Целомудрие женщин. Насилие над женщинами

ЦЕЛОМУДРИЕ ЖЕНЩИН

Целомудрие не считается необходимым качеством идеальной невесты. И действительно, в чукотском языке нет слова для выражения этого понятия. Нет даже слова " девушка". Существует только одно слово — & #331; eusq& #601; t (" женщина" ), в сочетаниях с другими словами также — & #331; ew & #331; aw, & #331; e & #331; a. Название anra-& #331; aw — " особо (живущая) женщина" — употребляется для каждой женщины, не имеющей в данное время мужа: для девушки, вдовы или разводки. Для выражения понятия " целомудрия" можно употребить только описательную форму: jep ajaak& #1243; len (" еще не бывшая в употреблении" ). Чукчи вообще — как мужчины, так и женщины — весьма чувственны. " Это лучшая вещь на свете" (ьnan-tam-vaьrgьn), — с уверенностью говорили мне о половой жизни все поголовно. Чукчи любят непристойные сказки и неприличные на наш взгляд телодвижения и жесты. Многие прозвища и уменьшительные имена имеют непристойный характер. В рассказе о жене A& #331; qalo молодую невесту приводят на стойбище в крытой нарте. Соседи говорят: " Ну-ка, поглядим на эту женщину, дочь жены A& #331; qalo". Нет, это невозможно, — говорит жених. — Если вы поглядите на нее, вы умрете". Люди собрались со всех сторон — старики с посохами, пожилые люди, молодежь. Старики говорят: " Дай поглядеть хоть раз". — " Нет, говорю, если поглядите, то умрете". — " Нет, что ты, разве мы ребята: разве мы глупые? Покажи ее! Дай посмотреть на женскую красоту". — " Ну что ж, пусть так". Он велел своей жене высунуть из крытой нарты только одну руку. Как только старики и другие люди увидали ее руку, они затряслись от желания и все сразу умерли[182].

Такие эпизоды встречаются во многих сказках. Некоторые старики жаловались мне, что чрезмерная чувственность еще более развилась в последнее время. " Люди испортились, — говорили они мне, — наши юноши не думают уже о войнах и борьбе, и все их стремления направлены к тому, что скрыто женским платьем". — " Они теперь не собираются вместе. Они избегают друг друга, как дикие олени. Но они ловят запах женщины так же быстро, как оленьи быки". Однако у меня нет большого доверия к этим жалобам. Чукотские рассказы ясно показывают, что и в старину, во времена войн, чукчи были так же сладострастны, как и в настоящее время. Тем не менее многие чукотские девушки сохраняют целомудрие до брака. По сравнению с другими племенами области чукчи гораздо скромнее. У русских и обрусевших туземцев по всему северо-востоку от Лены до Камчатки едва ли найдется хоть одна девушка, сохранившая невинность до свадьбы. Большинство из них начинает половую жизнь при первых признаках зрелости, в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет, иногда даже в двенадцать-тринадцать лет. Здесь существуют все виды прелюбодеяния и кровосмешения, даже в семьях духовенства. В них принимают участие монахи и миссионеры. Ниже мне придется говорить об этом подробнее. У русских старожилов сложились даже пословицы, подчеркивающие свободу половых отношений, так, например: " Венчалась — не продалась", " Баба — не калач, один не съешь", " Палец в кольце — не замок на крыльце", " Чей бы бык ни скакал, а теленочек наш".

Девушки оленных чукоч достигают зрелости позднее, чем девушки соседних племен. Стойбища оленеводов разбросаны по тундре, часто в нескольких десятках километров одно от другого, и девушка редко имеет случай встретить подходящего мужчину. Девушки оленных чукоч по своему характеру одновременно застенчивы и горды. Они избегают заигрывать с незнакомым человеком и лишь при более частом общении, узнав его как следует, могут избрать его себе в мужья. Однако не мало девушек имеют любовников и рожают детей вне брака. В чукотском языке есть специальный термин для половых сношений вне брака: vinvьtkurkьn (" он имеет тайную любовь" ). Термин этот происходит от наречия vinv& #601; (" тайно, секретно" ).

Положение внебрачных детей ничем не отличается от положения " законных". Чукчи говорят: " Если уж ребенок родился, мы рады ему". В районе реки Сухого Анюя я видел одну семью, состоящую из старика-отца, немолодой уже дочери и четырех взрослых сыновей. Сестра была значительно старше братьев. С тех пор как умерла их мать, лет пятнадцать тому назад она вела всех хозяйство. В детстве отец сделал ее " основным наследником" стада. Во время моей встречи с этой семьей два брата были уже женаты, и у каждого из них было по ребенку. У девушки же был пятилетний сын. Этот мальчик был объявлен " основным наследником" стада. Он должен был унаследовать старейшее оленье тавро, которым была помечена основная часть стада.

НАСИЛИЕ НАД ЖЕНЩИНАМИ

Я уже отмечал, что чукотские мужчины склонны к буйству и насилию. В рассказе о " Чесоточном шамане" " молодой Rьntew", сделавшись " вредительским шаманом", начал поступать " безумно и бесстыдно". Он бегал из шатра в шатер, из одного спального полога в другой. Где бы он ни увидел женщину, он тотчас же насиловал ее. Увидев спящего мужчину, он хватал его за penis, поднимал его вверх и тряс в воздухе. Если, вбежавши в спальный полог, он находил старика и старуху, спящих спокойно, он хватал старика за penis, срывал с него штаны, тряс его взад и вперед и потом бросал его на землю. Также и со старухи срывал одежду, сбрасывал все и насиловал ее. Всю ночь он бегал из шатра в шатер и делал такие дела; в своей поспешности он сбросил с себя штаны и обувь. Так он бегал совершенно нагой и насиловал женщин[183]. В другом рассказе, о " Счастливом женихе", юноша хотел жениться на одной очень гордой девушке. Она отказала ему. Тогда он застиг ее у стада, сорвал с нее одежду, потом затоптал ее в снег и исцарапал ей все лицо концом своего ножа. На следующий год настоящий жених этой девушки жестоко отомстил ему за надругательство.

Я уже говорил, что половая жизнь у чукоч порою начинается раньше полной зрелости. Нередко очень молодые девушки рожают детей. Чукчи таких девушек называют специальным термином: ecwak-& #601; tla (" телка-мать" ). Этот же термин применяется к молодым оленьим телкам, принесшим детенышей. Некоторые телки приносят олененка на следующую же весну после своего рождения, то есть когда им не исполнилось еще года. Однако у чукоч существует взгляд, что ранний брак вредно отзывается на здоровье женщины. От этого у нее рождается очень мало детей[184]. Поэтому считается предосудительным сожительство с девушкой, не достигшей половой зрелости, по выражению чукоч, с девушкой, " не имеющей грудей и месячных очищений".

Л. Меликов в своем рукописном докладе якутскому губернатору говорит, ссылаясь на слова Ejgeli, " так называемого верховного князя чукоч", и его зятя Omrelqot, что у чукоч насилие над молодыми девушками, не достигшими зрелости, считается большим преступлением и сурово наказывается советом старшин. В. И. Иохельсон[185] в одной из своих статей приводит устное сообщение Меликова того же содержания. По этому сообщению Меликова, у чукоч существует три категории преступлений, которые считаются заслуживающими наказания: 1) кража чего-либо у человека из своего племени, 2) изнасилование девушки, которая еще не достигла половой зрелости (старейшины судят о зрелости или незрелости по грудям девушки), 3) убийство. За эти преступления совет стариков присуждает или к штрафу, или к телесному наказанию, или же, иногда, к смерти. Исполнение приговора возлагается на членов рода, к которому принадлежит преступник. Если же они отказываются наказать своего сородича, то члены рода, к которому принадлежит пострадавший, получают полную свободу действий. Раньше или позже они сами приводят приговор в исполнение.

Однако у чукоч нет совета старейшин. Они даже не имеют понятия о том, что значит преступление против закона, а также наказание преступника. Чукотские обычаи осуществляются действиями и поступками отдельных людей. У них не существует никаких установленных наказаний, кроме личной мести, выкупа или борьбы. Слова Ejgeli, по всей вероятности, следует считать просто попыткой примениться ко взглядам и понятиям русского " большого начальника". Смысл их, вероятно, еще больше изменился через посредство невежественных переводчиков, которые говорили на обычном в той области русско-чукотском жаргоне с его искаженными формами. Я знаю случай, когда Ejgeli старался давать другие сообщения такого же сомнительного свойства. Он, например, рассказывал мне, что в старину чукчи более строго относились к случаям прелюбодеяния. Так, если замужнюю женщину заставали с мужчиной, то им обоим, в виде наказания, урезывали носы. Муж якобы говорил жене: " Твою красоту высоко ценил этот парень. Теперь смотри, что от нее останется". Рассказ этот имеет очень мало общего с действительностью. На деле чукча, застав свою жену с другим мужчиной, конечно, рассердится, но чаще всего он отправится на стойбище обидчика, поспит с его женой и таким образом даже завяжет узы группового брака[186]. С другой стороны, мне известно несколько случаев насилий над очень молодыми девочками, где преступник всякий раз оставался без наказания. Один из эти случаев произошел на реке Сухом Анюе, на стойбище чукчи Atato. Среди его старых знакомых был Петр Котельников, русский из поселка Сухарное на Нижней Колыме. Котельников был очень беден и каждую весну кормил свою семью оленьим мясом, которое давали ему его чукотские дружки. Весной 1890 года, больше чем когда-либо нуждаясь в еде, Котельников решил отдать свою младшую дочь в жены Attowak'у, старшему сыну оленевода Atato. Attowak был тяжелый и крупны, ему было около двадцати пяти лет. За девочку Котельников получил четыре убитых оленя. Чукчи питают большое пристрастие к " чужим" женщинам, в особенности к русским. Брак был решен. Свадебный обряд должны были совершить на следующее утро. Но в ночь перед свадьбой жених сделал попытку взять силой свою будущую жену. Девочка, проплакавшая весь предыдущий день, закричала и стала звать на помощь. На стойбище в это время были двое политических ссыльных. Они приехали за мясом для ссыльных, находившихся на Нижней Колыме. Один из них проснулся от криков девочки, и благодаря его энергическому вмешательству девочка была освобождена от чукчи и увезена обратно на Колыму. Жених грозил жестоко отомстить, но ничего не случилось. Через несколько лет девушка вышла замуж за русского колымчанина. Другой подобный случай произошел в моем присутствии в 1894 году на стойбище Qerguwgi Хромого, на реке Омолоне. Qerguwgi принадлежал к богатой семье, владевшей несколькими огромными стадами. Хотя он был хромой, все же он сам ходил за стадом с помощью двух пастухов. Другим членам семьи также помогали пасти стадо их бедные соседи по стойбищу. Один из пастухов, по имени Keutegьn, взял с собой на стойбище Qerguwgi свою дочь и оставил ее в одном из шатров. Девочке было около пятнадцати лет, она была очень красива, даже с нашей точки зрения. Как только ее отец уехал к стаду, хромой хозяин пришел к ней и после короткого разговора тут же на месте сделал ее второй женой. Его первая жена была намного старше его. Его женили на ней, когда ему было пять лет. Через несколько дней после этого я встретил на другом стойбище отца девочки. Он всячески ругал и проклинал хромого и заявил, что через два дня пойдет к нему и сведет с ним счеты. Я вернулся на стойбище Qerguwgi, чтобы посмотреть, что произойдет. Keutegьn действительно пришел и сразу же вошел в спальный полог хозяина, так как тот был не совсем здоров в этот день и не выходил из полога. Я вошел вслед за ним, ожидая услышать, по крайней мере, сердитый спор, но ничего особенного не случилось. " Я пришел за своей дочерью", сказал Keutegьn, сердито глядя на хозяина. " Да, да, — ответил Qerguwgi, признавая его право. — Пусть она свяжет свой мешок и пойдет с тобой". — " Я возьму с собой эту девочку", — повторил отец попрежнему раздраженным голосом. " Возьми с собой пару молодых оленей". И это все, что было сказано. Keutegьn взял девушку и оленей. Через несколько месяцев девушка снова была на этом стойбище. Отец сам согласился отпустить ее.

Мне известны два или три случая изнасилования замужних женщин. Один из них привел к серьезной ссоре между обидчиком и мужем пострадавшей. Другой случай вызвал только смех у окрестных жителей. В третьем случае один тунгус обвинил своего соседа по стойбищу, богатого чукчу Tatk-Omruwge в попытке изнасиловать его жену. Жалоба была принесена для разбора казачьему командиру в поселке Нижнеколымск. Дело было поздней весной. Все русское население Колымы, так же как и тунгусы и юкагиры, обрусевшие и не обрусевшие, страдали от голода. В такие времена чукчи-оленеводы стараются угнать стада как можно дальше от своих голодных соседей.

Tatk-Omruwge был очень скупой человек, но, несмотря на это, он стоял от Нижнеколымска не дальше 60 ем. Казаки пришли на его стойбище, арестовали его и отвели в Нижнеколымск. Там его посадили в караулку. Чтобы сделать заключение более ощутительным, к ночи сильно протопили печь и закрыли ее так рано, что вся комната наполнилась угаром. На следующее утро после ареста заключенный купил себе свободу, подарив сто оленей русским поселенцам и двадцать — тунгусам. Начальник представил это как добровольный подарок чукчи, и ссора была ликвидирована. Конечно, это происшествие в очень незначительной степени отражает обычаи чукоч и даже тунгусов. Оно показывает лишь те способы, какими пользовались голодные русские поселенцы, чтобы добыть себе пищу.