 |
Рыцарь Теней 3 страница
|
|
|
|
Фиона перевела взгляд на меня.
— А ты не терял времени, — сказала она.
— Стараюсь.
—... Так что вы можете спокойно возвращаться, — продолжил свою мысль Мэндор.
Фиона расплылась в улыбке, затем взглянула на меня.
— Твой брат неплохо информирован.
— Как и вся его семья, — ответил я. — За жизнь у нас выработалась привычка присматривать друг за другом.
— За его жизнь или за твою?
— За мою, — ответил я. — Он старше.
— Пару столетий туда, пару сюда... — проворчал Мэндор.
— Сразу чувствуется зрелость духа, — заметила Фиона. — Мне хочется доверять вам больше, чем я планировала.
— Это весьма отважное решение, — ответил он, — я очень дорожу вашим отношением...
— Но вам бы не хотелось, чтобы я этим воспользовалась?
— Именно так.
— Я не собираюсь испытывать при первом знакомстве вашу верность семье и трону. Это касается как Владений Хаоса, так и Амбера, но конфликт здесь, будем надеяться, не возникнет.
— Я не сомневаюсь в чистоте ваших намерений. Я только хотел яснее обозначить свою позицию.
Фиона снова обернулась ко мне:
— Мерлин, мне кажется, ты меня обманул. Пытаясь сообразить, где и когда я ввел ее в заблуждение, я непроизвольно нахмурился.
— Если и обманул, — покачал я головой, — то я этого не помню.
— Несколько лет назад, — подсказала тетушка, — когда я попросила тебя пройти Огненный Путь, созданный твоим отцом.
— О! — воскликнул я, надеясь, что при таком причудливом освещении мой румянец останется незамеченным.
— Ты воспользовался тем, что я рассказала тебе о сопротивлении, — продолжала она, — и заявил, что не можешь даже поставить на него ногу. Но когда я попыталась его пройти, никакого сопротивления не оказалось.
|
|
|
Фиона взглянула на меня, словно ожидая подтверждения своих слов.
— И?.. — спросил я.
— Сегодня это приобрело еще большую важность, и я хочу знать, слукавил ли ты в тот день?
- Да.
— Зачем?
— Если бы я сделал первый шаг, мне пришлось бы пройти Путь до конца. Куда бы он меня завел и что бы из всего этого вышло? Каникулы заканчивались, я торопился вернуться в школу. У меня не оставалось времени на длительные экспедиции. Поэтому я и решил сослаться на трудности.
— А мне кажется, у тебя были и другие мотивы.
— Например?
— Думаю, Корвин оставил тебе записку —или рассказал что-то нам неизвестное. Не сомневаюсь, что ты знаешь об этом больше, чем говоришь.
— Извини, Фиона, — пожал я плечами. — Я не отвечаю за твои подозрения. С удовольствием бы тебе помог, если бы знал как.
— Знаешь, — бросила она.
— Скажи.
— Пойдем со мной к новому Пути. Я хочу, чтобы ты прошел его.
Я покачал головой:
— У меня есть более срочные дела, чем удовлетворять твое любопытство в отношении того, что мой отец проделывал много лет назад.
— Это больше, чем любопытство, — заявила Фиона. — Мне кажется, что именно там заключается секрет участившихся Теневых бурь.
— А я тебе назвал другую причину. Мне представляется, что дело в частичном разрушении и восстановлении старого Огненного Пути.
— Пойдем, — сказала она, развернулась и полезла вверх.
Я взглянул на Мэндора, пожал плечами и последовал за ней.
Мы вскарабкались на неровную каменистую гору. Фиона первой поднялась на вершину и пошла по нависающему над пропастью откосу. Дойдя до огромного провала, тетушка остановилась. Она стояла к нам спиной, отсвет зеленого неба вытворял удивительные вещи с ее волосами.
Я встал рядом и проследил направление ее взгляда. Далеко внизу и слева курился огромный черный столб. Похожий на рокот мотора рев шел именно оттуда. Земля вокруг столба потрескалась. Я смотрел на него несколько минут, но столб не сдвинулся с места.
|
|
|
Наконец я кашлянул.
— Похоже на огромный застывший торнадо...
— Вот почему я хочу, чтобы ты прошел новый Путь, — сказала Фиона. — Думаю, что он нас раздавит, если мы не доберемся до него первыми.
Глава 3
Интересно, что бы вы предпочли, если, бы пришлось выбирать между способностью к выявлению лжи и открытию истины? Когда-то я думал, что это лишь разные названия одного и того же. Теперь я так не считаю. Большинство моих родственников одинаково хорошо видят насквозь разные махинации и не задумываясь прибегают к ним. Между тем я не уверен, чтобы их серьезно волновала истина. С другой стороны, я всегда чувствовал, что в поиске истины есть что-то благородное, особенное и почетное. Я испытал это состояние, создавая Призрачное Колесо. Мэндор вселил в меня сомнения. Не сделал ли он из меня неудачника, гоняющегося за противоположностью истины?
На самом деле, конечно, все сложнее. Такие ситуации не сводятся к простому «или-или», это скорее заявление о намерении. Мне вдруг захотелось признать, что я готов к любым крайностям, вплоть до полного безрассудства, и что способность к критическим суждениям дремала во мне слишком долго.
Я задумался над просьбой Фионы.
— Что в нем такого страшного? — спросил я.
— Теневая буря приняла форму торнадо, — ответила она.
— Подобное случалось и прежде.
— Верно, но все они двигались по Тени. Этот же стоит на месте. Появился несколько дней назад и с тех пор ничуть не изменился.
— Сколько по времени Амбера? — спросил я.
— Полдня, наверное. А что?
— Просто так. Интересно, — пожал я плечами. — Все равно не понимаю, что в нем такого страшного.
— Говорю тебе, бури участились после того, как Корвин создал новый Огненный Путь. Появляются они совершенно неожиданно, и все разные. Необходимо с новым Путем разобраться.
До меня вдруг дошло, что тот, кому удастся пройти Путь отца, станет господином над некими ужасными силами. Или госпожой.
Поэтому я произнес:
— Ну, допустим, я пройду его. Что потом? Из рассказа отца я понял: я закончу путь где-то в центре, точно так же как и в старом Пути. Что нового мы узнаем?
Я внимательно следил за ее лицом, но мои родственники хорошо владеют собой и не прокалываются на таких пустяках.
|
|
|
— Насколько мне известно, — произнесла Фиона, — когда Корвин находился в середине, Брэнду удалось попасть туда по карте.
— Да, знаю.
— Ну так вот, ты дойдешь до середины, а я приду к тебе по карте.
— Предположим. Мы вдвоем стоим в середине Пути...
—... Оттуда сможем добраться до мест, недостижимых из других точек бытия.
— Как например? — уточнил я.
— До первородного Огненного Пути.
— Ты уверена, что такой существует?
— Обязательно. Структура мироздания предусматривает его на низших уровнях реальности.
— И наша цель до него добраться?
— Там хранятся великие секреты и тайны, там можно познать глубочайшую магию.
— Ясно, — сказал я. — А что потом?
— Ну как же ты не понимаешь! Потом мы сумеем распутать порождаемые им проблемы.
— И все? Ее глаза сузились.
— Мы познаем все, что сможем. Сила — это сила. Она страшна до тех пор, пока ее не поняли.
Я медленно кивнул.
— Дело в том, что существуют более реальные угрозы, — произнес я. — Новому Огненному Пути придется подождать своей очереди.
— Не забывай, ты почерпнешь в нем могущество, которое поможет тебе справиться с другими проблемами.
— Даже если и так. Я боюсь, что дело затянется надолго, а у меня нет сейчас времени.
— Ты же не знаешь наверняка, затянется оно или нет?
— Да. Но если я сделаю хоть один шаг, назад пути не будет.
Я не стал говорить, что не имею ни малейшего желания оставлять ее одну в первородном Пути. Однажды Фиона уже попыталась возвести претендента на трон. Если бы Брэнду тогда повезло, он стал бы королем Амбера, а она стояла бы у него за спиной, что бы она сейчас ни говорила. Мне показалось, что Фиона просто хотела попросить меня доставить ее в первородный Путь, а потом испугалась, что я откажу. Чтобы не попасть в неловкое положение человека, которому отказали в просьбе, она возобновила первоначальный спор.
— Лучше постарайся найти время сейчас, если не хочешь увидеть, как целые миры рвутся вокруг тебя на части.
— Я тебе с самого начала не верил, — произнес я. — И сейчас не верю. Я по-прежнему считаю, что участившиеся бури — результат повреждения и восстановления исходного Огненного Пути. Я также считаю, что если мы сунемся в новый Путь, о котором нам ничего не известно, то окончательно все испортим и запутаем...
|
|
|
— Я не собираюсь в него соваться, — проворчала тетушка. —Я хочу изучить...
Между нами неожиданно сверкнул знак Логруса. Похоже, Фиона тоже увидела или почувствовала его, ибо в ту же секунду она отпрянула назад.
Я обернулся, уже зная наверняка, что увижу.
Мэндор взобрался на зубчатую каменную стену, раскинул руки и замер, словно сам был ее частью. Мне захотелось крикнуть, чтобы он остановился, но в последний момент я подавил это желание. Он знал, что делает. И к тому же все равно не обратил бы на меня никакого внимания.
Я подобрался к выступу, на котором застыл Мэндор, и взглянул на клубящийся внизу столб. Через образ Логруса я почувствовал темный и страшный напор силы, раскрытой мне Сухаем в его последнем уроке. Мэндор взывал к ней и вливал ее в набирающую мощь Теневую бурю. Неужели он не сознает, что освобожденные им силы Хаоса будет не просто загнать обратно? Неужели не понимает, что если буря и в самом деле есть проявление энергии Хаоса, то он превращает ее в настоящее чудовище?
Столб вырос. Смотреть на него было уже страшно. Рев стал оглушительным.
Я услышал, как Фиона охнула за моей спиной.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь! — крикнул я Мэндору.
— Через минуту все узнаем, — ответил он и опустил руки.
Знак Логруса погас.
Мы смотрели, как проклятая штуковина разрастается в размерах и ревет все громче.
— Ну и что ты доказал? — не выдержал я наконец.
— Что у тебя нет терпения, — ответил он. В происходящем явлении не было ничего поучительного, тем не менее я не мог оторвать от него взгляда.
Неожиданно рев перешел в оглушительный треск, верный призрак столба задергался, стряхивая налипший сор, затем рев возобновился.
— Как ты это сделал?
— Ничего я не делал, — ответил Мэндор. — Он сам подстраивается.
— Такого не должно быть, — заметила Фиона.
— Не должно, — согласился он.
— Рев должен был постоянно нарастать, — сказала Фиона. — Но у того, кто контролирует бурю, другие планы. Поэтому столб перестроился.
— Не забывайте, что это явление связано с Хаосом, — добавил Мэндор. — Заметили, как столб черпал оттуда силы, когда я предоставил ему такую возможность? Но после определенного момента пошла корректировка. Кто-то играет с самими первородными силами. Кто это, зачем и почему, я не знаю. Думаю, это веский довод в пользу того, что Огненный Путь здесь ни при чем. Он не имеет отношения к играм Хаоса. Так что Мерлин скорее всего прав. Полагаю, эта проблема имеет иное происхождение.
|
|
|
— Ладно, — уступила Фиона. — С чем мы остаемся?
— С тайной, — сказал Мэндор. — Но не с угрозой. В голове у меня промелькнула мысль... Я мог, конечно, и ошибиться, но не это заставило меня промолчать. Дело касалось той области мышления, которую невозможно исследовать мгновенно, а мне не хотелось понапрасну раскрываться.
Фиона испепеляла меня взглядом, но я хранил спокойствие. Видя, что ничего не получается, она резко сменила тему разговора:
— Ты сказал, что оставил Люка при необычных обстоятельствах. Где он сейчас?
Меньше всего мне хотелось окончательно ее разозлить. Но и натравить ее на Люка я тоже не мог. Насколько я знал свою тетушку, она могла запросто его прикончить, хотя бы из соображений безопасности. А я не хотел, чтобы Люк погиб. Мне казалось, что с ним происходят серьезные перемены, и я пытался создать для него максимально благоприятный режим. Мы многим были друг другу обязаны; когда люди знают друг друга так долго, трудно вести счет долгам и обидам. Помня, в каком состоянии я его оставил, я понимал, что пройдет немало времени, прежде чем Люк обретет нормальную форму. Кроме того, мне хотелось о многом с ним переговорить.
— Извини, — сказал я. — В данный момент я сам им занимаюсь.
— По-моему, я тоже заинтересованное лицо, — резко ответила Фиона.
— Безусловно. Но мой интерес представляется мне более важным. Я не хочу, чтобы мы друг другу мешали.
— Подобные вопросы я способна решать самостоятельно, — отрезала она.
— Ладно, — вздохнул я. — Он в состоянии наркотического опьянения. И сможешь ты от него добиться лишь красочных и бессмысленных описаний.
— Как это случилось?
— Колдун по прозвищу Маска одурманил его, когда Люк находился у него в плену.
— Где это произошло? Я ничего не слышала о Маске.
— Место называется Страж Четырёх Миров, — сказал я.
— Давненько я ничего не слышала о Страже, — проворчала Фиона. — Раньше им владел колдун по имени Шару Гаррул.
— Он стал вешалкой.
— Что?
— Это долгая история. Сейчас главный в Страже — Маска.
Фиона уставилась на меня. Похоже, до нее только сейчас начало доходить, что она совершенно не в курсе последних событий. Мне показалось, что тетушка продумывает следующие вопросы, и решил переломить ситуацию в свою пользу, пока она не собралась с мыслями.
— Ну, как там Блейз? — спросил я.
— Ему лучше. Я сама лечу его, и дело идет на поправку.
Я собирался спросить, где он сейчас, на что она наверняка отказалась бы отвечать, после чего мы бы оба улыбнулись. Нет адреса Блейза, не будет и адреса Люка; мы храним свои секреты и остаемся друзьями.
— Эй! —крикнул Мэндор, и мы одновременно повернулись в его сторону.
Черный столб торнадо уменьшился почти в два раза и продолжал съеживаться на наших глазах. Он опадал внутрь себя, сжимался, сжимался и наконец пропал из виду.
Я не мог подавить улыбки, но Фиона, кажется, ничего не заметила. Она смотрела на Мэндора.
— Вы полагаете, это произошло в результате ваших действий?
— Я ничего не могу утверждать, но такое вполне вероятно.
— Что произошло?
— Похоже, тому, кто проводил этот эксперимент, не понравилось мое вмешательство.
— Вы всерьез полагаете, что за всем этим стоит разум?
— Конечно.
— Кто-то из Владений Хаоса?
— Скорее кто-нибудь с вашей стороны.
— Пожалуй... — согласилась Фиона. — У вас есть предположения относительно личности этого человека?
Мэндор улыбнулся.
— Я понимаю, — поспешно произнесла тетушка. — Я не собираюсь вмешиваться в ваши дела. Но угроза касается всех...
— Все правильно, — кивнул Мэндор. — Поэтому я и предлагаю провести расследование. Я в данный момент ничем не связан. А дело может оказаться интересным.
— Наверное, будет неловко интересоваться результатами вашего поиска, — сказала Фиона, — не зная, чьи интересы могут при этом пострадать.
— Я ценю вашу щепетильность, — ответил Мэндор, — но, насколько мне известно, условия договора остаются в силе и никто во Владениях Хаоса не строит козней против Амбера. Если хотите, мы можем приступить к расследованию вместе, хотя бы на отдельных этапах.
— Что ж, время у меня есть, — сказала она.
— А у меня нет, — поспешно вставил я. — Много срочных дел.
Мэндор кинул на меня пристальный взгляд.
— Что касается моего предложения...
— Не могу, — ответил я.
— Хорошо. Значит, наш разговор остался незавершенным Я свяжусь с тобой позже.
— Договорились.
Фиона также взглянула на меня.
— Держи меня в курсе выздоровления Люка и его планов, — потребовала она.
— Конечно.
— Тогда всего доброго.
Мэндор помахал мне рукой, я ответил ему тем же и отошел в сторону.
На каменистом склоне, где никто не мог меня видеть, я остановился и вытащил карту Амбера. Потом сосредоточил внимание и, как только нащупал путь, перенесся. Хорошо, если тронный зал окажется пустым, хотя на данном этапе большой роли это не играло.
Я едва не налетел на Джасру, через вытянутую левую руку которой был перекинуг плащ. Я нырнул в дверь слева и очутился в пустом коридоре, а затем добрался до черной лестницы. Несколько раз я слышал голоса и сворачивал с пути, чтобы не натолкнуться на говоривших. В результате мне удалось незамеченным добраться до своих покоев.
Похоже, за вечность с половиной мне удалось лишь разок урвать пятнадцатиминутный сон, после чего колдовские способности Люка, для которых не существовало никаких расстояний, вытащили меня при помощи порожденной галлюцинацией карты в бар Зазеркалья. Когда это было? Скорее всего вчера, в день, полный событий...
Я запер дверь на засов и рухнул в кровать, не снимая даже сапог. Дел было по горло, но я чувствовал себя совершенно обессиленным. Безопаснее Амбера я пока места не знал, потому и вернулся к себе, хотя один раз Люк меня и отсюда выдернул.
После всей чепухи, которая произошла со мной за последнее время, человеку с развитым подсознанием снились бы полные озарений сны; он проснулся бы просветленный и знающий что делать во всех деталях. Со мной ничего подобного не произошло. Один раз я очнулся в легком ужасе от того, что не знаю, где нахожусь. Открыв глаза, я успокоился и уснул снова. Позже... как мне показалось, намного позже, я вернулся... по частям, как плавучий мусор, который выносится на берег одной волной, потом другой, пока наконец весь не оказывается на суше. Только теперь я почувствовал, как болят ноги. Я сел и с трудом стащил сапоги, испытав при этом шестое из величайших наслаждений своей жизни. Затем я поспешно стянул носки и швырнул их в угол комнаты. Неужели ни у кого больше ноги не болят? Я налил воды в таз и опустил в него ступни, твердо решив следующие несколько часов походить босиком.
Наконец я поднялся, натянул свои любимые джинсы и фиолетовую фланелевую рубашку. Хоть на время послать к чертям мечи, плащи и кинжалы!.. Я открыл ставни и выглянул из окошка. Было темно. Тучи не позволяли определить, стоял ли ранний вечер, поздняя ночь или приближался рассвет.
В холле никого не было, кругом царила тишина. Я прошел к черной лестнице и оказался на кухне. Здесь тоже было пусто, в камине тлели поленья. Я не хотел заводиться с едой и рассчитывал ограничиться чаем и хлебом с сушеными фруктами. В ящике со льдом нашелся кувшин с апельсиновым соком.
Грея ноги и поедая батон, я вдруг почувствовал беспокойство. За чаем я окончательно сообразил, в чем причина: надо было срочно что-то делать, а я никак не мог сообразить что. Теперь наступила передышка, а я все не мог прийти в себя. Поэтому я снова начал думать.
Под конец трапезы у меня созрел небольшой план. Первым делом я отправился в тронный зал, где освободил Джасру от всяческих плащей и шляп, после чего взвалил ее на плечо. Когда я тащил окаменевшее тело по коридору, приоткрылась дверь, из-за которой выглянул мутноглазый Дроппа.
— Эй! Могу поднести! — крикнул он мне вслед. — Похожа на мою первую жену, — пробормотал он, прикрывая дверь.
Установив Джасру в своей комнате, я подтащил стул и уселся перед ней. Несмотря на шутовское одеяние, строгая ее красота почти не пострадала. Однажды она едва не отправила меня на тот свет, и у меня не было ни малейшего желания освобождать ее в такое сложное время. Между тем меня давно интересовало действующее на Джасру заклинание, и я мечтал изучить его до конца.
Я начал осторожно исследовать конструкцию колдовского наговора. Она была довольно простой, вместе с тем отслеживание всех ответвлений требовало времени. Ладно, останавливаться поздно. Я продолжал возиться с заклинанием, делая попутно мысленные заметки.
Прошло несколько часов. Раскодировав заклинание, я решил добавить к нему пару моих собственных. Дворец между тем проснулся. Наступил день, а я все работал, пока наконец не добился желаемого результата. К тому времени я успел проголодаться.
Я поставил Джасру в угол, натянул сапоги и направился к лестнице. Как мне показалось, приближалось время обеда, и я заглянул в несколько комнат, в которых обычно принимали пишу. Все они, однако, оказались пусты. Более того, я нигде не обнаружил признаков предстоящей или только что закончившейся трапезы.
Возможно, мое восприятие времени по-прежнему искажено и на самом деле было либо слишком рано, либо слишком поздно. Так или иначе, день наступил уже давно, сильно ошибиться во времени я не мог.
Наконец я услышал слабое позвякивание приборов о тарелки и направился в направлении долгожданного звука. Похоже, семья собралась в редко посещаемом помещении. Я повернул направо, потом налево. Так и есть, обедали в гостиной. Какая разница.
Ллевелла сидела на красном диване рядом с Вайол, женой Рэндома, перед ними был накрыт низкий столик.
Майкл вывозил из кухни уставленную тарелками тележку.
Я деликатно кашлянул.
— Мерлин! — воскликнула совершенно слепая Вайол, и у меня, как всегда, пошли мурашки по коже от ее восприимчивости. — Как здорово!
— Здравствуй, — сказала Ллевелла. — Садись к нам. Не терпится послушать о твоих делах.
Я пододвинул стул к дальнему краю стола и сел. Майкл тут же поставил передо мной чистый прибор. Я быстро обдумывал ситуацию. Все, что услышит Вайол, станет, безусловно, известно Рэндому. Поэтому я рассказал им отредактированную версию, не упомянув ни Мэндора, ни Фиону, ни Владения Хаоса, Вышло значительно короче, и я смог быстрее добраться до еды.
— Все последнее время занимаются делами, — заметила Ллевелла, когда я замолчал. — Я начинаю чувствовать себя виноватой.
Кожа Ллевеллы имела нежный зеленоватый оттенок, у нее были полные губы и огромные кошачьи глаза.
— Правда, не до конца, — добавила она.
— А в самом деле, где остальные? — спросил я.
— Джерард следит за строительством фортификаций в порту, Джулиан возглавил армию, перевел ее на огнестрельное оружие и готовится защищать Колвир.
— Ты хочешь сказать, что Далт вывел свои войска в поле? Он идет на нас?
— Нет, — покачала она головой, — мы принимаем меры предосторожности из-за послания Люка. Войска Далта не приводились в состояние готовности.
— Кто-нибудь хотя бы знает, где он?
, — Пока нет, хотя мы ожидаем поступления агентурных донесений. — Ллевелла пожала плечами. — Может быть, Джулиан уже в курсе.
— Почему командование принял Джулиан? — спросил я, не отрываясь от еды. — По-моему, это дело стоило поручить Бенедикту.
Ллевелла отвернулась и бросила взгляд на Вайол, которая, похоже, почувствовала перемену внимания.
— Бенедикт с небольшим отрядом воинов сопровождает Рэндома в Кашфу, — тихо произнесла Вайол.
— В Кашфу? — опешил я. — Чего это он туда поехал? Там постоянно торчит Далт. Этот район сейчас чрезвычайно опасен.
Она едва заметно улыбнулась.
— Потому он и взял в охрану Бенедикта и его людей. Не исключено, что они собирают разведывательную информацию, хотя не это послужило причиной их отъезда.
— Я так и не понял, — сказал я, — зачем вообще понадобилась эта экспедиция.
Вайол сделала маленький глоток воды.
— Неожиданные политические перемены. В отсутствие королевы и кронпринца власть захватил какой-то генерал. Недавно его убили, и Рэндому удалось добиться согласия на то, что на трон взойдет его ставленник — человек древнего и почтенного рода.
— Как ему это удалось?
— Многие крайне заинтересованы в том, чтобы Кашфу допустили в Золотой Круг государств, пользующихся режимом торгового благоприятствия.
— Выходит, Рэндом просто подкупил всех, чтобы продвинуть своего человека, — подытожил я. — Разве соглашение со странами Золотого Круга не предусматривает беспрепятственное проведение наших войск через их территории?
— Предусматривает, — кивнула Вайол.
Неожиданно я вспомнил свирепого на вид путешественника, который расплатился в кабачке «У Кровавого Билла» деньгами Кашфы. Я не стал даже выяснять, насколько близко по времени отстояло это событие от убийства мятежного генерала. Гораздо более меня взволновала вырисовывающаяся картина: выходит, Рэндом отодвинул Джасру и Люка от возвращения на отобранный у них трон, который, надо отметить, Джасра сама захватила несколько лет назад. Все эти захваты превращали справедливость в довольно туманное понятие. Этика Рэндома была не лучше и не хуже той, которой руководствовались до него. На деле же это означало, что попытки Люка вернуть отобранный у матери трон натолкнутся на сопротивление монарха Амбера. Готов биться об заклад, что условия договора предусматривают помощь со стороны Амбера как во внутренних вопросах, так и в защите от внешнего агрессора.
Невероятно. Выходило, что Рэндом не жалел сил и средств, чтобы изолировать Люка и лишить его всех легитимных атрибутов власти. Не удивлюсь, если следующим шагом Рэндома станет провозглашение Люка самозванцем и опасным бунтовщиком, а также объявление награды за его голову. Не переигрывал ли Рэндом? Люк не представлял сейчас реальной опасности, особенно после того, как его мать оказалась у нас в плену. С другой стороны, я не знал, как далеко готов зайти Рэндом. Намерен ли он просто уберечься от возможной угрозы или решил окончательно добить Люка? Последняя возможность меня тревожила, поскольку Люк явно исправлялся и пересматривал свою позицию. Мне не хотелось видеть, как его швырнут на съедение волкам только из-за того, что Рэндом решил перестраховаться.
— Полагаю, дело во многом касается Люка? — произнес я, глядя на Вайол.
Помолчав, она ответила:
— Рэндома больше волнует Далт.
Я пожал плечами. Далт являлся единственной военной силой, которой мог воспользоваться Люк в борьбе за трон, так что, с точки зрения Рэндома, они представляли одинаковую угрозу. Поэтому я ограничился тем, что произнес: «О! » — и продолжил трапезу.
Больше новостей не было, началась малозначительная болтовня, а я продолжал обдумывать свое положение. Мне снова показалось, что необходимо принимать экстренные меры, но я опять не мог понять какие. Подсказка пришла совершенно неожиданно во время десерта.
В комнату вошел придворный по имени Рэндел — высокий, худощавый, улыбчивый человек. На сей раз он не улыбался и двигался как-то торопливо, из чего я заключил, что происходит нечто необычное. Оглядев нас всех, он стремительно приблизился к Вайол и откашлялся.
— Ваше величество...
Вайол слегка повернула голову в его сторону:
— Да, Рэндел, что случилось?
— Только что прибыла делегация из Бегмы, — сообщил он, — а я не имею никаких указаний насчет того, как их принимать.
— Надо же! — воскликнула Вайол, откладывая вилку. — Мы ожидали их послезавтра, к приезду Рэндома. Они собирались ему жаловаться. Где вы их разместили?
— Пока в Желтом зале, — ответил Рэндел. — Я сказал, что доложу об их прибытии.
Вайол кивнула.
— Сколько их?
— Премьер-министр Оркуз, — принялся перечислять Рэндел, — его секретарь Найда, которая является одновременно его дочерью, и еще одна дочь — Корэл. С ними четверо слуг: двое мужчин и две женщины.
— Распорядитесь, чтобы им приготовили достойные покои, — приказала Вайол, — и предупредите кухню. Возможно, они еще не обедали.
— Слушаюсь, ваше величество. — Рэндел поклонился и стал пятиться к дверям.
— Сообщите мне, когда все будет готово. Тогда я дам вам дополнительные указания. Найдете меня в Желтом зале.
— Считайте, что все уже сделано, — произнес он и вышел.
— Мерлин, Ллевелла, помогите мне развлечь гостей, пока делаются необходимые приготовления, — сказала Вайол и поднялась.
Я проглотил последний кусочек десерта и вскочил. Мне не хотелось беседовать с дипломатом и его свитой, но я оказался под рукой, а жизнь всегда полна маленьких обязательств.
— А зачем, собственно, они прибыли? — спросил я.
— Выразить протест против наших действий в Кашфе, — ответила Вайол. — Трудно сказать, хотят ли они опротестовать прием Кашфы в Золотой Круг или осудить наше вмешательство в ее внутренние дела. Возможно, они боятся осложнений в связи с тем, что их ближайший сосед получит те же торговые привилегии. Не исключено, что у руководства Бегмы имелись свои планы в отношении трона Кашфы, а мы их спутали. Может быть, и то и другое. Так или иначе, нам нечего им сказать, поскольку мы ничего не знаем.
— Я просто хотел узнать, каких тем следует избегать, — пояснил я.
— Всех перечисленных, — ответила Вайол.
— Я тоже об этом думала, — вставила Ллевелла. — И еще о том, не располагают ли они какой-либо информацией о Далте. Скорее всего их разведка пристально следит за всеми событиями, разворачивающимися вокруг Кашфы.
— Не касайтесь этой темы, — бросила Вайол, направляясь к двери. — Если они сами проговорятся или захотят поделиться информацией — прекрасно, но не показывайте своего интереса.
Вайол взяла меня под руку, и мы отправились в Желтый зал. Ллевелла вытащила откуда-то крошечное зеркало и принялась в него смотреться. Судя по всему, результатом она осталась довольна; она отложила зеркальце и произнесла:
— Хорошо, что ты здесь, Мерлин. В такие времена лишнее улыбающееся лицо — это здорово.
— Почему я не чувствую, что мне повезло? — проворчал я.
Мы прошли в зал, где ожидали премьер-министр и его дочери. Слуги уже удалились на кухню за закусками. Делегация была голодна, протокол требовал тщательного приготовления пищи и особого украшения подносов.
Оркуз был плотным и статным человеком,, черные волосы аккуратно расчесаны на пробор, а черты широкого лица свидетельствовали о том, что ему чаще приходилось хмуриться, чем улыбаться. Именно в этом состоянии он и провел большую часть сегодняшнего дня. Лицо Найды представляло собой улучшенную версию физиономии Оркуза; девушка имела склонность к полноте, удерживаясь, однако, на рубежах приятной округлости. Кроме того, она постоянно улыбалась, радуя окружающих великолепными зубами. В отличие от отца и сестры, Корэл была высокая и худенькая, каштановые волосы имели рыжеватый оттенок. Когда она улыбалась, то выглядела просто и мило. Я не мог отделаться от впечатления, что где-то ее видел. Кажется, на каком-то скучном приеме несколько лет назад... Может, даже удастся припомнить.
|
|
|
