 |
Черный камень Каабы.
|
|
|
|
Средневековые мусульмане чтили много святых мест, куда ходили на поклонение. Но самым главным было паломничество (хадж) в Мекку – древнюю религиозную святыню арабских племен (рис. 42). Хотя бы один раз в жизни каждому правоверному предписывалось посетить Каабу – святилище, к которому обращены михрабы (молитвенные ниши) мечетей мира. Из всех стран ислама – от Марокко и Алжира до Зондских островов, от Булгара и Средней Азии до Йемена – миллионы паломников (хаджи) пешком и на быстрых верблюдах приходили к «дому святому». Верили, что «черный камень» Каабы дарует исцеление больным и очищает от грехов.
Но шли века – со всех концов Вселенной
К нему неслись молитвы, и рекой
Текли во храм, далекий и священный,
Сердца, обремененные тоской…[164]
Иван Бунин
Священное путешествие в Мекку – сложное и опасное предприятие; оно требовало много времени и денег. Его совершали люди богатые и зажиточные в окружении странствующих дервишей и набожных бедняков, которые в дороге просили милостыню или перебивались поденщиной.
Рис. 42. Средневековый рисунок Мекки, называемой «Матерью поселений» и считаемой совечной человечеству Большая мечеть и Кааба Посреди двора Большой мечети, выложенного мраморными плитами и окруженного крытой галереей из шести рядов колонн, стоит Кааба – кубическая постройка из мрамора, целиком закрытая черной шелковой тканью. В ходе ритуала этот покров может подниматься, как занавес В восточную стену Каабы вмурован знаменитый «черный камень» – великая святыня мусульман По преданию, Адам и Ева жили на горе Арафат (на рисунке в верхнем левом углу) [165]
Персидский историк Мухаммед Ауфи (XIII в. ) рассказывает: один бухарский правитель с громким титулом «садр джехан» («столп мира») совершал хадж в Мекку в сопровождении кортежа из 100 верблюдов под вьюками.
|
|
|
«Его встретил бедняк, голодный, дурно одетый и босой и спросил, неужели Бог дает одинаковую награду за хадж бедняка, совершаемый с таким трудом, и за хадж садра, совершаемый с такой пышностью Садр ответил, что награда, конечно, не будет одинакова „Я исполняю повеление Бога, а ты поступаешь наперекор ему Мне он сказал если имеешь возможность, совершай хадж, а тебе сказал не губите себя собственными руками Итак, меня он пригласил, а тебя освободил от посещения, я – гость, ты – паразит, паразит никогда не пользуется почетом, как гость" ». [166]
Некоторые пилигримы покрывали расходы странствия, занимаясь мелочной торговлей. Вместе с паломническими караванами ехали купцы и любознательные ученые, движимые интересом к познанию нового, – создатели географической литературы с описаниями попутных городов, «святых мест» и маршрутов.
Всевозможными бедствиями грозил пилигримам путь через Аравийскую пустыню. Испепеляющий зной, когда воздух так горяч, что кажется, «будто раскаленные иголки пляшут над землей» (поэт Имруулькайс), недостаток воды, песчаные бури, внезапно и яростно вздувающиеся дождевые потоки, неожиданные нападения кочевников‑ бедуинов и фанатичных карматов, [167] этих «корсаров пустыни», безжалостно обиравших «святош», – вот опасности, подстерегавшие правоверных. В 929 г. карматы сумели разграбить Мекку и похитить «черный камень», вернув его только через 20 лет. За право проезда паломников Багдадский халифат выплачивал им крупные суммы золотом.
В 1012 г. бедуины спустили воду из придорожных водоемов, а в колодцы набросали горьких колючек. Так погибли от жажды или попали в плен 15 тыс. паломников. Когда через несколько лет освободили часть пленников, пасших овец у бедуинов, «они вернулись домой, но имущество их было уже поделено, а жены их повыходили замуж» (Ибн ал Джаузи). [168] Едва ли половина из тех, кто отправлялся в путь, благополучно возвращалась; безвестные могилы остальных засыпали желтые пески пустыни. Умерших во время хаджа причисляли к мученикам за веру, а успешное возвращение паломников выливалось в радостное торжество. В Багдаде их принимал сам «повелитель правоверных», их воспевали придворные поэты в звучных строфах касыд – небольших поэм, говорящих об опасностях хаджа:
|
|
|
Для кого колышут паланкины верблюды,
для кого караван то плывет над миражем,
то погружается в него.
Для кого он пересекает широкие реки
и рвение гонит этих животных из Сирии и из Вавилонии?
Как много отстало узников, которых не освободят из их темницы,
и не один был заблудившийся,
который никогда не придет к цели.
Кого день бросал туда и сюда!
Он замолчал, обильней слезы заструились, и поник он головой! [169]
Шириф ар‑ Ради
Из‑ за трудностей хаджа халифы Багдада отправляли паломников караванами в десятки тысяч человек. Выступали заблаговременно, чтобы поспеть на ежегодные мекканские празднества в двенадцатом месяце лунного календаря – зуль‑ хиджже. Из Багдада караваны шли через Куфу, Неджеф и Кадисию – большой город среди пальмовых рощ. Углубившись в необозримые просторы Аравийской пустыни, следовали плоскогорьем Неджд к горной цепи Хиджаз, высившейся над Красным морем. У подножия этих гор лежал «святой город» Медина, где поклонялись могиле «посланника Аллаха» – Мухаммеда.
Из Медины шли на юг к главной цели странствия. Вдоль широкого пустынного тракта попадались небольшие озера до 3 м глубиной. Стражники, жившие в фортах по соседству, зорко следили за тем, чтобы бедуины не засоряли драгоценную воду.
Во главе каравана ехал представитель халифа – «эмир хаджа» с конной свитой. Высокородные люди, богатые купцы, знатные дамы путешествовали в роскошных паланкинах на спинах верблюдов; их сопровождали невольники и вьючные животные с багажом. Эти состоятельные паломники любили комфорт: в паланкинах, устроенных очень изобретательно, можно было спать, есть, читать или забавляться игрой в шахматы. Когда караван прибывал на место привала, один раб останавливал верблюда, другой приставлял к паланкину скамейку, третий раскрывал зонт над головой господина или госпожи, защищая их от беспощадного солнца. Тотчас вокруг палатки хозяина расстилали ковры. За знатью двигались менее «достойные» путешественники – горожане с прислугой и верблюдами. Процессию замыкали толпы бедняков: на трех человек и более они имели одного верблюда и поочередно на него садились.
|
|
|
Чтобы быстрее достичь заветной цели, ехали и холодными звездными ночами. Направление указывал Млечный путь, белевший с севера на юг. Неторопливо идущий караван являл собой незабываемое зрелище. Оно приводило в восхищение Ибн‑ Джубайра: кажется, что глядишь на океан, покрытый лодками, но вместо парусов они оснащены зонтами и завесами паланкинов. Ночью неисчислимые факелы, которые несли рабы, превращали пустыню в звездное небо.
Привал, приказ разбить или свернуть палатки и каждый маневр каравана сопровождали удары в большой барабан. Под его подобные грому звуки огромный полотняный город развертывали и свертывали с такой быстротой, словно то был обычный ковер. В лагере царила военная дисциплина: в дорогу выходили все как один, не теряя ни минуты, – иначе паломники могли не достичь Мекки в назначенный срок.
Привалы устраивали у воды, где всегда была толчея, а если колодцы оказывались иссякшими, дело доходило до драки. На остановках разворачивали небольшой торг: бедуины пригоняли сюда овец, доставляли финики, масло, сыр, мед и фрукты из дальних оазисов. Цены на привозные продукты были непомерно высоки: в январе продавали виноград, дыни, огурцы, чему особенно дивились персы – в их стране в эту пору года выпадал снег.
Можно вообразить великое ликование путников, когда после всех перипетий долгого странствия через пустыню, «где слышатся только голоса джиннов», караван оказывался в виду Мекки, лежащей в глубокой жаркой долине среди высоких гор. Вступая в пределы заповедной территории, они обнажали головы и облекались в ихрам – два куска белой несшитой ткани, в которую закутывались с головы до ног, как в смертный саван Один кусок набрасывали на шею и плечи, другим опоясывались. В преддверии «святого города» паломники совершали очистительное омовение и умащали себя благовониями.
|
|
|
Множество людей не находило приюта в городе и останавливалось в огромном лагере под Меккой. Сразу же по прибытии снимали поклажу с верблюдов, которых помещали в специальные загоны, разбивали тысячи палаток, и, как по мановению волшебной палочки, вырастал удивительный постоянно меняющийся город из разноцветного полотна. Его окружала стена с высокими башнями, под которыми легко проезжал всадник с копьем. Город имел свой дворец, общественную площадь, мечеть, суд, госпиталь, базары и бесчисленные лавки, где торговали невольниками и скотом, сандаловым деревом и прохладительными напитками, тюрбанами и ювелирными изделиями. Здесь приобретали все необходимое для путешествия: караванные вьюки, конскую упряжь, шатры, ковры.
Посреди лагеря возвышался полотняный дворец эмира хаджа с куполами и башнями, вышитыми геральдическими эмблемами. Вблизи на самых красивых улицах стояли другие дворцы и богатые дома в окружении розовых, желтых, зеленых, фиолетовых палаток, которые свежестью красок соперничали с персидскими коврами. В этом сказочном месте «Тысячи и одной ночи» часто теряли ориентацию, но четко организованная служба порядка помогала заблудившимся. Погонщик верблюда сажал паломника в седло и, проезжая бесконечными улицами полотняных домов, выкрикивал имя сбившегося с дороги, название города, откуда тот прибыл, – и так отыскивал его палатку.
Перед пятью ежедневными молитвами глашатаи эмира подавали сигналы, трубя в трубы и ударяя в барабаны. И тогда огромная толпа правоверных заполняла двор Большой мечети Мекки, чтобы принять участие в богослужении. Чувство мусульманской духовной общности объединяло представителей самых разных народов С достоинством выступали флегматичные и солидные жители городов Ирана и Средней Азии. Эмоциональные турки‑ сельджуки, прибывшие из Сирии в период недолгого затишья между очередными походами против крестоносцев, не могли сдержать слез умиления при виде древних святынь. Всеобщее любопытство вызывали непривычные обычаи длинноволосых, с заплетенными бородами пришельцев из Йемена: не зная ни обрядов, ни науки ислама, они молились по‑ своему и нигде не расставались с огромными луками.
Великое паломничество начиналось в первый день месяца зуль‑ хиджж и длилось 10 дней. В Мекке и ее округе религиозные церемонии происходили непрерывно. Первая обязанность хаджи – семь ритуальных обходов вокруг «дома Божьего» – Каабы, где благоговейно прикладывались к «черному камню» – «деснице Аллаха на земле» (поклонение этому овальному метеориту глубокого черного цвета с мелкими вкраплениями слюды восходит к домусульманским культам). Затем паломники пили солоноватую «чудодейственную» воду из колодца Земзем, которая спасла от жажды легендарного родоначальника арабов Измаила и его мать Агарь В праздничный цикл входил и визит в долину Арафа. С плачем и стонами шествие всходило на гору ар‑ Рахма с мечетями в честь праотцов Адама и Авраама. В дни Арафа в Мекке устраивали ярмарку, куда приезжали торговцы из самых отдаленных земель. В последний день торжеств правоверные направлялись в долину Мина. Следуя этой узкой лощиной, они творили обряд побивания камнями дьявола и совершали жертвоприношения – заключительный акт сложного ритуала паломничества.
|
|
|
Отовсюду притекали в Мекку благочестивые дары Во время паломничества в Каабе выставляли напоказ произведения высокого искусства, присланные «царями ислама» Входящие в «дом Аллаха» любовались ведрами и кубками из камней, «которым не было цены», дивным яхонтом – подарком халифа ал‑ Мамуна, инкрустированными фигурками газелят и сосудами «фараонова стекла», зеленой хризолитовой плиткой стоимостью 4 тыс. динаров Как будто парили в воздухе солнечные диски и полумесяцы из золота.
Кроме хаджа в Мекку духовному совершенствованию мусульманина способствовало посещение могил местных святых – людей, прославленных праведностью, или мучеников за «истинную веру» Народное суеверие приписывало им необычайные деяния они мгновенно преодолевали пространство, избавляли от врага, внимали нездешним голосам и ходили по воде Разбросанные по разным странам мавзолеи «чудотворцев» служили заманчивой целью далеких странствий К гробницам святых, особенно чтимых беднейшими городскими сословиями, в определенные дни года организовывали массовые паломничества
|
|
|
