 |
№ 55. Циркуляр Департамента полиции начальникам губернских жандармских управлений и охранных отделений о соблюдении конспирации при работе с агентурой
|
|
|
|
№ 51. Циркулярное письмо директора Департамента полиции Н. П. Зуева начальникам губернских жандармских управлений и охранных отделений об усилении агентурного наблюдения в воинских частях в связи с намерениями ПСР
26 июня 1911 г.
Лично
Совершенно секретно
Циркулярно
Милостивый Государь,
Циркулярными письмами от 30 октября и 20 декабря минувшего года за №№ 127036 и 127651 было уже предложено розыскным органам Империи принять самые энергичные и действительные меры к безотлагательному приобретению секретной агентуры в войсках в целях надлежащего освещения революционной агитации в частях и принятия мер к ограждению армии от растлевающего влияния революционных организаций.
В последнее время в Департамент Полиции поступили вполне определенные сведения, что наиболее опасная из революционных партий – партия социалистов‑ революционеров, потерпев целый ряд неудач вследствие мероприятий, предпринятых в отношении ее со стороны Правительственных розыскных органов, а также и в силу внутренних партийных раздоров, – озабочена возобновлением своей преступной деятельности на таких основаниях, чтобы она дала совершенно благоприятные результаты, в смысле ниспровержения существующего в Империи государственного строя.
В сих соображениях означенная партия, имея в виду, что в произошедших в Турции и Португалии[81] насильственных переворотах решающие роли сыграли именно армии этих государств, как своего рода ударные силы, с своей стороны определила главнейшее внимание свое обратить на революционную пропаганду и агитацию в войсках.
В то же время партия социалистов‑ революционеров, признает, что хотя революционизирование «солдатских масс», в виду их исключительной восприимчивости к революционной пропаганде, может быть произведено быстрее и легче, но что все же залог успеха лежит в революционно‑ настроенной офицерской среде, как в более постоянном и более интеллигентном кадре, имеющем служебное и моральное влияние на подчиненных нижних чинов.
|
|
|
Принимая во внимание, что ни в одной армии нет такого «демократичного» командного состава, как в России, где большая часть офицеров происходит из непривилегированных сословий, благодаря чему офицерство не представляет собою как бы замкнутую касту, партия считает возможным рассчитывать на успех пропаганды, особенно, если, по ее предположению, начать вести революционную пропаганду среди воспитанников военно‑ учебных заведений, дабы из последних выходил в армию уже достаточно распропагандированный элемент.
Важнейшим тактическим приемом партии социалистов‑ революционеров является в настоящее время призыв университетской молодежи и учащихся в средне‑ учебных заведениях идти в военные училища, идти в армию, дабы во всех ее частях были адепты партии, занятые подготовкой армии к общереволюционному выступлению.
Сообщая о столь угрожающем намерении революционеров, по поручению Г. Товарища Министра, Командира Корпуса Жандармов, я вновь прошу обратить внимание на необходимость не только возможно полного освещения чисто революционных организаций в армии, но и на необходимость организации самого осторожного, но в то же время действительного, наблюдения за всеми явлениями жизни частей войск и общего настроения в них, дабы всегда быть в курсе того, какие из этих явлений могут быть использованы революционными организациями для почвы в преступных целях.
О всем замеченном в этом отношении Вам надлежит неукоснительно сообщать Департаменту Полиции, от которого будут исходить надлежащие указания.
|
|
|
Примите, Милостивый Государь, уверение в совершенном моем почтении.
Н. Зуев
ГА РФ. Ф. 102. On. 314. Д. 8. Л. 53–54.
№ 52. Циркулярное письмо Департамента полиции начальникам губернских и областных жандармских управлений и охранных отделений о необходимости агентурного освещения общественных экскурсий
29 июня 1911 г.
Секретно
Циркулярно
Из поступающих в Департамент Полиции сведений усматривается, что за последнее время «Общество Народных Университетов» в С. Петербурге, «Общество технических знаний» в Москве, а равно и различные общественные организации в других городах, по большей части с ярко выраженным радикальным направлением, стали усиленно устраивать коллективные поездки, так называемые «экскурсии», якобы с научно‑ просветительными и общеобразовательными целями; состав экскурсий, в кои, наряду с учащеюся в средних и высших учебных заведениях молодежью обоего пола, входят в значительном количестве также литераторы, сотрудники оппозиционных газет, общественные деятели левого лагеря и народные учителя, – является весьма разнообразным и легко восприимчивым к противоправительственной пропаганде. Благодаря этому руководящее влияние на экскурсантов приобретают те или другие революционные деятели и сама экскурсия вскоре же совершенно уклоняется от первоначальных целей и принимает резкий политический характер, превращаясь едва ли не в сплошной политический митинг, так называемую «массовку».
Имея в виду, что подобные экскурсии являются таким образом одним из превосходнейших, в смысле легкости воздействия на учащуюся молодежь, агитационных средств, каковое обстоятельство уже учтено надлежащим образом революционными организациями, Департамент Полиции просит Вас, Милостивый Государь, обратить на эти экскурсии и коллективные поездки серьезное внимание, сопровождать их по мере возможности филерским наблюдением для установления революционных руководителей и инициаторов и озаботиться внутренним агентурным освещением всего происходящего в среде экскурсантов. О всякой такой экскурсии, принятых по поводу ее мерах и о всем выяснившемся следует доводить до сведения Департамента Полиции.
|
|
|
Подписал: исп. об. Вице‑ Директора С. Виссарионов
Скрепил: вр. Заведующий Особым Отделом М. Броецкий
ГА РФ. Ф. 102. On. 314. Д. 44. Л. 30–30 об.
№ 53. Представление и. о. вице‑ директора Департамента полиции С. Е. Виссарионова директору Департамента полиции Н. П. Зуеву о причинах ослабления агентурной работы и мерах по ее совершенствованию
11 октября 1911 г.
Совершенно секретно
Вследствие личного приказания имею честь представить вашему превосходительству соображения мои о причинах современного упадка агентуры, о способах к поднятию политического розыска и к достижению наибольшей осведомленности в настоящее время.
Прежде чем приступить к изложению моих соображений по возбужденному вопросу я должен отметить, что для правильной постановки розыска необходимо урегулировать работу в центре – Департаменте Полиции, на местах и за границей.
Ознакомление в течение 31/2 лет с деятельностью Охранных отделений и Губернских Жандармских Управлений в должности исп. обяз. Вице‑ Директора и предыдущая пятилетняя служба в политическом прокурорском надзоре приводит меня к заключению о крайней слабости и явной неспособности весьма многих чинов жандармского надзора к розыску. Причины этого кроются в том, что большинство г. г. офицеров переходят в Отдельный Корпус Жандармов не вследствие влечения к розыску, а по иным соображениям и часто под давлением задолженности или других неблагоприятно сложившихся обстоятельств. Не имея ранее ничего общего с розыском, сдав кое‑ как курсовые экзамены подобные деятели впоследствии относятся по большей части к делу так, чтобы только не навлекать на себя гнева начальства и отчисления от занимаемых должностей.
Едва ли я ошибусь, утверждая, что 50 % чинов жандармского надзора являются непригодными. Особенно это проявляется при ознакомлении с деятельностью Начальников Губернских Жандармских Управлений: они не только не могут никем и ничем руководить, но сами нуждаются в руководстве и помощи. Те меры, которые были изысканы в виде прикомандирования 12 наиболее способных адъютантов к Охранным Отделениям и учреждение курсов для штаб‑ офицеров вполне своей цели не достигают. Охранные Отделения, в особенности столичные: Петербургское и Московское, стремятся использовать прикомандированных офицеров для канцелярской работы, избегая сводить их как пришлых людей с агентурой, хотя бы и самой скромной, а по розыску чрезвычайно мало занимаются с ними за отсутствием свободного времени у Начальников и их Помощников.
|
|
|
По этому я полагаю, что в интересах дела необходимо молодых офицеров для изучения розыска прикомандировывать преимущественно к провинциальным Охранным Отделениям, распределяя их по всей России, в случае же прикомандирования к столичным Отделениям обязать Начальников не допускать этих офицеров ни на какие занятия, хотя бы и очень почетные, но не связанные с розыском.
Опыт же прикомандирования штаб‑ офицеров к Петербургскому Охранному Отделению дал печальный результат. Выбор был произведен под значительным давлением Штаба, причем в числе прикомандированных оказались лица, коих Департамент никогда не считал пригодными к розыску. Занятия производились более в области теории, а не практики. Едва они сделались Начальниками Управлений, как стали проявлять полное непонимание ведения розыска… Во всяком случае, при урегулировании приведенных двух мер этот опыт надо признать значительным шагом вперед.
Для поднятия личного состава и для создания розыскных кадров следует переход в Отдельный Корпус обставить более тщательно. Если престарелые капитаны и ротмистры нежелательны в Корпусе, то с другой стороны и юные подпоручики и корнеты, едва достигшие 21 года, с неустановившимся характером и не умеющие разобраться в своей собственной жизни, не могут ориентироваться в сложных вопросах, выдвигаемых политической жизнью. Кроме того преступления, как напр. растраты, подлоги, провокация и т. п., в виду невозможности передавать эти дела на суд, должны обязательно вести за собою увольнение из Корпуса, а не перемещение с одного места на другое. Подобная пересадка влечет упадок в служебной этике и в работе. Замещение должностей Начальников Управлений должно производиться в зависимости не от старшинства, а от личных способностей и подготовки. Пусть молодой штаб‑ офицер едет хотя бы на 3 года исправлять должность Начальника большого Управления, если только он способен. Революция выдвигает против нас крепкие молодые силы. Противовесом этому могут быть люди тоже полные сил, а не мечтающие о скором и спокойном пребывании в отставке.
|
|
|
Равным образом в те Управления, Начальники коих признаны непригодными, не должны назначаться в помощь им молодые розыскные офицеры, так как Начальники Управлений, сами, будучи неработоспособны, не дадут работать и Помощникам. Пример Полковника Котляра и целого ряда его Помощников весьма поучителен.
Решающий голос при назначении на должность Начальников Губернских Жандармских Управлений должен быть отдан Департаменту Полиции в лице его Директора, а не Штабу Отдельного Корпуса Жандармов, который совершенно не знает офицеров с розыскной стороны, за состояние розыска не отвечает, а между тем склонен видеть напрасные нападки Департамента и произвол, когда их в действительности и нет.
Приказ Министра Внутренних Дел, устанавливающий назначение на должности начальников Губернских Жандармских Управлений только по соглашению с Директором Департамента должен соблюдаться, а не находиться в забвении, да и власть Директора Департамента должна чувствоваться на местах и в Штабе. При частых переменах Директоров Департамента и Командиров Корпуса не должна производиться переоценка ценностей и однажды признанные неспособными к занятию должности Начальника Управления при одном составе не должны вновь получать тех же должностей при новом составе. Такое явление дискредитирует власть, внедряя сознание, что служба носит случайный характер и зависит не от дела, а от лиц.
Для поднятия интереса к работе должно быть упрочено материальное и служебное положение.
Первое, по моему мнению, поставлено нормально. Порядок же служебных отличий только начинает налаживаться. Ранее розыскные офицеры были пасынками Штаба, тогда как по существу работы, опасности для жизни они должны быть родными и любимыми детьми.
26 февраля – день самых заветных мечтаний офицеров Отдельного Корпуса Жандармов. Два последние года Департамент Полиции представлял в виде опыта розыскных офицеров к производству в штаб‑ офицерский чин и к ВЫСОЧАЙШИМ наградам и только благодаря объединению функций Товарища Министра и Командира Корпуса представления были уважены, но вызывали ряд нареканий со стороны Штаба, упрекавшего Департамент чуть ли не в упразднении чина Ротмистра, между тем описанное производство единственное средство омолодить будущий состав Начальников Управлений: скорее провести достойных обер‑ офицеров в штаб‑ офицеры, а этих последних в Начальники Управлений.
Таким образом, первым средством к поднятию политического розыска является освежение личного состава: все недостойное, слабое, старое должно быть изъято из действующих кадров и не путем зачисления в резерв или прикомандирования к Управлениям, а путем увольнения в отставку, с соответствующей пенсией. Что бы мы ни писали целому ряду Полковников и Генералов, мы дела не улучшим, каких бы помощников им ни давали, все останется по‑ прежнему. Помощники в одних случаях будут обезличены, а в других, наоборот, оставшись без руководительства, создадут нежелательное явление: преобладание младших над старшими.
Таким образом, для успеха дела прежде всего нужна работа созидательная на местах. Быстро, сразу пересоздать Начальников Управлений конечно нельзя, а возможно лишь переменить состав в наиболее крупных центрах, средоточиях наибольшего развития промышленной и революционной жизни, например, Начальники Районов должны быть люди молодые, знающие, самостоятельные.
Наряду с этим Штаб должен во всех случаях приходить Департаменту на помощь, беспрекословно исполнять его требования и не устраивать лиц, признанных Департаментом непригодными, в Железнодорожные Управления без согласия на то Департамента.
В соответствии с обновлением на местах должна быть урегулирована работа и в центре. Борьба с революционным движением, охрана существующего Государственного Строя, разрушение злодейских замыслов и посягательств на Священную особу государя императора и высших правительственных лиц ведется, согласно закону, чинами Отдельного Корпуса Жандармов по указаниям Департамента Полиции. Отсюда вытекает, что Департамент занимает по своим задачам первенствующее место, и личный состав, осуществляющий эти задачи, должен быть поставлен так, чтобы он, неся ответственность за успех дела, мог пользоваться строго определенными правами. Во главе стоит Директор. Его обязанности многосложны и охватывают как политическую часть, так и общую административную и финансовую. В помощь ему даны вице‑ директор, наблюдающий за деятельностью Особого Отдела, и заведующий Особым отделом. Казалось бы, при таких условиях вся мелкая повседневная работа по розыску не должна касаться Директора, ведению коего подлежат лишь серьезные вопросы политического сыска, между тем как за отсутствием каких‑ либо указаний по этому поводу в настоящее время даже незначительные вопросы докладываются Директору. Необходимо предоставить Вице‑ Директору разрешать все мелкие вопросы розыскной жизни и только в случае возникающего разноречия между ним и Заведующим Особым Отделом производить доклады по этим делам Директору.
За розыск во всем его объеме должен отвечать Директор Департамента: он должен быть в курсе всей розыскной и революционной жизни; без его согласия не должно производиться ни одно назначение в Отдельном Корпусе Жандармов, кроме должностей Начальников Железнодорожных Отделений. Успех может быть достигнут только при наличности у Директора всей полноты власти, вверяемой ему законом и Министром.
В соответствии с этим необходимо, чтобы Вице‑ Директор и Заведующий Особым Отделом имели бы строго определенные права и обязанности и несли бы в подлежащих случаях ответственность каждый за себя. Иначе при настоящем положении вещей или весь состав означенных должностных лиц ни за что не отвечает, или все перечисленные лица должны отвечать за одно и то же деяние, что является совершенно неправильным. Этот путь в связи с необходимостью упрочить служебное положение перечисленных лиц даст возможность каждому из них не разбрасываться на мелочи, а вести порученное им дело с большими результатами.
Итак, для успеха политического розыска и в частности для достижения большей осведомленности розыскных органов необходима дружная совместная работа Департамента Полиции, местных розыскных учреждений и Заграничной Агентуры.
Здесь необходимо отметить, что существующие деловые отношения между Петербургским Охранным отделением и Департаментом Полиции совершенно ненормальны. Начальник Охранного Отделения докладывает поступающие к нему агентурные сведения только Министру, Товарищу Министра и Директору Департамента, причем ни политический Вице‑ Директор, ни Заведующий Особым Отделом, т. е. лица, близко стоящих к Имперскому розыску, совершенно не осведомлены в самой серьезной петербургской агентуре. Чтобы разобраться в деталях доклада Начальника Петербургского Охранного Отделения, необходимо бывает сопоставить его доклад с материалом, получаемым с мест, чего, конечно, не могут осуществить ни Министр, ни его Товарищ, ни Директор Департамента. Этого возможно достигнуть только путем создания тесной связи Особого Отдела и Петербургского Охранного Отделения, которой в настоящее время нет. Департамент не знает, что творится в Петербургском Охранном Отделении. Необходимо, чтобы Вице‑ Директор или Заведующий Особым Отделом бывали в Отделении, знали бы его агентуру и ход текущих наблюдений, участвовали бы в назначении ликвидаций, а не узнавали бы о них из газет. Такая автономия для дела вредна.
Подобно Петербургскому Охранному Отделению и Московское Отделение присвоило себе право не присылать в Департамент сводок текущих агентурных сведений из опасения провала.
В интересах дела необходимо обязать Начальника Московского Охранного отделения представлять текущие агентурные сведения в Департамент.
Вторая причина упадка политического розыска и в частности осведомленности розыскных органов заключается в переживаемом политическом моменте.
Целый ряд разоблачений секретной агентуры, дело Лопухина, преступная работа Меньщикова[82], Бакая[83], Гагмана, дело Петрова причинили непоправимый вред. Лишив Департамент ценной агентуры, все эти лица, возбудили в наличных сотрудниках недоверие к розыскным органам: к центральным и к местным и обусловили на продолжительное время неуверенность в тех лицах, которые вновь хотели бы оказывать услуги Правительству. Страх перед разоблачением в указанной среде еще более увеличился после создания в Париже исключительной конспирации в рядах социалистов‑ революционеров и особой следственной комиссии, занявшейся проверкой прежней деятельности наиболее видных эмигрантов и наблюдением за ними.
При современном положении партии социалистов‑ революционеров, на местах в подавляющем большинстве работа приостановилась; известны лишь лица или ранее работавшие по партии социалистов‑ революционеров или готовые вступить на эту работу при удобном моменте, но не проявляющие активной деятельности. При таких условиях заагентуривание подобных лиц ведется, но дает незначительные результаты; связей у них или вовсе нет или есть слабые. Переселение таких лиц за границу не даст большей осведомленности, так как при появлении их в Париже или в Италии они вглубь не проникнут и ценных сведений не дадут.
При упадке партийной работы местная агентура является слабой и пересадка из ее среды будет непроизводительной; они не пойдут не только к боевому центру, но не приблизятся и к заграничной делегации.
Усиление заграничной агентуры путем перевода с мест не может быть сделано быстро, одновременно с нескольких пунктов, так как форсированный наплыв из России эмигрантов и стремление их проникнуть вглубь не пройдут незамеченными: их проследят и при малейшей неосмотрительности их провалят. Следовательно, работа в этом направлении должна производиться медленным осторожным темпом. В этом отношении Департаментом уже сделано несколько шагов: мы можем насчитать до 5 лиц, направленных за границу.
Как известно, все меры принимаются к предотвращению террористических актов, но если таковые будут замышляться и осуществляться автономными группами, как это было с летучим Северным отрядом, то борьба с этими злодеяниями и при совершенной центральной агентуре делается еще более затруднительной и требует крайнего развития розыскных сил на местах.
Вторым средством к усилению Заграничной агентуры служит приобретение за границей сотрудников, но за последние годы этот способ встречает значительные затруднения. Опыты в этом направлении дали отрицательные результаты и, кроме того, при частом повторении могут вызвать запрос в Палате Депутатов. Тем не менее, Подполковнику Эргардту[84] рекомендовано мною разобраться в более осведомленных эмигрантах социалистах‑ революционерах и о намеченных лицах /2–3/ донести Департаменту, указав, представляется ли возможность войти с ними в единение местными средствами или потребуется командирование кого‑ либо для этой цели из России. Кроме того, тому же Штаб‑ офицеру предложено озаботиться проведением в Заграничную Делегацию имеющейся в его распоряжении боковой агентуры по партии социалистов‑ революционеров. С целью достижения большей осведомленности о деятельности группы Савинкова, Климовой[85] и отдельных социалистов‑ революционеров с боевыми наклонностями учреждено в широких размерах наружное наблюдение за ними, заведена цензура за их перепиской наряду с боковым агентурным освещением.
Для усиления агентуры за последнее время, как выше доложено, пересажено уже несколько сотрудников и представляется возможным ныне же перевести с юга еще одно лицо.
К изложенному имею честь присовокупить, что Департаментом более года тому назад было сделано обращение к розыскным органам о направлении агентуры за границу, но на этот клич отозвались весьма немногие, большинство же, видимо, опасалось расстаться с ценной агентурой. Необходимо повторить призыв, но надо заинтересовать лиц, расстающихся с агентурой: иначе отклика не последует, самое же водворение агентуры продолжать вести под контролем Департамента.
Подл. подписал и. об. Вице‑ Директора Виссарионов
ГА РФ. Ф. 102. On. 314. Д. 613. Л. 2–11.
№ 54. Заявление социал‑ демократической фракции Государственной думы по поводу убийства П. А. Столыпина [86]
15 октября 1911 г.
1 сентября сего года убит в Киеве Председатель Совета Министров П. А. Столыпин. Вся обстановка убийства и ряд обстоятельств, сопровождавших его, ясно указывающие на прикосновенность к этому убийству чинов охраны, приковали к себе общественное внимание, поразившее своею необычайностью, и ещё раз в наиболее резкой форме поставили пред русским обществом вопрос о той системе управления, которая доминирует над всей общественной и государственной жизнью России и которая создавала и создаёт бесконечный ряд кровавых событий русской действительности. Не вдаваясь в глубь истории, можно указать, что за последнее десятилетие мы имели целый ряд аналогичных фактов убийства высших русских сановников при содействии чинов политической охраны. Никто не сомневается теперь, что убийства министра внутренних дел Плеве[87], Уфимского губернатора Богдановича[88], Великого Князя Сергея Александровича[89], С. ‑ Петербургского градоначальника Лауница[90] были организованы сотрудником охраны, известным провокатором Азефом. Известно также, что начальник Петербургского охранного отделения полковник Карпов убит социалистом‑ революционером Воскресенским‑ Петровым, приглашённым на службу в охранное отделение, убит в то время, когда он подготовлял с Петровым провокационный акт. Таковы общеизвестные более яркие факты из деятельности политической охраны с широко развитой ею системой провокации. Но если эта система требовала жертв себе вверху среди самих творцов и защитников её, то в стране она уносила тысячи жертв, тяготела над обществом кровавым кошмаром. Культивируемая сверху система провокации расцвела пышным цветом во всей охранной организации до самых её низов. Повсюду инсценируются: издательства нелегальной литературы («Революционная Россия», Томск), мастерские бомб (Куоккала, Хорольский в Екатеринославской губ. ), транспортировка из‑ за границы нелегальной литературы и оружия (Виленское охранное отделение, «Джон Крафтон»[91]), подготовка террористических актов, покушения на представителей власти (фон‑ Оглио[92] в Пятигорске) и т. д.; благодаря такой широкой деятельности, тысячи жертв, втянутых этой адской машиной, идут в ссылку, в тюрьму, каторгу, на виселицу. С торжеством чёрной реакции, деятельность охраны с её провокационными приёмами занимает доминирующее, всепоглощающее место правительственной деятельности. Вместо удовлетворения требований широких демократических слоёв населения, вместо установления элементарных условий правовой жизни, столь необходимых для развития творческих сил многомиллионного великого народа, вместо торжественно обещанных политических свобод над страной безгранично господствует грубый произвол и административное усмотрение, и всё управление государством сводится к развитию этой охранной деятельности. Вся общественная жизнь приносится в жертву этому молоху русской полицейской государственности. Но став независимой, самодовлеющей организацией, на которую правительство, не имеющее за собой никакого жизнеспособного общественного класса, опиралось как на единственную свою опору в борьбе с народом, охрана стала государством в государстве, правительством среди правительства, министерством в министерстве. Товарищ Министра, заведывающий полицией, стал хозяином положения, перед ним стал трепетать и сам Министр Внутренних дел. Таким образом, охрана, созданная Правительством как орудие борьбы с обществом, требующим громадных прав, как орудие грубого насилия против политически пробудившегося народа, усилила разложение, деморализацию и анархию высших правительственных органов. Она стала орудием междоусобной борьбы лиц и групп правительственных сфер между собою. Самым ярким проявлением, зрелым плодом этой анархии органов государственной власти является факт убийства в Киеве Председателя Совета Министров Столыпина. Столыпин, который открыто пред страной защищал необходимость для современного русского Правительства существующей системы политического сыска и охраны, Столыпин, который по словам кн. Мещерского[93] («Гражданин», № 37) говорил при жизни: «охранник меня убьёт», Столыпин, создавший культ охраны, погиб от руки охранника, при содействии высших чинов охраны. При каких обстоятельствах совершилось убийство Столыпина – известно. Он убит Богровым[94], состоявшем на службе в охране, «агентом внутреннего освещения». Богров был вызван начальником Киевской охраны полковником Кулябко в Киев специально для охраны Столыпина, он получил входной билет в театр, где совершил убийство, от самого начальника охраны, с ведома других высших чинов охраны на киевских торжествах: Веригина[95], Спиридовича[96] и Товарища Министра Внутренних дел Курлова, главного руководителя охраны. Богров допущен был в театр для того, чтобы раскрыть там террористов, которые, по его заявлению охране, должны были совершить покушение на жизнь Столыпина. Приходится предполагать при этом, что чины охраны сознательно, намеренно должны были пропустить в театр и самих террористов, так как все входные билеты выдавались охраной и, конечно, с чрезвычайным выбором. Такое предприятие совершалось для наибольшей славы охраны, когда покушение будет остановлено в последний момент. При этом обращает на себя внимание и тот факт, что один из выходов театра не был совершенно охраняем, и Богров после произведённых выстрелов в Столыпина направился именно к этому выходу. На основании уже этих фактов, ставших достоянием общественного мнения, в обществе вплоть до самых правых его кругов вполне определённо формируется обвинение в несомненной причастности охраны к убийству Столыпина. Там, где всё было сосредоточено на охране, там, где на охрану было затрачено до миллиона рублей из государственного казначейства, там, где охраной непосредственно руководил сам Товарищ Министра Внутренних Дел Шеф жандармов[97], там чиновники охраны при содействии высших чинов охраны, якобы напрягающих всё своё внимание на охране Столыпина, – Столыпин убит. Пользуясь фактом убийства Столыпина, как новым кровавым проявлением разлагающего действия охраны с её провокационною системою, которая логически вытекает из современной политики Правительства и командующих классов и тяжелым кошмаром лежит на всей гражданской самодеятельности общества, мы, нижеподписавшиеся, предлагаем Государственной Думе предъявить в порядке ст. 33 Учр. Гос. Думы нижеследующий запрос Председателю Совета Министров и Министру Внутренних Дел: «1) сознают ли они, что убийство бывшего Председателя Совета Министров П. А. Столыпина, равно как и другие аналогичные убийства высших сановников (Плеве, Великого Князя Сергея, Лауница, Богдановича) являются естественным логическим следствием существующей организации политической полиции с широко развитой её системой провокации, которая естественно, разлагая правящие сферы, кладя на них пятно позора сотрудничества с наёмными убийцами, налагает на общество гнёт наглого, грубого насилия, парализующего живые силы народа; 2) намерены ли они что‑ либо предпринять для уничтожения организации политической охраны с её системою провокации? ».
Печатается по: Убийство Столыпина. Свидетельства и документы. – Рига. 1990. С. 225–228.
Публикуемый документ был заслушан в числе других запросов (фракции Союза 1 7 октября и «умеренных националистов») в заседании Государственной Думы III созыва 15 октября 1911 г. 16 ноября 1911 г. с ответом на запросы выступил преемник П. А. Столыпина на посту министра внутренних дел А. А. Макаров. Итоговая резолюция Государственной думы гласила: «Выслушав объяснения г. Министра Внутренних Дел и выражая уверенность, что Правительство подвергнет ответственности и суду тех должностных лиц, виновность коих выяснится в деле об убийстве Председателя Совета Министров, и безотлагательно приступит к коренной реорганизации политической полиции с подчинением её деятельности на местах губернаторам, градоначальникам и прокурорскому надзору, – Государственная Дума переходит к очередным делам». (Убийство Столыпина. Свидетельства и документы. – Рига. 1990. С. 236).
5 января 1913 г. обер‑ прокурор уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената объявил о высочайшей резолюции по делу бывшего товарища министра внутренних дел П. Г. Курлова, состоявшего в распоряжении дворцового коменданта полковника А. И. Спиридовича и исполнявшего обязанности вице‑ директора Департамента полиции М. Н. Веригина, обвинявшихся «в превышении и бездействии власти» – «Дело о генерале Курлове, полковнике Спиридовиче и статском советнике Веригине прекратить без всяких для них последствий» (Курлов П. Г. Гибель императорской России. – М., 1992. С. 132).
№ 55. Циркуляр Департамента полиции начальникам губернских жандармских управлений и охранных отделений о соблюдении конспирации при работе с агентурой
31 января 1912 г.
Совершенно секретно
Циркулярно
Департаментом Полиции замечено, что в некоторых розыскных учреждениях совершенно игнорируется конспирация в сношениях с секретной агентурой: допускается прием сотрудников в помещениях Управлений и Охранных Отделений, причем сотрудники становятся известными низшим служащим; конспиративные квартиры нанимаются у лиц, носящих полицейскую форму; сношения с серьезными сотрудниками в местах постоянного жительства офицеров поручаются филерам; допускается адресование сотрудниками пересылаемых по почте писем прямо на имя Начальников Управлений; письма сотрудниками пишутся без соблюдения самых примитивных правил конспирации; подлинные письма сотрудников сохраняются в дневниках агентурных сведений, причем дневники находятся на руках у писцов; были случаи выдачи содержания сотрудникам через чинов общей полиции.
Находя такое отношение к секретной агентуре совершенно недопустимым, Департамент Полиции, по приказанию Господина Товарища Министра Внутренних Дел, просит в точности руководствоваться указаниями, преподанными на этот предмет в циркуляре Департамента Полиции от 2 марта 1908 года за № 126034.
За Директора С. Виссарионов
Заведующий Особым Отделом Полковник Еремин
ГА РФ. Ф. 102. On. 314. Д. 8. Л. 71–71 об.
|
|
|
