 |
Из-за скалы выходит Летучкин, за ним – Сивый.
|
|
|
|
СИВЫЙ: Я ж не родился седым. Нет, седина обуяла мою голову от жизни, в какой-то год буквально. А знаете почему? Потому что все вокруг врут. И не только все, но и вообще всё. Я жил как на войне: год за десять, среди вранья. Никому нельзя было верить.
ЛЕТУЧКИН: Но я-то не вру, что жив, мне Ангел сказала!
СИВЫЙ: Нашли, кого слушать.
ЛЕТУЧКИН: Это же Ангел!
СИВЫЙ: Это Ангел вам сообщила, что она Ангел?
ЛЕТУЧКИН: Ну, ясный пень в счастливый день… кто ещё-то…
СИВЫЙ: А доказательства? Доказательств никаких. Здесь тоже никому нельзя верить. Если вы живы, то, что вы здесь делаете? Логика где?
Летучкин и Сивый останавливаются.
ЛЕТУЧКИН: Живу я здесь! Понял!?
СИВЫЙ: Но здесь не живут. Здесь пребывают. Согласны?
ЛЕТУЧКИН: Кончай мне «выкать», если увязался, я и так в печали.
СИВЫЙ: Следовательно, вы тоже здесь, как и все, мертвы. Или нам не о чем больше разговаривать.
ЛЕТУЧКИН: Я здесь первый пошёл! Это моя тропинка! Это моя жизнь! И когда я умру, смерть тоже будет моя – личная! Так что, гуляйте вас отсюда мелкими шагами, не-то заговорю стихами, исключительно матом!
СИВЫЙ: Вы правы, нам не о чем общаться. Прощайте.
Летучкин уходит за новый поворот. Сивый – за ним.
за поворотом-3
Летучкин идёт от поворота. Из-за поворота выходит Сивый.
Сивый: Один вопрос, позволите?
Летучкин останавливается. Сивый оббегает Летучкина, встаёт перед ним, лицом к лицу.
ЛЕТУЧКИН: Ну?
СИВЫЙ: Я здесь второй день. До этого пролежал без сознания неделю. А вы?
ЛЕТУЧКИН: А я – только что, прямо с трапа космического корабля. Всё?
СИВЫЙ: Нет! Это был не вопрос, это было уточнение обстоятельств. Значит, вы здесь с сегодняшнего дня. Вы, должно быть, любили футбол…
|
|
|
ЛЕТУЧКИН: Я и сейчас его люблю и любить буду до самой смерти.
СИВЫЙ: Ради Бога! Меня интересует не ваше бренное состояние на данный момент. Меня волнует: как сыграла наша сборная с Англией?
ЛЕТУЧКИН: А тебе зачем?
СИВЫЙ: Просто я посоветовал отцу поставить на наших.
ЛЕТУЧКИН: В тотализатор?
СИВЫЙ: Да.
ЛЕТУЧКИН: Ну, тогда твой папахен огрёб за всю мазуту….
СИВЫЙ: А по-человечески выражаться можно?
ЛЕТУЧКИН: Наши выиграли. Мы выиграли.
СИВЫЙ: Я – серьёзно!
ЛЕТУЧКИН: Два – один. Проигрывали по ходу, но потом пенальти…
Летучкин уходит за очередной поворот.
Сивый: Трепло!
долина-2
Летучкин, тропою, проходит немного и падает в траву, расслабившись.
Голос Сивого: Лжец!
Летучкин открывает глаза, видит над собой Сивого.
ЛЕТУЧКИН: В смысле?
СИВЫЙ: Врун.
ЛЕТУЧКИН: А по сусалам?
СИВЫЙ: Здесь драться запрещено. Но даже и без этого запрета я вам легко отвинтил бы гайку с патрубка…
ЛЕТУЧКИН: (растеряно). А по-человечески выражаться можно?
СИВЫЙ: Гайка – это твой тупорылый калган, - с плеч долой!
Разъярённый Летучкин поднимается, идёт на отступающего, но гордого Сивого. Между ними оказывается Ангел.
АНГЕЛ: Хватит орать и задираться, оба, - не дома!
ЛЕТУЧКИН: А чего он…
АНГЕЛ: Тебя, Летучкин, здесь вообще не должно быть, а ты устраиваешь…
ЛЕТУЧКИН: Так покажи дорогу отсюда!
АНГЕЛ: Я – Ангел, а не автоинспектор!
СИВЫЙ: (саркастически) Ангел - она…
АНГЕЛ: Анатолий, вы, наконец, удосужились сформулировать своё последнее желание? Ваше время выходит.
СИВЫЙ: Я вам не верю. Ни в последнее желание, ни в вас лично, ни вообще в этот горно-облачный лабиринт.
АНГЕЛ: Не веришь собственным глазам?
ЛЕТУЧКИН: А у него вместо глаз – очки, и те узкие и чёрные.
СИВЫЙ: Потрудитесь вы все обращаться ко мне на «вы»!
АНГЕЛ: Я с Господом Богом на «ты» разговариваю! А тебя что - больше Бога?
СИВЫЙ: Бога нет. И Он сам это лучше меня знает. Или тогда где Он, где!? Если Бог есть, тогда, конечно, и наша сборная может выиграть у Англии. Какие вы все, всё-таки, несчастные ребята. Всему верите, на что-то надеетесь, любите друг друга… бред!
|
|
|
Сивый уходит.
ЛЕТУЧКИН: Да… каких только экземпляров здесь не встретишь.
Ангел улыбается, пожимая плечами.
ЛЕТУЧКИН: А могли бы жить. Ангел, колись, я ещё не умер?
Ангел улыбается, пожимая плечами.
ЛЕТУЧКИН: Я ведь всё равно найду выход.
Ангел улыбается, пожимая плечами.
ЛЕТУЧКИН: Ладно, пошёл.
Ангел улыбается, пожимая плечами.
Летучкин: И всё же, пожалуйста, могу я увидеть ещё раз Её?
Ангел улыбается, пожимая плечами.
Летучкин: Понятно. Вы же не автоинспектор. Прикинь, мне в жизнь возвращаться уже не очень, чтобы. Помоги, а? Глянуть в Её глаза и – всё.
Ангел улыбается, пожимая плечами.
Летучкин: Н-да, Ангелы – не люди. Пойду сам искать. Не выход, нет. Её! Вот сказала бы, где Она, и было бы всё путём. А теперь я буду здесь болтаться у всех под ногами, сбивать с мыслей…
АНГЕЛ: Поторопись. Как бы Сивый Её прежде тебя не встретил.
ЛЕТУЧКИН: Сивый? Кто это? А… тот, кто её любовь-то. И что? Подумаешь. Я ж не влюблён, я – просто. Может, и не встретятся. А?
АНГЕЛ: Так он как раз в Её сторону пошёл.
ЛЕТУЧКИН: Ты-то откуда знаешь? Ты ж здесь торчишь…
АНГЕЛ: А он отсюда пошёл…
ЛЕТУЧКИН: В смысле? Ох, мама родная! Так этот седой…
АНГЕЛ: (подхватывает). И есть тот самый Сивый.
ЛЕТУЧКИН: Я ж как почувствовал…. Ну, урод…
Летучкин получает невидимый подзатыльник и падает.
ЛЕТУЧКИН: (в пространство) О, давно не встречались… хорошо, ругаться я не буду, но красавцем его тоже не назовёшь. А? (поднимается). Нет, я не дам им покоя. Она моя!
Ангел: Хочешь, покажу выход отсюда?
Летучкин: Что? Выход? Хочу. Позже, ага? Потом!
Ангел: А что, если «потом» не будет?
Летучкин: Будет! Никуда не денется!
Летучкин мечется. Потом, замерев, в отчаянии машет рукой и убегает вослед Сивому. Облака закрывают видимость.
Голос Ангела: (напевает) Между небом и землёй ты да я, да мы с тобой… ты да я, да мы с тобой между небом и землёй.
АКТ 2
скала
Походив, облака раздвигаются. Посредине стоит стол, заставленный яствами. За ним, на лавочке, сидит стройный Бугор. Рядом с лавочкой, как бугор, лежит огромное пузо. Бугор не ест, с тоской оглядывает стол. Из обрыва появляется голова и плечи Летучкина. Летучкин видит Бугра.
|
|
|
Летучкин: Бугор! Дай руку, сил нет…
Бугор: Да пошёл ты.
Летучкин: Разобьюсь ведь!
Бугор: Ну, и что?
Летучкин: Как «ну и что»? Виноват будешь в моей смерти! Я живой, понимаешь? Мне ангел сказала!
Бугор: Не знаю, мне она ничего такого не сообщала. И чего здесь делать живому? Не бреши.
Летучкин: Ей-богу!
Бугор: Если ты живой и сам не сорвёшься в пропасть насмерть, то тебя прибью я.
Летучкин пытается выбраться из обрыва.
Летучкин: А что такое?
Бугор: Ты уничтожил моё последнее желание. Еды – вон, сколько, а я голодаю!
Летучкин: Во как! И зачем? Не говори, сам догадаюсь. Боишься, что приспичит, а где толчок не в курсе? А сбегать за скалу? Не отвечай. Знаю, не хочется. Ага? Мне тоже. Уже второй день. Кажется, и ел бы? Нет, а вдруг приспичит. И задумался. И мысли заменили желание жрачки. Короче, наконец-то, огляделся и обнаружил жизнь вокруг себя. Одна проблема: уже успел умереть.
Бугор: Точнее не скажешь.
Летучкин: (подтянувшись на руках) Ну, ты – пентюх.
Летучкин получает невидимый подзатыльник и буквально выкатывается из обрыва. Летучкин хохочет.
Летучкин: (сквозь смех) В первый раз спасибо, Боже, за подзатыльник! Спас ты меня, Господи, от неминуемой гибели на дне пропасти. Ой, не могу… ну, жизнь…
Бугор: Сам ты - пентюх.
|
|
|
