Формально-лингвистические концепции интеллектуальной собственности

В формально-лингвистических концепциях понимание интеллектуальной собственности формируется исходя из значений отдельных слов, образующих термин «интеллектуальная собственность», при этом роль философии сводится к ее использованию в качестве источника (генератора) и метода (технологии) получения некоего глубинного смысла понятий «интеллектуальная» и «собственность», в отличие от так называемого «обыденного» (общепринятого) понимания значений данных терминов.

В отличие от исследования абстрактно-постулативных концепций, где, следуя за ходом мыслей авторов, мы вынуждены были воспроизводить имеющийся порядок рассмотрения вопросов, в данном параграфе принята аксиологическая линия рассуждений.

Первый вопрос, который возникает в связи с трудами философов, осмысливающих интеллектуальную собственность, состоит в том, чтобы прояснить: какую цель преследуют авторы, создавая такие труды?

Прямой ответ на данный вопрос мы находим его лишь в одной из работ Н.К. Оконской. Считая, что «теперь настала пора философского переосмысливания правовой практики управления интеллектуальной собственностью», она пишет: «Таким образом, будет достигнута цель не измышлять новые термины, а наполнять новым содержанием уже имеющиеся и работающие понятия». Как видно, цель состоит из двух частей: первая (в качестве основной задачи) - «не измышлять новые термины»; вторая (в качестве средства достижения первой) - «наполнять новым содержанием уже имеющиеся и работающие понятия».

Проанализируем обе части цели. Относительно стремления «не измышлять новые термины» заметим, что во многих случаях вновь «измышляемые» термины сопутствуют научным открытиям, изобретениям, новым методам и технологиям. Таким образом, первооткрыватели «маркируют» новое расположение границы между познанным и непознанным или между достигнутым и недостигнутым. Например: привычные сегодня понятия, такие как «масса», «инерциальная масса» или «инертная масса» и «гравитационная масса» возникли как результат научных открытий, сделанных в середине XVII века И. Ньютоном; понятия «масса покоя», «масса движущейся частицы» появились только три столетия спустя в теории относительности А. Эйнштейна.

На данном примере видно, что новые термины являются исторически проверенным надежным средством для отличения результатов, от того, что было известно ранее, что сделано предшественниками.

Вместе с этим, нередко имеют место случаи, когда новые термины «измышляются» безосновательно, лишь для придания новаторского и наукообразного вида сугубо умозрительным результатам. Однако, такие случаи не могут служить основанием для того, чтобы сделать целью какого-либо философского исследования «не измышлять новые термины». Ведь последнее означало бы, что специалисты должны отказаться от использования позитивного опыта предшествующих поколений.

Принимая во внимание аргументы, можно сделать вывод, что первая часть формулировки цели в аксиологическом плане противоречит опыту, накопленному в процессе практики освоения и научного осмысления мира.

Что же касается второй части цели - «наполнять новым содержанием уже имеющиеся и работающие понятия», то отметим, что, в принципе, такая возможность существует. Почти все слова русского языка имеют несколько смысловых значений. Более того, по мере исторического развития общества существует явно выраженная тенденция к увеличению количества толкований и значений. Объективной причиной этого процесса является расширение и углубление области научного и практического освоения окружающего мира.

Наряду с этим, в специальных областях науки и практики наблюдается тенденция к созданию однозначных терминов. В естественнонаучных энциклопедических словарях каждому термину, как правило, соответствует одно значение.

Принимая во внимание данные факты, мы приходим к заключению, что цель «наполнять новым содержанием уже имеющиеся и работающие понятия» в большей мере соответствует не сфере естественных и гуманитарных наук, в которых феномен интеллектуальной собственности имеет наиболее широкое распространение и практическое применение, а сфере лингвистического толкования абстрактных значений известных терминов, при этом действительно могут возникать проблемы, связанные с использованием относительно нового термина «интеллектуальная собственность».

Таким образом, цель философского исследования интеллектуальной собственности, которую сформулировала Н.К. Оконская, в обеих ее частях предопределяет ограничение исследования, оставляя за пределами поля зрения исторический опыт новационной и инновационной деятельности. Анализ данной формулировки цели позволяет предположить, что данное исследование интеллектуальной собственности очень близко к лингвистическому направлению в философии, которое сформировалось в начале века.

В самом деле, Л. Витгенштейн, преодолевая проблемы своего роста, как философа, создал ясную (но не бесспорную) формулу: «Цель философии - логическое прояснение мыслей». Используя формулу Л. Витгенштейна, становится более понятным смысл формулировки цели Н.К. Оконской: логическое прояснение идеи (или понятия) интеллектуальной собственности.

Вывод: исходным пунктом лингвистической философской концепции интеллектуальной собственности является «само словосочетание «интеллектуальная собственность». Конечно же, не во всех случаях это сообщается столь же открыто, ясно и непосредственно, как это имеет место у В.Ф. Анурина, но такие начала, по существу, (в смысле базиса, основания) можно считать преобладающими.