 |
Последнюю главу сказки, которая должна была стать эпилогом.
|
|
|
|
Как раз незадолго до 6.00 вечера я сидела в офисе Анандо, печатая мою
"последнюю" главу, когда туда, плача, вошла Маниша. "Я думаю, Ошо умирает". Мы
Обе видели, как доктор-индиец покинул дом. У Ошо никогда не было посторонних
Докторов, если он не был серьезно болен, - так что это означало, что происходит
Что-то серьезное.
Я пошла в свою комнату, чтобы приготовиться к медитации в 7.00. Мой дзенский
Друг и любовник Марко пришел навестить меня. Мы, бывало, танцевали и смеялись
Вместе перед тем, как идти на вечернее собрание, но в тот вечер мы стояли как
Фантомы, которые материализовались в воздухе перед какими-то ужасными событиями.
Он был одет в свою белую робу, шаль перекинута через плечо, и он сказал: "Шок в
твоих глазах пугает меня. Что происходит?" - я сказала, что я еще не знаю, но
Что я думаю, что что-то происходит с Ошо.
Маниша вошла в мою комнату и сказала, что Ошо покинул свое тело. Она начала
плакать и говорила: "Я в таком гневе, что они выиграли", - они означало
правительство США, и я сказала: "Нет, теперь мы посмотрим! Они не могут убить
его".
Она ушла, и первое, что я сделала, я бросилась на постель и позвала его: "Ошо,
это только началось. Я знаю, это начало". После этого момента ясности я потом
Соскользнула в шок. Я двигалась очень медленно вверх и вниз по лестнице с
Остановившимися глазами. Я не знала, куда я иду или что я делаю. Но теперь все
Знали, и я слышала плач везде в доме и в ашраме.
Я встретила Мукту, которая пошла набрать роз из его сада и положить их на
Носилки при сожжении. Я начала искать что-нибудь красивое, на чем можно было бы
|
|
|
Нести розы. Казалось правильным что-то делать. Я нашла серебряный поднос четырех
Футов в диаметре, который использовался для свадебных церемоний в религии
Парсов. Его подарила ему его ученица Зарин, и он очень любил его.
Авеш, который был шофером Ошо много лет, стоял на дороге, ожидая, повезет ли он
Ошо в этот вечер в Будда Холл. У него на лице был испуганный взгляд, и он сказал
Мне, что он не знает, что происходит. Никто ему ничего не сказал. Я потянула его
Ближе ко мне и охватила его своими руками, но я не могла говорить. Через
Несколько минут я сказала ему, что я не могу сказать ни слова. Он посмотрел на
меня и сказал: "Он ушел?" Потом он начал рыдать, но я не могла оставаться с ним.
Было ощущение, что каждый из нас был очень глубоко в собственном одиночестве
Этой ночью. Каждый санньясин имеет свои собственные уникальные и близкие
Отношения с Ошо, куда никто другой не может ступить.
Я встретила в коридоре Анандо. Она выглядела сияющей. Она провела меня в комнату
Ошо, где он лежал на кровати, и закрыла за мной дверь. Я опустилась на пол,
прижалась лбом к холодному мраморному полу и прошептала: "Мой Мастер". Я
Чувствовала только благодарность.
Я помогала нести Ошо в Будда Холл, где мы положили его на подиум на носилках и
Покрыли розами. На нем была его любимая роба и шапка с жемчугом, которая была
Подарена ему японской видящей.
Десять тысяч будд праздновали. Мы понесли его к месту сожжения. Это был длинный
Путь по запруженным улицам Пуны. Было темно, и там были тысячи людей. Я не могла
Оторвать глаз от лица Ошо. Весь путь были музыка и пение. Место для сожжения
Находится рядом с рекой, оно находится во впадине, и там есть место для тысяч
Людей, чтобы смотреть сожжение.
|
|
|
Миларепа и музыканты играли всю ночь, и на всех были белые робы. Странно, Ошо
Всегда носил белое в дни старой Пуны, он говорил, что это знак чистоты. Раньше я
Думала, что мы сменим одежду на белую, когда мы достигнем просветления. А здесь
В его смерти каждый санньясин был в белом.
Там были вороны, которые кричали, как будто рассвет был близко. Я закрыла глаза,
слышала ворон и удивлялась: "Мой бог, неужели мои глаза были закрыты так долго?"
Но открыв их, я по-прежнему видела, что была середина ночи. Я чувствовала себя
Больной физически и ощущала боль во всем теле.
Я не чувствовала ничего особенного, что мне казалось, я должна была бы
Чувствовать, когда Мастер покидает свое тело. Для меня, смерть Ошо дала мне
Очень-очень хороший взгляд на мою реальность.
На следующее утро я проснулась, и хотя я на самом деле не думала об этом, я
Ожидала, что ашрам будет пустым. Я вышла, и ашрам был полон. В Будда Холле
Происходили медитации, люди подметали дорожки, и каждого ждал завтрак. Несмотря
На то, что мы большую часть ночи не ложились, был завтрак, так любовно
Приготовленный. Это разорвало мое сердце. Это дало мне уверенность, что мечта
Ошо исполнится.
Амрито и Джаеш были с Ошо, когда он покинул свое тело. По словам Амрито:
"Во время этой ночи (18 января) он становился все слабее и слабее. Каждое
Движение тела было явно агонизирующим. В предыдущий день утром я заметил, что
Его пульс также был слаб и слегка нерегулярен. Я сказал ему, что я думаю, что он
Умирает. Он кивнул. Я спросил его, может быть, вызвать кардиолога и
приготовиться к стимуляции сердца. Он сказал: "Нет, просто позвольте мне уйти.
Существование определит свое время".
Я помогал ему в ванной, когда он сказал: "И повесьте ковер во всю стену здесь,
такой, как ковер на полу этой ванной комнаты". Потом он настоял на том, чтобы
Пойти к своему креслу. Он сел и сделал распоряжения относительно нескольких
предметов, которые были в его комнате: "К кому перейдет это?" - сказал он,
указывая на свой маленький стереомагнитофон. "Это аудио? Нирупе он понравится?"
|
|
|
- спросил он. Нирупа убирала его комнату много лет.
Затем он осмотрел внимательно комнату и оставил инструкции по поводу каждого
Предмета.
"Это вы должны убрать", - сказал он, указывая на осушители воздуха, которые он в
последнее время находил слишком шумными. "И пусть всегда по крайней мере один
кондиционер будет включен", -продолжал он. Это было потрясающе. Он смотрел на
Все очень просто, очень реально и точно. Он был так расслаблен, как будто он
Собирался на уикенд.
Он сидел на кровати, и я спросил его, где мы должны сделать его самади. "Вы
Просто положите мой пепел в Чжуан-Цзы, под кровать, и тогда люди смогут
приходить и медитировать там". "А что с этой комнатой?" - спросил я. "Она будет
хороша для Самади?" - спросил он. "Нет", -ответил я, - "Чжуан-Цзы будет
замечательна".
Я сказал, что мы хотели бы оставить его спальню такой, как она есть. "Тогда
сделайте ее красивой", - сказал он. И потом сказал, что он хочет, чтобы ее
Покрыли мрамором.
"А что с праздником?" - спросил я. "Просто принесите меня в Будда Холл на десять
минут", - ответил он, - "и потом принесите меня к месту для сожжения, и пусть на
мне будут моя шапка и носки перед тем, как вы понесете мое тело". Я спросил его,
Что я должен сказать всем вам.
Он ответил, что с тех пор, как его поместили в камеру в военной тюрьме в
Шарлотте, в Северной Каролине, в Америке, его тело начало разрушаться.Он сказал,
|
|
|
