 |
Кавказ. Камень–крест
|
|
|
|
КАВКАЗ
ЧЕЧЕНСКИЕ ЛЕГЕНДЫ [200]
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛАГОДАТИ [201]
Некто проснулся утром, вышел во двор и увидел, что по свежему снегу следы ведут из его дома. Но во дворе следов не было. Стал он думать: «Что это могло значить, кто же ушел из дому? » Решив это разузнать, он отправился по следу, который привел его к пещере. Человек вошел в нее и крикнул:
– В мой дом следов нет, а только из дома. Что это означает? Кто ушел от меня?
Голос ему ответил:
– Я, благодать, которая рассердилась на тебя и покинула твой дом. Зря ты трудился и пришел за мной.
Тогда человек стал умолять благодать вернуться, говоря, что он без благодати пропадет.
Благодать ответила:
– За то, что ты потрудился и пришел ко мне, я дам тебе что–нибудь одно. Хочешь – проси золото или большое хозяйство, хочешь – проси здоровье или что–нибудь другое, но не проси меня вернуться к тебе.
Подумал человек и сказал:
– У меня ума мало. Если ты позволишь, я посоветуюсь дома.
Благодать согласилась. Он вернулся домой и обо всем рассказал своим. Ему стали советовать: кто попросить золото, кто – зерно. Жена же сказала:
– Попроси для нашей семьи согласие. Там, где оно есть, ничего другого не надо.
Согласился он с ней; пошел в пещеру п попросил дать его семье согласие. И тогда благодать сказала:
– Перехитрили вы меня. Даю вам согласие. А там, где согласие, должна быть и я. Поэтому возвращаюсь к вам, Благодати не бывает там, где нет согласия.
МЯЛХИСТИНЦЫ [202] И У–НАНА [203]
До проникновения ислама мялхистинцы поклонялись Тушоли[204] и Цуву[205]. У Тушоли раз в год собирались люди, от каждого двора резали барана и клали два абаза (это были тогда большие деньги), веселились, молили о хорошем урожае.
|
|
|
Поклонялись Цуву, приносили дорогие вещи: пулю, порох, кольца, серьги, пояса.
На моей памяти эти вещи лежали в чаше перед Цувом; люди не дотрагивались до них. Эти вещи приносили, желая удачи при отправлении в дорогу. Укравший эти вещи сходил с ума, занимался самоистязанием.
Села Сата – дочь Дялы[206].
У–Нана распространяла болезни. Мялхистинцы молились в местечке Доге[207]. Там собирались для молитвы люди из пяти сел.
Однажды люди собрались, приготовили много еды–питья и молились о дожде. Когда они сидели за трапезой, к ним подошла одна высокая женщина с сумкой, перекинутой через плечо. Люди не знали, кто она такая. Поставили перед ней жирное мясо.
– Мясо слишком жирное, я не могу его есть, – сказала пришелица.
Поставили перед ней тощее мясо.
– Это мясо тощее и кажется испорченным, я не могу его есть.
Смешали жирное с тощим и поставили перед ней. Она начала с аппетитом есть и после еды произнесла три молитвы. Трижды пошел дождь. Затем она стала в середине Доге. Это была У–Нана. Опустила руку в сумку, взяла пригоршни болезней и бросила. Все люди в Доге, там, куда упали болезни, умерли. На моей памяти село Доге стало безлюдным, пустовало. У–Нана решила, что молящиеся не очень хорошо ее приняли, и потому наслала на них болезни.
КАМЕНЬ–КРЕСТ
Если идти из Нихалоя[208] в Итум–Кале[209], справа от дороги стоит каменный крест. Появился, говорят, он давно.
Одна девушка каждый день стирала у реки шерсть. Она любила одного молодого человека, который ухаживал за ней и любезничал, когда она стирала шерсть.
После проливных дождей река Аргун сильно вздувалась. Однажды в такое время молодой человек переходил реку, и она понесла его. Девушка сидела у реки и возилась с шерстью. Вдруг она услышала крик любимого, взывавшего о помощи. Девушка не вынесла этого крика и взмолилась:
|
|
|
– Да превращусь я в холодный камень!
Тут же девушка превратилась в камень. Она стояла с распростертыми руками и стала камнем, который похож на крест.
СКЛОН МАЖКИ [210]
Дудур из Гелдагана[211] пошел однажды в Бердыкель[212] повидать свою возлюбленную Мажку. Очутился он на вечеринке, где находилась Мажка. На этой вечеринке за Мажкой ухаживал ее аульчанин. Остановил он дробь барабана и сказал:
– Есть ли здесь кант, который отважится пойти со мной в лес убить сармака?
Никто не ответил ему.
Второй раз остановил аульчанин дробь барабана и снова крикнул:
– Неужели здесь нет канта, который отважится пойти со мной в лес убить сармака?
Никто не ответил ему.
Третий раз спросил об этом же аульчанин Мажки, и опять никто не ответил.
После вечеринки Дудур подошел к аульчанину Мажки и спросил:
– Ты и вправду отважился бы пойти убить сармака?
– Отважился бы, – ответил тот.
– Тогда никому не говори, приходи ко мне завтра, – сказал Дудур.
На второй день чуть свет аульчанин Мажки прошел по всему аулу, громко объявляя:
– Я и Дудур из Гелдагана идем убить сармака.
А Дудур из Гелдагана у своего друга готовил оружие для убийства сармака. Утром, когда Дудур и аульчанин Мажки шли по аулу, все жители села шли следом за ними, зная, что они идут убить сармака.
– Сармак, наверно, находится здесь, – сказал аульчанин через некоторое время. – Дудур, если нам не удастся одолеть сармака, лучше остаться с людьми.
– Я просил тебя, чтобы ты об этом никому не говорил, – сказал Дудур. – Теперь же мы оба должны или умереть, или убить сармака.
После этого Дудур сделал из липы рог и закричал в него, как сармак.
Из–за серебряного тополя, находившегося неподалеку, высоко подпрыгнул сармак и ответил криком. Увидел аульчанин Мажки сармака, подскочившего над тополем, и испуганно сказал Дудуру:
– Побежали с тобой к людям.
Но, не добежав до них, он умер от разрыва сердца.
Кинулся Дудур на сармака и ударом шашки отрубил ему хвост размером в человеческий рост. Сармак ударился о землю обрубленным концом и приготовился к прыжку на Дудура.
Дудур уклонился от прыжка сармака и отрубил ему еще кусок хвоста. Второй раз ударился сармак о землю и прыгнул на Дудура. Дудур опять отскочил в сторону и отрубил еще кусок. Сармак стал величиной с человека. В последний раз кинулся сармак на Дудура. Дудур воткнул ему в рот шашку и крепко сжал его голову. Жители Бердыкеля бросились на сармака и добили его.
|
|
|
После этого долго лежал Дудур у Мажки, лечился от тяжких ран молоком и сывороткой. Через год он выздоровел, и Мажка вышла за него замуж.
С тех пор жители Бердыкеля называют это место Склоном Мажки.
СОЛСА [213]
В давние времена в ущелье реки Аргун жил князь Солса. Этот князь проводил первую ночь с невестой каждого подвластного ему человека. Только переночевав с ним, невеста могла пойти к своему мужу.
Однажды к князю пришел бедный человек и попросил князя не позорить его.
Солса обругал бедняка, прогнал его, а напоследок крикнул:
– Чем ты лучше других?
Тогда разгневанный бедняк пошел к сыну Солсы и попросил у него за золотой абаз шашку отца. Шашкой Солсы можно было обвить руку, словно нитку намотать на катушку. Стоило нажать ручку шашки, и она сразу же выпрямлялась.
За золотой абаз сын Солсы отдал бедняку шашку. Этой шашкой бедняк снес голову Солсы. Голова Солсы трижды перекатилась через Аргун и прокричала:
– Пусть власть князей перейдет к рабам, а власть рабов – к князьям.
И волны Аргуна унесли голову Солсы. А бедняк пришел с невестой к себе в дом и стал жить счастливо.
С тех пор князей в том краю не бывало.
ДВА КНЯЗЯ [214]
Выше Датыха[215], в ущелье Эг[216], между двумя склонами протекала река Фарта. На этих склонах стояли две башни – в них жили два князя. Они враждовали между собой.
Как–то один из князей отправился на охоту, а другой в это время захватил его жену, детей и заперся в своей башне.
Возвратился князь с охоты и, не обнаружив в башне жены и детей, узнал, что их украл князь – его недруг.
Сидит он у окна башни и горюет. А князь–похититель с издевкой кричит:
– Ты, кажется, грустишь по своей семье? Нужна ли она тебе?
Так повторялось много раз.
Тогда князь взял шерстяную пряжу, сделал из нее нитку и ночью измерил этой ниткой расстояние от своей башни до башни князя–похитителя.
|
|
|
Отправился он в лес, отмерил по нитке точное расстояние, установил мишень и до тех пор стрелял в цель из кремневого ружья, пока не стал попадать точно.
Пришел он домой, сел у окна, рядом поставил ружье.
Вечером крикнул князь с противоположного склона:
– Ты, кажется, грустишь по своей семье? Нужна ли она тебе?
В этот момент князь выстрелил из ружья, попал князю–похитителю прямо в рот и убил его. Забрал он свою жену и детей, и стали они жить счастливо.
ОКИ–АКИ [217]
Из Итум–Кале шли майистинцы[218] и увидели у родника княжескую дочь. Она им понравилась, и майистинцы сказали девушке:
– Тебе бы в мужья Оки–Аки, у которого ночью во лбу светит солнце, а днем между лопаток луна.
Дочь князя поспешила домой. Пришла она и сказала отцу:
– Пригласи к нам в дом прохожих путников.
Отец пригласил майистинцев к себе в дом. Испугались майистинцы и спросили:
– Почему ты нас остановил, что мы тебе сделали?
– Говорили ли вы о ком–нибудь кому–нибудь? – спросил князь.
Майистинцы рассказали, что видели у родника девушку и, пораженные ее красотой, пожелали ей стать женой Оки–Аки, у которого ночью во лбу светит солнце, а днем между лопаток луна.
Князь дал майистинцам слово, что отдаст им свою дочь, если они принесут ему три вещи: двух быков с санями, маслобойку и медный котел.
Майистинцы быстро исполнили желание князя, и он выдал дочь за Оки–Аки, у которого ночью во лбу светит солнце, а днем между лопаток луна.
Приехали майистинцы к себе, и невеста видит: дом без потолка и пола, а между голых стен сидит Оки–Аки. У него было несметное количество овец и больше ничего. Забеспокоилась княжеская дочь:
– Как мне здесь жить? Не останусь я, отправьте меня домой!
Тогда майистинцы, боясь, что она может убежать, связали девушку. Так, связанной, она стала матерью трех сыновей. Попросила она развязать ее и обещала спокойно жить с тремя сыновьями. Через некоторое время обратилась она к мужу с просьбой отпустить ее навестить родителей. Муж разрешил ей поехать с тремя сыновьями и наказал, чтобы у родителей она дала сыновьям неслыханные имена.
Пожив у отца, стала она собираться домой. Отец спрашивает ее:
– Чем тебя одарить?
Дочь ответила, что муж наказал ей дать трем сыновьям имена, которых нет на свете.
– Пусть отсохнет язык у тебя и у того, кто тебя этому научил, – сказал князь, дал дочери трех слуг и отправил ее к мужу.
Сыновей этого Оки–Аки прозвали: Жархо, Кошатхо, Саханхо»[219].
КАК ЧЕЧЕНЦЫ ПРИСОЕДИНИЛИСЬ К РОССИИ [220]
Еще до Шамиля во Владикавказ прибыл русский падчах со своими солдатами. Недалеко от станции Беслан[221] падчах и его приближенные разбили на равнине шатры. Здесь они веселились, прогуливались по лесу и стреляли дичь. Русский падчах не знал чеченцев, но ему рассказывали, что они дикий народ, и поэтому он не считался с ними.
|
|
|
О прибытии падчаха узнали все кавказские народы.
Леча, сын Алха, из селения Гехи[222] пошел по селам и стал просить, чтобы каждое село выставило по снаряженному всаднику. Он обошел пятьдесят селений. Уважая его как гостя, эти села выставили по всаднику. И тогда сел Леча Алхапов на белого коня, сам оделся во все белое, а за ним выстроились пятьдесят всадников на гнедых конях, одетые в черное.
Леча договорился с ними, как надо себя вести. Десятерых он поставил рядом с собой, остальных по пяти выставил впереди и сзади себя. Они не приближались к падчаху, а строем ехали вдалеке, чтобы их было видно издали в подзорную трубу.
Падчах увидел в подзорную трубу одинаково одетых всадников. Ему они понравились, и он послал своего всадника узнать про них. Вместе с этим посланным Леча подъехал к падчаху и сказал:
– Мы – чеченцы.
Удивленный красотой и статностью всадников, падчах спросил:
– Я не знаю вашего народа, кто вы такие?
Тогда Леча Алханов сказал:
– Невезучий мы народ. Когда охотники устраивают засаду на зверей, одни их гонят с одной стороны, другие – стреляют в них с другой. Один зверь из всех, когда охотники уже уверены, что убили его, вдруг выскакивает из окружения и скрывается. Соберутся вечером охотники и начинают превозносить свои доблести: такого–то зверя убили, такого–то зверя изломали. Но ни один из них не говорит об убежавшем звере, ибо он оказался смышленее охотников. На него похож наш народ. У нас нет князей, и ни один не склоняет голову перед другим. Такой мы народ, и поэтому ты не знаешь о нас. Каждый из моих всадников одолеет любого твоего солдата.
Затем всадники и солдаты падчаха стали состязаться, и всадники во всем одолели солдат. Падчаху очень понравились всадники и их одежда. Он попросил для своей свиты двенадцать всадников и присоединил чеченцев к России.
С тех пор, говорят, при дворе падчаха стали носить черкесскую форму.
СКАЗАНИЯ И МИФЫ ИНГУШЕЙ [223]
КАК ВОЗНИКЛИ СОЛНЦЕ, МЕСЯЦ И ЗВЕЗДЫ [224]
Все это неправда, но в старину рассказывали следующее.
Жил молодой человек неописуемой красоты. Он был искусным кузнецом. От искр его кузни, казалось, молнии сверкали.
В это же время жила одна девушка. Она безвыходно сидела в высокой башне без окон и дверей. От ее красоты исходило сияние, которое было видно издали.
– Я женюсь на ней, – решил молодой человек и послал сватов.
Девушка была его сестрой; он не знал об этом, а девушка знала.
– От огня и золы его кузни исчезнет мое лучезарное сияние – я не пойду за него замуж, – придумала причину девушка, чтобы отказать юноше.
Она не смела признаться в том, что она его сестра.
Отказ девушки очень огорчил молодого человека. Темной ночью он взял золотую головешку, которая неделю калилась в его кузне, и отправился к девушке.
Увидев его, девушка бросилась бежать, он – за ней. Долго–долго бежал он за ней, до тех пор пока оба не погибли.
Искры от золотой головешки превратились в звезды. От девушки осталось лучезарное сияние, от молодого человека – головешка. Они превратились в солнце и луну. До сего времени солнце не может догнать луну.
СПОР О СОЛНЦЕ И ЛУНЕ [225]
Жили два брата. Однажды они повздорили между собой.
– Солнце мое, а луна – твоя, – говорил один.
– Нет, твоя луна, а солнце – мое, – говорил другой.
Долго они спорили, но к согласию не пришли и пошли по свету разрешить этот спор.
Долго они шли и сильно устали. Сели отдохнуть в тени чинары. С чинары упала большая змея, обвилась вокруг старшего и стала сдавливать его горло.
Тогда младший брат взял змею за голову и потянул. Змея оставила старшего брата и обвила младшего. Старший ударом шашки убил ее и случайно перерезал горло младшему. Младший брат испустил дух. С горя старший брат размотал с тела младшего змею и бросил ее в трясину. Змея сразу ожила.
Старший брат понял, в чем дело. Отрубил он мизинец левой руки и ткнул палец в трясину. Палец тут же прирос обратно. Взял он из трясины воду и побрызгал ею брата. Тот сразу ожил. Поняли братья, что это за трясина.
– Мы можем из этой трясины добыть много золота, – сказал младший брат.
– Что нам надо делать? – спросил старший брат.
– Ты будешь врачевать. Я распущу слух, что ты оживляешь мертвых.
Младший брат приносил из трясины воду, а старший оживлял ею мертвых и врачевал больных.
Прошло пять лет. Сильно разбогатели братья. С каждым днем младшему брату становилось все труднее, так как вода в трясине стала кончаться.
Однажды, когда он пошел за водой, из трясины поднялся сармак и сказал:
– Ты хочешь лишить меня покоя? Что ты делаешь с водой? Как много ты ее уносишь!
Испугался младший брат и бросился бежать.
– Остановись! – крикнул сармак. – Если ты сделаешь еще шаг, я убью тебя. Подойди и отвечай на мои вопросы.
Подошел младший брат и все рассказал: как упала с чинары змея, как старший брат убил ее, как она ожила, как брат оживил его, как они излечивали людей…
– В этой трясине вода кончилась не потому, что ты ее уносил. Когда люди на земле не умирают – вода в трясине уменьшается. Если вода в трясине кончится, весь мир погибнет. Поклянись своим отцом, что придешь сюда со своим старшим братом.
– Я не могу дать тебе такую клятву, потому что, поклявшись за него (а он может и не прийти), я могу стать клятвопреступником. Я передам ему твои слова. Сам же, клянусь отцом, завтра приду к тебе.
– Ты прав. Иди, а завтра придешь вместе с братом.
И сармак скрылся под водой.
Понурый пришел младший брат домой, передал старшему весь разговор с сармаком и добавил:
– Завтра мы должны пойти к нему.
– Я не такой глупец, как ты, чтобы встречаться с сармаком. Если хочешь, сам иди к нему.
На второй день младший брат пошел к сармаку.
– Ну, где твой брат? – спросил сармак.
– Он не захотел прийти, – ответил младший.
– Если бы он пришел, я бы отпустил вас невредимыми и освободил бы вас от врачевания. Вы вышли из дому со спором о луне и солнце. Этот спор разрешу я. Ты человек честный, и солнце твое. Ты будешь славным соколом с зорким взглядом и будешь летать днем. Твой брат бесчестный человек – луна его. С этого дня он будет лупоглазой совой и будет летать только ночью.
Только сармак произнес молитву, как младший брат превратился в славного сокола, а старший – в лупоглазую сову.
Увидит сокол днем сову и бросается на нее. Это младший брат недоволен старшим, а старший, вспоминая, как лишился солнца, прячется от дневного света.
СЫН МЕСЯЦА [226]
В далекие времена жили муж с женой. У них было семеро сыновей. Они молили бога, чтобы он даровал им девочку. Через некоторое время родилась девочка – все ее любили и лелеяли. Не исполнилось ей и нескольких месяцев, как у этих людей стали пропадать с яблонь яблоки. Стали они сторожить, и выстрелом из ружья ранили одного вора в палец. Но вор убежал. Тогда собрали всех жителей села, чтобы опознать вора. У всех пальцы были целы.
– Остался ли кто–нибудь в селе непроверенным? – спросили.
– Остался один ребенок в люльке, – ответили.
Осмотрели ребенка, и у него действительно не хватало мизинца. Это была недавно родившаяся девочка.
– Эта девочка станет ведьмой, – сказали люди и решили, что ее надо убить.
Но мать упросила людей не убивать девочку, и они оставили ее в живых. На ее смерти настаивал младший брат:
– Если вы ее не убьете, я покину дом.
И через некоторое время он уехал. После этого прошло много лет, и он решил проведать своих отца–мать и братьев. Возвратился он в село и не увидел ни одного живого человека. Подъехал к своему дому, спешился, но никого в доме не обнаружил.
Сидит он в комнате, а из–под пола выскочила мышка, из–за двери вышла кошка, из–под подоконника выполз муравей.
– Кто ты и откуда? – спросили они.
Тогда младший брат рассказал им, почему он ушел из дому, и о своем решении повидать родителей и братьев.
– Хорошо, что ты ушел отсюда, потому что твоя сестра, как только начала ходить, сразу съела мать, отца, потом братьев, всех односельчан и все живое. Только мы трое от нее спаслись. Сейчас она придет. Она предложит тебе есть, но ты скажи, что сыт, и попроси ее, чтобы она принесла тебе в решете воды. Так ты сможешь от нее спастись. – И мышка, кошка и муравей быстро спрятались.
В это время вернулась сестра–ведьма.
– С добрым приходом, гость из нашего края! Как долго ты не возвращался к своей сестре, – сказала она.
– Пусть долго ты не проживешь! – сказал брат.
Видит брат: выскочила его сестра–ведьма и съела одну ногу у коня. Вбежала она в дом и спросила:
– На скольких ногах ты прибыл? Да умрет твоей матерью рожденная! [227]
– На трех ногах прибыл, чтобы моей матерью рожденная умерла! – ответил брат.
Опять выскочила ведьма во двор и съела вторую ногу коня. Зашла и спрашивает:
– На скольких ногах ты прибыл?
– На двух ногах прибыл.
Съела еще одну ногу и спрашивает:
– На скольких ногах ты прибыл?
– На одной ноге приехал, да умрет моей матерью рожденная! – ответил брат.
Съела сестра–ведьма последнюю ногу коня и спрашивает:
– На чем ты приехал, моей матерью рожденный?
– Ползком на животе приехал.
Съела сестра–ведьма всего коня, оставила одни кости и спрашивает:
– А теперь ты на чем приехал, мой братик?
– Пришел пешком, – ответил брат.
– А что бы ты поел, братик?
– Я сыт, – ответил младший брат, – но хотел бы выпить водицы, принесенной в отцовском решете.
Схватила сестра–ведьма решето и бросилась за водой. В это время из–под пола появилась мышка, через дверь вошла кошка, из–под подоконника вылез муравей. Они сказали:
– Возьми с печки брусок и точило, потри ими кости своего коня и произнеси: «Стань прежним, мой конь», – и конь твой оживет. Потом возьми гребенку матери, купорос и уголь из очага. Как только почувствуешь за собой погоню, бросишь – они тебе помогут. – И они попрятались по своим местам.
Младший брат исполнил их советы и бросился бежать. Только он стал скрываться из глаз, сестра–ведьма бросила решето и пустилась за ним. К полудню она стала догонять брата. Брат бросил гребенку и пожелал, чтобы между ними оказался лес. И вырос лес, густой, как зубья этого гребешка. Брат дал отдохнуть коню и поскакал дальше.
Через некоторое время он услышал за собой погоню. Тогда он бросил купорос, и между ним и сестрой–ведьмой раскинулось большое купоросное поле.
Ведьма преодолела купоросное поле и стала его догонять. Бросил брат уголь, и между ними возник туман, черный как уголь.
Уже наступил вечер, потом ночь, и брат подумал, что спасся, но в это время он вновь услышал шум погони. Во всю прыть пустил он своего коня.
– Не убегай, все равно не спасешься! – услышал он за собой крики сестры–ведьмы.
Младший брат уже не знал, что ему делать, как спастись. Посмотрел на небо. Увидел в небе Месяц и обратился к нему с просьбой:
– Ва[228], Месяц, возьми меня к себе!
И Месяц стал поднимать его к себе. Ведьма бросилась вслед и успела оторвать одну ногу коню.
Старики говорят, что Месяц и брат будут находиться вместе до наступления абаде[229].
О ВОЗНИКНОВЕНИИ БЛАГОДАТИ ЗЕМНОЙ [230]
На всей земле, на которой мы сейчас живем, когда–то была засуха. На всей земле не было ни капли воды, ни растений.
Прилетела огромная белая птица и опустилась на землю. Своим телом птица покрыла всю землю – такой огромной она была. От помета этой птицы возникли вода и семена. От этих семян, говорят, выросли на земле лес, трава, сады, зерновые. А из воды разлились моря, озера, реки.
Вода уничтожила засуху, а семена удобрили землю. От воды и семян пошла благодать земная.
О ВЕРШИНЕ КАЗБЕКА [231]
На вершине Казбека жила Дарза–Наналг[232]. У нее было восемь сыновей. По какой–то причине один из них ушел на небо. Оставшиеся семь братьев отправились на его поиски. Сели они, выпили расплавленную медь и с вершины Казбека поднялись на небо. Когда сыновья ушли, Дарза–Наналг бросила на эту вершину свои шаровары.
Если сейчас взглянуть на вершину Казбека, то заметно место, куда она бросила свои шаровары, – там никогда не бывает снега и льда.
Семеро же братьев ходят по небу в поисках своего восьмого брата. Если они его найдут, во Вселенной произойдут большие перемены.
У–НАНА [233]
Недовольная всем на свете, носится У–Нана. Она ни разу в жизни не улыбнулась. У–Нана насылает заразу на всех, кто доставит ей хоть маленькую неприятность.
Как–то рассердилась она на ингушей и решила их всех уничтожить. Наслала она на них холеру и уничтожила всех, оставив только мальчика в одном доме и девочку – в другом.
От них и ведут свое происхождение современные ингуши.
ХИ–НАНА [234]
Хи–Нана живет в воде. До пояса она женщина, а ниже пояса – рыба. Днем и ночью она приводит в движение воды. За полчаса перед рассветом Хи–Нана на мгновение засыпает, а все остальное время занята делами. Когда Хи–Нана засыпает, вода перестает течь – на это время и вода засыпает.
На такую застывшую воду и наткнулись два брата. Видят они уснувшую воду и удивляются.
– Я хочу искупаться в этой воде, – сказал старший брат.
– Не надо, может случиться беда, – просит младший.
Но старший брат начал купаться, а младший сидел у берега. Сидит он и видит, что вода всколыхнулась.
«Не случилось бы с ним чего», – подумал младший брат. Только он так подумал, как старшего брата выбросило на берег, и из воды вышла Хи–Нана.
– Я не оставляю в покое человека, который входит в застывшую воду, а желания других людей я исполняю. Если бы ты не попросил за своего брата, плохо ему пришлось бы, – сказала Хи–Нана и исчезла под водой.
Братья отправились домой.
ВЫБОР ДЕВУШКИ [235]
В давние времена в Ассинском ущелье жила–была девушка изумительной красоты. Много молодых людей сватались к ней, но она всем отказывала.
Однажды к ней приехали двое молодых людей. Девушка пригласила их в саклю, а сама вышла приготовить угощение. Они были ровесники, оба красивые, происходили из хороших семей и ни в чем не уступали друг другу: ни в силе, ни в ловкости, ни в храбрости. Оставшись наедине, поведали они друг другу о цели своего приезда, и тут обнаружилось, что оба приехали сватать девушку.
Поговорили они и решили предоставить ей выбор.
Когда девушка вошла в саклю, они сообщили ей, зачем приехали. Девушка была в нерешительности и не знала, на ком остановить выбор: оба были красивы, стройны и мужественны. Кроме того, она не хотела обидеть отказом ни того ни другого.
Наконец после некоторого раздумья она предложила разрешить спор следующим образом: молодые люди должны были выкосить по полосе травы равной длины – выкосивший полосу первым получит ее руку.
На другой день все трое собрались в условленном месте. Это была долина, простиравшаяся от речки Богурали[236] до селения Галашки[237] по левую сторону реки Ассы. Девушка пришла первой, затем подошли и молодые люди с наточенными косами. Поставив их рядом, она встала в отдалении (где ныне находятся памятники) и подала знак начать косьбу.
Молодые люди сильными взмахами кос начали косьбу. Было лето. Стоял ясный день. Солнце ярко светило. Жара усиливалась, а полосы были длинные, но молодые люди не чувствовали ни жары, ни усталости. Любовь к девушке вливала в них новые силы и бодрость.
Косы, сверкая на солнце, все чаще взлетали в воздух. Срезая сочную траву, молодые люди укладывали ее в ряд. К полудню, выбившись из сил, молодые люди, не отставая друг от друга, одновременно сделали косами последние взмахи и оба упали в изнеможении у ног девушки. Она протянула к обоим руки, и тут же все трое окаменели: девушка с распростертыми руками в виде креста, молодые люди – в виде каменных плит по ее сторонам[238].
КАК ОБРАЗОВАЛАСЬ РЕКА АССА [239]
Река Асса, говорят, появилась, чтобы разъединить людей, приготовившихся к смертельной схватке.
Произошло это так.
У одного молодого человека было много овец. Кроме них, у него ничего не было. Пас он овец в горах. Как только наступал вечер, его овцы исчезали. Грабители задумали во что бы то ни стало узнать, где он прячет своих овец. Они подослали к нему девушку с едой, которой хватило на один раз. Ничего не говоря, молодой человек съел еду и ушел.
Так продолжалось неделю, вторую, третью. Грабителям это надоело. Поручили они девушке приласкать молодого человека и заставить его заговорить. Девушка так и поступила. Молодой человек заговорил и назвал ей место, где прячет овец.
Среди ночи молодой человек решил проверить овец. Увидел он, как грабители гнали овец, и вступил с ними в схватку.
В это время с гор хлынула вода – черная, как туча, большая, как страна, холодная, как родник.
Молодой человек, девушка и половина овец остались по эту сторону реки, а грабители со второй половиной овец – по ту сторону. Когда схватка прекратилась, вода в реке стала чистой – был виден каждый камень на дне ее.
О ВОЗНИКНОВЕНИИ ОЗЕРА В ГАЛАН–ЧОЖЕ [240]
Раньше в Ялхарое[241], в местечке Алка, было озеро. Сохранились его следы: большое, широкое углубление с берегами вокруг. Мать и дочь из Алки пошли на озеро стирать грязные пеленки. Они превратились в два камня. Люди говорили, что эти камни стояли до недавнего времени. Озеро превратилось в быка. Он спустился вниз по ущелью, взошел на гору и потер об нее рога. Отсек скалу, прошел Ахкабасе и прибыл в Алку.
Там, в низине, пахали землю отец и два сына. Увидели они быка, и отец говорит сыновьям:
– Вспашите на быке землю.
Один из сыновей сказал, что этого нельзя делать, бык, мол, чужой. Но отец и другой сын пропахали все–таки две борозды. Когда стали пахать третью борозду, хлынула вода. Сына и отца она унесла, а того, кто не согласился пахать на быке, выбросило на берег.
Так возникло это озеро.
МЕСТО ПАДЕНИЯ БАЙТМАРА [242]
Вверху по ущелью, где протекает река Арамхи[243], за селением Олгеты, лежит маленький аул – домов в двадцать. Между этим селом и аулом Тарш[244] есть опасный обрыв. Голова кружится, если посмотреть с него вниз. Этот обрыв высотой триста–четыреста метров тянется вдоль реки Арамхи. Горцы считают этот обрыв «местом падения Байтмара».
По рассказам, это случилось очень давно, когда люди жили бедно, когда потомки враждовали из–за каждого клочка земли отцов, а между отцами и между братьями не было согласия.
Давным–давно в Шанском ущелье[245], близ Арамхи, на горном склоне два брата пасли овец. Одного звали Байтмар, другого – Гета. Они были из аула Шан. В полдень братья согнали овец на отдых, подоили их и решили вскипятить молоко.
Поблизости не было ничего, чем можно было разжечь костер. Братья бросили жребий, кому идти за дровами. Жребий пал на Байтмара, и он пошел на противоположный теневой склон, где рос лес. Набрал Байтмар большую охапку сухих дров и наподобие коромысла свесил их со своих плеч.
А тем временем Гета собрал кизяк, вскипятил молоко и все выпил.
Вернувшийся Байтмар увидел затухающий огонь и пустую посудину и понял в чем дело. Вместе с грузом он направился в сторону обрыва, чтобы сбросить ненужный груз. Он думал, что охапка дров легко упадет с его плеч, но от сильного взмаха вместе с дровами упал в пропасть и сам.
Погиб он, и ничего от него не осталось. Услышав крик брата, Гета от радости заплясал на месте и стал приговаривать: «С носка на пятку, с носка на пятку, все наследство мне досталось! »
Байтмар был единственным братом Геты, других братьев у него не было. Отсюда пошла пословица: «Лучше сидеть на вороне, чем иметь брата на спине».
СТРОИТЕЛИ БАШЕН [246]
Тысячи лет назад в горах по ущелью Терека жил маленький народ, который пас овец и коров. Соседние племена часто беспокоили этот народ. Пришельцы с востока уводили людей в плен, продавали в неволю. Поэтому этот народ стал строить башни из камней. Каждый род жил в отдельной башне. Они называли себя жителями башен, или галгаями[247].
Гордыми, смелыми, мужественными и искусными умельцами были жители башен. Они первыми начали строить башни из камней, поэтому их башни были выше и прочнее других.
Эти башни были двух типов: боевые и жилые. В боевых можно было надежно обороняться от врагов.
В период вражеских нашествий они отсиживались в башнях. Иногда они сами большими группами совершали набеги и привозили богатую добычу.
Эти набеги вызвали ярость врагов. Они решили наказать галгаев – разрушить их башни, а их самих всех до одного утопить в Тереке. Днем враги прятались в лесах, а ночью продвигались вперед. На рассвете враги напали на башню, стоявшую на склоне горы. Другие башни стояли вдали, и никто не пришел на помощь. Жители башни – мужчины и женщины – оказали упорное сопротивление, но все–таки потерпели поражение – слишком велики были силы врагов. Ручьем лилась кровь из башни. Враги хотели сбросить башню в пропасть. Но это им не удалось, так как они не могли поднять даже один камень. Поэтому они не стали продвигаться в глубь гор, зная, что галгаи не сдадутся живыми и готовы умереть в бою.
Через некоторое время соседи прослышали о нападении, прибыли на помощь и увидели страшную картину.
Враги истребили всех. Прибывшие на помощь заметили недалеко от башни женщину. В крови, которая из нее текла, лежал грудной ребенок. На другом краю откоса лежала убитая женщина, а рядом с ней тоже маленький мальчик. Галгаи очень обрадовались, что род, разгромленный в башне, не прервался. Сидевшего на склоне горы назвали Мялхи, а лежавшего в крови – Цечо[248].
От этих двух мальчиков и ведут свою родословную мялхистинцы и Цечоевы.
ХАНОЙ ХИНГ [249]
Ханой был искусным строителем боевых башен, Хинг перенял это искусство от своего отца.
Однажды при укладке башни Хинг сказал отцу:
– Этот камень следовало положить не так, а иначе. – И показал, как нужно положить.
– Ты начал и мне советовать? – сказал отец. – Неужели ты считаешь себя столь искусным?
И они поспорили.
– Хорошо, – сказал отец. – Жители аула Ляжг Хутиевы просят нас построить боевую башню. Они все приготовили и обещают уплатить за работу шестьдесят голов скота. Пойди возведи для них боевую башню, а я здесь, в Хани, возведу другую. После строительства этих башен узнаем, кто из нас искуснее.
Хинг отправился в Ляжг. Он решил возвести самую лучшую башню из всех виденных им. Он хорошо готовил известь. На краю речки была мельница, на которой дробили щебень и превращали его в песок. В раствор он иногда добавлял молоко, яйца, ослиный волос.
После приготовления раствора он брал его на лопату и, качая, переворачивал. Если раствор с лопаты не падал, он считал его готовым. Камни подносили одни люди, а укладывали другие.
С двойным потолочным сводом выстроил башню Хинг.
Когда Хинг положил на верх башни последний камень, отец пришел взглянуть на его работу. Посмотрел отец башню внутри и снаружи, поскреб раствор и крикнул сыну:
– Ты победил меня, нет мастера искуснее тебя!
От радости Хинг станцевал на острие камня, установленного на вершине башни.
ХАНОЙ ХИНГ И БОГ [250]
Богу нравился характер Ханой Хинга. Опустил бог золотую цепь и говорит:
– Взбирайся ко мне.
Поднялся Хинг и уселся на небесных сводах.
– Посмотри вокруг, – сказал бог. – Отсюда видно все, что происходит в мире.
Удивленно озирался Ханой Хинг по сторонам.
Посмотрел он в Ханн, хотел узнать, как поживает его семья, и видит, что жена его вместе с пастухом зашли в сарай.
– Дома может случиться плохое, отпусти меня, – стал просить бога Ханой Хинг.
– Иди, – сказал бог. – Как только опустишься на землю, ударом шашки отсеки для себя кусок золотой цепи от меня в подарок.
Опустился Ханой Хинг на землю и захотел отсечь от золотой цепи кусок побольше. Подпрыгнул Ханой Хинг и шашкой отсек большой кусок золотой цепи.
За жадность бог проклял его до седьмого колена:
– Пусть потомство твое будет малочисленным и пусть оно будет тщедушным!
Проклятие, говорят, сбылось. Каждое последующее поколение становится все хуже.
АБРЕК СУЛУМБЕК [251]
