О том, что учинило племя хонов во всей стране агванской

Известно, что когда приходит в ветхость дом или вообще какое-либо здание большое или малое, оно близится к разрушению. Сначала, поколебавшись, рушатся фундамент и стены, потом падает потолок, а затем разваливается вся крыша и дом окончательно разрушается. То же случилось и с царством персидским.

С этой стороны Кавказских гор, в местах, которые называются Ках ¹²¹, Дчар ¹²², Тала ¹²³ и во многих других селениях поднялись народы, именуемые лезгинами, а во главе их стал Али-Султан ¹²⁴, до этого по приказу шаха управлявший страной. Все они объединились, объявили себя самостоятельными, отвратились от царя и восстали против него в 1161 г. (1712) ¹²⁵. До этого они опустошили и пленили области: Инисели ¹²⁶, Шекинскую ¹²⁷, Пасынджуг, Мумпарак ¹²⁸ и много других селений. Теперь же они, прибыв в село Кяндаг ¹²⁹ увели из него поголовно всех [жителей].

Своими ежегодными набегами они опустошали области на том и на этом берегу реки Куры: области Шекинскую, Капала ¹³⁰, Дасана ¹³¹ до окрестностей города Шемахи, а на этой стороне, — области Казаха, т. е. Агстева ¹³² и страну Амир-Шамшадила ¹³³, т. е. Закамы ¹³⁴, а также долины четырех рек Ганджапасана ¹³⁵, т. е. Шамхор, Ганджапасан, т. е. долину Восканапата ¹³⁶, Кюрокпасана ¹³⁷ и много сел в районе Партава ¹³⁸.

Они вырезали население сел, лежащих на равнинах, других ограбили и пленили и все превратили в пустыню. Уцелевшие жители других селений спаслись бегством и укрылись в горах Арцаха ¹³⁹. Спасшись в его укреплениях, они здесь начали заботиться о своей жизни.

Тот же Али-Султан в 1170 г. (1721), собрав из того же лезгинского племени многочисленное войско не менее 8000 человек, пришел к гор. Гяндже и вступил с войском на находящуюся около селения, именуемого Сутокулан ¹⁴⁰, площадь (худжан), куда его пропустили горожане. Когда же лезгинское войско вступило [24] на улицы города, тогда поднявшиеся горожане преградили ему дорогу с той и другой стороны [прохода} и перебили до тысячи двадцати одного человека, или около этого. Они же (лезгины) ничего не могли им причинить, и, двинувшись обратно, ушли со стыдом к своим местам.

Все происшествия, которые мы здесь описали, происходили в течение 8—9 лет, начиная с 1160 г. (1711). Сколько ни приказывал шах ¹⁴¹ находящимся в Шемахе и Гяндже и их районах персидским войскам выступить против них (лезгин), однако находившиеся в этих городах ханы, как ни старались, никак не смогли противостоять им, и сами терпели поражения. Так, например, Хасан-Али, хан шемахинский с пятнадцатитысячным войском дошел до их границ, но они (лезгины), напав внезапно рано утром, перебили большую часть его войска, сам хан был убит ¹⁴², а остальные бежали обратно.

Выступил против них также Огурлу-хан гянджинский ¹⁴³, но, потерпев у Шамхора поражение, обратился в бегство, и укрылся в Гяндже. Некоторое время оказывал им сопротивление некий Кичик-хан, правитель шекинский, но также был убит.

После этого обнаглевшее племя лезгинское стало более дерзким и подняло свою руку на Кахетию и на народ иберов. Произошло несколько ожесточенных сражений, с обеих сторон было пролито немало крови. Три раза обращался в бегство Имам Кули-хан Кахетинский ¹⁴⁴, а его имущество и утварь были разграблены.

Итак, год за годом продвигаясь вперед, они (лезгины) разорили всю его (Имам Кули-хана) страну и даже царские резиденции его отца, а затем, минуя епископский дом, они поднялись на укрепления Тушинских гор ¹⁴⁵.

Но этой их наглости есть и другая причина, о которой я сейчас напишу.

В стране Ширванской, в области Кабала, в селении Курдгашен, в местности Карасу властвовал один магометанский род меликов. Среди них был мелик по имени Мелик Махмуд, муж даровитый и счастливый, но алчный более чем Иуда и жаднее, чем пиявка ¹⁴⁶. Он по махгайю ¹⁴⁷ приобрел от шемахинского хана всю Кабалинскую область. Эта область была плодородна и многолюдна. В ней обитали как армянский народ, [25] в большом числе, превышающем даже местное население, пришедший сюда из страны Карабахской, так и коренное население. Над всеми властвовал тот мелик, собравший с них и накопивший много сокровищ, содержащих в большом количестве золото и серебро. Поэтому угнетенное население жаловалось на него, в том числе и армянское население Погеры ¹⁴⁸, которое собралось ко двору хана, а потом обратилось уже и к царю. Там находился и некий священник по имени Барсег, происходивший из Карабаха, из области Хаченсквй, из рода меликов. Когда народ переселился [сюда], он также со своей семьей ушел с ним. Они (переселенцы) восстановили селение Согутлу ¹⁴⁹ и жили там так, что лучше его не было других сел в области.

Выбрав его (священника), население отправило его к царскому двору в Аспахан ¹⁵⁰, чтобы он, как происходящий из рода меликов, был утвержден меликом над армянским народом, находящимся там (в сел. Согутлу). Он (священник) отправился добровольно, получил царский приказ и вернулся. Но враг его [Мелик Махмуд] был силен, и священник не мог противостоять ему, так как тот взятками ослепил шемахинского владетеля, поэтому ходатайства иерея остались без результата.

Но спустя некоторое время шемахинские знатные люди, питавшие ненависть к хану, восстали против него и отправившись к царю и добились смещения его. Они пожаловались и на Мелика [Махмуда], обвинив его в том, что он собрал много сокровищ и думает восстать против него (царя). И повелел царь описать все его живое и движимое имущество, в чем бы оно ни выражалось, отобрать его в казну, а его (мелика) с семьей заточить в тюрьму, что и было немедленно выполнено. Прибыли царские палачи, составили список и завг ¹⁵¹, описали дом и все имущество мелика, а его самого вместе с его братом по имени Ахмат в оковах доставили в Шемаху и продержали несколько месяцев в тюрьме, откуда они впоследствии были освобождены и им была возвращена власть.

Говорят, что имущество их, которое было отобрано в казну, стоило более 70000 туманов, не считая разной утвари, скота и мюльков ¹⁵², которым не было счета.

Говорят также, что у него было 500 мельниц, 500 тингов ¹⁵³. которыми молотят рис, кхум и манджаник ¹⁵⁴ [26] для размотки шелка — более 500, рек и проведенных к низам и огородам земледельцев каналов, называемых архами, великое множество, а об остальном богатстве можете судить сами.

Спустя несколько лет после всего этого, некто — Хусейн, хан шемахинский, опять задержал обоих братьев и по приказу шаха отрубил им головы, а потом схватил троих сыновей его (мелика) — Пейкара, Ибрахима и Касума, подверг их страшным мучениям и пыткам и заставил отдать остальное имущество, о котором говорят, что оно стоило 25000 туманов. На этот раз, получив от них упомянутое имущество, их отпустили.

После этого, Пейкар пошел к шаху, был сделан меликом и, вернувшись к себе, стал править по отцовскому обычаю.

Спустя четыре года другой Хусейн, хан шемахинский, приказал казнить Пейкара у него дома, после чего, забрав все его имущество, дом, захватили в плен его жен и сыновей и увели их в Шемаху. Затем разыскали и выявили все имущество, которое у него было и отобрано в казну. Как говорили, стоимость его превышала 20000 туманов.

Братья его (Пейкара) — Ибрахим и Касум убежали к вышеупомянутому Али-Султану, а от него перешли по другую сторону гор [Кавказских] к вождям тех племен (лезгин). Как говорят, магометане бывают двух вероисповеданий: некоторые именуются шиа ¹⁵⁵, каковы персы, кызылбаши, а некоторые — сюнни ¹⁵⁶, каковы османы, названные горцы, афганское племя Кандагара, узбеки, бухарцы и арабы, а также большинство во вселенной тех, которые принадлежат к этой вере [магометанской].

Поэтому они (братья Пейкара) пошли к лезгинам как к своим единоверцам. Говорят, по прибытии к ним, они предстали у их порогов босыми, с обнаженной головой в знак того, что им нанесена обида от рук шиитов, ибо такой у них обычай. Появление их (братьев) в таком виде возбудило в них (лезгинах) ненависть [к шиитам] и они озлобились хуже свирепого зверя. Такое положение они сочли для себя большим позором. И стали призывать друг друга к объединению. В большом возбуждении собирались десятки тысяч и [27] так собралось много тысяч, так как все время было слышно об опустошениях лезгинами упомянутых выше районов. Вновь собравшиеся также решили присоединиться к ним.

Какой-то главарь их по имени Сурхай ¹⁵⁷ дошел до страны иберов, прошел по нижней части Кахетии и Тпхиса, опустошил область, называемую Сомхет ¹⁵⁸ и Думны ¹⁵⁹.

А теперь 10 августа 1171 г. (1722) все эти племена лезгин вместе со своими главарями — вышеупомянутым Сурхаем, Шамхалом, Исмином, Хаджи-Давудом и Али-Султаном ¹⁶⁰ всем своим могуществом подошли к городу Шемахе, вели в течение восьми дней ожесточенные сражения, но взять его не смогли. К ним дошла весть, что некоторые из оставшихся после них (соплеменников) подняли смуту в их стране. Поэтому в одну ночь они внезапно отошли и возвратились в свою страну. После этого жители Шемахи принялись за укрепление города, окружили его глубоким рвом и забором, возвели стены и укрепили. В это же время спешно были подтянуты из разных мест (Гянджи, Карабаха и Мугани) войска, а по приказу шаха из Акулиса ¹⁶¹ прибыл в город новый хан по имени Хусейн-хан ¹⁶². И продержали так город до наступления того же месяца следующего года.

Второй раз вышеупомянутые горцы пришли еще большей толпой, чем в первый раз. В течение двенадцати дней они вели ожесточенное сражение, а затем в августе во время поста богородицы в среду 1170 г. армянского (1721) Шемаха была взята ¹⁶³.

Взятие ее произошло следующим образом: как мы уже сказали, магометане бывают двух вероисповеданий — шииты и сунниты. Жители города делились пополам, но суннитов было больше, поэтому жители района, называемого Сарытопраг, ночью открыли свою сторону и впустили внутрь города часть неприятельского войска, а на рассвете, присоединившись сами к ним, передали им в руки город. Вступив в город, лезгины пустили в ход свои мечи против магометан-же кызылбашей.

Как мне описать те бедствия и пролитую кровь, которая текла среди базаров, как река? Восемьсот мужей из начальников города и знати, которые укрылись в мам'е ¹⁶⁴ своей, находившейся в центре города, были [28] зарезаны как животные. Они (лезгины) совершенно прекратили и уничтожили всякий глас горя ¹⁶⁵. Многие из войска персидского и из их начальников бежали куда попало. Имущество и дома были разграблены, а семьи и дети были уведены в плен, хана Хусейна схватили и, продержав его несколько дней, выдали Ибрахиму-аге, брату мелика Пейкара, который убил его в отмщение за своего отца и брата.

Народ же армянский, христиане, как жители города, так и селений, за исключением немногих случаев, особенно не пострадали от резни, ибо милостию Христа они были пощажены. Имущество их было в значительной мере разграблено, но дети и сыновья их не были взяты в плен.

Необходимо представить себе богатство того города Шемахи: начиная от времен великого шаха Абаса, отнявшего его у османов в 1055 г. (1606), до 1170 г. (1721) из него не было взято ни соломинки. И так как он (г. Шемаха) являлся [как бы] пандаром ¹⁶⁶ Каспийского моря и местом остановки прибывающих отовсюду купцов и также местом торговли и доходов индийцев, хоромов, джугинцев ¹⁶⁷ и русских, он был переполнен всевозможным имуществом и сокровищами.

Поэтому жадный и свирепый тот народ, особенно же те, которые имели ослиный характер, разграбили и обнажили его (г. Шемаху) как мужа, попавшего в руки безбожных разбойников. И забрав разнообразнейшее имущество, золото и серебро, вынесли все за город, разбили по частям и, поделив между собой, нагруженные ушли к себе.

И настолько эти поганые были невежественными, что за один хлеб или за одну дыню платили один золотой. Так, был взят богатый стольный город Шемаха.

После взятия этого города правители Гянджи и Еревана известили об этом шаха, заявив протест, а сами выступили со всем своим войском и пришли в агванский город Партав на берегу реки Куры. Там собрались ереванский хан со всеми правителями районов, хан гянджинский со всей знатью и остальные с множеством войска до 30000 чел.

Но от царя не было [войска] и никакой им помощи не пришло, ибо он был очень занят и озабочен войной [29] в районах Кандагара. Он только словесно и письменно приказывал им сделать все, что можно.

Искусные же, привыкшие к злодеяниям, страшные по наружности, звери-людоеды, от одного имени и голоса которых приходили в трепет все, кто находился поблизости, в это время подобно опытным охотникам, пришли тихо и бесшумно, собрались на том берегу великой реки ¹⁶⁸ и в одну ночь также бесшумно переправились на другой берег.

А трусливый и женоподобный народ персидский, по своему обыкновению всю ночь до утра пьянствовал, пировал, к утру же впал в глубокий сон и только по восходу солнца поднялся и стал готовиться к битве.

Пока они (персы) медленно готовились, те (лезгины), ударив на них, разбили их, бросившись за ними, погнали их до подножья Арцахских гор к реке Трду ¹⁶⁹ и к долине реки Хачен ¹⁷⁰

Таким образом, персы были посрамлены и обманулись в своих ожиданиях, а хазары (лезгины), забрав добычу, радостные возвратились к себе. Это случилось осенью 1170 г. (1721).

Когда кончилось страшное зимнее замерзание реки и приблизилось приятное дуновение весны, показавшееся нам очень тяжелым, в марте, при приближении великой пасхи господней, они (лезгины) опять вооружились своим злым намерением, собрались более чем в двойном количестве, составили отряды и, как саранча, тысячами и десятками тысяч, пройдя через Врата Железные ¹⁷¹, дошли до Шемахи.

Двинувшись оттуда, они прибыли и остановились лагерем у плодородной равнины Муганской, на том месте, где соединяются Кура и Араке. Один из персидских полководцев, по имени Чардахжи, также с большим войском стоял лагерем около Баркушата на берегу того же Аракса.

При одном только слухе о них этот безбожный муж бежал и исчез из своего лагеря. А воинственные и кровожадные хоны (лезгины), поднявшись по реке до пределов Баркушата ¹⁷², вступили в страну Тизака ¹⁷³, заняв его горы и равнины. По своему обыкновению они, как опытные жнецы, начали наступать на них (на жителей). В той стране обитало много христиан и магометан, и вот, в день великой субботы ¹⁷⁴, напав на них, они (лезгины) в течение трех дней резней и уводом в плен [30] населения превратили в пустыню густонаселенную и изобилующую скотом ту область.

Отсюда (из Дизака) они прошли в область Варандинскую ¹⁷⁵. То же они совершили и здесь. Но местный мелик Пагир ¹⁷⁶ спешно послал к ним навстречу некоторых из своих мужей с подарками и освободил часть пленных и свою область.

Оттуда (из Варандинской области) они без страха, смело пришли в область Хачена, так как никто к ним не вышел навстречу ни с дружбой, ни с оружием. Вообще все показали им спину. Поэтому им и удалось так легко вступить сюда и они совершили все, что пожелали, чего я не в состоянии и описать. В течение одного дня, начиная от реки Каркара ¹⁷⁷ до реки Дрдувакан ¹⁷⁸ и до реки Чараберда ¹⁷⁹, в горах и на равнинах они (лезгины) произвели сплошное опустошение. Сначала они сожгли деревянные дома и жилища сельчан, потом напали на жителей, спускали их с горных вершин, вытаскивали из пещер, из лесных чащ и зарослей кустарника и забирали в плен. Забрав при них же домашнюю утварь, погнали их вместе со стадами скота, табунами, гуртами овец и других четвероногих вниз по р. Хачен.

Перемешанные вместе пленные и скот быстро передвигались подобно стремительному потоку, напоминая своим шествием великую армию. Это мы видели своими глазами, ибо мы, спасшись бегством, добрались до вершины горы, что выше святого престола Гандзасарского ¹⁸⁰, и нога их (лезгин) не смогла добраться до нас, оттуда мы и наблюдали все происходящее. Это случилось в 1171 г. (1722) 20 апреля, в день первого воскресенья после Пасхи ¹⁸¹.

Надо было видеть бедствие оставшихся после них, плач убиваемых, рыдания пленных, печаль матерей, гибель взятых в плен детей, грабеж имущества, голос рыданий и ужасный вид рассеченных пополам мужей.

Изменив свойство гор и суровых скал, [люди] превратили их в соучастников своей печали ¹⁸²

Войско же неприятельское, забрав добычу и пленных, смешало их со своим лагерем и, отправившись из Аканакерта ¹⁸³, стало лагерем у моста, называемого Гары-керпи ¹⁸⁴ на берегу р. Дрду, называемой теперь по-персидски Тхарткар (Тертер). Оно там оставалось недолго и не смогло причинить особенного вреда области [29] Чараберд и Партав, так как те (жители Чараберда и Партава), предупрежденные, успели укрепиться в неприступных горных местах, а молодые оказали сопротивление и убили многих вражеских воинов. Поэтому они (лезгины) спешно переправили через великую реку Куру добычу и пленных и увели в свои области, а сами поспешили напасть на город Гянджу.

Сюда к ним явились владетель Чараберда, великий парен ¹⁸⁵ Калпали-бек и Гайнаги, внук Дерках-Кули-Султана ¹⁸⁶, которые, растерявшись и испугавшись ожидаемых насилий, бежали в область Цар ¹⁸⁷.

Спустя несколько дней он (Калпали-бек), отдав своего сына в заложники, тайно опять возвратился к себе. А они (лезгины) обложили гор. Гянджу и держали его в осаде 12 дней или около этого, но ничего не смогли сделать: горожане оказали им сопротивление, а заранее осведомленные об их приходе богачи и состоятельные люди ушли в гор. Тпхис ¹⁸⁸ к иберскому царю Вахтангу ¹⁸⁹ и просили его прийти к ним на помощь. Он обещал прийти.

И действительно, когда стали один за другим прибывать к нему посланные [из Гянджи], он двинулся на лезгин с сорокатысячным войском, и как только он приблизился к Шамхорской области, они стали отступать к реке Куре, а потом один за другим исчезли в течение трех дней, уйдя в свои места. Царь же иберский Вахтанг с многочисленным, более чем сорокатысячным войском, пришел и стал лагерем на южной окраине гор. Гянджи...

Глава VI

⇐ Предыдущая123Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: