Подошел в одной рубахе промокший человек. Я не покормил его, вообще не по братски обошелся с ним. Пожал руку. Глупая демонстрация. Письма довольно интересные, но все-таки нет охоты работать. И не надо. Хорошо на душе -- добро. Была бывшая барыня, фельдшерица. Все тож[е] служение людям и половая любовь. Записать:

Как хорошо бы развенчать хорошенько эту (В подлиннике: эти) любовь. Показать суеверие этой любви,

14 Авг. Оч[ень] дурное состояние С[офьи] А[ндреевны] с утра. Мое же здоровье лучше. Письмо от Ч[ерткова] и мое к нему. Ходил по елочкам, ездил верхом с Душаном. Вечером Хирьяков приятный, Голденв[ейзер], Димочка. Столкновение с Сашей. Она сама пришла и развязала. -- Трудно очень, но держусь. Теперь 12-ый час. Ложусь. Завтра едем.

[Кочеты.] 15 Авг. Проснулся нездоровый. С[офья]А[ндреевна] едет с нами. Пришлось встать в 6 часов. Ехал тяжело. Письма ничтожные. У Тани оч[ень] приятно. Сейчас ложусь, с тяжелым состоянием и телесным и духовным. Читал книгу Страхова, Федора: Искание Истины. Очень, очень хорошо. (Следующие два пункта выписаны из Записной книжки рукой А. Л Толстой. Воспроизводятся по Записной книжке.)

1) Какая странность: я себя люблю, а меня никто не любит.

2) Вместо того, чтобы учиться жить любовной жизнью, люди учатся летать. Летают очень скверно, но перестают учиться жизни любовной, только бы выучиться кое как летать. Это все равно, как если бы птицы перестали летать, и учились бы бегать или строить велосипеды и ездить на них.

16 Авг. Все тоже состояние умственной слабости. С большой радостью читал Страхова: Иск[ание] Истины и написал ему письмо. Ходил два раза гулять. Опять дождь. Объяснение с Соней, слава Богу, хорошо кончившееся. У Тан[и] оч[ень] мило. Пропасть гостей и слишком людно и роскошно. Ложусь.

17 Авг. Спал хорошо, гулял. Кое что записал, в "записник", но нехорошо. Пришел домой слабый умственно. Ничего не хочется писать. И хорошо. Сонливость, слабость. Приезжал скопец Анд[рей] Яков[левич]. О "батюшке" Петре Федоровиче. Опять гулял и молился оч[ень] горячо, хорошо. Спал. Обед, вечер. С[офья] А[ндреевна] спокойна -- первый день, но к вечеру немного возбуждена. Играл в карты, ничего не делал.

18 Августа. Все тоже, таже слабость умственная. Ничего не делал. Соня огорчилась известием о разрешении Ч[ерткову] жить в Т[елятинках]. Письма неинтересные. На душе доволь[но] хорошо, хотя грустно. И это дурно. Приехал Сережа и Дмитр[ий] Олсуфьев. Был на представлении в школе. Хорошо очень. Ездил верхом.

19 Авг. Опять все тоже. Слабость. Отсутствие энергии к работе. Письма ничтожные. Говорил с С[офьей] А[ндреевной] и напрас[но] согласился не делать портреты. Не надо уступки. И теперь писать не хочется. Ложусь, 12-й час.

20 Авг. Е. б. ж.

[20 августа.) Жив и более жив, чем ожидал. Немного свежее головой. Утром поправил Предисловие. Письма оч[ень] ничтожные. Хороша социалистическая брошюра: Aux antipodes de la morales. L'energie et la matiere. L'energie stationaire et la matiere dynamique [Противникам нравственности. Энергия и материя. Стационарная энергия и динамическая материя.]. Удивительно! И это им кажется оч[ень] ясно! Соня все тревожна и жалка. Ездил верхом с Диомидовым. Он.. добрый. Ложусь спать. Желудок все не действует.

21 Авг. Е. б. ж.

[21 Августа.] Более жив, чем вчера. Опять изменял предисловие. Поправил корректуру книжечки: Смирение, -- хорошо. Не ездил верхом, а ходил в Веселое, говорил с старухой. Вечер винт. И совестно.

22 Авг. Чувствую себя гораздо лучше. Все еще нет охоты заниматься и кроме того, занят был корректурами книжечек. Поправил все, кроме одной: После смерти. Ездил к Сталоверу. Вчера он хорошо рассказывал. Особенно хорошо б[ыло] то, как его племянник помягчил от того, что побил его, дядю. Он не противился. Саша хорошо записала. Нынче вечером были крестьяне, и впечатление тяжелое, неприятное. Особенно один -- богатый консерватор и самоуверенный говорун. С[офья] А[ндреевна] спокойна. Вечером винт. Ложусь.

23 Авг. Бодро гулял и думал. Сочинял сказочку детям. И еще на тэму: Всем Равно, и тут же характеры. Наметил сказку. Ходил по парку. Докончил "Книжечки". Вечером винт. Ложусь. С[офья] А[ндреевна] спокойна.

24 Авг. Продолжаю чувствовать себя здоровым. Утром читал Le Bab [?]. Оч[ень] интересно и ново для меня. Потом письма. Надо бы было писать сказку детскую. Таничка хорошо рассказа[ла] ее. Почему нет (Зачеркнуто: энергии) охоты писать. А надо бы. Ходил один к Александровке. Вечером дочитывал Баба. Ложусь. С[офья] А[ндреевна] хороша. Если бы только не тревожилась, не подозревала.

Записать: 1) Хожу по парку и думаю о том, какое состояние у детей Сухотиных, сколько шагов кругом парка, буду ли сейчас по приходе пить кофе и т. п. И мне ясно, что и моя ходьба -- мое телесное движение, и мои мысли -- не жизнь. Что же жизнь? И ответ я знаю только один: жизнь есть (Зачеркнуто: постоянное] освобождение духовного начала души от ограничивающего ее тела. И потому явно, что те самые условия, к[отор]ые мы считаем 6едствиями, несчастьями, про к[отор]ые говорим: это не жизнь (как я говорил и думал про свое положение), что это самое только и есть жизнь, или) по крайней мере, возможность ее. Только при тех положениях, к[отор]ые мы называем бедствиями и при к[отор]ых начинается борьба души с телом, только при этих положениях, начинается возможность истинной жизни и самая жизнь, если мы боремся сознательно и побеждаем т. е. (душа) (В подлиннике слово: душа зачеркнуто. В Записной книжке, с которой Толстой переписывал в Дневник, не зачеркнуто.) побеждает тело.

2) Временная жизнь в пространстве дает мне возможность сознавать свою безвременность и духовность, т. е. независимость от времени и пространства.

3) Если бы не было движения во времени и вещества в пространстве, я бы не мог сознавать свою бестелесность и вневременность: не было бы сознания.

4) Только сознание своего не изменяющегося, бестелесного "я" дает мне возможность постигать тело, движение, время, пространство. И только движение вещества во времени и пространстве дает мне возможность сознавать себя. Одно определяет другое.

5) Для того, чтобы решить чему или кому верить или чему или кому не верить (Зачеркнуто: не миновать решения и обратиться) -- решить может только свой разум.

6) Внешний мир есть только вещество в движении. Для того же, чтобы было движение вещества необходима отдаленность предметов вещества, и такая отдаленность прежде всего во мне: я отделен от всего мира и потому узнаю отделенность других существ друг от друга и от всего мира. Отношение предметов вещества между собою определяются мерами пространства, отношение движения отдел[ьных] предметов определяются (Следующие два слава исправлены из: временем) мерою времени (нехорошо, неясно).

7) Плохо, когда богатым не стыдно, а 6едным не незавидно.

8) Всем Равно -- заглавие очерков характеров.

9) Я могу сознавать, что мне хочется есть, что мне хочется сердиться, что мне хочется узнать... Кто же этот, к[оторый] сознает?

(Ошибочно написано: 9) Следует: 10. Далее зачеркнуто: то одни церковники с Далее переправлено: правительством на: правительство и зачеркнуто: обманывали. Надписано: Прежде... с помощью одной церкви обманывало) [10] 9) Прежде правительство с помощью одной церкви обманывало народ, чтобы властвовать над ним, теперь (Зачеркнуто: же они) тоже правительство понемногу подготавливает для этого дела и науку, и наука очень охотно и усердно берется за это дело.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: