11. Отпуск для манюни.   наталья ивановна колмогорова.    12. «наггетс». Перепелица станислава дмитриевна

11. ОТПУСК ДЛЯ МАНЮНИ

                                                        Наталья Ивановна Колмогорова

Хозяйка уверяет, что «лето – маленькая жизнь». Я бы поспорила! Блохи досаждают, колючки цепляются, а ногти требуют педикюра. Я мечтала: наступит лето, нагуляюсь вволю, буду с хозяйкой в гамаке качаться. И что - в итоге? Хозяйка, не оставив записки, бесследно исчезла в одно из Полнолуний. Утром пришла незнакомая тётка. - Иди, - говорит, - киса, я тебя покормлю. И суёт под нос селёдочный хвост. Я так обиделась! - Сама ешь вонючий хвост, - сказала я тётке и, задрав морду, удалилась ловить мышей. А мыши меня увидели, удивляются: - Манюня, что случилось? - Отстаньте, - говорю, - плохо мне! И кушать вас не собираюсь. Так, за жизнь побеседовать. Рассказала мышам, что хозяйка в отпуск уехала, а меня на произвол судьбы бросила. Мыши охают, ахают. А мне - приятно! Нет, тётка конечно молодец - не пропустила ни единого дня! Только половины того, что приносила, мне не доставалось – соседский Барсик повадился. При хозяйке наш двор стороной обходил, а тут обнаглел – ужас! Говорю Барсику: - Брысь отсюда, химера рыжая! Вот вернётся хозяйка… - Очень боюсь! А мне обидно – хоть плачь! Помню, в марте меня обихаживал: - Манюня, жить без тебя не могу! Снишься ночами. Пойдём на крышу, погуляем. Хорошо, что в марте я с Барсиком не связалась. Не мой это экземпляр, не мой мужчина. А тётка оказалась ничего себе. Через три дня я позволила себя погладить. Кошка без ласки - всё равно, что ботинок без шнурка. Сегодня тётка принесла кусочек сосиски. Если и дальше так пойдёт, может, уйду к ней жить насовсем. Пускай хозяйка рыдает, просит прощения, кричит «Манюня, вернись! », ни за что не вернусь. У неё, видите ли, отпуск, а у меня – стресс! Сегодня какое-то странное предчувствие в области желудка. Слышу, калитка – «хлоп! ». Шаги – «топ-топ». Неужели?! Я бросаюсь хозяйке под ноги. - Манюня! Соскучилась? Ещё чего! Ни капельки не соскучилась. Я – кошка, которая гуляет сама по себе. Хозяйка запускает в мою шерсть длинные пальчики: - Не обижайся! Я тоже скучала. И чешет за ушком. Вот хитрюга! Даже хитрее меня. Я кое-ка высвободилась из хозяйских объятий и, задрав хвост, отправилась в сарай: - Пойду, длиннохвостым расскажу, что хозяйка вернулась - худая и голодная. Захожу в сарай, а мыши почему-то по углам разбежались. Только один, старый Мышь, издох своей смертью. Видимо, от испуга. Я осторожно взяла Мышь за хвост и понесла хозяйке: - Угощайся, любимая!

            12. «Наггетс»

                                                              Перепелица Станислава Дмитриевна

Я ещё толком не осознал, что со мной происходит, когда ко мне осторожно приблизилось нечто большое, и я ощутил его тяжёлое дыхание, а после услышал: «Рыжий, тебе интересно стало? Смотри, какой Наггетс лежит, можешь его съесть, разрешаем» И если это была шутка, то у тех, кто это сказал, определённо отстойное чувство юмора. К счастью, Рыжий счёл это предложение глупой насмешкой, и, более не задерживаясь, удалился по своим рыжим делам. А это странное прозвище надолго прилипло ко мне, а позже стало полноценным именем. Вот так я и осознал, что родился. Поначалу они говорили, что я беспокойный, а я просто плакал и хотел кушать. Спустя три дня, когда я совсем обессилел от голода, они заметили, что моей маме нечем кормить меня, и мне в рот тут же запихнули что-то твёрдое с чем-то жидким, но вполне съедобным. Потом содержимое шприца поменялось на что-то более водянистое со сладковатым запахом. Кушал я совсем не много, при этом продолжал плакать и совсем не рос, но этого хватило, чтобы пережить эти мучительные две недели. За это время моя мама успела подыскать нам новое место жительства: с нижней полки шкафа, откуда я частенько падал, мы переехали в соседнюю комнату и обосновались в корзинке из-под грязного белья. Потом у меня появилась новая мама. Она не отличалась особой заботливостью, разве что была менее разговорчивой, зато вкусной. При этом старая никуда не делась. Одна кормила меня, мыла и согревала, а другая утаскивала с мягкого дивана назад в корзинку, перемывала и уходила по своим кошачьим делам. Ах да, надеюсь, вы уже поняли, что я – маленький кот. В итоге днём я находился под присмотром вкусной мамы, а на ночь, вместе с невкусной, отправлялся в корзинку. Однако я быстро вырос и открыл глаза, чтобы собственными глазами увидеть этот хаотичный мир, в котором я начал свою жизнь. Напротив моего дивана стоял телевизор, и когда я наткнулся на одну рекламу, точнее она сама наткнулась на меня, я наконец понял причину почему меня нарекли Наггетсом. Всё дело в поразительном сходстве между мной и обжаренном в панировке курином филе. Интересно, когда я вырасту и попробую эти самые наггетсы, это будет считаться каннибализмом? По телевизору показывают много вкусностей, по-моему, люди слишком зациклились на еде, при этом у неё достаточно большой ассортимент, найдётся на любой вкус, а вот моя - не отличается особым разнообразием. Как-то раз они обмолвились, что я потомок какого-то древнего кошачьего рода, правда, как я понял, далеко не самого благородного, скорее помойного, но всё же древнего. У меня появилась причина для гордости, и вместе с этим целый альбом фотографий, который занял всё место в телефоне моей человеческой няньки. Правда, по большому счёту, на всех снимках я либо зеваю, либо сплю. С каждым днём коллекция пополняется парой десятков новых однообразных снимков. Когда у меня только-только начали резаться зубки, и я едва мог стоять на своих четырёх, моя вкусная мамка испортилась, стала такой же невкусной, как и другая. Опять шприц, опять принудительная кормёжка коровьей водой, иногда совсем холодной, от чего меня бросает в дрожь, и я начинаю икать. Кроме того, две моих мамы частенько выясняют отношения, видимо у них есть какие-то старые счёты между собой, а ещё они продолжают перемывать меня друг за другом, что порядком утомляет, и при этом на пузе образовалась внушительных размеров плешь. Поэтому я сбегаю от них и прячусь между двумя подушками, или залезаю на ближайшего человека, а ближайшим ко мне человеком всегда оказывается та, что постоянно пичкает меня молоком. Бывает, я запутываюсь у неё в волосах и наушниках, а когда нет тех двух мягких поролоновых подушечек, и вовсе сползаю с груди. Обычно она сидит с картами в руках, можно смею предположить, что она карточный шулер, хотя не совсем уверен. Иногда в процессе тренировок, карты падают прямо на меня, и я испуганно просыпаюсь, припомню ей это, когда вырасту. Ещё она перекатывает по пальцам двадцать новозеландских центов, пальмирует их в ладони, и падают они так же часто, как она их пальмирует, рад, что не мне на голову. Кроме того, она подолгу сидит с телефоном, листает новостную ленту, выбирает зажигалку, (боюсь предположить, зачем ей понадобилась эта опаснейшая штука), смотрит фильмы, читает статьи. Кстати говоря, я заметил, что мои сородичи занимают добрую половину интернета, я точно не знаю с чем это связано, есть теория, что всему виной некий паразит, который способен изменять сознание и вызывает у людей глубокую симпатию к представителямкошачьих, однако она была подвержена сомнениям, а дальше я не вдавался в подробности. Примерно раз в неделю приходит мой так называемый отец, едва ли чтобы увидеть меня, он просто любит покушать у соседей. Думаю, своими большими ушами я пошёл в него, ведь кроме ушей у меня пока что ничего не растёт. Вскоре мои длинные уши уравновесили не менее длинные лапы. Не так давно меня хотели накормить смесью для человеческих детёнышей, я отстоял оборону, упирался как мог, в итоге добился того, чтобы мне погрели нормального молока. Хотя потом они додумались подмешивать эту смесь и в него, я сразу обнаружил эту подставу, но решил сделать вид, что не заметил. В итоге получается, что в данный момент меня воспитывают две кошки, то есть моя родная мама-кошка и приёмная, и две «некошки», то есть та, что меня кормит и та, что готовит мне еду. Они часто возмущаются неспособностью справиться со мной одним, ведь со временем список моих потребностей только увеличивается. Раньше моя жизнь состояла из еды и сна. Теперь же, когда я крепко стою на своих лапах, мне хочется делать то, чего не хочется всем четырём моим нянькам: бегать, прыгать, лазить, царапать и кусать всё подряд. Это всего лишь способы познания мира, а они раздувают из этого проблему, как будто сами такими не были. В один момент мне стало скучно, я начал покидать пределы завоёванного мной дивана. Поначалу, мне было страшно спрыгивать с него, и приземляюсь я до сих пор не самым удачным образом – на пузо. Уши, лапы и хвост быстро мёрзнут на холодном скользком линолеуме, кроме того на полу я часто сталкиваюсь с дядей Рыжим, он меня боится, я его тоже. Под диваном я обнаружил большое тёмное пространство с большим количеством пыли, ещё там была пара резинок для волос, скопление смятых фантиков и крышечек от зубной пасты, Дядя Рыжий сказал, что половина из всего этого принадлежит ему, но, если что, он не против поделиться своей коллекцией. Одним вечером я учуял приятный запах со стола, я и раньше его ощущал, но именно тогда он показался мне особенно приятным. Так пахнет запеченная курица. Я перебрался с дивана на стул, хотелось бы проникнуть и на стол, и прямо в тарелку, однако мои возможности ограничивались вторжением на стул. Няни «некошки» заметили мои усилия и вознаградили их: мне впервые дали попробовать что-то кроме коровьей воды, этот вкус я запомню навсегда. Что касается моих человеческих нянек, их день начинается с меня, так как за ночь я успеваю порядком проголодаться. Достаточно просто залезть на человека и куснуть его за нос, чтобы тот встал и погрел мне еду, если это непомогает, то по той же методике я иду будить другого человека. В том случае, когда и здесь меня ожидал провал, приходилось дожидаться будильника. Вскоре они догадались, что с утра мне можно давать сухой корм, и пока я был занят хрустящими подушечками, они успевали спокойно собраться на работу. Заканчивается их день мной же, ведь пока я не лягу спать, то спать не ляжет никто. Моё рождение пришлось на самый разгар страшной эпидемии, когда людям, выходя из дома, приходилось надевать странного вида намордники, уж не знаю насколько это отпугивает всякие эпидемии, по крайней мере, выглядят они забавно, думаю, они вполне могли быть эффективными, если бы стирались почаще. Недавно я почти одержал победу над целлофановым монстром. Это был крадущийся невидимый дракон, он агрессивно шуршал, извивался, и чем больше я на него нападал, тем больше он сопротивлялся, шуршал и всё время норовил улететь. Потом я понял, что если я перестану воевать с ним, то и он перестанет нападать, так мы заключили перемирие. Позже я узнал, что это был обычный пакет, ещё чуть позже целлофановые пакеты стали неотъемлемой частью моей жизни. Когда я ещё немного подрос, дядя Рыжий начал проявлять ко мне больше интереса, и в отличие от кошачьих мам, которые всё время пытались отнять моё жидкое мясо, он смиренно сидел в стороне и наблюдал за моей незатейливой трапезой, однако всё ещё осторожничал. Вскоре мы подружились, на самом деле он оказался неплохим парнем. Его рассказы о жизни больше походили на байки старого матёрого кота, несмотря на это он был мужчиной в самом расцвете сил, пока его не отвезли в ветеринарную клинику. Страшное место, не хотелось бы там побывать. Дядя Рыжий намного рыжее меня, он сказал, что всему виной золотые рыбки, которых он регулярно ест, я уже давно не верю в подобные сказки, и вам не советую. Мамы кошки считают его непутёвым оболтусом, который всё никак не повзрослеет. Они не запрещают мне общаться с ним только по тому, что это мой первый и единственный друг. Как-то я поинтересовался у Рыжего откуда берутся коты, он сказал, что коты берутся из ночи, и пропадают в ночи. Либо он и правда безумный философ, либо сам ещё не разобрался. Я решил рассказать ему, когда сам всё узнаю. Что касается моего имени, они уже давно заметили, что на самом деле я девочка. Переименовывать не стали, да и я уже привык к этому имени. По-моему, Наггетс звучит вполне неплохо, даже как-то по-особенному, мне приятно осознавать, что возможно я единственный Наггетс во всём мире. Я рос в окружении людей и кошек, поэтому перенял повадки и тех, и других: я сплю на подушке, укрытый одеялом, и точу когти об угол дивана, он всё равно ободранный, я ем за столом и кусаю провода от наушников, мне нравится человеческая еда, и из всей человеческой еды я больше предпочитаю котлеты (надеюсь их название никак не связано с котами), и я не прочь поесть корм для котов, ведь я всё же кот. Думаю, я вырос хорошим котом, и ещё немного человеком.