Освоение Сибири и Дальнего Востока в XVII – XVIII вв.

В XVII веке русское продвижение в Сибирь было необычайным по темпам и размаху. Это являлось результатом соединенных усилий казаков и государевых служилых людей. Первыми шли маневренные отряды казаков. Царские воеводы с ратными людьми и строительными артелями представляли вторую волну колонизации.

Состав первых переселенцев был довольно разнообразным. Кроме казачества, служилых людей и промысловиков, в Сибирь «по государеву указу» шли ремесленники и пашенные крестьяне. Заметную часть переселенцев составили ссыльные из числа уголовных преступников и «иноземцы» из числа военнопленных. Переселенческая волна влекла за собой зырян (коми), казанских татар, марийцев, мордву, чувашей. Сибирь становилась притягательной для крепостных крестьян, бежавших на новые земли от помещичьего угнетения. Нередко правительство было вынуждено сквозь пальцы смотреть на уход в Сибирь бывших крепостных. Вклад в колонизацию вносили и монастыри.

При всем разнообразии движущих сил колонизации большинство переселенцев составляли жители северо-русских (так называемых черносошных) уездов, где не было боярского и помещичьего землевладения. Северо-русские промышленники задолго до Ермака были знакомы с Зауральем, сильное развитие на Севере получил пушной промысел. Природно-климатическая и географическая близость Севера и Сибири облегчала крестьянское продвижение. Жители центральных районов страны обычно переселялись на юг — в Дикое поле, а северо-русские крестьяне продвигались на восток. В северных городах — Вологде, Великом Устюге, Холмогорах, Каргополе и других — набирали ратных людей из числа добровольцев для службы в Сибири. Поток вольных переселенцев нарастал и постепенно превысил число тех, кто отправлялся в Сибирь не по своей воле. Именно вольно-народная колонизация, в конечном итоге, привела к прочному вхождению Сибири в состав Российского государства.

Вольная колонизация тесно переплеталась с правительственной. Добровольные переселенцы собирались под защиту стен строившихся воеводами крепостей, которые становились опорными базами для дальнейшего продвижения. Первые укрепления возникли еще до Смутного времени: Тюмень, Тобольск, Пелым, Сургут, Обдорск, Томск, Туруханск, Мангазея. В 1618 году построен Кузнецкий острог, в 1619 году — Енисейский острог. В 1628 году был основан Красноярск, ставший главным оплотом России на Верхнем Енисее и в последующее время. В городах и острогах располагались гарнизоны и резиденции местной администрации, они служили центрами обороны и ясачного сбора. Ясак (в основном, пушниной) выплачивался местными сибирскими племенами и шел в российскую казну, хотя бывали случаи, когда служилые люди пытались забирать ясак в свою пользу.

Если в Западной Сибири правительство действовало по определенному плану, то в Восточной Сибири, в силу ее удаленности от центра, колонизация была более стихийной. Отряды служилых и промышленных людей, опережая друг друга, в поисках новых богатых соболем земель за короткий срок преодолевали огромные расстояния. Царская администрация не сковывала волю служилых; казаки и стрельцы сами решали вопросы, касавшиеся целей и маршрутов похода. Воеводы снабжали служилых оружием, боеприпасами, продовольствием, а после завершения походов строили и заселяли новые остроги, организовывали местное управление, ясачный и таможенный сбор.

От Енисея к Лене и Тихому океану отряды землепроходцев двигались, преодолевая противодействие многих местных племен. Первыми шли отряды пушных промышленников Пенды, Добрынского, Васильева, Ерофея Хабарова, казачьих десятников Василия Бугра и Владимира Атласова, атаманов Перфильева, Василия Галкина, Дмитрия Копылова, воеводского помощника Пояркова. Широкий размах приняло полярное мореходство, северные поморы на своих кочах плавали все дальше на восток вдоль берегов Ледовитого океана. Наиболее крупные морские походы возглавляли казаки Михаил Стадухин и Семен Дежнев. В 1632 году стрелецкий сотник Бекетов основал Якутск. В 1639 году отряд Ивана Москвитина вышел на побережье Тихого океана. Спустя год-два русские попадают на Сахалин и Курилы, установив дружественные контакты с местным населением. Мирно складывались отношения русских с остяками, вогулами, ненцами, эвенками, коряками, бурятами, якутами. Бывали и конфликты, например, с чукчами и с енисейскими киргизами. В Приамурье казакам Хабарова пришлось воевать с маньчжурами.

Процесс вхождения сибирских народов в состав Российского государства завершился в течение XVII века. Многие племена приняли российское подданство добровольно. Большую часть тайги и тундры малочисленные русские отряды прошли, не встретив серьезного сопротивления. Местные народы рассчитывали на выгодную торговлю с русскими и на защиту от разорительных вражеских набегов. Еще Семен Дежнев «мирил» тунгусские племена на реке Оленек, предотвратив войну между ними. Русское продвижение в Сибирь сравнивали с открытием «Нового света», однако при освоении Сибири русскими не было того, чем отличалось заселение Америки испанцами и англичанами: не было массового уничтожения аборигенов.

Оседая на сибирских землях, русские крестьяне располагали свои деревни рядом с селениями аборигенов; возникали и смешанные поселения пришельцев и аборигенов. На Индигирке, Колыме, в Иркутском крае, Забайкалье и некоторых других местах вследствие смешения с сибирскими народами сильно менялись и внешний облик, и язык, и быт осевших там русских. Многое перенимали и аборигены от русских: рубленые избы, орудия труда, одежду, кулинарию, верования, обычаи, лексику. Уже к концу XVII века отдельные местные народы мало чем отличались от обитавших по соседству русских и жили тем зажиточнее, чем ближе к ним находились. Многие сибирские народы со временем частично обрусели (шорцы, алтайцы, манси, буряты, камчадалы), а некоторые полностью ассимилировались в составе русского этноса: енисейцы в районе Туруханска, теленгиты на Алтае, чуванцы и ламуты на Камчатке, карагасы в районе Томска, гольды на Амуре и другие.