Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Эволюция способов трансляции научных знаний




Человеческое общество нуждается в способах передачи опы­та и знания. Синхронный способ указывает на оперативное ад­ресное общение, на возможность согласования деятельности ин­дивидов в процессе их совместного существования и взаимодей­ствия. Диахронный аспект — на передачу наличной суммы ин­формации, «суммы знаний и обстоятельств» от поколения к поко-

лению. За первым типом общения закрепилось название комму­никация, за вторым — трансляция. Различие между коммуника­цией и трансляцией весьма существенно. Основной режим ком­муникации — отрицательная обратная связь, т.е. коррекция про­грамм, известных двум сторонам общения. Основной режим транс­ляции — передача программ, известных одной стороне общения и не известных другой. Оба типа общения используют язык как основную, всегда сопутствующую социальности, знаковую реаль­ность. Знание в традиционном смысле связано с трансляцией.

Язык как знаковая реальность или система знаков служит спе­цифическим средством хранения, передачи информации, а также средством управления человеческим поведением. Понять знако­вую природу.языка можно из факта недостаточности биологичес­кого кодирования. Социальность, проявляющаяся как отношение людей по поводу вещей и отношение людей по поводу людей, не ассимилируется генами. Люди вынуждены использовать внебио-логические средства воспроизведения своей общественной приро­ды в смене поколений. Знак и есть своеобразная «наследственная сущность» внебиологического социального кодирования, обеспе­чивающая трансляцию всего того, что необходимо обществу, но не может быть передано по биокоду. Язык выступает в роли со­циального гена.

Язык — явление общественное. Он никем не придумывается и не изобретается, в языке задаются и отражаются требования социальности. Как продукт творчества единичного индивида язык — это бессмыслица, не имеющая всеобщности и поэтому воспринимаемая как тарабарщина. «Язык так же древен, как и сознание», «язык есть непосредственная действительность мыс­ли», — гласят классические положения. Различия в условиях че­ловеческой жизнедеятельности неизбежно находят отражение в языке. Так, у народов Крайнего Севера, например, существует спецификация для названий снега и отсутствует таковая для на­званий цветковых растений, не имеющих для них важного значе­ния. Человечество накапливает знание, а затем передает их пос­ледующим поколениям.

До возникновения письменности трансляция знаний осуще­ствлялась при помощи устной речи. Вербальный язык — это язык слова. Древняя истина гласит: «Слово — сильнее оружия». Суть письменности определяли как вторичное явление, замещающее

устную речь. Вместе с тем более древней египетской цивилизации были известны способы вневербальной передачи информации.

Письмо (письменность) является чрезвычайно значимым спо­собом трансляции знаний, выступая как форма фиксации выра­жаемого в языке содержания. Письменность позволила связать прошлое, настоящее и будущее развитие человечества, делать его надвременным. Она является важной характеристикой состояния общества. Считается, что «дикарское» общество, представляемое социальным типом «охотника», изобрело пиктограмму; «варвар­ское общество» в лице «пастуха» использовало идеофонограмму; общество «землепашцев» создало алфавит. На ранних этапах об­щественного развития функция письма закреплялась за особыми социальными категориями людей (жрецы, писцы). Появление письма свидетельствовало о переходе от варварства к цивилиза­ции. Различают два типа письменности: фонологизм и иероглифику, они сопровождают культуры разного типа. Обратной сто­роной письменности является чтение, которое выступает особым типом трансляционной практики. Революционную роль имело ста­новление массового образования, а также развитие технических возможностей тиражирования книг (печатный станок И. Гутенберга XV в.).

Существует разные точки зрения на соотношение письменно­сти и фонетического языка. В античности Платон трактовал пись­менность как служебный компонент, вспомогательную технику запоминания. Известные диалоги Сократа переданы Платоном, так как Сократ развивал свое учение в устной форме. Отсюда вы­ражение Ницше: «Сократ, тот, который не писал».

Начиная со стоицизма система знаков была троичной, в ней различалось означающее, означаемое и «случай». С XVII в. дис­позиция знаков становится бинарной, поскольку она определяет­ся связью означающего и означаемого. Язык, существующий в своем свободном, исходном бытии, как письмо, как клеймо на вещах, как примета мира, порождает две другие формы. Выше исходного слоя располагаются комментарии, использующие име­ющиеся знаки, но в новом употреблении, а ниже — текст, примат которого предполагается комментарием. Начиная с XVII в. остро встает проблема: как знак может быть связан с тем, что он озна­чает? Классическая эпоха на этот вопрос пытается ответить ана­лизом представлений, а современная — указывает на анализ смыс-

ла и значения. Тем самым язык оказывается не чем иным, как особым случаем представления (для людей классической эпохи) и значения (для нас).

Естественный, устный язык мыслится как наиболее близкий к означаемому. При этом слова, голос ближе к разуму, чем пись­менный знак. Христианская истина: «Вначале было слово», имен-, но со словом связывает мощь творения. Письменность мысли­лась как способ изображения речи и как способ замены личного участия. Вместе с тем она ограничивала свободную рефлексию, приостанавливала поток мыслей. Заимствованный из византий­ской культуры церковнославянский язык был первым письмен­ным языком на Руси. Церковнославянская письменность стала выполнять образовательную и проповедническую функции, вы­ражала духовные истины православного вероучения. Церковно­славянский язык дополнялся невербальными языковыми форма­ми: язык иконописи, храмового зодчества светская русская куль­тура тяготела не к символическому, а к логико-понятийному ра­циональному способу передачи знаний.

Наука о письменности формируется в XVIII в. Письменность признается необходимым условием научной объективности, это арена метафизических, технических, экономических свершений. Позитивисты пошли дальше и обосновывали необходимость со­здания единого унифицированного языка, опирающегося на язык физики.

В учении о письменности различалась экспрессия как сред­ство выражения и индикация как средство обозначения. Швей­царский лингвист Соссюр, характеризуя двуслойность структуры языка, указывает на его предметность и операциональность. Сло­весные знаки фиксируют предмет и «одевают» мысли. Функция фиксатора и оператора является общей для всех типов языков, как естественных, так и искусственных. В психологии изучалось ре­чевое поведение человека в соотнесении с видами деятельности.

Отечественный психолог А. Н. Леонтьев — один из создате­лей психолингвистики, изучал функционирование речевых меха­низмов в плане соотнесения со структурами языка. Социолингви­стика, представителем которой был В. Н. Звягинцев, занялась изу­чением языкового поведения человека как члена общества.

Процесс трансляции знаний объединяет в единое целое зна­ние объективного (объект-язык) и знание субъективного (субъект-

язык). Возникает трехчленная формула: объект-язык — речевая деятельность/письменность — субъект-язык. Оперирование с объект-языком, хранящимся в книгах, памяти компьютеров и прочих материальных формах, позволяет оперировать с инфор­мацией в «чистом виде» без примеси впечатлений интерпретатора и издержек речевых преобразований. Объект-язык понимается как часть социальной знаковой деятельности, существующей незави­симо от индивида и втягиваемой в сферу индивидуальной рече­вой деятельности. Субъект-язык есть непосредственная личност­ная оболочка мысли, представляющая собой своеобразную рече-оперативную модель ситуации, это индивидуальный, субъектив­ный перевод объект-языка. Он совершается в актах речи, в систе­ме высказываний. Степень адекватности такого перевода имеет широкую шкалу приближений и зависит от индивидуального опы­та, развития личности, богатства ее связей с миром культуры.

Для трансляции знания важны методы формализации и ме­тоды интерпретации. Первые связаны с претензией контролиро­вать всякий возможный язык, обуздать его посредством закона, определяющего то, что возможно сказать. Вторые — с претензи­ей заставить язык расширить свое смысловое поле, приблизиться к тому, что говорится в нем, но без его участия.

Трансляция научного знания предъявляет к языку требование сделать его нейтральным, отшлифовать, лишить индивидуаль­ности и представить точным отражением бытия. Идеал такой си­стемы закреплен в позитивистской мечте о языке как копии мира. Подобная установка стала основным программным требованием анализа языка науки Венского кружка. Однако истины дискурса (рече-мысли) оказываются в «плену» менталитета. Язык образует собой вместилище традиций, привычек, суеверий, «темного духа» народа, вбирает в себя родовую память, язык говорит из собствен­ных глубин.

«Языковая картина» есть отражение мира естественного и мира искусственного. Это понятно, когда тот или иной язык в силу определенных исторических причин получает распространение в иных районах земного шара. Например, языковая картина, сло­жившаяся в испанском языке на родине его носителей, т. е. на Пиренейском полуострове, после завоевания испанцами Амери­ки стала претерпевать существенные изменения. Носители испан­ского языка оказались в новых природных и социально-эконо-

мических условиях Южной Америки. Зафиксированные ранее в лексике значения стали приводиться в соответствие с ними. В результате между лексическими системами испанского языка на Пиренейском полуострове и в Южной Америке возникли значи­тельные различия.

Вербалисты — сторонники существования мышления только на базе языка — связывают мысль с ее звуковым комплексом. Однако отечественный психолог Л. Выготский замечал, что рече­вое мышление не исчерпывает ни всех форм мысли, ни всех форм речи. Есть большая часть мышления, которая не будет иметь не­посредственного отношения к речевому мышлению. Сюда следу­ет отнести инструментальное и техническое мышление и вообще всю область так называемого практического интеллекта. Иссле­дователи выделяют невербализированное, визуальное мышление и показывают, что мышление без слов также возможно, как и мышление на базе слов. Словесное мышление — это только один из типов мышления. «Не все говорящие мыслят» — вспоминает­ся в связи с этим сентенция, часто адресуемая уникальному суще­ству — попугаю. И если бы слова в полной мере представляли процесс мышления, тогда воистину «великий болтун был бы ве­ликим мыслителем», а патологии нейрофизиологических процес­сов, когда человек «работает на подкорке», вскрывали бы неизве­данные глубины мышления. Современные исследователи вопро­са соотношения мышления и языка закрепляют определяющую роль за мышлением.

Наиболее древний способ трансляции знания фиксируется те­орией об именном происхождении языка. В ней показывалось, что любая сложная ситуация в жизнедеятельности, например, охота на дикого зверя, для ее благополучного исхода требовала фиксированного разделения индивидов на группы и закрепления за ними с помощью имени частных операций. В психике перво­бытного человека устанавливалась прочная рефлекторная связь между трудовой ситуацией и определенным звуком — именем. Там, где не было имени-адреса, совместная деятельность была невозможна. Имя-адрес выступало в качестве средства распреде­ления и фиксации социальных ролей. Имя выглядело носителем социальности, а определенный в имени человек — временный исполнитель данной социальной роли.

Современный процесс трансляции научных знаний и освое­ния человеком достижений культуры распадается на три типа: личностно-именной, профессионально-именной и универсально-понятийный. По личностпно-именным правилам человек приоб­щается к социальной деятельности через вечное имя — различитель. Например, быть матерью, отцом, сыном, дочерью, старей­шиной рода, Папой Римским — эти имена заставляют индивида жестко следовать программам данных социальных ролей. Чело­век отождествляет себя с предшествующими носителями данно­го имени и целиком растворяется в тех функциях и обязанностях, которые передаются ему с именем.

Профессионально-именные правила включают человека в со­циальную деятельность по профессиональной составляющей, ко­торую он осваивает, подражая деятельности старших: учитель, ученик, врач, военачальник, прислуга и т.п.

Универсально-понятийный тип обеспечивает вхождение в жизнь и социальную деятельность по универсальной «граждан­ской» составляющей. Опираясь на универсально-понятийный тип, человек сам себя распредмечивает, реализует, дает возможные выходы своим личностным качествам. Здесь он может выступать от имени любой профессии или любого личного имени.

С точки зрения исторического возраста личностно-именной тип трансляции — наиболее древний. Профессиональный тип мышления представляет собой традиционный тип культуры, бо­лее распространенный на Востоке и поддерживаемый такой струк­турой, как кастовость. Универсально-понятийный способ освое­ния культуры — наиболее молодой, он характерен в основном для европейского типа мышления.

Процесс трансляции научного знания опирается на техноло­гии коммуникации, которые могут проявиться как монолог, диа­лог, полилог. Коммуникация предполагает курсирование семан­тической, эмоциональной, вербальной и прочих видов информа­ции. Выделяют направленный коммуникационный процесс, когда информация адресуется отдельным индивидам, и ретенальный (от лат. — сеть) процесс, когда информация посылается множе­ству вероятностных адресатов. Щедровицкий выделял три типа коммуникативных стратегий — это презентация, манипуляция, конвенция. Презентация содержит в себе сообщение о значимо-

сти того или иного предмета, процесса, события. Манипуляция предполагает передачу внешней цели избранному субъекту и ис­пользует скрытые механизмы воздействия, при этом в ментальности агента происходит разрыв коммуникации понимания и це­левой коммуникации, возникает пространство некомпетентнос­ти. Для конвенциальной коммуникации важны акты соглашения в социальных отношениях, когда субъекты выступают партнера­ми, помощниками и пр., они носят название модераторов комму­никации. С точки зрения взаимопроникновения интересов ком­муникация проявляется как противоборство, компромисс, сотруд­ничество, уход, нейтралитет. По организационным формам ком­муникация может квалифицироваться как деловая, совещатель­ная, презентационная.

В коммуникации нет изначальной тенденции к консенсусу, это очень зашумленная сфера, наполненная выбросами энергии разной степени интенсивности и модальности, и вместе с тем она открыта для возникновения новых смыслов и нового содержа­ния. В целом коммуникация опирается на рациональность и по­нимание, но превосходит их допускающий объем. В ней присут­ствуют моменты интуитивного, импровизационного, эмоциональ­но-спонтанного реагирования, а также волевого, управленческого, ролевого и институционального воздействий. В современной ком­муникации достаточно сильны имитационные механизмы, когда личность склонна имитировать все жизненно важные состояния, большое место принадлежит паралингвистическим формам (ин­тонации, мимике, жестам), а также экстралингвистическим фор­мам (паузам, смеху, плачу). Коммуникация важна не только в свете важной эволюционной цели адаптации и в процессе переда­чи знаний, но и для реализации значимых для личности жизнен­ных ценностей.

Следует отметить, что способы трансляции научного знания связаны с типом общественной системы. Эти способы в традици­онном смысле отводили огромное место фигуре учителя, препо­давателя, который передавал суть знания своим ученикам. Боль­шое значение имел принцип передачи знания по типу «делай как я». Рассматривались отношения учитель — текст — реципиент (обу­чающийся). Учитель нес на себе институционально допустимую знаково-символическую нагрузку, систему образцов-эталонов, упо-

рядочивающих многообразие знания. Ученик должен схватывать и выявлять смыслы, распредмечивать содержание знания и за­пускать механизм автокоммуникации, т.е. применения знаний к собственным индивидуальным действиям.

В современный период информационные технологии оказы­вают свое существенное влияние на все виды деятельности, в том числе и на трансляцию научного знания. Они преобразовывают знания в информационный ресурс общества. Теперь они, а не кни­ги, обеспечивают хранение, обработку и трансляцию информа­ции. К преимуществам информационных технологий следует отнести огромный объем информации и большую скорость ее трансляции и обработки. Следствием интенсификации информа­ционных технологий является повышение уровня развития и об­разованности людей, увеличение степени интеллектуализации об­щества. Появляются все более совершенные версии компьюте­ров, прикладных программ. Возникла система дистантного обу­чения, предполагающая обучение при помощи компьютерных за­даний в мировой сети Интернет. Человек оказывается перед ли­цом новой реальности, предлагающей ему виртуальные способы взаимодействия. Вместе с тем обилие информации и различных ее оценочных трактовок усложняет формирование единой науч­ной картины мира. Компьютерным технологиям свойственна ано­нимность и безразличность, игровая компьютерная промышлен­ность прививает прагматизм, разрушает общезначимые мораль­ные ценности. Моделирование процессов и явлений происходит вне опоры на эмпирическую базу. Строй реального мировосприя­тия и мироощущения индивида страдает негативами затруднен­ной самоидентификации.

Если трансляция научного знания ранее проходила в рамках контролируемости и должна была отвечать соответствующим кри­териям, формировать установки и алгоритмы поведения, то массо­вое использование Интернета размывает строгие стратегии обуче­ния. Многообразие информации различного рода глубины и содер­жательности затрудняет отбор и трансляцию значимого знания.

Технокультура предлагает иной социокод, основанный на по­стоянной трансформации личности, свободе от биологических ог­раничений, позиции «по ту сторону добра и зла». Привлекает про­блема создания искусственного интеллекта (ИИ) и сверхинтел­лекта (СИ).

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...