Разработка проблем управления в древнем Китае

Истоки управленческой мысли. Развитие общественной мысли в Китае имеет длительную и непрерывную историческую тради­цию, берущую начало в глубокой древности. Древнекитайская мысль глубока и оригинальна. Наиболее яркой и отличительной (от древнеегипетской и шумерской мысли) ее особенностью следует считать демифологичность и рациональность. Будучи доста­точно равнодушной к религиозно-метафизическим спекуляциям и не уделяя внимания воспеванию божеств и их героических деяний, древнекитайская мысль сконцентрировала свое внимание

на проблемах общества, этики, государства, управления государ­ством. Древнекитайская цивилизация, включая урбанизацию, производство изделий из бронзы, сложную социально-политичес­кую структуру (протогосударство) и письменную культуру, сложи­лась примерно в ХГУ-ХШ вв. до н.э. К этому времени относится и зарождение общественной мысли. Книгопечатание возникло в Китае в XI—XII вв. сначала в виде ксилографии (получение оттисков с текста, вырезанного на доске), печатание с помощью подвижного шрифта было изобретено в XIII в. До этого книги распространялись в рукописных списках. Источниками управлен­ческой мысли XIV—VI вв. до н.э. служат эпиграфические надписи на ритуальных бронзовых сосудах, а также письменные источ­ники — древнекитайские летописи «Чуньцю», «Цзочжуань», «Гоюй», философские сочинения, трактаты «Мэнцзы», «Моцзы» «Чжоули», «Гуаньцзы» и др.

Многие идеи и управленческие представления, оказавшие глу­бокое воздействие на дальнейший процесс развития китайской управленческой мысли, были сформированы в VI—III вв. до н.э. В истории Китая последующих периодов вряд ли можно найти такую философскую, политическую, экономическую или управ­ленческую теорию или схему, которая в той или иной степени не использовала бы богатейшее наследие китайских мыслителей именно этой эпохи.

Рассмотрим социально-исторические причины подъема и раз­вития управленческих взглядов и воззрений. Вопрос об общест­венно-экономическом строе древнекитайского общества является наиболее сложным и запутанным. Одни авторы относят этот период к периоду рабовладения, другие — к эпохе зарождения и развития феодализма. Данная проблема остается в центре внимания многих исследователей, мнения которых существенно расходятся. На сов­ременном уровне изучения общественно-политических отношений в Древнем Китае весьма сложно дать исчерпывающую характерис­тику экономического базиса древнекитайского общества. Но, как мы отмечали в главе 1, управленческие концепции порождаются определенной исторической эпохой и зависят от многих ситуаци­онных конкретных факторов. Экономические отношения не явля­ются единственным определяющим фактором духовной жизни •"юдей. Например, знание идеологических основ страны в данную эпоху может оказать большую помощь при разрешении спорного вопроса о социально-экономическом и политическом характере ^охи, о господствующих классах в стране, об определяющих Факторах развития страны.

95 Согласно традиционной китайской периодизации III в. до н.э. приходится на так называемую эпоху Чжаньго (Борющихся царств — У-Ш вв. до н.э.). Страна была разделена на множество самосто­ятельных владений, и власть правящей династии Чжоу имела номинальный характер. В борьбе за гегемонию в стране постепенно определилось ведущее положение 7 владений — Чу, Ци, Цинь, Чжао, Вэй, Янь и Хань. Наиболее крупными из них по занимаемой площади были первые три, а самыми населенными — Чу и Вэй. По примерным подсчетам историков, во всех 7 владениях прожи­вало около 20 млн человек. Ожесточенная и непрерывная борьба между этими сильнейшими владениями закончилась полной победой Цинь. В 221 г. до н.э. произошло объединение страны в централизованную империю Цинь, что было прогрессивным шагом в истории древнекитайского общества.

История древнекитайского общества насыщена глубокими и серьезными изменениями в социально-экономических отноше­ниях. В этот период продолжает развиваться разделение труда и обособление ремесла, различные формы собственности, фор­мируется классовое расслоение. По-прежнему в жизни древне­китайского общества исключительно большую роль играет община. Правда, многие современные китайские историки полагают, что в силу развития частной собственности в период Чжаньго община разрушается, и к III в. до н.э. она прекращает свое существование. Согласно другим исследованиям, даже в условиях деспотических государств Цинь и Хань сохранились общинные органы самоуправ­ления, а следовательно, и община, хотя в ней с распространением практики купли-продажи земли заметно усилилось имущественное расслоение.

Земледелие было основным видом занятия населения, а это требовало формирования и развития обеспечивающих отраслей (искусственное орошение и производство сельскохозяйственного орудия). Многочисленные древнекитайские источники приводят интересные данные о широком объеме работ по строительству оросительных каналов, дамб, насыпей, крупных ирригационных систем. Одна из особенностей древнекитайского общества состояла в сосуществовании государственной собственности на ирригаци­онные сооружения с общинными отношениями.

Не менее интенсивно развивалось в то время в Китае и ремес­ленное производство. Одним из важнейших факторов, способство­вавших развитию земледелия и ремесла, стало использование железа для изготовления орудий труда. Существенные изменения произошли и в технике выплавки металлов. Были построены крупные железоплавильные печи, на работе по обслуживанию которых было занято несколько сотен человек. В связи с возрастающей потребностью в железе необходима была разработка новых железо­рудных месторождений. Известны названия 34 районов страны, где в те времена добывалась железная руда.

Прогресс земледелия и ремесленного производства способст­вовал развитию торговли и обмена как внутри отдельных владений, так и между ними. Все большее значение приобретали экономи­ческие и торговые связи между отдельными районами страны, которые начинают специализироваться на производстве опреде­ленных товаров. Возрастающая роль товарообмена стимулировала развитие денежного обращения. В период Чжаньго существовали различные формы денежных знаков, однако к концу периода по­всеместно получают распространение монеты круглой чеканки.

Развитие ремесла и торговли вело к росту городов и крупных торговых центров. Одним из крупнейших городов того времени являлся Линьцзы, в котором проживало 70 тыс. семей. Многие столицы царств являлись крупными центрами торговли и ремес­ленного производства.

Важные сдвиги в социально-экономической и политической жизни Китая сопровождались крупными успехами в развитии науки и культуры. Развитие сельского хозяйства, ремесла, торговли, денежного обращения, укрепление экономических связей способ­ствовали расширению научного познания древних китайцев. Они проявляли все больший интерес к изучению явлений природы. На этой основе зарождались и развивались простейшие научные методы, пробивались первые ростки рационалистического научного познания окружающей человека действительности.

В частности, потребности земледелия вызвали очень раннее возникновение в Древнем Китае астрономических знаний. Уже в глубокой древности китайские астрономы умели вычислять время зимнего и летнего солнцестояния, солнечных и лунных затмений. В Древнекитайских летописях сохранились записи об астрономи­ческих наблюдениях, причем правильность многих из них под­тверждена современной астрономией. Изучая движение светил, Древнекитайские астрономы пытались по изменению их местопо­ложения предсказывать изменение погоды.

Необходимость создания ирригационных сооружений в Древ­нем Китае, как и в Египте, Шумере, Аккаде, привела к развитию тактических математических знаний, в частности, геометрии. Древним китайцам были известны свойства прямоугольного тре­угольника, ими было установлено равенство квадрата гипотенузы

97 сумме квадратов катетов. В источниках есть сведения о развитии в период Чжаньго элементарных знаний по анатомии и медицине, о том, что ряд открытий был сделан в агротехнике, строительном деле.

Рассматриваемый период истории Древнего Китая характери­зуется резким обострением классовой борьбы. В произведениях китайских мыслителей постоянно встречаются противопоставле­ния «благородных» людей «подлым», сообщается о значительной социальной дифференциации и резких столкновениях интересов различных слоев.

Разложение первобытно-общинного строя и возникновение классового общества и древнейших государств в Древнем Китае произошло еще во 2-м тыс. до н.э. О социальном расслоении древнекитайского общества эпохи Инь (XIV—XI вв. до н.э.) сви­детельствуют многочисленные погребения, найденные на терри­тории Китая, которые четко различаются по внешним признакам — размерам, количеству и составу предметов и инвентаря. В эпоху правления Западного Чжоу (Х1-УШ вв. до н.э.) социальная диф­ференциация была закреплена в системе социальных рангов. Все свободное население Чжоу делилось на 5 социальных групп, соот­несенных друг с другом по принципу иерархии, которая в Подне­бесной (как называли в ту пору Древний Китай) была более четко выражена, чем в других древневосточных обществах. Группа, зани­мавшая верхнюю ступень в иерархической лестнице, была пред­ставлена чжоускими ванами. Ван являлся правителем Поднебесной и считался «единственным среди людей». Он являлся верховным собственником Поднебесной, т. е. все земли Поднебесной считались принадлежащими вану, который мог «жаловать» право наследст­венного владения частью земель нижестоящей прослойке общества. Вторая группа — это чжухоу, правители наследственных владений, представители высшей аристократии. Третья — дафу, главы тех родоплеменных групп (или цзун), которые в своей совокупности составляли население наследственного владения чжухоу. Четвертая группа — ши, главы больших семей, входивших в состав того или иного цзу. В группу ши в последующие века (VI-!! вв. до н.э.) стали включать и людей умственного труда, ученых. И, наконец, пятая группа — простолюдины. Помимо этих «ранжированных» групп в древнекитайском обществе существовала еще и большая группа «бесправных людей» — подневольных работников, слуг и рабов.

Социальный ранг определял совокупность тех материальных благ, которыми мог пользоваться конкретный человек. Одежда

зависела от ранга, а потребление богатств — от размера вознаграж­дения, соответствующего рангу. «Различны количества питья и еды, покрой одежды, количества скота и рабов, существуют запреты на употребление определенных лодок, колесниц и домашней утвари. При жизни человека соблюдаются различия в головном уборе, одежде, количестве полей и размерах жилища». Все люди Подне­бесной считались слугами вана, при этом «ван считает совим слугой чжухоу, чжухоу считает своим слугой дафу, дафу считает своим слугой ши» и т.д. [27. С. 378-379].

Чжоуская «Табель о рангах» сохранилась и в период «Борю­щихся царств». Основной социальной организацией в этот период являлась патронимия, обозначавшаяся цзун или цзун цзу. Она объ­единяла от нескольких сотен до тысячи и более больших семей, принадлежавших к одной родственной группе. Все эти семьи жили компактно, занимая подчас несколько селений. Между многочис­ленными цзунами каждого из 7 «борющихся царств» существовали социально-правовые различия. Существовали цзуны, отпочковав­шиеся от патронимии правителя царства. Они считались аристо­кратическими, возвышались над всей остальной массой цзунов и возглавлялись представителями аристократии, занимавшими одновременно и высшие административные посты в государствен­ном аппарате. Руководство другими «рядовыми» цзунами строилось на иной, демократической основе.

Как отмечалось выше, в эту пору бурно развивались торговля и различные ремесла, что способствовало росту городов. Возни­кали новые города и ремесленные центры, разрастались старые города. В связи с развитием товарно-денежных отношений про­исходили и изменения в формах земельной собственности. Если До УШ-УП вв. до н.э. в большинстве царств пахотные земли нахо­дились в собственности общины, которая через совет старейшин наделяла общинников равноценными наделами, то уже в У1-У вв. До н.э. положение меняется. Наблюдаются массовые случаи нару­шения принципа справедливого распределения наделов в общине. Главы общин, имевшие двойные пахотные наделы, и наиболее зажиточная часть общинников стремились к отчуждению лучших Участков, их уже не устраивал обычай регулярного передела полей. Пахотные поля стали переходить в наследственное владение отдельных семей. В свою очередь, появление наследственных наделов рано или поздно должно было вызвать изменения в системе налогообложения, которое, как и в других странах Древнего Востока, 1Ло основной формой формирования доходов царской казны одновременно формой эксплуатации населения царств. Именно

99 повсеместное распространение наследственных наделов привело к введению в царствах Древнего Китая поземельного налога. Как сообщает Сыма Цян (145—90 до н.э.), автор «Исторических записок» (всеобщей истории страны с древнейших времен до I в. до н.э., крупнейшего исторического трактата), впервые налог на землю был введен в царстве Лу в 594 г. до н.э., в царстве Чу ~ в 548 г. до н.э., в царстве Чжэн — в 543 г. до н.э., самым последним из царств было Цинь, где указ о поземельном налоге был издан лишь в 408 г. до н.э. [38. С. 42-47].

Через одно-два столетия наследственные наделы постепенно переходят уже в частную собственность отдельных семей, стано­вятся предметом купли-продажи. Из собственника земли община превратилась к концу III в. до н.э. в самоуправляющееся объеди­нение свободных земельных собственников. В У—Ш вв. до н.э., как и в последующие столетия, в общине происходил рост имущест­венной дифференциации — там можно было встретить и богатого и бедного земельного собственника.

В трактатах древних мыслителей стали встречаться сообщения о массовом разорении бедных общинников, все большее число земледельцев вынуждено было закладывать или продавать пахот­ные участки. К середине IV в. до н.э. положение с бедными об­щинниками превратилось в государственную проблему номер один, ибо сокращение числа свободных земледельцев-налогопла­тельщиков приводило к уменьшению доходов царской казны. В этот период стали возникать различные формы проявления недовольства существующими порядками, социальным и полити­ческим устройством древнекитайского общества. Причем, недо­вольство возникало не только среди простолюдинов-крестьян, бесправных, обремененных тяжелыми поборами, обреченных вла­чить жалкое существование, но и среди знатных, образованных людей, размышлявших о причинах междоусобных войн, народ­ных выступлений, социальных неурядиц. Именно в эту эпоху в Древнем Китае стал появляться особый род памятников управ­ленческой мысли эпохи древневосточных государств — социальные утопии. В этих трактатах предлагались проекты совершенного устройства мира, построенного на началах всеобщей справедли­вости, великой гармонии, равенства, всеобщего процветания.

Основные течения управленческой мысли. Большие достижения в естественнонаучном понимании мира, несомненно, следует считать одной из важнейших предпосылок возникновения и раз­вития философской мысли в Древнем Китае, которая включала

общественно-политические взгляды, в том числе и.о государст­венном управлении.

Конфуцианство. Огромное влияние на философскую и обще­ственно-политическую мысль Китая оказало учение Конфуция /551—479 до н.э.). После смерти Конфуция его ученики на основе имевшихся записей суждений и бесед своего учителя составили книгу «Лунь юй» («Беседы и высказывания»), где были изложены его взгляды на государство и управление. Конфуций трактует госу­дарство как большую семью, где отношения правящих и поддан­ных представлены как семейные отношения: младшие зависят от старших, власть императора («сына неба») сравнивается с властью отца. Управление людьми, по Конфуцию, должно осуществляться не посредством жестких законов, а посредством системы исто­рически сложившихся норм поведения людей и ритуалов — ли. В основе представления о ли лежала идея Конфуция об исконном и неизменном делении всех людей на тех, кто управляет, и тех, кем управляют. Так, он отмечает, что такие социальные группы, как «темные люди», «простолюдины», «низкие», «младшие» («тру­дящиеся низы» — сяо-жэнь), в обязательном порядке должны под­чиняться «благородным мужам», «лучшим», «высшим», «старшим» (управляющим верхам — цзюнь-цзы).

Об этом же говорил последователь Конфуция Мэн-Цзы (Мэн Кэ) (372-289 гг. до н.э.) в трактате «Мэнцзы»: «Разве можно управлять Поднебесной, занимаясь одновременно с этим земледелием? Есть занятия больших людей и есть занятия маленьких людей... Поэтому-то и говорят: «одни напрягают свой ум, другие напрягают свою силу. Тот, кто напрягает свой ум, управляет людьми. Тот, кто напрягает свою силу, управляется людьми. Тот, кто управляет людьми, кор­мится за счет людей, а управляемый людьми кормит людей. Таков всеобщий закон Поднебесной».

Конфуций и его последователи выступали за добродетель и против насилия как метода государственного управления. «Зачем, Управляя государством, убивать людей? Если вы будете стремиться к добру, то и народ будет добрым. Мораль благородного мужа (подобна) ветру, мораль низкого человека (подобна) траве. Трава наклоняется туда, куда дует ветер... Людей следует не наказывать, ^а перевоспитывать». Конфуций призывает правителей, чиновни-^в и подданных к добродетели, которая обязательно должна быть ^в основе всех их взаимоотношений. Причем решающая роль при-Чадлежит соблюдению требований добродетели правящим классом, ^к как от этого зависит господство норм нравственности в пове-^дении подданных. Подданные, говорит Конфуций, должны быть

101 преданы правителю, слушаться и почитать «старших». В этом и состоит их добродетель.

Добродетель, в трактовке Конфуция, — это целый комплекс своеобразных норм и принципов этического характера, куда входят правила ритуала (ли), человеколюбия (жэнь), заботы о людях (ту), почтительного отношения к родителям (сяо), преданности прави­телю (чжун) и многие другие. Конфуций, отрицательно отзываясь о законах (фа), что обусловлено их связью с жестокими наказа­ниями, в то же время полностью не отвергает значения законода­тельного государственного управления, хотя и отводит ему лишь вспомогательную роль. Главное в управлении — социальный поря­док, основанный на принципах морали: устойчивая стабильность, базирующаяся на строгих социальных дистинкциях, и личный пример добродетельного правителя.

Конфуций понимал, что добродетель на разных уровнях уп­равления должна проявляться неодинаково, поэтому на вопрос: «Что такое правильное управление?» — он давал разные ответы с учетом личности спрашивающего. Так, сановнику Цзи Кан-цзы, узурпировавшему власть в родном царстве Конфуция Лу, был дан такой ответ: «Управлять — значит поступать правильно». Санов­нику из царства Чу было сказано: «Это когда ближние довольны, а дальние привлекаются, тянутся». Своему ученику Цзы-гуну Кон­фуций сказал, что важно обеспечить людей пищей, оружием и завоевать их доверие. Можно поступиться оружием, можно даже отказаться от пищи (в конце концов, все так или иначе умирают), но без доверия нет основы для государства. А как завоевать дове­рие? Во-первых, неустанной заботой о людях и вечной любовью к людям. Во-вторых, твердым следованиям нормам ритуала и пра­вилам церемониала. Ритуал и соответствующий церемониал — важнейший организующий и интегрирующий принцип управления. «Кто им овладел, тому управлять Поднебесной так же легко, как показать ладонь». В-третьих, неустанным самоусовершенствова­нием. Только тот, кто постоянно работает над собой, не будет иметь трудностей в управлении людьми. Если же администратор не в состоянии усовершенствовать себя, как же сможет он выпра­вить поведение других?

Немалое место в трактате «Беседы и высказывания» уделено конкретным практическим советам в области управления, в част­ности в управлении персоналом. «Опирайтесь на помощников, прощая им мелкие провинности; привлекайте к службе доброде­тельных и способных». Кроме того, дельный чиновник должен

уметь все слышать и видеть, отбрасывать сомнительное и недо­стоверное и осторожно высказывать свое мнение; избегать риско­ванного и опасного и действовать с осмотрительностью. Только тогда он может рассчитывать на успех. Никогда не следует бро­саться словами, если не можешь подтвердить их делами. Другому своему ученику Цзы-ся, когда тот занял важный административ­ный пост, Конфуций советовал: «Не спеши с решениями, не пере­гружайся мелочами. Будешь спешить — не сумеешь вникнуть в суть дела; утонешь в мелочах — не сумеешь решить крупные проблемы». Истинный благородный человек (цзюнь-цзы) нетороплив в словах, энергичен в делах, а истинное искусство управления состоит в том, чтобы, собрав и сконцентрировав все основное, реализовать его на практике.

Конфуцианство в Китае вскоре после своего возникновения стало одним из самых влиятельных течений философской и об­щественно-политической мысли, было признано официальной государственной идеологией. Своими трудами Конфуций внес также большой вклад в развитие всемирной управленческой мысли.

С критикой конфуцианства выступил основоположник даосизма Лао-цзы (У1-У вв. до н.э.), взгляды которого изложены в книге «Дао дэ цзин». Он характеризует дао как естественную закономер­ность, независимую от небесного владыки, в отличие от традици­онных теологических толкований дао как проявления «небесной воли». Дао определяет все законы неба, природы и общества. В отношении к дао все равны. Все недостатки современного ему общества он объясняет отклонением от подлинного дао. Протестуя против существующего положения в обществе (социально-полити­ческое неравенство, бедственное положение народа), он надеется на дао, которое может восстановить справедливость.

Лао-цзы осуждает антинародную активность властителей и бога­тых, притеснение ими народа, проповедуя принцип «недеяния» государя. Он призывает людей вернуться к естественности, от­бросив все несвойственное, каковым, по его мнению, являются искусственно-человеческие отношения в сфере управления и зако­нодательства, призывает вернуться к патриархальной простоте "рошлого, к жизни в маленьких, разобщенных селениях, к отказу °т письменности, орудий труда и всего нового.

Более последовательно и активно, чем Лао-цзы, равноправие ^ех граждан отстаивает Мо-цзы (479-400 до н.э.). В своем учении ^Мо-цзы» он излагает принципы естественного равенства всех •^Юдей и трактует возникновение государства на основе верхов-Мой власти, принадлежащей народу. Мо-цзы подчеркивает, что

103 всеобщность любви неба ко всем включает признание равенства всех людей. Необходимо следовать небесному образцу, что является «почитанием мудрости как основы управления». Мо-цзы является сторонником сочетания насильственных методов управления с нрав­ственными формами воздействия на людей. Мо-цзы принадлежит идея договорного происхождения госу­дарства и управления, аналогичная модели Т. Гоббса и Ж.Ж. Руссо. При этом государство в его доктрине выглядит не только как сред­ство управления, но и как инструмент глобального принуждения, но не во имя процветания одних за счет других, а во имя конфуци­анской идеи великой справедливости, всеобщей равновеликости. Он говорит, что в древности, когда в Поднебесной был беспоря­док и хаос, люди поняли: причина этому — отсутствие управления и старшинства, они избрали «сына неба», который должен был создавать «единый образец справедливости в Поднебесной». Это Положение о единой справедливости было направлено против автономного статуса и произвола местных властей и сановников, устанавливающих свои порядки в областях Китая и прибегающих к жестоким наказаниям и пыткам, которые противоречат все­общему соглашению о верховной власти. Важное место в своем учении Мо-цзы отводил требованию учета интересов народа в про­цессе государственного управления. На Мо-цзы сказалось влияние школы Конфуция (он учился у одного из учеников Конфуция), и это проявилось в самом глав­ном утверждении Мо-цзы: конечной целью и важнейшим крите­рием правильного управления царством и мудрой администрации является благо народа, для чего необходимо выдвигать и исполь­зовать на службе способных и достойных, которые имели бы право не только управлять, опираясь на общепринятые принципы, но и при необходимости поучать, поправлять самого правителя. В то же время идеальной моделью управления Мо-цзы считал жесткую административную структуру, в рамках которой народ расчленен, лишен традиционных семейно-общинных связей и целиком иден­тифицирует себя с руководством, стремясь продемонстрировать ему лояльность и не опоздать с доносом на соседа. «Полицеизм» Мо-цзы подтверждается в его утверждении о том, что админист­ратор должен обладать не только высоким престижем (для уваже­ния) и окладом (для доверия), но и большими полномочиями, чтобы его боялись. И хотя в его обязанности входит умело управлять, быть справедливым, увеличивать доходы и выступать против всего бесполезного, основа полицейской модели управления подтверж­дается во многих утверждениях Мо-цзы.

Большое место в'древнекитайских течениях общественной мысли занимает легизм. Основные идеи этого направления изло­жены в трактате IV в. до н.э. «Шан цзюнь шу» («Книга правителя области Шан»), автором которого является видный теоретик дегизма, один из основателей школы «законников», правитель области Шан, государственный деятель и реформатор Древнего Китая Шан Ян (390-338 до н.э.). Шан Ян выступает с критикой конфуцианских представлений об управлении, страдающих утопизмом. Он говорил: «Закон — это выражение любви к народу, ли — это то, что благоприятствует заведенному течению дел... Мудрый творит законы, а глупый ограничен ими; одаренный изменяет ли, а никчемный связан ли. С человеком, который связан ли, не стоит говорить о делах; с чело­веком, который ограничен старыми законами, не стоит говорить о переменах».

Настроенный на радикальные реформы в государственном управлении, мудрый Шан Ян создал концепцию полицейского государства как гигантской всеохватывающей машины принужде­ния, модель управления которым должна конструироваться на системе жестких законов (фа) и суровых наказаний. Это было связано с его пониманием взаимоотношений между народом и государственной властью как антагонистических (по принципу «кто — кого»). Только с помощью жестких законов людей можно подчинить порядку. «А ныне, когда государь назначает на долж­ности в зависимости от таланта и способности мыслить, люди с острым умом, учитывая, нравится или не нравится это правителю, заставляют чиновников решать дела, льстя правителю. В итоге — отсутствие определенной системы назначения на должности, от­сутствие порядка в самой стране и невозможность сосредоточить усилия на Едином» (т. е. на земледелии и обороне страны. — Авт.). И далее: «Секрет хорошего управления страной заключается в способности отобрать самое существенное. Если при дворе рас-^ждают о методах хорошего управления (выделено нами. — Авт.), то речи советников путаные, спорящие стремятся сместить друг Друга с постов, голова такого правителя затуманена советами. Его 'Шновники сбиты с толку путаными речами, а народ обленился ^и не занимается землепашеством. Поэтому произошло следующее: изменился весь народ страны, он пристрастился к красноречию, стал находить удовольствие в учебе, занялся торговлей, начал овладевать различными ремеслами и стал уклоняться от земледелия и войны. Если события будут развиваться подобным образом, то

105 недалек час гибели страны. Если в государстве возникнут неуря­дицы, то, поскольку ученый люд ненавидит законы, торговцы наловчились постоянно менять место своего пребывания, а людей, овладевших различными ремеслами, не так-то просто использовать, такое государство легко уничтожить... Обычно добивающийся хорошего управления беспокоится, как бы народ не оказался рас­сеян, и тогда возможно будет подчинить его какой-то одной идее». И далее Шан Ян формулирует, на наш взгляд, гениальную страте­гическую идею, пригодную для всех времен и народов: «Совер­шенно мудрый правитель добивается сосредоточения всех усилий народа на Едином, дабы объединить его помыслы. Государство, добившееся сосредоточения всех усилий народа на Едином хотя бы на 1 год, будет могущественно 10 лет; государство, добившееся сосредоточения всех усилий народа на Едином на 10 лет, будет могущественно 100 лет; государство добившееся сосредоточения всех усилий народа на Едином на 100 лет, будет могущественно 1000 лет; а тот, кто могущественен 1000 лет, добьется владычества в Поднебесной».

Шан Ян придавал большое значение внедрению в жизнь прин­ципа коллективной ответственности в деле укрепления управления, отдавая предпочтение наказаниям перед наградами. Причем этот принцип распространялся не только на круг людей, охваченных семейно-родовыми связями, но и на объединение нескольких общин (дворов). Все они были охвачены круговой порукой. Эта система тотальной взаимослежки стала существенным моментом. В последующей практике государственного управления в Китае (и во многих других странах), сыграв значительную роль в укреп­лении государственной власти. А в процессе реформ Шан Яна в царстве Цинь, где он получил должность министра и сумел осу­ществить свои преобразования, теоретический тезис о системе тотальной слежки был воплощен в форме создания ячеек донос­чиков («пятков» и «десятков») семей, связанных взаимной ответ­ственностью, круговой порукой. Причем этот же принцип был распространен и на чиновничество: донос на сослуживца избавлял чиновника от наказания за поступок, о котором он по долгу службы

обязан был знать. В те же годы в царстве Хань министром был Шэнь Пу-хай (400—337 до н.э.), который оставил после себя трактат «Шэнь-цзы». В отличие от Шан Яна в центре его доктрины — правитель, глава государства: «мудрый правитель — тело, чиновники — его руки; правитель — голос, чиновники — эхо; правитель — корень, чиновники — ветви». Высказывания Шэнь Пу-хая представляют

собой, говоря современным языком, руководство по поведению для топ-менеджеров. По мнению мыслителя, чтобы стать мудрым правителем, необходимо овладеть технологией власти. Первое условие здесь — выдержка, непроницаемость, скрытность. Второе, и в некотором смысле основное, — недеяние, т. е. внешняя непро­ницаемость и даже пассивность, за которыми скрываются инфор­мационная насыщенность и активная готовность, способность в любой момент вмешаться и дать нужное указание: «Умный правитель может надеть на себя личину глупости, проявить неуве­ренность, робость... Он скрывает свои мотивы и демонстрирует миру недеяние. И тогда ближние любят его, а дальние стремятся к нему». Недеяние (увэй) — важнейший принцип мудрой админи­страции, разработанный еще Конфуцием. Но Шэнь существенно обогатил этот принцип, добавив много конструктивных и конкрет­ных рекомендаций по его воплощению в жизнь. Если Конфуций настаивал на мудрости и проницательности как главных атрибу­тах принципа недеяния, то Шэнь считал, что таковыми должны быть методы управления и процесс принятия решений. Одно из главных его управленческих правил: «Никогда не отдавайте не­выполнимых приказов!». Вместе с разработанной им системой управления персоналом принцип недеяния составлял понятие искусство управления, или технология власти. Что касается кадров управления, то они подбирались под дела и работы, а не наоборот. В основе искусства управления — четкое разделение функций чиновников, жесткая субординация и иерархия структур, право руководителя на параллельные источники информации.

По мнению Шэнь Пу-хая, при подборе кандидата и назначении на должность следует руководствоваться 3 критериями: способ­ностью и компетенцией кандидата, его достижениями в прошлом и старшинством. Шэнь Пу-хай выступал против идеи Конфуция подбирать чиновников по рекомендациям и протекции и настаивал на руководстве только указанными объективными критериями. Именно в связи с этим он разработал комплексную систему уп­равления персоналом — син-мин, которая включала процедуры ^и методы найма, экзамен (аттестацию), оценку, расстановку чиновников и контроль над ними.

В те же годы в Древнем Китае изучались и разрабатывались °бщие проблемы управления хозяйством страны. Особенно активно ьвлись разработки принципов централизованного регулирования и Контроля над экономической жизнью государства, начало кото­рым было положено Гуань Чжуном (VII в. до н.э.) проведением "ДМинистративных реформ в царстве Вэй и продолжено в процессе

107 реформ Шан Яна. Основная цель реформ и выработки принципов управления хозяйством страны заключалась в усилении центра­лизованной власти в связи с возникшими в государстве новыми социально-экономическими явлениями, процессами и отношени­ями — появлением частного рынка и товарно-денежных отношений, приватизацией и усилением позиций частных собственников («стяжателей»). Тогда и появился сводный труд «Гуань-цзы», составленный несколькими мыслителями в течение IV—II вв. до н.э. и названный в честь Гуань Чжуна. Этот трактат известен тем, что в нем излагается ряд оригинальных идей централизован­ного управления экономикой страны. Наиболее последовательно раскрывается идея цин-чжун (буквально: «легкое-тяжелое»), озна­чавшая стабилизацию или балансирование в управлении хозяйст­вом страны на основе познания закономерностей общественной жизни и претворения их носителем государственной власти — царем. Автор идеи — Ли Куй, старший современник Шан Яна, министр-реформатор царства Вэй. Он прославился тем, что со­здал теорию регулирования цен на зерно, решая проблему неуро­жайных лет. Собрав данные за ряд лет об урожаях пшеницы с одних и тех же участков, он обнаружил драматический разрыв (иногда до 10 раз) в количестве собираемого с этих участков зерна в урожай­ные и неурожайные годы. Тогда он и предложил метод централи­зованных закупок излишков зерна в урожайные годы и продажи излишков в неурожайные годы, чтобы восполнить недостаток зерна в неурожайные годы запасами из государственных амбаров с продажей запасов по нормированным ценам. Нечто подобное в свое время предложил библейский герой Иосиф, ставший минист­ром у египетского фараона. Этот же метод применяется и сегодня во многих странах, в том числе в России, под названием «государ­ственная интервенция зерна».

Трактат по форме представляет собой вымышленные диалоги между Гуань Чжуном и правителем царства Вэй Хуань-гуном. Как пишет В.М. Штейн в трактате «Гуань-цзы», Гуань Чжун говорит:

«Земля — это основа системы управления в государстве. Правитель­ство является руководящим началом законности. Рынок служит мерилом товарных цен. Золотом исчисляются ресурсы государства. Земельные участки владетельных князей (чжухоу) — те (земли), которые входят в государства с тысячей колесниц, — являются мерой для определения ресурсов отдельных владений. В отношении всех этих пяти (явлений) можно постичь управляющее ими начало. Это и значит: иметь путь (дао).

Земля (как сказано) является основой для системы управле­ния. Это значит, что присущие земле законы сами по себе создают управление (считающееся) с этими законами. Если земли не приве­дены в устойчивое равновесие путем межевания и не проведено размягчение почв (т. е. агротехнические мероприятия), то тогда и управление нельзя упорядочить. Если управление не упорядочить, тогда в труде управления не будет руководящ

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: