Разделение групп по признаку принадлежности к ним индивида

Ингруппа и аутгруппа. Каждый индивид выделяет некоторое множество групп, к которым он принадлежит, и определяет их как «мои». Это может быть «моя семья», «моя профессиональная груп­па», «моя компания», «мой класс». Такие группы будут считаться ингруппами, т.е. теми, к которым он чувствует свою принадлежность и в которых он идентифицируется с другими членами таким образом, что расценивает членов ингруппы как «мы». Другие группы, к кото­рым не принадлежит индивид — другие семьи, другие компании друзей, другие профессиональные группы, другие религиозные груп­пы, — будут для него аутгруппами, для которых он подбирает сим­волические значения: «не мы», «другие».

В наименее развитых, примитивных обществах люди живут ма­лыми группами, изолированными друг от друга и представляющими собой кланы родственников. Родственные отношения в большинст­ве случаев и определяют природу ингрупп и аутгрупп в этих обще­ствах. Когда встречаются два незнакомца, то они первым делом на­чинают искать родственные связи, и если какой-либо родственник свя­зывает их, то оба они являются членами ингруппы. Если же родст­венные связи не обнаруживаются, то во многих обществах такого типа люди чувствуют себя враждебными по отношению друг к другу и по­ступают в соответствии со своими чувствами.

В современном обществе отношения между его членами строят­ся на многих видах связей помимо родственных, но чувство ингруппы, поиск ее членов среди других людей остаются очень важными для каждого человека. Когда индивид попадает в среду незнакомых людей, он прежде всего пытается выяснить, нет ли среди них тех, кто составляет его социальный класс или слой, придерживающийся его политических взглядов и интересов. Того, например, кто занимает­ся спортом, интересуют люди, разбирающиеся в спортивных собы­тиях, а еще лучше болеющие за ту же команду, что и он. Заядлые филателисты непроизвольно делят всех людей на тех, кто просто со­бирает марки, и тех, кто интересуется ими, и ищут единомышлен­ников, общаясь в разных группах. Очевидно, что признаком людей, принадлежащих к ингруппе, должно быть то, что они разделяют оп­ределенные чувства и мнения, скажем, смеются над одними и теми же вещами и имеют некоторое единодушие относительно сфер ак­тивности и целей жизни. Члены аутгруппы могут иметь многие чер­ты и признаки, общие для всех групп данного общества, могут раз­делять многие общие для всех чувства и стремления, но у них все­гда есть определенные частные черты и признаки, а также чувства, отличные от чувств членов ингруппы. И люди бессознательно и не­произвольно отмечают эти черты, деля ранее незнакомых людей на «мы» и «другие».

В современном обществе индивид принадлежит одновременно ко многим группам, поэтому большое число ингрупповых и аутгрупповых связей может перекрещиваться. Студент более старшего курса бу­дет рассматривать студента младшего курса как индивида, принадле­жащего к аутгруппе, но студент младшего курса вместе со студентом старшего курса могут быть членами одной спортивной команды, где они входят в ингруппу.

Исследователи отмечают, что ингрупповые идентификации, пере­секаясь по многим направлениям, не снижают интенсивности само­определения различий, причем сложность включения индивида в группу делает более болезненными исключения из ингрупп. Так, че­ловек, неожиданно получивший высокий статус, имеет все атрибуты, чтобы попасть в высшее общество, но не может этого сделать, так как его считают выскочкой; подросток отчаянно надеется на участие в мо­лодежной команде, однако она его не принимает, рабочий, пришед­ший работать в бригаду, не может прижиться в ней и подчас служит предметом насмешек. Таким образом, исключение из ингрупп может быть очень жестоким процессом. Например, большинство примитивных обществ считают посторонних людей частью животного ми­ра, многие из них не различают слов «враг» и «посторонний», счи­тая эти понятия идентичными. Не слишком сильно от такой точки зрения отличается установка нацистов, которые исключали евреев из человеческого общества. Рудольф Хосс, руководивший концлагерем в Освенциме, где было уничтожено 700 тыс. евреев, характеризовал эту бойню как «удаление чуждых расово-биологических тел». В дан­ном случае ингрупповые и аутгрупповые идентификации привели к фантастической жестокости и цинизму.

Невозможно понять многие повторяющиеся в истории жестокие поступки без понимания ингрупповых и аутгрушювых отношений. Раз­личение и отделение ингруппы и аутгруппы делают психологически возможным совершение жестоких поступков даже гуманными людь­ми. Весьма характерен исторический пример, касающийся великого деятеля Английской революции, приведенный американским писате­лем Г.Р. Тревор-Рупером: «Англичане XVII в. обычно были терпимы­ми и человечными. Даже в гражданских войнах и революции они по­стоянно помнили, что их противники такие же, как и они сами, а по­тому они были мягкими и великодушными в сражении. Оливер Кромвель шел впереди своего века в пропаганде этой терпимости. Но когда Кромвель вторгся в Ирландию, он совершенно изменил свой характер по отношению к противнику. Для него и его приближенных ирландец был совершенно отличен от англичанина. В английской ар­мии, как и в английском обществе, сложилось мнение, что ирланд­цы не люди, они только несколько напоминают людей. Это мнение укреплялось официальной пропагандой. И англичане в соответствии с этой установкой вели себя по отношению к ирландцам крайне жестоко» [214, с. 108].

Прошедшие три века мало изменили отношение людей к тем, ко­го они считают другими, посторонними, «не такими, как мы», коро­че говоря, к членам аутгруппы. Многие национальные конфликты, про­исходящие на территории бывшего СССР, показывают, что кон­фликтующие стороны считают своих противников принадлежащими к «низшей» национальности, людьми второго сорта, что позволяет ка­ждой стороне проявлять к ним нечеловеческое отношение. То же мож­но сказать и о социально-классовых столкновениях, когда одна сто­рона считает другую «массой» или «быдлом», а противная сторона — «кровопийцами», «выродившимися от безделья».

Подводя итог сказанному, следует отметить, что понятия ингруппы и аутгруппы важны потому, что самоотнесение каждой личности к ним оказывает существенное влияние на поведение индивидов в груп­пах. От членов — соратников в ингруппе (заметим: соратник — состоя­щий в одной рати, в одном войске) каждый вправе ожидать призна­ния, лояльности, взаимопомощи. Ожидаемое от представителей аутгруппы поведение при встрече зависит от вида этой аутгруппы. От од­них из них мы ожидаем враждебности, от других — более или менее дружелюбного отношения, от третьих — индифферентности. Ожида­ния определенного поведения от членов аутгрупп со временем претер­певают значительные изменения. Так, двенадцатилетний мальчик из­бегает и не любит девочек, но спустя несколько лет он становится ро­мантическим любовником, а еще через несколько лет супругом. Во вре­мя спортивного матча представители разных групп относятся друг к другу с враждебностью и могут даже ударить друг друга, но стоит про­звучать финальному свистку, их отношения резко меняются, становят­ся спокойными или даже дружественными.

Мы не в одинаковой степени включены в наши ингруппы. Кто-то может, например, быть душой дружеской компании, но в коллек­тиве по месту работы не пользоваться уважением и быть слабо вклю­ченным во внутригрупповые связи. Не наблюдается одинаковой оценки индивидом окружающих его аутгрупп. Рьяный последователь религиозного учения будет закрыт для контактов с представителями коммунистического мировоззрения больше, чем с представителями со­циал-демократии. У каждого существует собственная шкала оценки аутгрупп.

Р. Парком и Э. Берджесом (1924), а также Э. Богардусом (1933) была разработана концепция социальной дистанции, которая позво­ляет измерить чувства и отношение, проявляемые индивидом или со­циальной группой к различным аутгруппам [193]. В конечном счете была разработана шкала Богардуса, служащая измерителем степени принятия или закрытости по отношению к другим группам [136]. Со­циальная дистанция измеряется путем раздельного рассмотрения взаимосвязей, в которые люди вступают с представителями других групп. Существуют специальные вопросники, отвечая на которые члены одной группы оценивают взаимосвязи, отвергая или, наоборот, принимая представителей других групп. Информированных членов группы просят при заполнении вопросников отметить, кого из зна­комых им членов других групп они воспринимают как соседа, това­рища по работе, как партнера для брака, и таким образом определя­ются взаимосвязи. Вопросники по измерению социальной дистанции не могут точно предсказать действия людей в том случае, если член другой группы действительно станет соседом или товарищем по ра­боте. Шкала Богардуса — это только попытка измерить чувства ка­ждого члена группы, несклонность к общению с другими членами дан­ной группы или других групп. Что будет делать личность в какой-либо ситуации, в огромной степени зависит от совокупности условий или обстоятельств данной ситуации (это называется ситуационной де­терминацией поведения).

Референтные группы. Термин «референтная группа», впервые введеннный в оборот социальным психологом Мустафой Шерифом в 1948 г., означает реальную или условную социальную общность, с которой индивид соотносит себя как с эталоном и на нормы, мнения, ценности и оценки которой он ориентируется в своем поведении и самооценке [205, с. 93]. Мальчик, играя на гитаре или занимаясь спор­том, ориентируется на образ жизни и поведение рок-звезд или спор­тивных кумиров. Работник в организации, стремясь сделать карьеру, ориентируется на поведение высшего руководства. Можно заметить также, что честолюбивые люди, неожиданно получившие много де­нег, стремятся подражать в одежде и манерах представителям выс­ших классов.

Иногда референтная группа и ингруппа могут совпадать, напри­мер в случае, когда подросток ориентируется на свою компанию в большей степени, чем на мнение учителей. В то же время и аутгруппа может быть референтной, приведенные выше примеры иллюстри­руют это.

Различают нормативные и сравнительные референтные функции группы. Нормативная функция референтной группы проявляется в том, что эта группа является источником норм поведения, социальных установок и ценностных ориентации индивида. Так, маленький маль­чик, желая скорее стать взрослым, пытается следовать нормам и цен­ностным ориентациям, принятым в среде взрослых, а эмигрант, при­езжающий в другую страну, пытается как можно быстрее освоить нор­мы и установки коренных жителей, чтобы не быть «белой вороной». Сравнительная функция проявляется в том, что референтная группа вы­ступает в качестве эталона, с помощью которого индивид может оце­нить себя и других. Вспомните, что мы говорили о концепции зеркаль­ного Я. Ч. Кули отмечал, что если ребенок воспринимает реакцию близких и верит их оценкам, то более зрелый человек отбирает отдельные референтные группы, принадлежность или непринаддежность к ко­торым для него особенно желательна, и формирует Я-образ, основываясь на оценках этих групп.

Стереотипы. Аутгруппы обычно воспринимаются индивидами в виде стереотипов. Социальный стереотип — это разделяемый образ другой группы или категории людей. Оценивая действия какой-ли­бо группы людей, мы чаще всего помимо нашего желания приписы­ваем каждому из индивидов, входящих в группу, некоторые черты, которые, по нашему мнению, характеризуют группу в целом. Напри­мер, бытует мнение, что все негры более страстные и темперамент­ные, чем люди, представляющие европеоидную расу (хотя на самом деле это не так), все французы — легкомысленны, англичане — замк­нуты и молчаливы, жители города N — тупые и т.д. Стереотип мо­жет быть позитивным (доброта, храбрость, упорство), негативным (бес­принципность, трусость) и смешанным (немцы дисциплинированы, но жестоки).

Возникнув однажды, стереотип распространяется на всех членов соответствующей аутгруппы без учета каких-либо индивидуальных раз­личий. Поэтому он никогда не бывает полностью истинным. Дейст­вительно, нельзя, например, говорить о чертах неаккуратности или жес­токости по отношению к целой нации или даже населению какого-либо города. Но стереотипы никогда не бывают и полностью ложны­ми, они всегда должны в некоторой степени соответствовать характеристикам личности из стереотипизируемой группы, иначе они не были бы распознаваемы.

Механизм появления социальных стереотипов до конца не иссле­дован, до сих пор непонятно, почему одна из черт начинает привле­кать внимание представителей других групп и отчего это становит­ся всеобщим явлением. Но так или иначе стереотипы становятся ча­стью культуры, частью моральных норм и ролевых установок. Соци­альные стереотипы поддерживаются селективным восприятием (выбираются только часто повторяющиеся инциденты или случаи, ко­торые замечаются и запоминаются), селективной интерпретацией (интерпретируются наблюдения, относящиеся к стереотипам, напри­мер, евреи — предприниматели, богатые люди — жадные и т.п.), се­лективной идентификацией (ты выглядишь, как цыган, ты выглядишь, как аристократ и т.п.) и, наконец, селективным исключением (он по­ступает, не как англичанин, он совершенно не похож на преподава­теля и т.п.). С помощью этих процессов происходит наполнение сте­реотипа, так что даже исключения и неправильная интерпретация слу­жат питательной средой для формирования стереотипов.

Стереотипы постоянно изменяются. Бедно одетый, испачканный мелом школьный учитель как частный стереотип фактически умер.

Исчез также достаточно устойчивый стереотип капиталиста в цилин­дре и с огромным животом. Мы уже забыли, что еще в начале века финнов считали «дикими и невежественными чухонцами», а японцев до второй мировой войны — «не способными к прогрессу азиатами». К величайшему сожалению, исчез в нашем обществе стереотип жен­щины как слабого, нежного и изящного представителя человеческо­го рода.

Стереотипы постоянно рождаются, изменяются и исчезают пото­му, что они необходимы для членов социальной группы. С их помо­щью мы получаем сжатую и лаконичную информацию об окружаю­щих нас аутгруппах. Такая информация определяет наше отношение к другим группам, позволяет ориентироваться среди множества ок­ружающих групп и в конечном счете определять линию поведения в общении с представителями аутгрупп. Люди всегда воспринимают сте­реотип быстрее, чем истинные черты личности, так как стереотип — это результат многих, подчас метких и тонких суждений, несмотря на то что только некоторые личности в аутгруппе полностью ему соот­ветствуют.