Биологические аспекты

В отличие от других мотивов, таких как агрессия и оказание помощи (альтруизм), для поведения, побуждаемого мотивацией власти, пока не найдено эволюционно-психологических и социобиологических объяснений и даже специфических мето­дик исследований. Поведение, которое — как поведение доминирования и защи­ты — можно связать с применением власти и рассматривать как его компонент (как

это сделано в работах Winter, 1973, и McClelland, 1975, 1984b), рассматривается в связи с социальными связями и внутривидовой агрессией. Поведение власти, оче­видно, является слишком сложным и многообразным, оно связано с многочислен­ными социокультурными нормами и институтами, делающими его слишком «че­ловеческим» для того, чтобы рассматривать в эволюционной перспективе не толь­ко его отдельные компоненты (такие, как агрессивное воздействие, запугивание или импонирование), но и действие власти в целом. Однако на то, что и это пове­дение имеет глубокие биологические корни, указывает регулируемая гормональ­ными механизмами взаимосвязь между сдерживаемым мотивом власти, с одной стороны, и повышенным давлением крови и ослаблением иммунной системы — с другой (см.: McClelland, 1984b). Об этом свидетельствуют данные новой погра­ничной дисциплины — «психонейроиммунологии».

Индивидуальные различия деятельности власти:

Мотив власти

Проведенный выше общий анализ деятельности власти представляется нам исход­ным пунктом в поисках ответа на вопрос: чем могут различаться эти действия у разных людей в одинаковых условиях? Полученный ответ даст нам возможность построить личностный конструкт «мотив власти», отражающий индивидуальные различия соответствующего поведения.

Далее мы постараемся выяснить, насколько сконструированные до сих пор средства измерения мотива власти отвечают особенностям действий власти.

1. Овладение источниками власти

Прежде всего, между людьми должны существовать различия в силе стремления к умножению и увеличению своих источников власти. Уже простое обладание ис­точниками власти и сообщаемое им ощущение власти может быть конечной целью, достижение которой само по себе, без всякого применения власти к другому чело­веку, приносит удовлетворение. С точки зрения получения удовлетворения от вла­сти чувство обладания ею более значимо, чем ощущения от воздействия на других людей. Желанными источниками власти могут быть престиж, статус, материаль­ное положение, руководящая должность, возможность контроля над информаци­онными потоками. Так, в работе Уинтера (Winter, 1973) было показано, что у сту­дентов, занимающих какие-либо посты в студенческих органах самоуправления, уровень мотивации власти существенно превосходит средний. Высокий мотив вла­сти был выявлен также у организаторов-добровольцев программы оздоровления жизни в крупном городе, игравшей важную роль в местной политической жизни; однако у разного уровня политических деятелей того же города этот мотив обна­ружить не удалось.

2. Способности

По-видимому, люди отличаются друг от друга и по степени развития способности к быстрому и безошибочному определению Мотивационной основы другого чело­века и соотнесению ее со своими источниками власти для выбора наиболее эф-

фективных и экономичных способов переструктурирования поля притягательно­сти исходов действия этого человека. Важным может оказаться и то, насколько субъект в состоянии учесть собственные источники власти, все средства воздей­ствия и все мотивы другого человека, т. е. все факторы, определяющие ситуацию воздействия. Подобного рода способностям и интересам свойствен несколько мани-пулятивный оттенок; тем не менее они непосредственно относятся к психологии мотивации. Примечательно,-что проведенное Уинтером (Winter, 1973) выборочное тестирование обнаружило сильно выраженный мотив власти у учителей, священ­ников, журналистов (см. также; Hirschowitz, Nell, 1983) и психологов в отличие от административных служащих, врачей и юристов. Аналогичные данные получены и для офицеров полиции (Chusmir, 1984). Во всех пяти случаях мы имеем дело с явно «манипулятивными» профессиями, связанными с воспитанием других лю­дей, оказанием на них влияния и их изменением. (Прежде всего в этой связи вспо­минаются клинические психологи, использующие методики модификации по­ведения, но не следует упускать из виду и экспериментаторов в области психоло­гии мотивации, которые для создания у испытуемых мотивации, отвечающей избранному плану эксперимента, должны заставлять их верить различной не­правдоподобной информации.) Имеются также данные о различии способностей к быстрой оценке своих источников власти в новой ситуации с характерными для нее возможностями воздействия. Так, Шнакерс и Кляйнбек (Schnackers, Kleinbeck, 1975) установили, что испытуемые с высоким мотивом власти активнее ведут себя в «играх с переговорами» (Con game), сильнее влияют на своих партнеров, чаще идут на обман и с самого начала нацелены на больший выигрыш.

Деятельность власти

Что может побуждать субъекта, приносить ему удовлетворение? Мы уже говори­ли о стремлении к обладанию источниками власти ради связанного с ними ощуще­ния власти. Помимо него, приносить удовлетворение может само использование имеющихся источников власти, обеспечивающее воздействие на Мотивационную основу другого человека, которая направит его поведение в нужном для достижения целей субъекта направлении. По-видимому, существовуют индивидуальные разли­чия не только в способности, но и в склонности к осуществлению деятельности власти для оказания влияния на поведение другого человека.

Это весьма существенный момент, поскольку он позволяет, в частности, диф­ференцировать «сильных» и «слабых» политических лидеров. Донли и Уинтер в своем исследовании (Donley, Winter, 1970) измерили силу мотива власти у 12 жив­ших в XX в. американских президентов (с помощью анализа речей, произнесенных при вступлении в должность) и соотнесли ее с политической эффективностью их деятельности (по оценкам историков), с вступлением страны в войны и с масштаба­ми преобразований правительства. Несмотря на имевшийся в распоряжении прези­дентов огромный аппарат власти, те из них, кто обладал слабым мотивом власти (Тафт, Гардинг, Кулидж, Гувер и Эйзенхауэр), использовали этот аппарат менее активно, чем президенты с сильным мотивом власти (Ф. Д. Рузвельт, Трумен, Кеннеди и Джонсон). См. также Winter, Stewart, 1977.

Как установили Гудштадт и Хьелле (Goodstadt, Hjelle, 1973), индивидуальные различия существуют также и в предпочтении тех или иных средств воздействия. Эти авторы предоставили в распоряжение испытуемых с ярко выраженным внеш­ним или внутренним локусом контроля (по Роттеру) различные источники вла­сти для воздействия на работника, негативно относящегося к своим обязанностям и плохо их выполняющего. Оказалось, что испытуемые с внешним локусом конт­роля гораздо в большей степени, чем испытуемые с внутренним контролем, пола­гаются на принуждение и наказание (например, угрозу увольнения), последние же сначала пробуют применить уговоры и убеждение. Поскольку люди с внешним локусом контроля с детства ощущают себя отчужденными и бессильными, они, по всей вероятности, считают все способы оказания влияния, за исключением на­казания и принуждения, чересчур слабыми.

Моральность цели

Индивидуальные различия должны проявляться и в тех целях, ради достижения которых человек стремится применить власть или оказать влияние на себе подоб­ного. Здесь в сферу нашего анализа попадают оценки, связанные с моральными ценностями. Использование власти может служить созданию приятных ощущений от подчинения окружающих своей воле и спровоцированной беспомощности дру­гого человека, что приводит к повышению самооценки. Но оно же может служить «благому делу», целям группы или организации, «правильно понятым интересам» самого объекта воздействия. С моральной точки зрения предполагаемые намере­ния использующего власть субъекта оцениваются участниками ситуации и сторон­ними наблюдателями как «хорошие» или «плохие», «законные» или «незаконные». Именно с этой точки зрения Мак-Клелланд различает два вида мотивов, назы­вая их личностноориентированной (P-Power) и социоориентированной властью (S-Power) (McClelland, Davis, Kalin, Warner, 1972; McClelland, 1970, 1975). Мак-Клелланд и его сотрудники обнаружили, что показатель «задержки активности» в рассказах ТАТ и других вербальных материалах (частота слова «не») при прочих высоких показателях мотива власти коррелирует с обладанием ответственным постом и небольшим потреблением алкоголя (S-Power, см.: Fontana, Rosenberg, Marcus, Kerns, 1987), в то время как при отсутствии задержки активности высокий мотив власти сочетается с чрезмерным потреблением спиртных напитков, хвастов­ством, дающим эрзац удовлетворения чтением порнографических и спортивных журналов, а также со склонностью к риску в азартных играх (P-Power). Последняя комбинация мотивов — Мак-Клелланд (McClelland, 1975) называет ее «Мотиваци­онным комплексом конкистадора» — сочетается также со склонностью к импуль­сивному применению силы у мужчин. Мэйсон и Бланкеншип (Mason, Blankenship, 1987) в своем исследовании попытались установить, в какой мере эта комбинация мотивов может объяснить тип и частоту применения насилия в интимных отно­шениях. Было также обнаружено, что женщины-руководители на производстве и женщины, работающие в академической сфере, обладают более сильно выражен­ным социализированным мотивом власти, чем их коллеги-мужчины (Chusmir, 1986; Chusmir, Parker, 1984).

Говоря о соответствии намерений моральным ценностям, следует вспомнить и об установленном Тибо и Келли (Tibaut, Kelley, 1959) различии фатального и пове­денческого контроля. В случае фатального контроля Л оказывает влияние на послед­ствия действий В, не заботясь ни о его мотивах, ни о его поступках. В случае пове­денческого контроля А влияет на последствия действий В лишь в той мере, в какой ему предварительно удалось мотивировать В поступить желательным для себя (Л) образом.. '

5. Страх перед последствиями действий власти

Хотя социальное взаимодействие в ситуации применения власти не является, в отличие от аффилиативного поведения, симметричным, оно все же не настолько однонаправленно, как это можно предположить, ознакомившись с рассмотренной выше дескриптивной моделью. Воздействие и здесь носит обоюдный характер. Объект воздействия совершает ответный поступок, он может оказать сопротивле­ние и в свою очередь использовать власть. В связи с этим индивиды должны отли­чаться друг от друга еще и тем, в какой степени возможности и последствия их действия власти вызывают у них не только надежды и желания, но и опасения. Можно различить пять видов страха: 1) перед разрастанием своих источников вла­сти, 2) их потерей, 3) использованием власти, 4) ответным применением власти, 5) безуспешностью своего воздействия на других.

До настоящего времени не было сделано ни попыток дифференцированного измерения этих видов страха перед властью, ни попыток обоснования такого рода классификации. Уинтер (Winter, 1973) разработал методику измерения страха власти, которая, как нам кажется, главным образом была ориентирована на страх безуспешности своего воздействия. Об этом говорит прежде всего тот факт, что обнаружившие высокий показатель страха власти студенты придают большее зна­чение собственной независимости и нерегламентированности учебных занятий. Знаменателен и тот факт, что младшие сыновья, имеющие нескольких старших братьев и сестер, демонстрируют более высокий страх власти, чем сыновья, зани-мающие любую иную позицию в семье. На протяжении детства таким детям боль­ше всех приходится терпеть власть своих более сильных братьев и сестер, к тому же они обладали наименьшими возможностями маневрирования в создании коа­лиций против применяющих власть старших детей.

6. Предпочтение определенных сфер использования власти

Очевидно, что в различных областях своей жизни люди совершают разное количе­ство действий власти. Они могут ограничиваться сферой личной жизни (воздей­ствием на супруга и детей), профессиональной сферой (воздействием на подчинен­ных и коллег), сферой общественной жизни (воздействием на членов сообществ по интересам, на политические группировки) и т. д. Вошел в поговорку образ мужа, весьма авторитетного на работе и умолкающего при виде своей жены. При чисто инструментальном понимании мотивации власти различия деятельности власти в разных сферах жизни должны определяться следующими тремя факторами: 1) си­лой мотива и личностной значимостью целей, достижение которых возможно лишь при активном содействии другого человека; 2) отсутствием готовности другого

оказать это содействие по своей воле или сомнением в ней; 3) типом и мощностью источников власти, дающих возможность удовлетворять или препятствовать удов­летворению мотивов партнера.

Напротив, при понимании мотивации власти как актуализации особого моти­ва власти в качестве предпочитаемых выступят те сферы жизни, в которых чело­век располагает максимальными источниками власти и средствами воздействия, независимо от того, требуется ли для удовлетворения потребностей субъекта и достижения его целей содействие другого человека и готов ли этот другой оказать содействие по своей воле или нет. Существуют данные, показывающие, что сама по себе доступность субъекту источников власти ведет к увеличению числа дей­ствий, направленных на оказание влияния на себе подобных. Так, Кипнис (Kipnis, 1972) ставил своих испытуемых в позицию менеджера, в одном случае указывая на широкий спектр санкций, которые они могут применять к работникам (ситуа­ция власти), в другом — просто предлагая им быть менеджерами (нейтральная ситуация). Несмотря на то что все работники справлялись со своими обязанно­стями удовлетворительно, менеджеры в ситуации власти в два раза чаще пытались воздействовать на поведение подчиненных, чем в нейтральных условиях.

⇐ Предыдущая82838485868788899091Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: