Глава первая: Грешное обещание

 

Каждый в этой жизни волен выбрать путь к погибели, но должен знать, что расплата за любое действие будет немедленной и суровой. Вдвойне будут страдать добрые и благородные, – Барионор Громфельский

 

Около величественных снежных гор, вглядываясь в первые искры нового дивного рассвета, стоял крепкий и довольно массивный, но при том аккуратно сложенный черноволосый мужчина. Длинной рукой он держался за небольшую опрятную бороду, покрывавшую весь его подбородок, но не соединяющуюся с почти полностью выбритыми бакенбардами. Лучи восходящего алого солнца косо падали на крупный и можно сказать свежий шрам, что пересёк огрубелую кожу прямо на посиневшей от холода щеке. Видавшее немало ужасного лицо воина застыло в ледяном и даже жестоком выражении. И сквозь всю эту отчасти иллюзорную сталь на покрасневшие небеса смотрели навострённые орлиные голубые глаза, выискивающие всё несовершенное вокруг себя и пылающие диким пламенем, если нашли непримиримую с их моралью силу. Для того чтобы заговорить с этим человеком нужно было набраться приличной воли и сил, ведь он всем своим видом внушал уважение и какое-то внеземное восхищение. Мощная широкая грудь и великолепные титанические плечи всегда были готовы к боевым действиям, принять на себя жестокий удар противника или подставить на защиту одну из рук. Эти две крупнейшие мышцы были хорошо заметны даже из-под тяжёлой и старой, но вышитой на отлично одежде из льна, превосходной кольчуги и из-под мастерски проработанной стальной брони.

Через могучий торс уложились кожаные ножны, в которых покоился его верный друг и спутник. Спутник этот – наследие его семьи, его истинного рода. Меч созданный из особого сплава драконита и серебра, что всегда был идеально отточен и отполирован владельцем. Вдоль всего клинка тщательно выгравирован крупный дракон Империи. Гарда же была выполнена в форме аккуратно позолоченных крыльев. В эфес был вставлен кровавик, багровый искусный камень, переливающийся в разные стороны алым цветом. Леди и джентльмены, перед вами именитый меч - “Кастодиан”, “Страж”. И его гравировка на самом клинке гласит: “ Ad gloria Imperium ” – Во славу Империи с древнего языка людей. Воин перед вами же привык её интерпретировать, как “Империя превыше всего”. Эту фразу в словесный обиход обычного имперца ввёл его далёкий предок Громфель, теперь это уже крылатое выражение, означающее для любого жителя Империи Регхом нечто большее, чем простые слова. Сокровенную мечту, желание, молитву. Подул лёгкий ветер и красовавшийся на спине матовый плащ плавно ушёл в сторону. Немного потрёпанный, не без дырок, но выполненный добротными мастерами Вельнбурга и выглядящий весьма благородно.

Мужчина, представленный перед вами, был словно надёжный щит, за которым нет страха и беспокойства, не зря его взяли в армию, не даром его называют “Стражем Империи”. Такие бравые молодцы – гордость страны. А особенно тот, кто был перед нами – Барионор Громфельский, капитан-ветеран имперских сил, герой многих сражений и бывший лидер легендарной 106-той когорты “Феникса”. Однако сейчас он прибывал не в лучшем настроении, не в лучшей ситуации в жизни. И поэтому постоянно находился в раздумьях о смысле происходящего, о смысле того что нужно сделать. При этом он никак не мог найти достойного и однозначного ответа, который бы позволил ему успокоить свою истерзанную душу. На этом фоне мысли каждый день взывали к нему…даже сейчас.

“Священная война…война во имя идеи, во имя народа, во имя высшего блага…её не существует. Они называют меня: “Миротворец с оружием наперевес” – и чертовски неправы. Тот, кто борется за мир не делает это с помощью насильственных методов, не убивает людей в припадках гнева и не сжигает города с детьми и жёнами. Война никогда не была справедливой и честной, война никогда не была делом настоящего человека” – он на время оголил правую руку по плечо, чтобы ещё раз взглянуть на давным-давно выжженное им число – 106, 106 когорта 13-того легиона, теперь она навеки с ним. Кровавый отпечаток оставленный калённым железом по его собственной воле.

“Война лишь жестокая приманка для Смерти, которая заставляет её навсегда запомнить каждого выжившего на полях сражений воина. Заставляет покарать тех, кто устроил кровавое пиршество во имя святой лжи. Люди ли, орки ли, лесные эльфы, гномы – разве мы все так сильно различаемся? Разве нельзя жить в мире? Разве нельзя просто вместе развиваться и процветать? Война нужна лишь алчным и слабым властителям. Расплачиваются же простые парни, ещё ничего не выдающие о жизни и о смерти. Так что же я тогда делаю на ней? Во имя чего сражаюсь? Во имя народа?! Едва ли…я, как и любой воин делаю это чтобы восславить жестокость. Омыть кровью Империю и ждать, когда она из багровых рек сможет создать нечто прекрасное. Но я забыл, что насилие порождает только насилие. Там, где погиб человек он погибнет вновь. И если по началу я был лишь предвестником смерти, то со временем я и стал этой самой Смертью, стал Жестокостью, стал Насилием во плоти” – вены говорящего вздулись, а кулаки невольно сжались.

“Почему же люди не видят, что все мы едины?! Мы прожили тысячи лет под слепящим кровавым солнцем и так не научились быть вместе, сосуществовать в мире. На гниющих ранах нашего больного декадентства быстро вырастает убийственный мрак, давящий добро, уничтожающий его изнутри. И точно также медленно увядает моя Империя. Но если она падёт, то я последую за ней, такова участь того, кто её любит, такова моя судьба – пытаться спасти то что желает погибнуть”.

Затем он отвёл взор вниз и увидел пропасть под собой, которая была так близка, так близка, один шаг…всего лишь шаг его тяжёлых сапог. А там внизу в это время поблёскивала огромная паутина, ярко символизируя его жизненный путь. Даже если Барионор захочет всё закончить, то таинственная сила, руководящая его судьбой, не даст ему уйти на покой. К нему вновь вернулись воспоминания о всех тех случаях, когда ему должно было погибнуть, но он несправедливо остался в живых. Уставшее сердце наполнила кровавая тоска, однако капитан не сдал позиций, не предал последние остатки собственное морали: “Я должен закончить то что начал, должен закончить любой ценой. Жертвы не важны для того, кто вскоре сгорит”. Капитан отдёрнул амулет и глядя на чёрную лилию с тремя крупными лепестками, раскрывшимися в разные стороны, произнёс: “Я обещаю, любимая Лиллия, мы ещё увидимся, обязательно увидимся. Я всё же приду к тебе сквозь ненависть и слёзы, я смогу справится со всеми невзгодами, смогу сделать нас вновь счастливыми. Здесь в изгнании средь льдов я понял истинную цену твоего тепла, прости меня если сможешь и жди моего возвращения. Надеюсь, что ты до сих пор носишь этот амулет, как и я” – затем он отошёл от глубокого обрыва и медленными шагами направился в развёрнутый неподалёку лагерь. Медальон прижал поближе к груди и лишь на пару секунд почувствовал излучаемое им тепло. После внутри капитана снова остался лишь злобный холод.

“И каждый раз холодный ветер поднимает окровавленный флаг чужого успеха” – произнёс капитан уже вслух.

Барионор резко прошёл мимо небольших и грязных палаток ополченцев. Ополченцев, из которых и состояла армия, обещаемая ему Элизой и Валаном. И ноги его вскоре привели в тёплую и по-своему роскошную белую палатку с гербом Дракона у входа. И после того как он увидел своего лучшего друга гнома, его лицо сразу же стало гораздо счастливее. Даже образовалась какая никакая, но всё-таки улыбка. Ничто так не радует, как верные друзья, неправда ли? Без лишних слов он подошёл к нему и сел рядом.

Барионор перевёл дух и видя, что его друг не начинает разговор решил проявить лёгкую инициативу:

– Что, Гроин, не спится?

– Надо кое-что обсудить, – ответил тот резко, оборвав напарника.

 Затаилась холодная тишина. Гном хотел что-то сказать, но всё никак не мог начать. То открывал рот, то закрывал, словно рыба, выдернутая на воздух, пока всё-таки не взял себя в руки

– Что мы вообще здесь в итоге делаем? – внезапно спросил он. – Холод, глушь, усталые солдаты с искренним желанием жить, но неспособные это выразить официально, м-да.

– Ищем дракона, сам Рилай 2, Император Регхома, нам поручил это задание, пускай и через других лиц, – ответил ему капитан.

– Да, я знаю, Барионор, но я про истинную цель. У всех этих приказов всегда есть подоплёка, – он ухватил самую суть, резво и чётко.

– Это верно, нам нужно забрать кровь дракона для алхимиков Исара. Не важно каким способом – убить его или иными добровольными методами.

– И к чему это Императору?

– Думаю желает усилить свой офицерский состав с помощью этого ингредиента, заодно обезопасить границы государства. Может для какого-нибудь зелья или ритуала. Он ведает гораздо большим объёмом информации, чем мы с тобой. Да и что уж там, кто вместо нас справится с такой задачей? Сам понимаешь у нас опыт.

– Не то чтобы я был этому сильно рад. К тому же, – усмехнулся собеседник, – в этот раз у нас проблемы с армией, как ты мог заметить. Тогда за нас была великолепная 106-тая когорта “Феникса”, твоя когорта, сильные и храбрые воины. А ныне? Это жалкие крохи былых времён.

 – Не важно, – выкинул капитан и отпил немного горьковатой воды, - главное, что мы с тобой вместе.

 На этом моменте он приподнялся, и они крепко пожали друг другу руки, их давняя традиция. Ничто так не закаляет дружбу, как бои бок о бок против целых полчищ врага.

– Мне нужна твоя поддержка, а об остальном я позабочусь.

– Ладно, – выдохнул гном, – никуда я не денусь, ты же мой брат по оружию, всё-таки, – рассмеялся он, затем от всей души хлопнул его по массивным плечам, – эх, а как всё начиналось

– Ох, да! Как давно это было! – воскликнул человек, – четыре разгневанных гнома и таверна, – с настоящей улыбкой произнёс Барионор, вспоминая старые-добрые времена без забот и жестокости убийств.

– Да, друг, шикарные времена! – заулыбался во весь рот гном.

– Значит, собираемся?

– Собираемся-собираемся.

– Замечательно, – только и высказал капитан, собирая с собой всё самое необходимое.

Гроин же быстро вернулся в понурое состояние и про себя задумался над их не самым завидным положением. Однако бросать Барионора он никак не мог, поэтому и терпел явно плохую подготовленность этой миссии верхушкой Империи.

 

*     *     *

Они вышли из относительно уютной палатки навстречу жестокому миру, что вечно был раздираем распрями. И холодный ветер принял их, как давно знакомых и старых друзей. Ведь ими они для него и являлись. Сколько раз ему приходилось приносить им чувство свободы и облегчение после боя? Но то были дела прошлого, а ныне два друга шли с отрядом из пятидесяти человек, которые были добровольно сформированы имперскими агентами для убийства дракона. В этом неуклюжем ополчении Барионор и Гроин разочаровались в первые же три дня их похода к логову дракона. Однако приходилось иметь дело с тем что есть.

Капитан дал знак караульному, чтобы тот будил лагерь. И округа действительно вскоре зашумела, буквально завыла: лязг металла, шумный топот, хруст снега. Слова полились отовсюду, превращаясь в водоворот недовольных возгласов. Свободные крестьяне (йомены) с неуклюжим, почти ржавым, оружием наперевес говорили и о жестокости Барионора, и о плохом правительстве. На что капитан, обладавший отличнейшим слухом, лишь презрительно поморщился и подумал: “Сразу видно, ничего в этой жизни не знают толком”. Вскоре перед ним встали готовые, по их собственному мнению, крестьяне: доспехи не начищены, оружие давно не точили, везде что-то выпирает и торчит, сморщенные и сонные, замёрзшие из-за собственной слабости

– Барионор, ты только посмотри на этих “бравых солдат”, – как-то жалостливо протянул внезапно гном, – дома их ждут жёны, они ещё не поведали жизнь. Она ещё слишком им дорога. Да и шансов у нас убить дракона, что с ними, что без них, мягко скажем немного. Ты - капитан в свои тридцать пять лет, бывалый солдат и элита Регхома. Я сын гор, лейтенант имперских сил, а что у них? Звание рядового и железный меч, – проговорил он, оглядывая новобранцев опытным и зорким взглядом, – так не пойдёт.

Закончив, он с неподдельной грустью выдохнул. “Нет у меня желания вести свиней на бойню, лучше пусть умрут как-нибудь иначе” – подумал Гроин и попытался передать взглядом эту мысль своему напарнику. Тот лишь нахмурился и упёрся:

– Нужно тебе напомнить, что когда-то и мы были такими же, да и зря мы что ли тратили на них продовольствие и драгоценное время?

– Миссия усложняется, – только и сказал Гроин.

– Что это вдруг? С нашей стороны будет очень глупо распустить их на все четыре стороны после всего похода.

– Сам понимаешь, что дальше будет только хуже. Так всегда, чем дольше идём, тем плачевнее ситуация. Да и лучшее совершить глупость, чем роковую ошибку. Зачем Империю решать налогоплательщиков.

– Где твой рассудок был раньше? – задумавшись буркнул Барионор, – с другой стороны с ними есть хоть какие-то шансы. Большая часть из них добровольцы, а значит они этого желают, Гроин, тебе не изменить имперское сознание. Как бы мне самому не хотелось этого, но без них нам точно не выжить.

– Тьфу, они добровольно-обязательно здесь, добровольцы, конечно, капитан-ветеран имперских сил, клянусь бородой Трорина, что добром это не кончится, – так официально гном обращался к нему только когда действительно был им недоволен.

Барионор оборвал общение с Гроином и встал перед войсками:

– Выйдите те, кто готов встать первым строем и в случае чего принимать на себя основной удар! – мощно рявкнул капитан, глядя на трясущихся от холода ополченцев.

– Я, сэр, готов отдать жизнь за родину, сэр, – беспокойно отрапортовал один из солдат, при этом немного дрожа.

– Как тебя зовут?

– Ричард, сэр.

– Можешь начинать забывать это имя, – резко отчеканил он в ответ.

– И я готов, – раздался ещё один голос из строя.

– Я приму смерть за Империю, как высшую честь, - робко протянул третий.

– Ещё кто-нибудь?! – гаркнул командир, пару людей даже дрогнули от страха, но всё-таки вышло ещё двое.

– Кто-нибудь ещё? Или больше не посмеет никто откликнуться?! – его слова эхом пронеслись среди покрытых льдом гор. – Ну же!

Вышло ещё трое. Остальные пожелали остаться позади отряда. Барионор обратился к самому первому отчаянному выходцу:

– Запомни одно, рядовой, – никогда не называй меня сэром, я обычный солдат, – процедил Барионор. Он крепко сжал зубы, сдерживая подступающую ярость. Он никогда не любил знать и напыщенных рыцарей, что живут по лживому кодексу. На войне есть лишь одна константа – выживание.

Первая десятка двинулась вперёд. Остальные члены отряда вяло собрали лагерь и последовали за Барионором, за людьми рядом с ним. Они явно негодовали: раздавалось возмущённые возгласы и лишь некоторые стоически терпели испытания на их пути. Многие поняли все трудности армии за жалкую неделю. А Барионор и Гроин живут так уже давно, у них уже нет никаких претензий к такому существованию.

 Прямо у очередного поворота в ещё более высокие снежные массивы, лидер их спросил:

 – Вы готовы?! – он посмотрел на них своим орлиным воодушевляющим взором, но ему лишь невольно кивнули.

 

*     *     *

Отряд достаточно быстро шёл средь крутых и высоких гор, что застелили эти земли то тут, то там. Казалось будто бы они окружали наших недавних знакомых, закрывая им всякий путь. Лишь облака неспешно двигались в одно известное им направление. Небу же как всегда не было никакого дела до людей. Проторенная предрешённой судьбой дорога уже давно вела их в далёкие и неизведанные края. И как оказалось они здесь не зря. Капитан быстро приметил следы от гигантских лап, чёткие очертания хвоста, оставшиеся на снегу.

– А вот и зацепка, остановить передвижение! Мне нужно время чтобы хорошенько изучить это место, – Барионор сразу рванулся к следу и прикоснулся к нему, внимательно изучая снег, смятый под давлением огромного тела.

– Что там? – Гроин аккуратно подошёл к другу, стараясь лишний раз его не тревожить, когда тот размышляет над дальнейшими действиями.

– След свежий, ему полдня от силы. Вес относительно небольшой, но судя по длинным и пупырчатым перепонкам между пальцами это уже старый дракон. Исходя из общих размеров это скорее всего самка или представитель синих драконов. Особь улетела куда-то в сторону ущелья.

– Я смотрю годы обучения прошли не зря?

– Жаль только мой профессионализм не отменяет чужие ошибки. Ненавижу глупость, осознанную ещё больше. У нас почти нечем убивать такого дракона. Я думал цель будет хотя бы неопытной и молодой, а тут…о чём думал Карательный корпус Империи?

– Может они хотели от нас избавиться? – гном лишь повёл глазами на горы, отводя лишний раз взор от Барионора.

– Уж очень надеюсь, что нас бы предупредил о таком Валан, да и к тому же было проще нас тогда просто казнить. Нет, тут всё сложнее.

– И что ты предлагаешь?

– Если бы я знал, – капитану внезапно стало безразлично на происходящее, он немного растерялся в пространстве.

– Лучший план, – буркнул Гроин и многозначительно почесал свою бороду.

 – Солдаты будут нас прикрывать, а мы вдвоём убьём дракона, других вариантов нет. Благо я взял с собой необходимую для такого поединка сноровку, да и сам уже не первый день ношу титул “Убийцы драконов”. Это чего-то да стоит.

 – Судя по всему стоит, вот ты теперь можешь выследить собственную смерть, полезный навык, - спутник ещё сильнее наморщился и стал быстрее чесать бороду, - ненавижу, когда всё в снегу.

– Сам сказал про годы тренировок, что же, возможно я чему-то научился, – Барионор лишь с горечью усмехнулся в ответ на вполне справедливое замечание друга.

– Открывай карту, вблизи какое-то ущелье, что-то я не припоминаю чтоб нам сообщали о подобных местах.

Капитан развернул уже потрёпанную путешествием карту Империи с подробным указанием самых главных мест для исполнения их миссии.

– Барионор, ты уверен, что она правильная? - спросил с изрядной долей сомнения Гроин, нетерпеливо выискивая своими крупными глазищами на ней нужное место.

– Хороший вопрос, – на миг задумался капитан, – агенты никогда не ошибаются, только если…

– Только если специально не подставляют, – закончил за друга Гроин.

– Да, – протянул Барионор, оглядываясь вокруг, – но что-то ты разговорился, у тебя есть идеи?

– Нет, не стану мешать твоему гениальному командованию, куда уж мне.

– Тогда за мной.

Люди в отряде лишь быстро переглянулись и продолжили движение, когда сам капитан перестал стоять на месте и пошёл к ущелью.

Каждый шаг тяжёлых латников раздавался гулким хрустом снега, который тревожил вечно тихие горы. Марш…марш…марш и чем больше они идут, тем злобнее на них глядят горные цепи. В какой-то момент им окончательно надоело терпеть людское присутствие и снег огромными кусками начал падать со скал. Барионор пытался издалека разглядеть в ущелье хоть что-нибудь, а Гроин уже успел отдать команду:

– Быстро, все в ущелье перед нами, бежим!

Неукоснительное и мгновенное выполнение приказов - главное, чему учат в имперском войске. Поэтому никакого недопонимания не возникло. И Ричард хорошо справлялся с этим, он был впереди, как будто за ним гнались сами демоны. Капитан и лейтенант были вместе с отрядом. Барионор смотрел в горы и видел приближающиеся снежные комы, угрожающие их захлестнуть. Его сердце забилось сильнее, а в голове будто бы вспыхнула резвая искра:

– Поднажмите, ещё немного и нас накроет навсегда!

В самый последний момент они успели буквально запрыгнуть в длинное и узкое ущелье. Позади них тут же просвистели огромные куски снега, катясь дальше вниз по крутому склону. Их новое убежище было плотно покрыто сверху покосившимися от времени костями древних драконов, но благодаря им отряд и оказался в относительной безопасности. На испорченной и измученной смертью земле, где они сейчас стояли, покоились флаги и эмблемы Империи. Кости убитых воинов смешались в одну кашу в этом прискорбном месте. Стальное оружие, которое покрылось ржавчиной, отвратительно отдавало гнилью, наполняя этим смрадом весь воздух. Само это место было пропитано чем-то едким, из-за чего оно светилось ярко-зелёным светом.

– Похоже здесь когда-то давно сражались…Барионор, я бы прокомментировал, но при войсках не положено, - проворчал гном только отряхнувшись от снега.

Затем он посмотрел назад. Там не было ничего, кроме гигантского кома, что завалил им путь к отступлению, - чёрт, - только и выругался он совершенно отстранённо, просто привыкнув к тому что ситуация становится всё время тяжелее и тяжелее.

– Да, тут была битва между имперцами и скорее всего северянами. В те времена, когда драконы ещё были распространены в Империи, – втиснулся в разговор Ричард.

После его слов кости начали собираться в единое целое, вновь вставая и гремя со всей злобой к человечеству.

– Проклятье, скелеты! Стройся! Выставить щиты, – произнёс Барионор, обнажая клинок, – занять позиции, не даём им нас задавить. Отступать некуда. Лучники построиться позади воинов, держать позицию на возвышенности. Гроин, Ричард и я будем сдерживать атаку в самом эпицентре, с нами пару молодцов.

– Ну началось.

– Когда я сказал, что готов умереть я не это имел ввиду, – буркнул Ричард и схватился за свой лук, сделанный из гибкой и очень комфортно лежащей в руке ивы.

 “Будет сложно сражаться”, – подумал Барионор, но тут же отринул эти недостойные мысли.

 

12	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: