Где-то на юго-западной границе Пермской области и Удмуртии

У директора сельской школы двойная радость. Сколько раз просил прислать учителя иностранного языка. И вот наконец облоно разродилось – прибыл долгожданный педагог с высшим образованием, да еще и мужчина. Вот это поддержка!

Молодой учитель был грустен. Понятное дело, что хорошего в этом захолустье?! Тоска. Однако ничего не сделать – необходимо отрабатывать по направлению… Потянулись короткие рабочие дни и длинные, длинные вечера. Как ни горевал преподаватель о своей судьбе, но не запил. Наоборот, стал заинтересовываться местным бытом. Да и как не заинтересуешься – одни странности кругом. Не похожа деревня на обычный советский колхоз. Все вроде правильно: и красный флаг над сельсоветом, и поломанная техника в МТС, и молодежные гуляния… Но нет того загула от беспросветности у народа, имеется уважение к старшим. Да и вообще странно, сельская верхушка (официальные руководители) прислушиваются к мнению отдельных пожилых людей. Как бы даже подчиняются им в вопросах, связанных с деревенской жизнью.

В начале сентября – самые грибы. Вот и молодой педагог со своими коллегами решил сходить. Да, опять странности: вот вроде бы самый подходящий для грибов лиственный лес. А коллеги стушевались да в сторону, да в ельник. Подальше, да побыстрее. Хотел учитель сам пойти. А ему говорят: «Нельзя, нельзя. Что ты!? Роща там!» Какая роща? Не понятно.

Ранней осенью понадобилось учителю бревно. Взял он топор, пилу в лес решил идти. Зовет с собой соседа. Сосед увидел топор, пилу. Спрашивает: «Зачем в лес хочешь идти? Нельзя сейчас. Лес испугается. Плохо будет. Потом, зимой, когда заснет лес, можно рубить. А сейчас нельзя. Надо бревно – возьми у меня заготовлены». Удивился учитель, пожал плечами. В его деревне лес рубили тогда, когда надо было. Но от добра, добра не ищут: есть бревно у соседа – в лес идти не надо, нашим легче…

Ответ на вопросы пришел неожиданно.

Выпал снег, возникла необходимость скотину забивать. Позвали учителя в помощь при разделке. Так он и стал свидетелем необычного для себя зрелища.

Хозяйка вымыла бычка. В хлев постелили чистой соломы. Вальщик же ведет себя необычно. Подошел к жертве, стал разговаривать. Покормил животное хлебом. Отошел. Через некоторое подошел опять. При этом острейший нож спрятан в пучке соломы. Учитель прислушался. Учитель прислушался. Мужик спокойным голосом говорил бычку: «Ты к соломе-то не ходи, а то уколешься – больно будет…» Умиротворенное животное спокойно повернуло голову к соломе и естественно наткнулось привычную пищу. Одновременно вальщик точным и коротким движением вонзил нож. Бычок даже не вздрогнул…

За столом, как положено, выпили по стопке. И, набравшись смелости, преподаватель стал расспрашивать мужика. Тот удивился: «Ты что, приезжий? Так предки наши делали, так все делают. По-другому нельзя. Старики заругают. Несчастье будет. Надо будет богам жертву приносить…» Тут и понял наш герой, что, несмотря на победивший развитой социализм и полеты в космос, находится он в самом древнем язычестве…

В тайге и дремучих лесах на территории Прикамья, длительное время скрытого от европейской цивилизации, нашли свое пристанище поселения представителей десятка коренных народов. Это коми-пермяки, коми-язьвинцы, манси, удмурты, марийцы, башкиры, татары и др. Определенная часть из них за прошедшие четыре столетия колонизации края сумела сохранить элементы своих верований и обычаев.

В наиболее полном объеме эти традиции изучались в Коми-Пермяцком автономном округе. Где до сих пор народ живет с уверенностью о существовании рядом чудесного мира, где в фольклорных экспедициях студентам-филологам рассказывают о «тодись» - знающих людях, о «керасе» - домовом, о «шеве» - икотке.

Местные жители часто сталкиваются с этими реалиями и предпринимаются все меры для защиты и практического использования чудесного мира.

Вот как описывает встречу с Кудымкарской знающей в 1992 году известный пермский медиа-художник и исследователь Сергей Тетерин (Тетерин с. «Двойняшки» - пермский оракул для гадания и привлечения личной удачи. – К.: «София», 2000г.): «Одна из сотрудниц городской администрации Кудымкара согласилась показать нам избу Т.Н. – самой известной в городе тодись. Когда мы подошли к ее дому, наша провожатая сложила пальца «крестиком» - чтобы защитить себя. И, конечно же, наотрез отказалась зайти за ворота дома колдуньи. И это при том, что репутация у Т.Н. была «светлой» - она излечивала людей, помогала в каких-то житейских бедах, действуя божественной силой и не пользуясь поддержкой бесов, в отличие от других «знающих». Как бы то ни было, у коми-пермяков есть золотое правило – не общаться с колдунами без крайней нужды. Слава об умениях Т.Н. распространилась весьма широко. Только за те шесть-семь часов, которые я провел в обществе правильной женщины, к ней в дом дважды заходили приезжие из других областей. Матери приводили своих дочерей и просили, чтобы «знающая» избавила девушку от тайных «сердечных недугов». Т.Н. поражала гостей тем, что прямо на пороге угадывала суть дела, с мельчайшими подробностями. Это было на самом деле удивительно, никаких рациональных объяснений этому дать невозможно…

Мои коллеги расспросили колдунью насчет обрядов и заговоров. Очень дружелюбно и как-то лениво она рассказала, как она умеет вылечивать заговорами, как можно заморочивать голову людям и многое другое посерьезней. Например, мы узнали о том, как местные колдуны передают свою силу преемнику. Сила эта имеет бесовское происхождение, и поэтому колдун не может умереть, пока не передаст ее другому. Он просто не сможет «испустить дух», находясь при смерти, и будет страшно мучаться, пока тем или иным способом не ухитрится передать свою силу. «На! На! Бери, возьми!» - он будет повторять это до тех пор, пока кто-нибудь из стоящих рядом не скажет: «Беру!» Если же никто не желает принять дар, умирающий идет на хитрости, пытается передать силу вместе с каким-нибудь предметом, с кусочком хлеба. Взявший что-либо из рук умирающего колдуна может стать его наследником против своей воли. Отдав другому свою колдовскую силу, ее бывший владелец получает возможность умереть и отпустить в другой мир свою душу («лов»). Его родные проделывают специальное отверстие в крыше дома, чтобы «лов» мог уйти, - иначе, душа колдуна может остаться в доме надолго и беспокоить живущих здесь…

После окончания «лечения» я расспрашивал Т.Н. о гаданиях… Т.Н. принесла круглую коробку с пуговицами… С самым что ни на есть серьезным видом Т.Н. взяла горсть пуговиц и бросила на скатерть. Собрала обратно и бросила снова, внимательно вглядываясь в получившиеся узоры и сочетания пуговиц. Особое внимание она уделяла парным сочетаниям. Тодись называла эти сочетания разными именами, и по ее тону я понимал, что речь идет если не о божествах, то о каких-то важных неземных сущностях. Возможно духах или первопредках. При этом сами пуговицы оставались только пуговицами, особенное значение предавалось лишь их сочетаниям. И вообще Т.Н. смотрела не столько на пуговицы, сколько как-то необычно внутрь себя, как бы внутренне фокусируясь, сосредотачиваясь. И цвет каждой пуговицы, и получающиеся сочетания имели для нее совершенно определенный, «продиктованный свыше» смысл. Это была целая наука, тайное знание оккультного толкования цвета… Т.Н. поясняла свои рассуждения собственными комбинациями из разноцветных пуговиц. Потом она снова задавала некий вопрос и объясняла ответ «пуговичного оракула»…»

Особой ценностью свидетельства С.Тетерина является практически полное совпадение Кудымкарских наблюдений с информацией, полученной из русских деревень. Важность этого заключается в том, что коми-пермяки принадлежат к угро-финской языковой группе, и соответствие традиций может говорить об истинности самого феномена, о его независимости от культурных и социальных истоков. На это было обратил свое внимание еще в середине XIX века А.Н.Афанасьев (Афанасьев А.Н. «Поэтические воззрения славян на природу», т.1-3. – М.: «Современный писатель», 1995.).

К сожалению, известные системные исследования традиций коренных народов проводятся в рамках сугубо материалистических научных школ, даже не пытающихся рассмотреть прагматическую сторону колдовской феноменологии. А может это и к лучшему? Не хватало нам еще оккультной преступности?

Кстати говоря, совсем не все люди отказываются от передачи колдовской силы. Автору был известен человек, который активно занимался исследованиями русской традиции и готов был ее принять даже от колдуна. Но как ни странно, родственники умирающего не разрешили этого. В настоящее время этот исследователь эффективно использует полученные знания в коммерческой деятельности.

Московский психолог и практикующий специалист в области противодействия оккультной преступности, посчитавший нужным скрыться под псевдонимом «Николаич», считает, что пока ученые ищут доказательства возможности переноса информации и изобретают физические поля переносящие эту информацию, колдовская традиция широко используется заинтересованными лицами для завладения чужими деньгами. И речь идет вовсе не о «цыганском гипнозе»…