Военно-полицейский государственный аппарат в конце XVIII В.

В условиях обострения классовой борьбы и угрозы новой кресть­янской войны правительство Павла I стремилось укрепить аппарат государства путем централизации власти и установления в стране су­рового военно-полицейского режима.

Наместники и наместничьи правления были упразднены, а в цент­ре стали открываться некоторые восстановленные коллегии (Ману­фактур-, Берг-, Коммерц-, Камер- и др.).

Основными органами местной администрации оказались зависи­мые от Сената и коллегий губернаторы и губернские правления. В столицах появилась должность военного губернатора. Приказы об­щественного призрения почти повсеместно были закрыты.

Кратковременная деятельность учреждений, созданных рефор­мой 1775 г., вскрыла их недостатки: новые учреждения обходились дорого, действовали крайне медленно, коллегиальный порядок дея­тельности многолюдных по составу учреждений администрации, по­лиции и суда порождал невиданную волокиту.

В 1796—1797 гг. правительство значительно упростило систему местных учреждений, особенно суда. В конце 1796 г. были упразд­нены надворные, а также все губернские сословные суды — верхние земские суды, губернские магистраты, верхние расправы, а из уезд­ных — нижние расправы. Из сословного дворянского уездный суд пре­вратился в общесословный суд для населения уезда, кроме горожан.

[141]

Из чинов местной прокуратуры был сохранен только губернский прокурор. Палаты гражданского и уголовного суда в каждой гу­бернии были объединены в палату суда и расправы. Числа судебных инстанций сократилось. Из уездного суда и городского ма­гистрата апелляция подавалась в палату суда и расправы, а далее — в Сенат. Значительной реорганизации подверглось управление го­родами.

Слабое и бесправное городское сословное «самоуправление» было слито с органами полиции. Управы благочиния и городские сословные думы (общие и шестигласные) были закрыты. Вместо них вначале в столицах, а с 1798 г. в остальных городах были учреждены город­ские правления — ратгаузы, объединявшие административно-по­лицейские, финансово-хозяйственные и частично судебные функции в городе; им были подчинены городовые магистраты и ратуши. На­ряду с назначенными правительством чиновниками — президентом и; директором экономии (заведующий хозяйством города) — в составе ратгауза были и выборные от городского общества: бюргермейстеры и ратсгеры; их выборы утверждались царем.

Ратгауз столицы находился в ведении «Комиссии о снабжении ре­зиденции припасами, распорядком квартир и прочих частей до поли­ции относящихся», возглавляемой наследником престола Александром Павловичем. Департамент этой комиссии в Москве возглавлял воен­ный губернатор.

Вскоре эти мероприятия по укреплению полицейского управления городов правительство сочло недостаточными и сделало шаг по пути военизации городского управления. Вначале в городах со значитель­ными гарнизонами, а с 1799 г. во всех губернских и уездных горо­дах стали открываться военно-полицейские органы — ордонанс-гаузы. Каждый ордонанс-гауз возглавлялся полицеймейстером, го­родничим или комендантом и имел военный суд и тюрьму.

Для медицинского освидетельствования рекрутов в 1797 г. в каж­дой губернии была создана врачебная управа, возглавляемая инспектором. В ее ведении находился немногочисленный медицин­ский персонал губернии («оператор» — хирург, уездные лекари, по­вивальные бабки), казенные больницы и аптеки.

В конце XVIII в. правительство упорядочило управление удель­ными и государственными крестьянами, подчинив его задачам абсо­лютистского и крепостнического государства. «Учреждением о императорской фамилии» (1797 г.) на местах, где находи­лись удельные земли и крестьяне, был создан местный аппарат Департамента уделов. На местах при девяти казенных палатах открылись экспедиции уделов. Каждой экспедиции были под­ведомственны земли и крестьяне царской фамилии в нескольких гу­берниях.

В каждой удельной волости (территориальная единица с 3 тыс. душ удельных крестьян) крестьяне под руководством чиновников из­бирали сельский приказ. Это был полицейский и финансовый;

[142]

орган, осуществлявший исполнение распоряжений правительственных учреждений и Департамента уделов, проводящий раскладку податей и повинностей, сбор налогов, разбиравший мелкие тяжбы и проступки удельных крестьян. Сельский приказ возглавлял «первый начальник крестьян» — голова. В состав приказа входило двое старшин — приказный (по полицейским делам) и казенный (по податям и повин­ностям), а также писарь. Сельские сходы удельных крестьян избирали старост и низших полицейских чинов — сотских и десят­ских. Эти должностные лица избирались из наиболее зажиточных крестьян, которые были «доброго поведения» в глазах начальства.

Основным назначением всего этого аппарата была эксплуатация удельных крестьян с целью извлечения средств на содержание царя и царских фамилий. Удельные крестьяне испытывали более тяжелую феодальную эксплуатацию, чем государственные.

В том же 1797 г. была введена новая система управления госу­дарственных крестьян, подведомственных казенным палатам. Каждая волость была построена из полицейского и финансового расчета в 6 тыс. ревизских душ. Государственные крестьяне волости избирали волостные и сельские сословные органы. Состоящий из представите­лей сельских сходов (по 1 от 20 дворов) волостной сход избирал состав волостного правления, т. е. волостного г о л о в у и двух заседателей (по полицейской и хозяйственной ча­стям). При волостном правлении был писарь. Сельский сход избирал сельского старшину, его помощников-старост, сборщика податей, сот­ских и десятских.

Волостные и сельские сословные учреждения государственных крестьян являлись дополнительным и бесплатным звеном к прави­тельственному административно-полицейскому аппарату, облегчав­шим дело управления государственными крестьянами, выколачивания из них налогов и повинностей, комплектование армии.

Перегрузка генерал-прокуроров административными делами и лик­видация должности наместника усилили безнадзорность местных го­сударственных учреждений. Несмотря на сокращение местного госу­дарственного аппарата и упрощение форм его деятельности, в стране возросли злоупотребления и произвол чиновников. Культивируемые правительством грубые военно-полицейские приемы управления де­лали чиновничий гнет невыносимым. Даже в среде привилегирован­ных сословий (дворян, купечества, духовенства) нарастало глухое недовольство. Все это беспокоило правительство. В октябре 1799 г. последовал указ Павла I Сенату, возлагавший на него, как на «пер­венствующий» в государстве «трибунал», задачу «истребить» злоупо­требления чиновников на местах. Для этого Сенату предписывалось назначить кандидатов «для объезда и осмотра по всей империи всего принадлежащего по гражданской части»[97]. Вся Россия была разде­лена на 7 сенаторских «округов» по нескольку губерний в каждом;

[143]

Петербург и Москва составляли отдельные «округа». В каждый округ были назначены по 2 сенатора (с секретарем и курьером).

Сенаторские ревизии вскрыли картину тяжелого состояния мест­ного управления и суда, чиновничий произвол и волокиту, массу не­решенных дел, годами дожидавшихся очереди в канцеляриях, нару­шения элементарных норм судопроизводства и т. п.

К осени 1800 г. сенаторские ревизии были окончены, но они ока­зались безрезультатными. Сенат заслушал «рапорты» ревизоров, от­решил от должности несколько десятков чиновников, и все пошло по-старому.

Преобразования местного аппарата нисколько не улучшили его состояния. Новые учреждения оказывались чаще всего безжизнен­ными и до конца правления Павла I были открыты далеко не везде.

Александр I восстановил почти все учреждения местного управле­ния и суда, а также сословные органы, созданные реформами 1775— 1785 гг.

«Учреждение о губерниях», «Устав благочиния», «Жалованные грамоты» дворянству и городам оказались устойчивыми законода­тельными актами, удовлетворявшими господствующие классы в тече­ние многих десятилетий. Их основные начала сохранились до Вели­кой Октябрьской социалистической революции.