 |
Эпизод 23
|
|
|
|
Глеб прошёл уже не мало и нагнулся подтянуть ремешок обувки и тогда впереди услышал шорох шагов по камням, которыми, как он узнал от Борды-Ройо, начали мостить тропинку. А кругом, бурно радуясь лету густо поднимались кусты, через которые поднявшийся Глеб силился разглядеть встречного. Но тропинка изрядно петляла, а кустарник разросся весьма. «Кто бы ни был, это рарог, а стало быть беспокоиться понапрасну не стоит. Но на всякий случай клык всегда под рукой. » Глеб провёл рукой по рукояти кинжала и выпил ещё воды из фляги продолжая смотреть вперёд. Но тут кусты раздались, и перед ним возник Квада-Гё, неожиданно серьёзный и слегка понурый.
– Ясен день тебе в дорогу, Квада-Гё!
– А, и тебе небо без огня, родич. Отец мой, старейшина рода, прибыл разделить нашу победу. Уже хочет видеть нового родовича... чтобы высоким словом утвердить приём. Другого ждать не к месту. А я спешу к воинству молодшему, пока придётся распустить их по логовам. Столько войска мы кормить не сдюжим. Однако сотню щитовых ударных я смогу оставить здесь. Станешь ли учить их биться косорубом на манер тебя? – и Квада-Гё поднял руку указывая что не договорил, – Я-то знаю, что умение такое скоро не придёт. Но заложить основы надо. Поможешь ли?
– Отчего не помочь нужному делу. Только должен тебя предупредить. Хочу сыскать я побратима, Анд-Рея.
– Ну это воля твоя. Только дай знать, когда отбыть захочешь. Ну всё, Глеба-Гё, я поспешаю, и ты шагай. Скоро встретимся.
– Идущему – дорога, Квада-Гё, – и Глеб пропустил воеводу.
«Ну теперь осталось совсем недалеко. » И дальше тропинка пошла мощёной диким окатанным камнем. Такие камни собирали в старом русле реки и на окрестных распадках, которых было не мало. Чем выше было, тем больше горы исторгали их из себя, только породу прочнее гранита и базальта. А мягкий и податливый камень вроде известняка пришлось увидеть только в Алфении. Там ещё многое стоило бы посмотреть…
|
|
|
«Однако уже пришёл. » Логово Большого Сбора выглядело запущенным. Со всех сторон его обступали кустарники и деревья.
– Назовись, – услышал Глеб совсем юный и приглушённый голос.
– Глеба-Гё, по прозванию Крангригге, – спокойно и не оборачиваясь ответил Глеб.
– Обойди логово, Глеба-Гё. Там, под деревьями…
Обойти логово было не долго. Глеб аккуратно пролез через кусты. Позади логова на диком камне прислонившись спиной к стволу сидел дед. Дед как дед. Лицо всё покрыто тонкой сетью морщин, нос с упрямой горбинкой, седая борода лопатой и неожиданная короткая воинская стрижка. Дед был одет в длинную рубаху из гайла и безрукавку-душегрейку из козьей шкуры. Широкие замшевые штаны заправлены в онучи из шкур невиданного зверя. Но дедовы башмаки изрядно изумили Глеба невероятно толстой и мягкой кожей. Рукою дед опирался на походный дротик-посох. Вдоль изукрашенного медными заклёпками ременного пояса торчала белая костяная рукоять кинжала. И пока Глеб не приблизился, дед не открывал глаз. А когда открыл и взглянул на Глеба, тому от чего-то захотелось съёжиться. Но Глеб доброжелательно произнёс.
– Мир и покой тебе, владыко. Пусть сыновья твои, храбрые и достойные, ничего кроме гордости тебе не приносят.
– Добрые слова, родич названный, и дела твои, мне известные, заставляют меня гордиться и родом, и племенем, и нашими горами, что родят таких удальцов. Стало быть, шагаешь из центра ущелья, где молодшее войско лагерем стоит. А ничего особенного не заметил ли?
– По тропинке повстречал я только Кваду-Гё, воеводу нашего, твоего младшего сына. А чего-то особенного? Вот ущелье совсем кустами заросло, может, пришла пора его проредить. Если Квада-Гё молодшее войско распустит, свободные руки появятся.
|
|
|
– Да, верно говоришь и считаешь верно. А может о чём-то хочешь меня спросить?
– Спросить хочу. Поведай мне Лода-Гё о Предках? Чего они от нас, рарогов, хотят?
Лода-Гё был удивлён вопросом, но особо не выказал своего удивления. Только сильно прищурился, глядя на «Глебу» и блёклой бирюзы старческий взор стал совсем пронзительным.
– Ты ведь воин и как сказывал мой сын, воин не простой. Вот не знаю, зачем такому воину думать про Предков. Они про тебя скорее подумают. Только ты умения своего не растеряй. Не забудь главного…
– Нет, забывать это не про меня. Я дал согласие твоему сыну, воеводе нашему, готовить ударную сотню.
– Это ладно, это хорошо. Имеешь ли в чём-либо нужду? Может, задолжал кому-то крупно?
– Нет, владыко. Такого за мной, отродясь, не водилось. Всем обеспечен по мере нужды.
– Ну а стол разделить со стариком тебе не трудно? Я понимаю, время ещё не вечернее. Но перехватим, что Предки для нас уронили.
– От чего ж не перехватить. С радостью, – ответил Глеб.
А Лода-Гё неожиданно легко поднялся и повлёк Глеба сквозь кусты ко входу в логово. По пути остановившись, он бросил куда-то в сторону.
– Тайра, снимай караул. До вечера свободен.
Удивлённый Глеб только покачал головой.
– Что, Глеба-Гё, славно сидит мой защитник. Это потому, что Тайра – охотницкий сын. Сызмальства в лесомыках.
И Лода-Гё толкнул тяжёлую дверь. Вошли. Сквозь проделанные в крыше оконца пробивались лучи светила, создавая на глиняном полу причудливый узор. Посреди широкой комнаты стоял странный стол на корневых ногах. То есть ножек у странного стола было много и сделаны они были из корней деревьев. Что это могло значить, Глеб даже не думал и с Лодой-Гё они присели на расставленные вокруг стола пни. Глеб попробовал приподнять свой пень. Он был совсем не тяжёлый, но очень устойчивый. На столе лежала скатерть из гайла, а на скатерти в разной посуде стояли различные дары местных лесов. Главным образом – ягоды.
– Ну давай, Глеба-Гё, побалуем брюхо, что б до вечера дотянуть. Напомни-ка, как тебя теперь прозывают
|
|
|
– Крангригге.
– Ишь ты, Крангригге, свирепо звучит. Боевые прозвища мы даём древним языком. Значит ты теперь Отважный, а сын мой – Молния. Давай, Отважный, выбирай ягоду покраше, да испробуй. Какую выберешь?
Глеб выбрал крупную синеватую ягоду на блюде, что ближе к краю. Попробовал. Вкус был странный, но ягода оказалась сочной и с явной кислинкой в конце.
– Что, не доводилось пробовать раньше? Это широколапник, пожалуй, самая полезная в наших лесах. И ты не спроста её выбрал. Вот ты меня спрашивал о Предках. Вот они твою руку и направили. Да, так всегда… Твоя отвага – то качество редкое. Мы верим, что таковых идунов Предки и ведут.
– Идунов?
– Ну да, ты ж не змей ползущий, не птаха летящая, не козерог бегущий. Ты идун, как и все твои родичи.
Глеб улыбнулся. Пожалуй, это нужно сказать Андрею, только бы его теперь найти.
–Давай, другие ягоды спробуй. Сила в них природная, от самой глубины. Зачем-то ж они в наших лесах растут, чтобы идуну и зверю дикому было чем голод утолить. Но я хотел тебя спросить не о том.
– Так о чём же. Спрашивай, владыко.
– Так, вот когда ты щит оставил, да на тлегалпов ринулся, думал ли о чём? Что могут вдруг тебя обойти, да кистенём звякнуть, и мы могли тебя потерять. Тесный бой – штука страшная.
Глеб опустил глаза и посмотрел на глиняный пол. Малый зелёный жучок бежал куда-то по своим делам по полу. И ничего такого Глебу не вспоминалось.
– Нет, Лода-Гё, ни о чём я не думал. Как-то блеснуло в голове: надо идти вперёд! Я и пошёл. Знал, однако, что косорубом сечься умею. Стало быть, знал, что делаю. А побратим мой вышел за мной. Спину прикрыть. И прикрыл ведь. Только ранили его, но хвала Предкам, не тяжко.
– Как биш побратима то зовут?
– Борда-Ройо. Квада-Гё знает его. Он из тангодров.
– Так, ладно. Я вот что думаю. Всякая отвага хороша, если её умело подкрепить. А чем подкрепить как не бронью надёжной. Ты свою бронь осматривал после? Как она, вся, небось, исколота?
– Да нет, не вся. Лишь одна дыра от дротика, но не сквозная. В крови только вся.
|
|
|
– А где дыра? На каком боку?
– На левом. Поближе к спине.
– Я вот что думаю, боец непреклонный. Ты нашу рару-крылана видел ли когда?
– Нет. Только на хоругви.
– Как бы тебе уместнее поведать.
И Лода-Гё откинул скатерть и начал чертить кинжалом на столе. И сам продолжал говорить самому себе.
– Так, шибко утяжелять тоже не стоит. Ан да в четыре бычьих кожи. Без стали, без меди. Вот где-то так.
Глеб взглянул. На столе схематично красовался воин в окрыльях. Такой тип брони ему доводилось видеть в музее, где-то на дальнем северо-востоке Евразии, на Земле.
– Эдак можно не беспокоиться, что могут тебя обойти. На тебе бронь со сталью, да позади такая штука крепиться на руках. Да можно привязать к твоей броне ремнями. Ты понял ли, Глеба-Гё?
– Я понял. – Сказал Глеб, улыбаясь. – Сейчас бы алфенской фруктовой настойки не помешало бы.
– Это зачем себе голову дурманить? – Удивлённо спросил Лода-Гё.
– Да это я шуткую. Я вообще её не пью.
– И не пей. Вот ешь лучше ягоды, пока есть. А не то я все съем, – засмеялся Лода-Гё. И смех его был будто каменный обвал на распадке. Потом Лода-Гё вытер рот рукавом и сказал серьёзно.
– За доблесть твою получай награду. Два быка да четыре коровы. Да две коровы побратиму твоему отдадим. Таковые воины как вы должны вообще без нужды жить. Где и когда награду получать хочешь?
Глеб опешил и только развёл руками. Потом собрался и сказал.
– Борде-Ройо бы надо поспешно коров доставить. А мне…Поскольку я член рода Гё, можно не спешить. Пускай покуда на ваших выпасах и гуляют.
– На наших выпасах, – поправил Лода-Гё.
– Ну да, теперь на наших. А нет тут где-нибудь орехов? Люблю я орехи, аж спать не могу.
Лода-Гё снова засмеялся и указал. – Да вот же они. А ты их за ягоды принял. Ничего, обвыкнешься.
|
|
|
