 |
Реконструкция философско-исторической концепции А.С. Хомякова
|
|
|
|
В философии Хомякова больше всего места отведено философии истории. Проблемы философии истории особенно занимали славянофильское сознание. Кроме ряда статей, имеющих философско-историческое значение, три тома сочинений Хомякова посвящены его «Запискам о всемирной истории».
«Записки о всемирной истории» - необработанные заметки. Это - записная книжка, дневник мыслителя. Но внутренне записки объединены одной идеей, всюду последовательно проведенной.
Надо заметить, что Хомяков совсем по-иному подходит к проблеме истории, чем Чаадаев. И он, как Чаадаев, всю жизнь размышлял на темы историософии, - свидетельством чего являются «Записки по всемирной истории» и отдельные статьи на эти темы. Но Хомяков прежде всего признает естественную закономерность в историческом бытии. Это не исключает действия Промысла в истории, но провиденциализм у Хомякова несравнимо более скромный, чем у Чаадаева. Уже одно его обобщение о двух типах исторического развития (одно утверждает во всех областях начало необходимости, другое - начало свободы) указывает на самостоятельную духовную природу исторического бытия. Для Хомякова в истории творится «дело, судьба всего человечества», а не отдельных народов; хотя каждый народ «представляет такое же лицо, как и каждый человек». Но именно (обычное в то время) сближение народного целого с индивидуальным существованием подчеркивает то, что в истории действует «естественная закономерность», возможны «законы» исторического движения. Это вносит ограничения в систему провиденциализма во имя свободы и ответственности людей в их самоустроении.
Провиденциализм в истории не только не ослабляет ответственности людей, а следовательно, и их свободы, но, наоборот, он на свободу людей как раз и опирается. Именно потому история движется свободой и противоположной силой - свободным устремлением к оковам необходимости. Поэтому исторический процесс по своему существу есть духовный процесс, а основной движущей силой истории является вера, т.е. религиозные движения в глубине народного духа. Бердяев утверждает о философии истории Хомякова, что «в ней есть религиозно-нравственные предпосылки, но нет провиденциального плана». Это утверждение слишком далеко заходит, но некоторые основания для такого вывода Хомяков действительно дает. Если процитировать, например, такую мысль Хомякова: «До сих пор история (как наука) не представляет ничего, кроме хаоса происшествий», - то с первого взгляда можно подумать, что это цитата из Герцена с его утверждением алогизма в истории. Но достаточно вчитаться в контекст, из которого взята указанная фраза, чтобы убедиться, что Хомяков упрекает лишь историческую науку за то, что она не умеет за «хаосом происшествий» вдуматься в «судьбу человечества» (которое как раз и есть субъект всемирной истории). В другом месте Хомяков пишет: «Логика истории произносит свой приговор над духовной жизнью Западной Европы».
|
|
|
В свете этой мысли понятно, что в истории действительно совершается (по логике исторического развития) суд над свободным творчеством народов и всего человечества. Здесь Хомяков ближе, конечно, к Гегелю, чем к Чаадаеву; философия истории у Хомякова формальна и по духу весьма близка к гегельянским схемам. Содержание же истории, конечно, мыслится Хомяковым иначе, но учение о «логике истории», об имманентной истории закономерности совершенно соответствует принципам гегельянства. Даже диалектический метод применяется Хомяковым к истолкованию исторического процесса.
Мы не будем входить в изучение конкретных историософских построений Хомякова - критики Запада и противопоставления Западу России. Это очень важная и творческая тема всего славянофильства, но философски здесь важно не конкретное содержание критики Запада, а лишь ожидание - напряженное и даже страстное, - что Православие через Россию может привести к перестройке всей системы культуры. «Всемирное развитие истории, - утверждает Хомяков, - требует от нашей Святой Руси, чтобы она выразила те всесторонние начала, из которых она выросла». «История призывает, - читаем в той же статье, - Россию стать впереди всемирного просвещения, - история дает ей право на это за всесторонность и полноту ее начал».
|
|
|
Хомяков, называвший Запад «страной святых чудес», написавший очень вдумчивое письмо об Англии, побывавший сам за границей, не был «ненавистником» Запада, но у него было очень глубокое сознание не только особого пути России, но и всемирной задачи России. Эта всемирная задача состояла в том, чтобы освободить человечество от того одностороннего и ложного развития, какое получила история под влиянием Запада.
История была для Хомякова развитием живого, конкретного организма. Он признавал неизбежность консервативного элемента в историческом развитии, требовал благородного отношения к отчеству. В сущности, Хомяков по научному своему направлению сам принадлежит к исторической школе, хотя с отдельными представителями этой школы он полемизировал. Он признает закономерность органического развития в истории. Он хочет быть не только религиозным мыслителем, но и ученым-историком.
Философия истории Хомякова смешивает две точки зрения: религиозно-мистическую и научно-позитивную. В основании его философии истории лежат две идеи: во-первых, та идея, что движущим началом исторической жизни народов является вера, во-вторых, идея противоборства двух начал в истории человечества - свободы и необходимости, духовности и вещественности. Обе идеи добыты Хомяковым религиозно-философским, а не научно-философским путем. За исторической наукой Хомякова скрыта идея религиозная: признание веры таинственной первоосновой истории народов и свободного духа как творческого начала истории. Хомяков ставит пророческую проблему Востока и Запада как основную в русской философии истории и русской истории. В его философии истории этика преобладает над мистикой. В ней есть религиозно-нравственная оценка, но нет религиозно-мистических прозрений. Нет у Хомякова мистических прозрений времен и сроков всемирной истории, нет эсхатологии в его философии истории, нет идеи конца. Нет апокалипсиса в его христианской философии истории; а лишь в апокалипсисе дана пророческая мистика истории. Неясно из его философии истории, какую роль в историческом процессе играет Церковь как онтологическая реальность. В истории он как бы не чувствует жизни мировой души. Для него как бы существует лишь откровение в индивидуальных душах, а не в душе мира. Нет для него великой тайны соотношения мужественного и женственного в истории (не в человеке, а в человечестве).
|
|
|
Социальная философия Хомякова покоится тоже на принципе «органичности» - отсюда культ «общины» и борьба с индивидуалистическими тенденциями современности, но отсюда же горячая защита свободы. Идеал социальной жизни дан в Церкви, как единстве в свободе на основе любви, - и это определяло изнутри стойкое и непоколебимое исповедание свободы у Хомякова.
Из органического понимания социальной жизни вытекает у Хомякова и отношение к государству. У него нет никаких даже намеков на анархическое отвержение государства, но у Хомякова есть нечто аналогичное учению Руссо о народном суверенитете. Для Хомякова в порядке исторической реальности народ - значительнее и существеннее государства; сама верховная власть покоится на том, что народ признает ее властью. Народ, будучи источником власти, вручает эту власть царю, который и несет «бремя власти». Себе же народ оставляет «свободу мнения».
Самая важная идея Хомякова, положенная в основу его «Записок о всемирной истории», - это его деление действующих в истории сил на кушитство и иранство. Из стихии кушитства выходит религия необходимости, власти естества, магизма. Из стихии иранства выходит религия свободы, творящего духа. Во всех почти языческих религиях видит Хомяков торжествующую стихию кушитства. Дух иранский всего более выражен в религии еврейской. Христианство же есть окончательное торжество иранства, религии свободы, религии творческого духа, победившего все религии необходимости, - религии магии естества. Иранство создало мировую литературу, поэзию, священные письмена, слово. В иранстве есть Логос. Кушитство создало громадные вещественные памятники, архитектуру и скульптуру. В кушитстве нет Логоса. Это коренная мысль Хомякова.
|
|
|
Деление на иранство и кушитство лежит в основе хомяковской философии истории. С этим делением связано и решение основной проблемы философии истории, проблемы Востока и Запада. С первых же слов своей философии истории, когда Хомяков говорит об иранских и кушитских религиях, он подготовляет почву для обоснования миссии православного Востока, славянства и России. На Западе, в европейской культуре, в католичестве, очевидно, должно восторжествовать кушитство и исказить христианство. Там - дурной магизм, власть вещественной необходимости, господство логически-рационалистического начала в сознании. В католичество перешел кушитский дух Древнего Рима. На Востоке, в православии, в русской культуре должно торжествовать иранство, чистое христианство, цельность духа и свободное его творчество. Лишь православная Россия хранит, по Хомякову, предание о свободе духа, в ней наиболее чисто выразился дух иранства. Поэтому православная Россия придает так мало значения всему внешнему, вещественному, формальному, юридическому; для нее главное - дух жизни.
Учение Хомякова пронизано религиозным духом и подчинено одной идее - о коренном различии путей России и Запада и доказательству самобытности русского народа. Различие это обусловлено неодинаковостью «внутренних начал» русской и западноевропейской жизни, формами религиозного мировоззрения - православного христианства и католицизма. Хомяков ожидал, что Православие через Россию может привести к перестройке всей системы культуры. История призывает Россию встать впереди всемирного просвещения, - история дает ей право на это за всесторонность и полноту ее начал. По словам В.В. Зеньковского, «Хомяков в подлинном смысле слова «христианский философ», ибо он исходит из христианства». В центре его воззрений - учение о начале «соборности», о принципе устроения бытия, описывающем множество, собранное силой любви в «свободное и органическое единство». В такой трактовке оно характеризует природу не только Церкви, но и человека, общества, процессы познания и творчества. В дальнейшем это учение стало одной из основ концепций всеединства и личности в русской религиозной философии. Творцом и источником мира провозглашается разумная воля, или, иначе, «волющий разум». Мыслящий разум наделяется атрибутом воли, которая абсолютно свободна. «Волющий разум» творит мир предметов и человека. Ядро антропологии Хомякова - учение о целостности человека. Целостность же в человеке есть иерархическая структура души. Познание истины и овладение ею не является функцией индивидуального сознания, но вверено Церкви. «Истина, недоступная для отдельного мышления, - пишет Хомяков, - доступна только совокупности мышлений, связанных любовью».
|
|
|
Заключение
Подводя итог, отметим прежде всего, что Хомяков не на словах, а на деле стремился к построению «христианской философии» - для всей его мысли живое чувство Церкви и разумение ее смысла имели решающее значение. Хомяков уже целиком стоит вне тенденций секуляризма - он сознательно и без колебаний пытался исходить из того, что открывалось ему в Церкви. Однако дух свободного философского исследования ни в чем не был стеснен у него, - само церковное его сознание было пронизано духом свободы; именно эта внутренняя свобода, ненужность в Церкви авторитета и определяют духовный тип Хомякова, определяют и основные линии его мысли.
Хомяков выводит из своего церковного сознания невозможность остаться на позиции индивидуализма - он начинает первый разрабатывать антропологию в духе «соборности». Можно, конечно, сказать, что то, что в учении Хомякова присваивается Церкви, совершенно аналогично трансцендентальной «сфере» в немецком идеализме, в котором ведь тоже личность «находит себя», - ив познании, и в морали, и в творчестве, - лишь восходя к трансцендентальным началам. Здесь, конечно, есть формальная аналогия, но есть и то существенное различие, что Церковь для Хомякова есть «первореальность». Принцип «соборности», преодолевающий индивидуализм и в гносеологии, и в морали, и в творчестве, по самому существу онтологичен, - и именно потому, что «соборность» не есть «коллектив», а Церковь, т.е. первореальность, уходящая своими корнями в Абсолют. Гносеологический онтологизм, как он раскрывается у Хомякова, неотделим от Церкви, как «богочеловеческого единства», - и это очень существенно отличает онтологизм Хомякова от аналогичных построений в позднейшей русской философии.
Та внутренняя раздвоенность, то совмещение онтологизма и трансцендентализма, которое мы видим у Хомякова в его пристрастном отношении к «рассудочному» знанию, показывает, что не все в его философии вытекало из его сознания Церкви. Хомяков сам в себе не замечал скованности его мысли началами трансцендентализма, не до конца понимал, насколько в последней своей глубине трансцендентализм глубочайше связан с религиозной трагедией Запада. Хомяков остро это чувствовал и потому и верил, что на основе идеи Церкви возможна совсем другая установка в философии, чем на Западе. Но в критике Запада он ставил ударение на его «рационализме», рационализм связывал с «рассудочным» познанием, и этими своими характеристиками лишь запутывал и затемнял проблему, перед которой он стоял. Основная тема Хомякова была в том, чтобы извлечь из идеи Церкви (в православном ее понимании) основы философии и всей культуры, но на этом пути он незаметно сошел с церковной почвы и стал на почву чужой ему секулярной системы (в идеях трансцендентализма, который вообще есть высший продукт секулярного сознания). Внутренняя незаконченность построений Хомякова не должна, однако, ослаблять в наших глазах тот огромный шаг в разработке философской проблематики, который был им сделан.
Список литературы
1. Анненкова, Е.И. «Славяно-христианские» идеалы на фоне западной цивилизации. Русские споры 1840-1850-х гг. // Христианство и русская литература. - СПб., 1996
. Артемов, К. Выбор: (Учение А.С. Хомякова о самобытности России) // Молодая гвардия. - М., 1993. - №7.
. Барсов, Н.И. О значении Хомякова в истории отечественного богословия // Христианские чтения, 1878, ч. 1
. Благова, Т.И. О философском наследии А.С. Хомякова // Философские науки, М., 1991, №11
. Благова, Т.И. Родоначальники славянофильства: А. Хомяков и И. Киреевский. М., 1995
. Благова, Т.И. Особенности религиозно-философских воззрений А.С. Хомякова // Философия в России XIX - начала XX вв.: преемственность идей и поиски самобытности. М., 1991
. Бердяев, Н.А.А.С. Хомяков. М., 2005
. Галактионов, А.А., Никандров П.Ф. Русская философия XI-XIX вв. СПб., 1970
. Гусев, В.А.Д.А. Хомяков: интерпретация девиза «Православие. Самодержавие. Народность» // Социально-политический журнал. М., 1992, №10
. Зеньковский, В.В. История русской философии. Т.1-2. Р., 1991
. Зеньковский, В.В. Русские мыслители и Европа. М., 1997
. Каменский, З.А. Философия славянофилов. Иван Киреевский и Алексей Хомяков. СПб., 2003
. Керимов, В.И. Историософия А.С. Хомякова. М., 1989
. Керимов, В.И. Философия истории А.С. Хомякова (По страницам одной полузабытой работы) // Вопросы философии. М., 1988, №3
. Кириченко, О. У истоков русской идеи: А.С. Хомяков, К.С. Аксаков // Вестник высшей школы, М., 1992, №2
. Кошелев, В.И.А.С. Хомяков: жизнеописание в документах, рассуждениях и разысканиях. М., 2000
. Очерки русской философии истории: Антология. М., 1996
. Пушкин, С.Н. Историософия А.С. Хомякова // Вестник ПСТГУ, 2004, №3
. Розанов, В.В. Алексей Степанович Хомяков: К 50-летию со дня кончины его // О писательстве и писателях. М., 1995
. Сухов, А.Д. Хомяков, философ славянофильства / Институт философии РАН. - М.: ИФ РАН, 1993.
. Тарасов, Б.Н.А.С. Хомяков: взгляд на человека и историю // Наше наследие, 2004, №1
. Холодный, В.И.А.С. Хомяков и современность: зарождение и перспектива соборной феноменологии. М., 2004
. Хомяков, А.С. Сочинения в 2-х томах. М., 1994
. Хомяков, А.С. Избранные статьи и письма. М, 2004.
. Сухов, А.Д. Хомяков, философ славянофильства. М., 1993
. Федотова, И.А. Соборность А.С. Хомякова // Путь России: ценности и святыни. СПб.; Н-Новгород, 1995
. Цимбаев, Н. «Никто из нас не доживет до жатвы»: Хомяков и славянофилы // Свободная мысль. М., 1993, №16
. Шапошников, Л.Е. Философские портреты. (Из истории отечественной мысли.) Н. Новгород, 1993
. Эрн, В.Ф. Борьба за логос (Опыты философские и критические). М., 2002
хомяков соборность духовный мышление
|
|
|
