 |
Демоны. Существование. III. Подъем. То, что приходит в голову во время первой панической атаки. То, что приходит в голову во время 1000‑й панической атаки
|
|
|
|
Демоны
Демон сидел рядом со мной на заднем сиденье автомобиля. Он был реальным и вымышленным одновременно. Не галлюцинацией, но и не прозрачным призраком из тематического парка. Демон был там, когда я закрывал глаза, и никуда не исчезал, когда я открывал их. Но все же он, скорее, был чем‑ то воображаемым, чем реально видимым.
Тревожность и депрессия – самое распространенное сочетание психических проблем, сливаются воедино разными способами.
Демон был низким, ростом не больше метра. Проказливый и серый, как горгулья с готического собора, он с ухмылкой смотрел на меня снизу вверх. Затем встал и начал облизывать мне лицо. У него был длинный и сухой язык. Он все продолжал: лизал, лизал и лизал. Он не пугал меня. Страх, конечно, присутствовал, ведь я постоянно жил в страхе, но демон не вгонял меня в ужас. Можно даже сказать, что он успокаивал меня, облизывая с некоторой заботой, словно я был одной сплошной раной, которую он пытался залечить.
Автомобиль направлялся к Королевскому театру в Ноттингеме. Мы собирались смотреть «Лебединое озеро». Мама сообщила, что это постановка, в которой все лебеди были мужчинами. Андреа, сидевшая на переднем пассажирском сиденье, с терпеливой вежливостью слушала мою мать. Я не помню, что именно она говорила. Я думал в этот момент: «Как странно. Мама рассказывает о Мэтью Бурне и его друзьях, видевших постановку, а на заднем сиденье сидит довольный демон и лижет мне лицо».
Поведение демона начало мне надоедать. Я пытался перестать думать о нем, но стало только хуже. Он продолжал меня облизывать. Я не чувствовал его языка на своей коже, но от одной мысли о том, что демон вылизывает мне лицо, в моем мозгу возникало ощущение покалывания, словно его щекотали.
|
|
|
Демон смеялся. Мы зашли в театр. Лебеди танцевали. Я чувствовал, как сердце начинает биться быстрее. Темнота, замкнутое пространство, моя рука, лежавшая в руке моей матери, сводили меня с ума. Я надеялся, что все это кончится, но этого не происходило. Я оставался в своем кресле.
Тревожность и депрессия, самое распространенное сочетание психических проблем, сливаются воедино разными способами. Часто я закрывал глаза и видел странные вещи, но теперь мне кажется, что я видел все это только потому, что боялся сойти с ума. Ведь если вы видите то, чего не существует, это может быть симптомом сумасшествия.
Если вы боитесь того, чего бояться не следует, то мозг в конце концов дает вам повод для страха. В этом случае общеизвестное выражение «Единственное, чего следует бояться, – это самого страха» становится язвительной насмешкой. Одного страха уже достаточно, потому что он сам по себе является чудовищем.
Стивен Кинг писал: «Монстры реальны, привидения тоже. Они живут внутри нас и иногда побеждают».
Было темно, а в доме тихо, и мы тоже старались не шуметь.
– Я люблю тебя, – прошептала она.
– И я люблю тебя, – прошептал я в ответ.
Мы поцеловались. Я чувствовал, как демоны окружают нас, пока мы целуемся и держим друг друга в объятиях. И вдруг в моем разуме демоны медленно начали отступать.
Существование
Жизнь тяжела. Несмотря на то что она красива и замечательна, все‑ таки она непростая. Кажется, что люди справляются со всеми сложностями, стараясь не думать о них слишком много. Однако у некоторых это не получается. Не зря способность мыслить – это особенность человека. Мы думаем, поэтому мы существуем. Человек осознает, что состарится, заболеет и умрет. Понимая, что это произойдет со всеми, кого мы знаем и любим, нельзя забывать, что именно поэтому любовь для нас всегда на первом месте.
|
|
|
Люди – единственные живые существа, подверженные депрессии, но это лишь потому, что мы особенные.
Человек – единственное живое существо, создавшее такие невероятные вещи, как цивилизация, язык, рассказы, любовные песни. Слово «светотень» означает контраст между светом и тенью. На изображениях Христа периода Возрождения темные тени подчеркивают свет Иисуса, принимающего крещение. Сложно принять факт того, что смерть, разрушение и все плохое ведут к хорошему, но я верю в это. Как писала Эмили Дикинсон, великолепная поэтесса и тревожный агорафоб[13]: «Миг, что исчезнет навсегда, – вот сладость бытия» (пер. М. Абрамова).
III. Подъем
Рой Нери: «Просто закрой глаза, задержи дыхание, и все станет реальным».
Стивен Спилберг «Близкие контакты третьей степени»
То, что приходит в голову во время первой панической атаки
1. Я умру.
2. Я окончательно сойду с ума.
3. Это никогда не кончится.
4. Все будет только хуже.
5. Ничье сердце не способно биться так часто.
6. Мысли слишком быстро сменяются в моей голове.
7. Я в ловушке.
8. Никто еще так себя не чувствовал. Никогда. Во всей истории человечества.
9. Почему у меня руки немеют?
10. Я не смогу справиться.
То, что приходит в голову во время 1000‑ й панической атаки
1. Ну вот, опять.
2. Я уже с этим сталкивался.
3. Ну надо же, как тяжело.
4. Я могу умереть.
5. Я не умру.
6. Я в ловушке.
7. Это худшая паническая атака, которая со мной случалась.
8. А, нет. Вспомни Испанию.
9. Почему у меня руки немеют?
10. Я справлюсь.
|
|
|
