 |
Диагностика психического состояния главного героя
|
|
|
|
Коррекционно-развивающая программа
«Компьютерная зависимость как фактор развития агрессии у подростков»
Выполнил:
студент 3 курса направления
психолого-педагогическое образование
Дараган Роман Валерьевич
Ростов-на-Дону
Оглавление
1. Введение. 3
2. Теоретический обзор. 5
3. Практическая часть. 13
3.1. Описание ситуации. 13
3.2. Диагностика психического состояния главного героя. 14
3.3. Описание личного превентивного ресурса. 14
4. Программа психологической коррекционно-развивающей работы.. 15
5. Самоанализ. 19
Список используемой литературы.. 20
Введение
Есть темы, говорить на которые трудно. Когда взрослые бурно обсуждают некоторые проблемы "детской психологии", то довольно часто эти обсуждения – на самом деле попытка прикоснуться к собственным проблемам, страхам, переживаниям.
С другой стороны, есть собеседники, с которыми особенно трудно представить себе обсуждение определённых сложных тем (например, измену жене совершенно не хочется обсуждать с её мамой; ухудшения фигуры – с любимым мужчиной и т.д.). Смерть – это тяжёлая тема. Дети – собеседники, с которыми особенно не хочется её обсуждать.
Кроме того, рассказать ребёнку о смерти зачастую тяжелее, чем даже о том "откуда берутся дети". Просто потому, что на самом деле никто из нас доподлинно не знает, что такое смерть. Что находится за той чертой, что происходит с человеком после того, как он умирает? Смерть – это великая и пугающая загадка, ответа на которую никто с абсолютной уверенностью дать не может.
Есть и ещё кое-что: пожалуй, нет людей, которые бы совсем не боялись смерти (хотя мы обычно это вытесняем: предпочитаем "не думать об этом", учимся игнорировать свои страхи, собственные – взрослые – внутренние вопросы). Но есть люди способные жить с этим страхом, смотреть на него, прикасаться к нему, не разрушаясь. И есть люди не способные жить с сознанием собственной смертности, люди, которых это дезорганизует, и которые вынуждены от осознания собственной смертности убегать.
|
|
|
Мешают и существующие социальные стереотипы: многие взрослые придерживаются мифа, что ребёнок не должен думать о смерти. И вообще не должен задумываться ни о чём "сложном", "слишком тяжёлом" и "не по возрасту". Однако весь собранный материал по наблюдению за детьми говорит о том, что дети о смерти думают, и она их тревожит. Несмотря на то, что ребёнок до определённого возраста нередко не может выразить свои страхи и тревоги языком очевидным взрослому человеку, несмотря на то, что взрослые нередко неосознанно игнорируют детские переживания на эту тему и преуменьшают их, несмотря на всё это, детей вопросы смерти и собственной смертности беспокоят, пугают и вызывают размышления.
Часто позиция взрослых по вопросу "рассказывать ли детям о смерти", просвещать ли их на эту тему, звучит так "То, чего они не знают, не может повредить им". Так взрослые оправдывают своё молчание.
Однако худшее что можно делать с детским страхом или тревогой – любым детским страхом и тревогой – это игнорировать их, потому что такой подход оставляет ребёнка наедине со своими переживаниями, порождает массу жутких фантазий, которые могут оказаться (и часто оказываются) гораздо страшнее, грязнее и хуже реальности.
Это относится ко всем фактам жизни. В том числе и к смерти.
Цель проекта состоит в потребности осмысления теоретических аспектов современного понимания утраты близкого человека, определения его социокультурной сущности.
Задачи:
- способствовать снятию эмоционального напряжения;
|
|
|
- способствовать формированию и развитию навыков принятия себя, адекватной позитивной самооценки;
- способствовать формированию нового отношения к объекту утраты
Теоретический обзор
Отношение к смерти – это одна из величайших проблем, с которой сталкивается человек в своей жизни.
Все мы с детства и во взрослом состоянии ощущаем беспокойство относительно смерти. Все страхи и мысли относительно смерти коренятся в нашем далеком прошлом и порой возникают из ничего, протекая сквозь жизнь, полную забот, стрессов и тревог за себя и своих близких.
По мнению И. Ялома существует значительное несоответствие между важностью смерти для ребёнка и вниманием, уделяемым теме смерти в науках о детском развитии [12]. В основном, литература по данной тематике ограничена и скудна и, порой, поверхностна по сравнению с обширными источниками по другим аспектам детского развития. Психоаналитические клиницисты пытались заниматься этим вопросом, но скорее эпизодически и относительно содержания внутренних стремлений (Танатос), нежели эмоциональной стороной вопроса и соответственно у них была предубеждённость, зачастую идущая в ущерб точности наблюдений. То есть, каких-либо серьёзных эмпирических исследований на эту тему не обнаруживается.
Собственная клиническая работа И. Ялома и его изучение работ других исследователей приводят к следующим выводам [11]:
- Всякий раз при достаточно тщательном подходе к изучению вопроса исследователи обнаруживают, что детей чрезвычайно занимает тема смерти. Беспокойство детей о смерти носит всепроникающий характер и оказывает далеко идущее воздействие на их переживания. Для них смерть – великая загадка, а преодоление страхов беспомощности и уничтожения – одна из основных задач развития; что же касается половых проблем, то они вторичны и производны.
- Дети глубоко озабочены смертью, и эта озабоченность возникает в более раннем возрасте, чем принято думать.
- Осознание смерти детьми и используемые ими способы справляться со страхом смерти различны в разном возрасте и проходят через определённую закономерную последовательность этапов.
- Адаптационные стратегии детей неизменно базируются на отрицании; можно предполагать, что мы не растём – вероятно, не можем расти – в непосредственном контакте с фактами жизни и смерти.
|
|
|
Сейчас мы уже знаем, что детей волнует не только вопрос «откуда мы берёмся?» или «как мы появляемся?», но и вопрос «куда мы уходим?» и это вопрос сопровождает нас по жизни, как бы мы ни пытались его игнорировать, вытеснять, рационализировать и т.д.
В монографии Сильвии Энтони говорится о практически философским отношением смерти у детей (4-7 лет). Основная проблема изучения этого вопроса состоит в том, что исследовать степень информированности детей о смерти, особенно в младшем возрасте, затруднительно, поскольку вербалика ещё развита слабо и понимание вопросов может проходить в искажённом виде из-за лёгкой отвлекаемости ребёнка этого возраста. Другой фактор, на который указывает И. Ялом – показанная сторонниками психологии развития, прежде всего Жаном Пиаже, слабость функции абстрактного мышления очень маленьких детей. В десять лет ребёнок находится ещё на стадии конкретных мыслительных операций и лишь начинает по-настоящему осознавать "потенциальное", или "возможное". И поскольку смерть, собственная смерть, бытие и небытие, сознание, смертность, вечность, будущее являются абстрактными понятиями, то многие психологи развития полагают, что у маленьких детей отсутствует чёткая концепция смерти. Ещё одно препятствие – осознавание таких понятий как «живое» и «не живое». У детей эти знания формируются более чётко только к 12 годам, до этого возраста по теории Ж. Пиаже в сознании детей присутствует так называемый анимизм. Она приемлема до тех пор, пока ребёнок не столкнётся с реалиями смерти в бытовой жизни. Например, умрёт хомяк. Или, что ещё трагичнее, кто-то умирает в семье.
Ещё одно немаловажное препятствие, указанное И. Яломом – собирает и интерпретирует данные взрослый, собственные страхи и собственное отрицание смерти которого нередко приводят к искажению результатов. Взрослые избегают разговоров с детьми о смерти, они уклоняются от этой темы, не желая углубляться в мысли ребёнка, они довольствуются поверхностной информацией, они систематически ложно воспринимают переживания ребёнка и всегда преуменьшают осознавание им смерти и сопутствующее этому страдание. И мне кажется, что именно этот факт имеет основное влияние на исследование этого вопроса в возрастной психологии. Поскольку, согласно Ж. Пиаже, единственным наиболее удовлетворительным методом исследования детей является "общее исследование", в котором, как правило, используется глубинное интервью, можно предположить с какой эмоциональной трудностью столкнётся исследователь – как можно говорить с «таким крохой» о таком страшном вопросе - смерть, да и не каждый родитель согласится на такое исследование, То есть, можно утверждать, что именно взрослые блокируют понимание феномена смерти у детей. Мы рождаемся, и нас оберегают, от падения, от плохих друзей, от простуды и от плохих (с точки зрения родителей) тем и разговоров. И смерть номер один в этом списке. Мы сами боимся говорить об этом, мы боимся даже вопросов на эту тему, и этот страх передаётся нашим детям.
|
|
|
А вот выявить их эмоциональное отношение к смертельному исходу жизни уже возможно. С этой целью изучалось содержание существующих у здоровых и невротичных детей страхов.
Данные, которые приводит Д.Н. Исаев: [5]
- распространённость страхов смерти составляет в дошкольном возрасте 47% у мальчиков и 70% у девочек, в школьном — 55% и 60%, соответственно.
- страхи смерти родителей у дошкольников наблюдаются у 53% мальчиков и у 61% девочек, у школьников 93% и 95% соответственно.
- в младшем школьном возрасте у ребенка часты страхи остаться одному без поддержки родителей, испытывая чувства опасности и страх перед угрожающими его жизни сказочными персонажами.
- в старшем дошкольном возрасте чаще других наблюдаются страхи смерти у мальчиков (7 лет) в 62% и у девочек (6 лет) — в 90%. В этом возрасте эмоциональное и познавательное развитие достигает такой степени, что понимание опасности значительно возрастает. Для оценки этого факта следует знать и о большой распространённости в этом возрасте страхов войны, пожара, нападения, заболевания, смерти родителей и др. Все они связаны с переживанием угрозы жизни, что иллюстрирует высокую степень актуальности переживания смерти в этом возрасте.
Многие исследования детских страхов указывают на то, что вероятность появления страха смерти больше у тех детей, которые на первом году жизни пережили страхи незнакомых людей, родовые травмы (асфиксия, нарушения питания плаценты и т.д.) или имели трудности в овладении навыками ходьбы. Интересно также отметить персонификацию страхов, связанных с Бабой Ягой, Кощеем, Змеем Горынычем, олицетворяющими силы, враждебные жизни[4].
|
|
|
Младший школьный возраст знаменуется резким увеличением распространённости страхов смерти родителей (в 9 лет у 98% мальчиков и у 97% девочек). Страх своей смерти, ещё очень частый, реже встречается у девочек.
У подростков страх смерти родителей наблюдается уже у всех мальчиков (к 15 годам) и всех девочек (к 12 годам). Почти так же часто встречается страх войны. Последний тесно связан с первым, так как и во время войны очень реальна потеря родителей. Несколько реже наблюдаются страхи собственной смерти, нападения и пожара.
Как видно из вышеуказанного, осознание такого феномена как смерть начинает присутствовать в жизни ребёнка ещё в раннем детстве. Но если вопросы возникают, а на них не отвечают приходиться додумывать в силу собственной фантазии и эмоционального фона в семье. Дети понимают, что беспокойство о смерти совершенно необходимо подавлять.
Достаточно сильное подкрепление, отрицания смерти или хотя бы её обратимость, дети получают из мультфильмов, в которых герои взрываются, рассыпаются на части, подвергаются всевозможным уничтожениям и, о чудо, вновь живут и действуют.
Но в большинстве своём, как указывает И. Ялом, дети представляют, что такое смерть и, как правило, представляют гораздо страшнее и ужаснее, чем им преподносят взрослые. На мой взгляд, все зависит от социальной ситуации в семье. То есть если семья живёт в далёкой деревне, где интеллектуальный уровень родителей не так высок, традиции хранятся и вплетены в жизнь более глубоко (погребение, как правило не скрывается от ребёнка, как и сам факт смерти кого-то). Вот в таких условиях, ребёнок воспринимает смерть как часть жизни. Да больно от утраты, но не так страшно. Как если от незнания, ребёнок фантазирует на эту тему и, обычно, в более страшной области.
В семье же городских жителей и уж тем более, если семья настроена на тревожно-оберегательную позицию по отношению к ребёнку – здесь от незнания и от явного скрывания правды, ребёнок представит себе смерть в силу своей эмоциональности.
Смерть кого-либо из окружения ребёнка – трагическое и очень эмоциональное событие. Как считает И. Ялом, встреча со смертью в соразмерной дозе, при наличии необходимых ресурсов Эго, благоприятных конституциональных факторов и поддерживающих взрослых, которые сами способны адаптивно взаимодействовать с тревогой смерти, вырабатывает психологический иммунитет. Здесь хотелось бы добавить, что здесь необходимы не только ресурсы самого ребёнка, но и должны присутствовать ресурсы взрослого человека, чтобы поддержать ребёнка.
В нашей культуре нет чётких ответов, способных помочь родителям. При доказанной важности и универсальности этого вопроса, каждая семья вынуждена решать, что говорить детям. Как правило, даётся неопределённая ограниченная информация, на фоне родительской тревоги. Если приложить к этому внешние источники информации (телевидение, кино и детские коллективы), можно приблизительно понять какой хаос возникает в сознании ребёнка.
Как видно из многих источников, среди профессиональных педагогов и психологов существуют разногласия по этому вопросу. Так С. Энтони рекомендует родителям отрицать реальность перед ребёнком. Она ссылается на Шандора Ференци, заявившего, что "отрицание реальности есть переходная фаза между игнорированием и принятием реальности", и говорит, что если родителям не удаётся содействовать ребёнку в отрицании, у него может развиться "невроз, в котором ассоциации со смертью играют свою роль". А другие разделяют взгляд Джерома Брунера, согласно которому "любому ребёнку на любой стадии развития может быть интеллектуально честно преподан любой предмет", и стремятся содействовать постепенному реалистическому формированию представления о смерти у ребёнка.
Е. Бурмистрова предлагает «говорить», но основываясь на следующих принципах:
1. Ни в коем случае не представляться детям всеведущим мудрецом. Даже если вам сейчас кажется, что вы готовы дать квалифицированный ответ, через 5-10 лет ваше мировоззрение может настолько измениться, что ответы на те же самые вопросы окажутся совершенно другими. И не потому, что вы изменили своим принципам, а просто потому, что вы тоже находитесь в процессе становления. («сейчас я думаю так», «я тоже над этим думаю».)
2. Детей нельзя обманывать. Часто родители, не зная, что сказать, морочат детям голову и делают вид, что всё нормально. Например, ребёнку, увидевшему мёртвого воробья, родители говорят: «Он заснул, он сейчас проснётся».
3. Отвечать только на заданные вопросы. Пусть вашему ребёнку уже пять или шесть лет, психологически он может быть моложе своего биологического возраста. Не стоит самим заводить разговоры на скользкие темы ради педагогических или просветительских целей[3].
Соответственно если НЕ говорить, у ребёнка на основе создавшегося внутреннего тревожного напряжения может возникнуть чувство вины за произошедшее событие, так как доказано, что детям в возрасте до 12-13 лет свойственно, в таких неопределённых ситуациях, принимать вину на себя. То есть, незнание того, что происходит, но ощущение, что происходит или произошло что-то страшное, способно породить бесконечное количество проблем у ребенка: неустановленное чувство вины, тревожность, ночные и дневные страхи, и даже неврозы.
Но как сказать ребёнку о смерти близкого человека?
Проанализировав статьи на эту тему, можно отметить следующие важные факты в качестве рекомендаций:
1. Нужно говорить стразу, как только трагедия произошла, чтобы ребёнок проживал потерю вместе с семьёй. Это даст ощущение сопричастности, все эмоции окружающих станут ребёнку понятны и его эмоции будут соответствовать общей обстановке в семье.
2. Конечно, сказать должен самый близкий человек тот, кому ребёнок больше всех доверяет, с кем сможет разделить своё горе. Чем больше веры и поддержки найдёт ребёнок у этого человека, тем лучше будет проходить его адаптация к новой жизненной ситуации.
3. Очень важно сразу объяснить все аспекты смерти, которые могут вызвать у ребёнка страхи или чувство вины. Если смерть произошла в результате болезни, пояснить, что не все болезни приводят к смерти, чтобы потом, заболев, ребёнок не боялся умереть. Если смерть произошла в результате несчастного случая, нужно объяснить факт смерти, не обвиняя в ней никого.
4. Оказывая ребёнку поддержку необходимо построить разговор так, чтобы у ребёнка не появился страх потери оставшихся близких, нужно сказать ему, что остальные хотят жить долго и не хотят оставить его одного. Взрослый должен блокировать возникающее у ребёнка чувство вины (Ты не виноват, что мама умерла. Как бы ты ни вёл себя, это все равно случилось. Поэтому давай лучше поговорим о том, как нам жить дальше)
5. Говорить желательно прямо, без метафор (умерший «заснул навсегда» или «отправился в далёкий путь, в мир иной»). Дети даже младшего школьного возраста могут понимать буквально, и после таких слов ребёнок может отказаться засыпать или путешествовать.
Практическая часть
Описание ситуации
Фильм «Жутко громко и запредельно близко». Мальчик 9 лет, Оскар Шелл, страдает синдромом Аспергера[1]. Мальчик Оскар Шелл был очень близок со своим отцом, который постоянно выдумывал для него разные задания и экспедиции. Одна из них так и не закончилась, когда 11 сентября произошёл теракт в Нью-Йорке. Отец Оскара находился в одной из башен, и ему не удалось спастись. В тот день, 9 сентября 2001 года, класс Оскара пораньше отпустили домой из-за ужасающих событий, потрясших страну. Когда мальчик добирается домой, на автоответчике он обнаруживает 5 пришедших сообщений от своего отца Томаса, который находится на деловой встрече во Всемирном торговом центре. Телефон звонит в шестой раз, но напуганный Оскар не может заставить себя ответить. Автоответчик записывает шестое сообщение, которое прекращается в момент падения второй башни. Оскар понимает, что его отец погиб. Чтобы лишний раз не расстраивать мать, он заменяет старый автоответчик на только что купленный. Год спустя Оскар случайно находит в вещах отца ключ и решает во чтобы то ни стало найти замок, который этим ключом открывается. Одна незадача - из подсказок есть лишь одно слово - “Блэк”, написанное на конверте, в котором лежал ключ
В газетной вырезке отца Оскар случайно находит обведённый маркером телефонный номер Эбби Блэк, ранее уже познакомившейся с мальчиком. Вместе они едут к бывшему мужу Эбби, Уильяму, возможно, что-то знающему о ключе. Тот рассказывает, что уже больше года ищет этот самый ключ. Дело в том, что его умерший отец оставил его ему в синей вазе, которую Уильям продал на распродаже отцу Оскара. Разочарованный мальчик убегает прочь.
В финальных сценах ленты мать Оскара рассматривает книгу воспоминаний, которую мальчик сделал своими руками и назвал «Жутко громко и запредельно близко».
Диагностика психического состояния главного героя
Главный герой – мальчик девяти лет. Страдает синдромом Аспергера, что говорит о трудностях в сфере социальных взаимодействий. Когнитивное развитие опережает сверстников. Также у мальчика присутствуют множественные страхи. Например, он избегает поездок в общественном транспорте, говоря, что это не безопасно.
|
|
|
