Этапы судебно-надзорной деятельности

 

Применительно к действующему процессуальному законодательству можно говорить о двух основных этапах судебно-надзорной деятельности:

1) Предварительный – цель которого решение вопроса о приемлемости пересмотра;

2) Рассмотрение дела с жалобой судом надзорной инстанции.

Если на первом этапе будет вынесено определение об отказе в передаче жалобы с делом в надзорный орган (ч. 2 ст. 381 ГПК РФ, ч. 8 ст. 299), надзорного пересмотра судебного акта не состоится, судебно-надзорная деятельность в этом случае ограничится проверкой приемлемости пересмотра.

Начало первому этапу должно открываться вынесением судебного акта о возбуждении надзорного производства. В ГПК РФ момент возбуждения надзорного производства не зафиксирован: ни в одной из норм гл. 41 не сказано о таком процессуальном действии, как принятие жалобы (представления) к производству, и последствиях такого действия. По смыслу этих норм получается, что самым первым определением в связи с поданной жалобой будет или определение о возвращении жалобы (ст. 379.1), или определение о передаче надзорной жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании суда надзорной инстанции (об отказе в такой передаче) – ч. 2 ст. 381.

Нормы ГПК РФ не отвечают требованиям Европейского суда по правам человека, поскольку нигде не указано, что считать началом процедуры обжалования. Статья 377 оперирует понятием «жалоба подается», все прочие – понятием «жалоба изучается», «жалоба рассматривается». Когда произошло возбуждение дела в надзорной инстанции и кто уполномочен это сделать, неясно. При таких обстоятельствах невозможно сделать вывод о том, что выполнена одна из рекомендаций Европейского суда по правам человека – о начале производства самим заинтересованным лицом.

В соответствии со ст. ст. 380.1 и 381 ГПК РФ судья, получивший надзорную жалобу (представление прокурора), изучает ее по материалам, приложенным к ним, либо по материалам истребованного дела. Поскольку в ГПК РФ нет специальной нормы о принятии жалобы к производству и возбуждении надзорного производства, такой недостаток не позволяет говорить о жалобе – «принятая к производству», в полном соответствии со ст. ст. 379.1 и 381 это всего лишь невозвращенная жалоба. В ч. 2 ст. 381 судье не определены критерии для решения вопроса о передаче надзорной жалобы (представления) для рассмотрения в судебном заседании суда надзорной инстанции. Говорится о неких «основаниях для пересмотра судебных постановлений в порядке надзора», но нет хотя бы примерного перечня таких оснований. ГПК РФ не установил никаких критериев, в соответствии с которыми определялась бы необходимость такой передачи (ч. 2 ст. 381). Однако предполагается, что определение судьи должно быть мотивированным и содержать предложения судьи, вынесшего определение (п. п. 7 и 8 ч. 1 ст. 384 ГПК РФ).

Анализ ч. 1 ст. 381 ГПК РФ позволяет сделать вывод о том, что предварительные исследование и оценка поступившей жалобы могут производиться как при истребовании дела, так и без него (по усмотрению судьи). Между тем сложно предположить, чтобы мотивировка, требуемая по ст. 384, сложилась у судьи, изучавшего жалобу, но не знакомого с делом. В такой позиции законодателя кроются формализм и ущербность важного предварительного действия – предварительной оценки жалобы и материалов дела на предмет возможной судебной ошибки. Необходимо учесть и то, что в соответствии со ст. 385 ГПК РФ лица, участвующие в деле, получают именно определение о передаче дела и не имеют возможности представить отзыв или возражение.

За этапом возбуждения надзорного производства должен следовать этап, на котором компетентное должностное лицо решает вопрос о приемлемости жалобы (заявления, представления) и возможности передачи дела с жалобой для рассмотрения в судебном заседании. На этом этапе необходимы конкретные критерии для такой передачи, установленные законом, что позволяло бы говорить об эффективной системе обжалования и об отсутствии сугубо усмотренческого фактора. В ГПК РФ таких критериев не установлено. Прежняя редакция ч. 2 ст. 381 ГПК РФ упоминала о «сомнениях в законности» и «возможности отмены судебного постановления», что, во-первых, допускало произвольное толкование, а во-вторых, эти критерии относились только к решению вопроса об истребовании дела (первый этап), за которым и следовал рассматриваемый этап – решение вопроса о передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции. Необходимо также отметить, что в ГПК РФ не проводилось четкого различия между понятиями «рассмотрение жалобы по существу» и «рассмотрение дела по существу» (ч. 2 ст. 382 и ст. 380). Новая редакция гл. 41 ГПК РФ из двух предварительных этапов делает один, исключая в качестве самостоятельного этапа истребование дела. Но, как и в прежней редакции, критерии приемлемости жалобы к пересмотру отсутствуют.

Право на обращение в суд надзорной инстанции с жалобой или представлением, предоставленное ст. 376 ГПК РФ, целый ряд процессуалистов правом в собственном смысле этого слова не признают. Так, А.Т. Боннер полагает, что этому праву не корреспондирует какая-либо обязанность, в частности, обязанность суда надзорной инстанции рассмотреть жалобу по существу в судебном заседании и вынести по ней судебное постановление.

И.Н. Балашова также указывает, что хотя ст. 376 ГПК РФ говорит о праве обжалования судебных постановлений, вступивших в законную силу, все-таки, по ее мнению, вернее было бы говорить о праве «ходатайствовать перед судом» о пересмотре. Она полагает, что деятельность судьи, которому жалоба или представление прокурора передаются на рассмотрение, не может считаться одним из проявлений деятельности по осуществлению правосудия, поскольку у этого судьи нет права на рассмотрение дела и вынесение по нему решения. Она предлагает поданные жалобы или представления прокурора принимать на рассмотрение соответствующего суда надзорной инстанции (т.е. без какой-либо фильтрации). По мнению И.Н. Балашовой, граждане РФ в полной мере не обладают «правом на суд в надзорной инстанции», так как обращаются с надзорной жалобой не в суд надзорной инстанции, а в орган, не наделенный полномочиями по пересмотру судебных постановлений в порядке надзора.

В том же направлении рассуждает А.В. Власов, подчеркивающий, что и после принятия нового ГПК РФ внесение дела в суд надзорной инстанции продолжает оставаться дискреционным полномочием судьи, который единолично, при отсутствии четких критериев приемлемости, решает, может ли она повлечь отмену соответствующего судебного постановления и следует ли вносить ее в суд надзорной инстанции для рассмотрения по существу.

По этой причине в Конституционный Суд РФ поступали заявления граждан, неоднократно обращавшихся в суды надзорной инстанции с жалобами о пересмотре в порядке надзора судебных постановлений по их делам, но получивших отказ в передаче дел для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции. Заявители утверждали, что ст. ст. 381 – 383 ГПК РФ, регламентирующие процедуру рассмотрения судом надзорной инстанции надзорных жалоб и истребованных дел, препятствуют реализации гражданами права на доступ к суду надзорной инстанции и нарушают гарантии судебной защиты, вытекающие из целого ряда статей Конституции РФ и п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Это связано с тем, что упомянутые статьи закрепляют право судьи принимать решение об отказе в истребовании дела, а в случае истребования дела – решение об отказе в передаче его для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции без проведения судебного заседания и исследования в полном объеме материалов дела, не в коллегиальном составе, а единолично, без вызова и участия сторон. В результате выносится, по сути, окончательное решение, подтверждающее законность обжалуемых судебных постановлений.

Действительно, гл. 41 ГПК РФ, регулирующая производство в суде надзорной инстанции, предусматривает рассмотрение надзорных жалоб (представлений) судьей. На этом этапе надзорного производства, представляющем собой процедуру допуска (фильтрации) надзорных жалоб (представлений), решается вопрос о передаче дела в суд надзорной инстанции для рассмотрения по существу.

Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 5 февраля 2007 г. №2-П отметил, что на данную предварительную процедуру не распространяются некоторые обязательные для иных судебных процедур процессуальные правила – об извещении и вызове сторон, о проведении судебного разбирательства и др. Правила этой предварительной процедуры обусловлены целью обеспечения публичного и частного интересов и не допустить превращения суда надзорной инстанции в обычную (ординарную) судебную инстанцию и исключить явно необоснованные обращения.

По мнению Конституционного Суда РФ, процедура фильтрации корреспондирует прецедентной практике Европейского суда по правам человека, признающего возможность ограничения права на доступ к суду, в частности в связи определением приемлемости жалобы, но при условии, что это право не будет ограничено таким образом или до такой степени, чтобы оказалась затронутой сама его сущность.

Введение предварительной процедуры рассмотрения надзорных жалоб, представлений, в рамках которой определяются правовые основания для дальнейшего движения дела, по мнению Конституционного Суда РФ, отвечает правовой природе и предназначению надзорного производства и не может расцениваться как несовместимое с правом каждого на судебную защиту и на справедливое судебное разбирательство.

Установление иной предварительной процедуры рассмотрения надзорных жалоб, представлений – с проведением судебного заседания, обеспечением присутствия лиц, участвующих в деле, заслушиванием их доводов и возражений – привело бы к существенному увеличению срока прохождения жалоб, представлений на этом этапе проверки, целью которого является лишь исключение явно необоснованных обращений из сферы рассмотрения судом надзорной инстанции.

Единоличное рассмотрение судьей надзорной жалобы (представления) истребованного дела, по мнению Конституционного Суда РФ, высказанного им в Постановлении от 5 февраля 2007 г. №2-П, не противоречит конституционным принципам правосудия, не ограничивает и не нарушает конституционное право на судебную защиту, поскольку на стадии предварительного рассмотрения судьей жалоб (представлений) какое-либо новое решение, по-новому определяющее права и обязанности сторон, не выносится.

Федеральный закон от 4 декабря 2007 г. №330-ФЗ, внесший изменения в гл. 41 ГПК РФ, сохранил этот выполняющий фильтрационную функцию предварительный этап прохождения жалоб (представлений), подаваемых в надзорную инстанцию, хотя структурно, а в некоторых случаях и содержательно ст. ст. 381, 382, 383 ГПК РФ претерпели изменения.

Предварительный фильтрационный этап в процессуальной литературе, в свою очередь, подразделяется на отдельные составные части. Так, Е.И. Алексеевская выделяет:

1) изучение жалобы или представления на предмет их приемлемости;

2) рассмотрение надзорной жалобы (представления) по существу;

3) рассмотрение истребованного дела (если иметь в виду все надзорное производство, то выделен еще и этап рассмотрения дела по существу).

Отметим, что, сокращая сроки продвижения надзорной жалобы (представления) на предварительном фильтрационном этапе, законодатель в новой редакции ст. 381 ГПК РФ как бы объединяет этим рассмотрение жалобы и рассмотрения дел, истребованных в суд надзорной инстанции, хотя реально эти этапы продолжают существовать. Потребность совершенствования законодательного регулирования сроков продвижения надзорной жалобы (представления) была настоятельной, поскольку, во-первых, регулирование вопроса представляло собой определенное хитросплетение, где одни сроки действовали как бы внутри других (или просто противоречили одни другим – ч. 3 ст. 382 и ч. 1 ст. 386 ГПК РФ в их прежней редакции), и, во-вторых, суммарно были слишком продолжительными.

Сама по себе процедура предварительного рассмотрения жалобы судьей соответствует сущности надзорной инстанции, даже притом, что осуществляется без вызова сторон и проведения судебного заседания. Вмешательство в судьбу дела, решение по которому вступило в законную силу, не может быть произвольным. И если при обжаловании решений, не вступивших в законную силу, препятствий и фильтров быть не должно, то при обжаловании вступивших в силу постановлений ситуация складывается иная. Вступившее в силу постановление является окончательным, исполняемым, оно презюмируется правильным. Мотив несогласия с этим постановлением не может считаться достаточным для пересмотра. Необходим предварительный контроль за приемлемостью жалобы, такой контроль сам по себе не нарушает конституционных прав заинтересованных лиц. Важно, чтобы предварительные процедуры были так прописаны законодателем, чтобы находился разумный компромисс между правом на устранение судебной ошибки и правовой определенностью, которую вносит вступление решения в законную силу.

Конституционный Суд РФ в Постановлении от 5 февраля 2007 г. №2-П справедливо указал, что предварительное рассмотрение надзорных жалоб представляет собой процедуру допуска (фильтрации). То, что на нее не распространяются процессуальные правила, характерные для иных судебных процедур, обусловлено целью обеспечить баланс публичного и частного интересов. Суд надзорной инстанции не может быть превращен в обычную судебную инстанцию, а явно необоснованные обращения необходимо исключать (абз. 1 и 2 п. 5 мотивировочной части).

Учитывая изложенное, на предварительных этапах проверки жалобы, поданной на решение, вступившее в законную силу, необходимо законом установить основания для пересмотра (критерии приемлемости). Только тогда фильтрация жалоб сможет обеспечивать баланс публичного и частного интересов, а пересмотр постановлений, вступивших в законную силу, сможет стать эффективным средством защиты.

В ГПК РФ основания для отмены постановлений названы в ст. 387, однако данная норма не связана со ст. 381, регулирующей этап рассмотрения жалобы и решения вопроса о приемлемости ее к пересмотру.

Основания для отмены судебного акта, вступившего в законную силу, должны корреспондировать основаниям для пересмотра судебного акта в данной инстанции (критериям приемлемости). В этом смысле конструкция выглядит современной и перспективной. Однако тех оснований для отмены (критериев приемлемости), которые закреплены в ст. 304, явно недостаточно для охвата всех случаев, когда может потребоваться преодоление законной силы решения.

Перечень оснований в ГПК РФ должен быть достаточно четким, но в то же время лишь относительно определенным. В законе следует закрепить следующие относительно определенные основания: препятствие к принятию законного решения по другому делу; существенный ущерб для заявителя (в том числе и материальный); неправильное применение норм права и (или) нарушение единства судебной практики; значение, выходящее за рамки конкретного спора и интересов его участников (социальная значимость спорного вопроса); существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны ни заявителю, ни суду. Определенность предлагаемого перечня в том, что он исчерпывающий. Относительность определенности в том, что высококвалифицированные судьи, осуществляющие пересмотр судебных актов, вступивших в законную силу, должны располагать некоторой свободой усмотрения. Достаточно нелепо было бы требовать от законодателя жесткого и не допускающего отклонений перечня оснований для пересмотра (отмены). Такой перечень реально невозможен, так как невозможно включить в жесткие рамки все многообразие жизненных ситуаций. Кроме того, применение предлагаемых норм должны осуществлять судьи, квалификация которых без труда позволяет давать правильное толкование относительно определенным нормам законодателя, при котором главным ориентиром выступает правильное понимание судьями судебной функции и назначения третьей инстанции. С другой стороны, полное отсутствие перечня оснований означало бы произвольное вмешательство в судьбу окончательно разрешенного дела, отсутствие правовой определенности. Компромиссом в данной ситуации и является создание относительно определенного перечня оснований для отмены (критериев приемлемости).

Препятствие принятию законного решения по другому делу как основание для отмены (пересмотра) необходимо в тех случаях, когда по одному делу существует несколько решений, вступивших в законную силу. Подобная ситуация возможна, если заинтересованные лица, не привлеченные к участию в деле, способом защиты избирают предъявление самостоятельного иска или в новом процессе заявляют о невозможности использования преюдициальности решения суда, вступившего в законную силу. Устранить недопустимую ситуацию, при которой в законную силу вступают противоположные по содержанию решения, возможно через обжалование и отмену одного из них или всех.

Существенный ущерб для заявителя как основание к отмене (пересмотру) предполагает либо значительные материальные потери, либо отсутствие возможности восстановить важные и значимые права (трудовые, пенсионные и т.п.). В частности, это ситуации, когда Европейским судом по правам человека принято решение против Российской Федерации, а без отмены решения российского суда гражданин не может восстановить своих прав.

Неправильное применение норм права и (или) нарушение единства судебной практики. Такое основание, как способ исправить ошибку нижестоящих судов, обязательно должно присутствовать среди полномочий суда третьей инстанции. Нормы материального права будут считаться нарушенными, если суд неправильно истолковал закон, неправильно выбрал применяемый нормативный акт, не применил закон и разрешил дело вопреки закону. Нормы процессуального права являются основаниями к отмене лишь в случаях прямого влияния на возникновение судебной ошибки либо при выявлении безусловных оснований к отмене. Единство судебной практики как сложившийся результат должно быть закреплено определенным документом (например, постановлением Пленума Верховного Суда РФ), который бы свидетельствовал о рекомендациях высшего судебного органа, подготовленных на основании обобщения судебной практики.

Значение, выходящее за рамки конкретного спора и интересов его участников, как основание к отмене (пересмотру) означает, что ряд дел (например, по трудовым, пенсионным, семейным спорам) представляет интерес для общества в целом или значительного числа граждан. От того, как будут разрешаться подобные дела, зависит не только какой будет по ним судебная практика, но зависит также общественное мнение, настроения в обществе, общественная безопасность. Судебные системы развитых стран в качестве критериев приемлемости для пересмотра решения, вступившего в силу, предусматривают и такой, как «социальная значимость спорного вопроса».

Существенные для дела обстоятельства, которые не были известны в момент рассмотрения дела ни заявителю, ни суду, – это так называемые вновь открывшиеся обстоятельства. Необходимость ликвидации пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам как самостоятельного вида пересмотра и как самоконтроля была нами обоснована, общность признаков пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам и надзорного производства рассматривается в гл. 3 настоящего исследования. Поскольку реально существует вероятность обнаружения обстоятельств, которые не были «открыты» участникам в момент рассмотрения дела, такое основание к пересмотру судебного акта (и к его отмене) должно быть предусмотрено.

На предварительном этапе судебно-надзорной деятельности возможно приостановление исполнения обжалованного судебного акта (ст. 298, ч. 1 ст. 381 ГПК РФ). Выше уже отмечалась сомнительная позиция Конституционного Суда РФ, высказанная в Постановлении от 5 февраля 2007 г. №2-П, о том, что в случае приостановления исполнения судебный акт не может приобрести свойство окончательности. Сомнительность прежде всего в том, с какой легкостью в данном случае нивелируется законная сила судебного решения. Аргументы Конституционного Суда РФ состоят в том, что суд надзорной инстанции, в отличие от Европейского суда, вправе не только установить факт нарушения права, но и отменить приведшее к такому нарушению судебное постановление, и, следовательно, пока судом надзорной инстанции не вынесено соответствующее решение, имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты не должны считаться исчерпанными – в смысле ч. 3 ст. 46 Конституции РФ (абз. 3 п. 9.3 мотивировочной части Постановления). Сомнительность этих аргументов – в искусственном соединении такого действия, как приостановление исполнения, с вопросом о внутригосударственных средствах правовой защиты. Изобретение способов задержки дела в российских судах через различные процедуры, такие как приостановление исполнения, могут, конечно, ввести в заблуждение российских граждан. Однако в самом Европейском суде по правам человека подобные подходы не нашли поддержки, что особенно наглядно проявилось в Постановлении ЕСПЧ от 14 июня 2007 г. по делу «ООО РТК «Меркурий» против России». В Постановлении (принятом, заметим, после принятия и официального опубликования Постановления Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. №2-П) отмечается, что несогласие должника с судебным решением и использование им экстраординарных средств обжалования не освобождает его от обязанности исполнить судебное решение, которое согласно национальному законодательству вступило в законную силу. Это разъяснение – своего рода звонок для российских законодателей и правоприменителей: приостановление исполнения на стадии надзорного обжалования не соответствует положениям Конвенции о справедливом судебном разбирательстве. Есть смысл задуматься о целесообразности подобного института в процессуальном законодательстве.

Согласно новой редакции ст. 381 ГПК РФ истребование дела в качестве самостоятельного этапа надзорной деятельности теперь не существует. Исключена также возможность обращения к председателю суда субъекта Федерации с жалобой на определение об отказе в передаче надзорной жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании. Эти правила в какой-то мере учитывают указания Конституционного Суда РФ в Постановлении от 5 февраля 2007 г. №2-П о том, что обращение к председателю суда не является для участников обязательным. Однако если надзорная деятельность производится в Верховном Суде РФ (случаи, когда жалоба подавалась в Судебную коллегию или Президиум), то в соответствии с ч. 3 ст. 381 Председатель Верховного Суда РФ вправе не согласиться с определением судьи Верховного Суда РФ об отказе в передаче надзорной жалобы и вынести определения о его отмене и передаче жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании. И в этом положении по-прежнему сохраняется неопределенность в вопросе о том, нужно ли специальное обращение к председателю суда или он сам производит контроль за вынесенными определениями.

В момент введения в действие ГПК РФ в ч. 6 ст. 381 и ч. 2 ст. 383 предусмотрел правило, согласно которому Председатель Верховного Суда РФ, председатели судов субъектов РФ, а также их заместители могли не согласиться с определением судьи об отказе в истребовании дела или с определением об отказе в передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции и вынести собственное определение, которым дело истребуется или передается в суд надзорной инстанции для рассмотрения по существу.

При первом прочтении создавалось впечатление сплошной проверки отказных определений, вынесенных судьей надзорного суда, со стороны председателей соответствующих судов и их заместителей. Видимо, этим объясняются резко критические суждения по поводу отмеченного правомочия в процессуальной литературе. Так, И.Н. Балашова высказала мнение, что вмешательство должностных лиц судебных органов, в административном подчинении которых находятся судьи, в процесс вынесения отмеченных выше определений нарушает принцип независимости судей, и предложила исключить из ГПК РФ ч. 6 ст. 381 и ч. 2 ст. 383, наделив правом истребования дела президиум или коллегию соответствующего судебного органа надзорной инстанции. Однако между критикуемым и предлагаемым автором порядком не видно больших различий (отметим, что судебная коллегия по гражданским делам на уровне субъекта РФ надзорными полномочиями не наделена).

Из п. 6 ст. 381 и ч. 2 ст. 383 ГПК РФ не вытекало, что у заинтересованных лиц есть право обжалования отказных определений, но реальная практика применения процессуального законодательства свидетельствовала о наличии таких обращений к председателям соответствующих судов и их заместителям с просьбой о пересмотре определений об отказе в истребовании дела или отказе в передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции. Таким образом, появился порядок, который Г.Л. Осокина охарактеризовала как внепроцессуальный.

Неясность в решении вопроса о том, от кого в этом случае должна исходить инициатива в истребовании дела или в передаче его для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции, заставила судей обратиться за разъяснениями в Верховный Суд РФ. Ответ был опубликован в одном из обзоров Верховного Суда РФ, где подчеркивалось, что на основании принципа диспозитивности и положений ч. ч. 1 и 3 ст. 376 ГПК РФ должностные лица соответствующих судов выносят свои определения по результатам рассмотрения надзорных жалоб или представлений прокурора. Таким образом, из этого разъяснения усматривается, что имеется в виду появление в громоздкой процедуре надзорного производства дополнительных этапов.

А.Т. Боннер отмечает, что случаи вмешательства должностных лиц судебных органов в анализируемую ситуацию являются нечастыми, поскольку самостоятельность судей надзорной инстанции при вынесении определений об отказе в истребовании дела или передаче его в суд надзорной инстанции для рассмотрения по существу во многом является фикцией, поскольку на практике они всегда согласовываются с отмеченными выше должностными лицами. Проблема тем не менее требовала решения.

Конституционный Суд РФ в п. 6 (абз. 2 мотивировочной части) своего Постановления от 5 февраля 2007 г. №2-П, реагируя на обращения граждан (С.А. Абакарова, С.В. Пономаревой), истолковал ст. ст. 381 и 383 ГПК РФ (в их прежней редакции) следующим образом:

1) правомочие председателя соответствующего суда или их заместителей не согласиться с определением судьи реализуется только при наличии обращения лица, подававшего жалобу или представление;

2) такое обращение может рассматриваться как обжалование вынесенного судьей определения;

3) является по сути отдельным этапом производства в суде надзорной инстанции;

4) допустимо только в пределах срока, установленного ч. 2 ст. 376 ГПК РФ.

То есть указанные должностные лица в случае обращения к ним заинтересованных лиц принимают решение в той же процедуре, в те же сроки и исходя из тех же оснований, которые предусмотрены ГПК РФ для решения рассматривающим надзорную жалобу судьей отмеченных вопросов, поскольку в противном случае имела бы место не урегулированная законом процессуальная деятельность.

Вместе с тем Конституционный Суд РФ полагает, что обращение к указанным должностным лицам после вынесения судьей определения об отказе в истребовании дела или об отказе в передаче дела в суд надзорной инстанции не может считаться обязательным условием для дальнейшего обжалования в вышестоящую инстанцию.

После внесения в гл. 41 ГПК РФ изменений (Федеральный закон от 4 декабря 2007 г. №330-ФЗ) право не согласиться с определением судьи оставлено лишь Председателю Верховного Суда РФ и его заместителю, причем имеется в виду определение об отказе в передаче надзорной жалобы или представления прокурора для рассмотрения в судебном заседании суда надзорной инстанции (ч. 3 ст. 381 ГПК РФ).

Из настоятельно рекомендованной Конституционным Судом РФ процессуальности (а эта деятельность, как мы отметили, получила название внепроцессуальной) при реализации этого правомочия в ч. 3 ст. 381 ГПК РФ отмечено лишь, что указанные определения отменяются и жалобы или представления прокурора с делом передаются в судебное заседание суда надзорной инстанции. Отметим, что не произошло законодательного закрепления положений о том, что применение подобного правомочия возможно только в случае, во-первых, обращения к Председателю Верховного Суда РФ или его заместителю лица, подавшего жалобу или представление, во-вторых, в предусмотренные ч. 2 ст. 376 ГПК РФ сроки.

Таким образом, исходя из содержания ч. 3 ст. 381 ГПК РФ вполне допустимыми будут выглядеть действия отмеченных должностных лиц, отменяющих без обращения к ним заинтересованных лиц и без ограничения во времени определение судьи об отказе в передаче дела для рассмотрения в судебном заседании суда надзорной инстанции и передающих его для рассмотрения по существу, хотя у сторон, возможно, сложились новые устойчивые правовые отношения, и подобный поворот событий уже не в их интересах. Анализируемое полномочие высоких должностных лиц Верховного Суда РФ не утратило своих «внепроцессуальных черт», сохраняет возможность вмешательства должностных лиц в диспозитивные начала гражданского судопроизводства и, кроме того, создает дополнительный этап в сложной структуре надзорного производства.

Извещение лиц, участвующих в деле, о времени и месте заседания суда надзорной инстанции производится в обязательном порядке (ст. 385 ГПК РФ, ст. 302). Необходимо отметить, что такой порядок сложился в связи с Постановлением Конституционного Суда РФ от 14 апреля 1999 г. №6-П о проверке конституционности ч. 1 ст. 325 ГПК РФ РСФСР. Указанная норма была признана неконституционной, поскольку позволяла рассмотреть дело без предоставления другой стороне или другим лицам, участвующим в деле, равных возможностей участвовать в судебном разбирательстве, без предоставления названным лицам права быть выслушанным судом.

Предыдущая12345678Следующая

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: