Статья «Проблемы экологии культуры в трудах Д.С. Лихачева»

СОХРАНЕНИЕ НАСЛЕДИЯ

Проблема сохранения наследия становится сегодня чрезвычайно актуальной. Однако эта тема до сих пор не имеет должного научного обеспечения. Одним из важных направлений в развитии науки об охране наследия является разработка её методологических принципов. Можно выделить несколько наиболее существенных направлений. Прежде всего, актуализация роли историко-культурной среды как необходимого условия существования человека как мыслящей и нравственной личности.

По словам Д.С. Лихачёва, «человек живёт не только в природной среде, но в среде, созданной культурой его предков и им самим. Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда не менее необходима для его духовной, нравственной жизни, для его «духовной оседлости», для его привязанности к родным местам, следованию заветам предков, для его нравственной самодисциплины и социальности». Это позволяет по новому посмотреть на проблему экологии человека, на особую роль культуры в жизни человеческого сообщества. По словам Лихачёва «культура – это огромное целостное явление, которое делает людей, населяющих пространство, из просто населения – народом, нацией. В понятие культуры должны входить и всегда входили религия, наука, образование, нравственные и моральные нормы поведения людей и государства».

Важнейшей составной частью культурной среды являются объекты культурного наследия, традиционные культурные ценности, в том числе социокультурные и хозяйственные традиции, исторические технологии, верования, обряды и т.д. Особую роль в культурной среде играют духовные ценности, пронизывающие всю среду обитания человека, определяющие, по словам Лихачева, «нравственное значение и влияние воздействующей силы на человека всей культурной среды во всех её взаимосвязях

Обсуждая свойства историко-культурной среды, Д.С. Лихачёв особое внимание обращает на её устойчивость. Для естественной науки привычна тема исчерпаемости природных ресурсов, проблема сохранения природной окружающей среды. По отношению к культуре более традиционна тема сохранения памятников культуры. Лихачёв рассматривает памятники как часть окружающей культурной среды. «Запас» памятников культуры, «запас» культурной среды крайне ограничен в мире, и он истощается со всё прогрессирующей скоростью.

В этом, по его мнению, принципиальное различие с природой. «До известных пределов утраты в природе восстановимы. Конечно, если не перейдена известная грань. Совсем иначе с памятниками культуры. Их утраты невосстановимы, ибо памятники культуры всегда индивидуальны, всегда связаны с определённой эпохой в прошлом, с определёнными мастерами. Каждый памятник разрушается навечно, искажается навечно, ранится навечно. И он совершенно беззащитен, он не восстановит самого себя».

Ещё более быстро и навечно уходят традиционные ценности нематериальной культуры – отношения между людьми, отношение к природе, фольклор, обряды, технологии и т.д. Поэтому, на самом деле, разрушение исторической культурной среды идёт гораздо быстрее, чем мы себе представляем, имея в виду только процессы деградации материальных памятников истории и культуры.

Важнейшим структурным элементом культурной среды является культурный ландшафт. И хотя в работах Д.С. Лихачёва нет прямого упоминания о культурном ландшафте, именно этот объект лежит в основе всех его размышлений, касающихся экологии культуры. Ведь культурный ландшафт в современном его понимании – это результат сотворчества человека и природы. А ведь именно об этом и писал Лихачёв: «русский пейзаж в основном формировался усилиями двух великих культур: культуры человека, смягчающего резкости природы, и культуры природы, в свою очередь смягчавшей все нарушения равновесия, которые невольно вносил в неё человек. Ландшафт создавался, с одной стороны, природой, готовой освоить и прикрыть всё, что, так или иначе, нарушил человек, и с другой – человеком, мягчившим землю своим трудом и смягчившим пейзаж. Обе культуры как бы поправляли друг друга и создавали её человечность и приволье».

В настоящее время номинация «культурный ландшафт» включена в Список Всемирного наследия, составляемый под эгидой ЮНЕСКО. Численность объектов, представляющих данную номинацию, постоянно растёт, за последние годы число объектов Всемирного культурного и природного наследия, отнесенных к культурным ландшафтам, возрастает на 3-4 объекта. Среди объектов, включенных в Список в 2006 году, находятся ирригационные системы Афладж (Оман), ландшафт плантаций агавы и старинные предприятия по производству текилы (Мексика), горнопромышленный ландшафт Корнуолла и Западного Девоншира (Великобритания).

Чрезвычайно важная роль в формировании культурного ландшафта принадлежит национальной культуре и, прежде всего, традиционной культуре природопользования. Д.С. Лихачёв обращал на это особое внимание. «Русский крестьянин своим вековым трудом создавал красоту русской природы. Он пахал землю, он клал меру своей пашне, проходя по ней с плугом. Рубежи в русской природе соразмерны труду человека и лошади, его способности пройти с лошадью за сохой или плугом, прежде чем повернуть назад, а потом снова вперёд. Приглаживая землю, человек убирал в ней все резкие грани, бугры, камни. Русская природа мягкая, она ухожена крестьянином».

В нашем понимании культурный ландшафт включает в себя не только объекты материальной культуры, но и нематериальные ценности, в том числе духовную культуру. Д.С. Лихачёв также уделяет особое внимание связи материальной части ландшафта с духовной культурой, подчёркивает их взаимозависимость. Он писал: «В пейзажах Шотландии в Хайленде, которые многие считают (признаюсь и я) красивейшими, поражает необыкновенная лаконичность лирического чувства. Это почти обнажённая поэзия. И не случайно там родилась одна из лучших мировых поэзий – английская «озёрная школа». И, именно поэзия является в настоящее время важнейшей частью культурного ландшафта Хайленда, его визитной карточкой. И это отнюдь не единичное явление. Наличие духовной составляющей, разнообразных символов и ассоциаций характерно сегодня для многих культурных ландшафтов, отнесённых к объектам наследия. «Когда мы узнаём, кто жил в том или ином доме, какая жизнь протекала в нём, что в нём было создано, дом этот для нас особый. Он наполняется духовным содержанием, преобразуется. Преобразуется и город, чью историю мы познаём. Преобразуется ландшафт, если мы знаем, какие события в нём происходили, какие битвы тут разыгрывались, чьи судьбы решались. Природа Плёса приобретает особую красоту от сознания того, что именно её изображал И. Левитан. Мы по особому ценим места, связанные с творчеством Гоголя или Шевченко, Пушкина или Баратынского».

Большое внимание Лихачев уделял роли национальных культур, их отражению в облике культурного ландшафта. Не менее важную роль, по его словам, играет и природный фактор, особенности его взаимодействия с культурной составляющей. Он писал: «В течение многих минувших веков между природой и человеком существовало равновесие. Казалось бы, оно должно было оставлять обе части равными, проходить где-то посередине. Но нет, равновесие везде своё и всюду на какой-то своей, особой основе, со своей осью. На севере в России было больше природы, а чем ближе к степи, тем больше человека». И далее: «пейзаж России на всём её богатырском пространстве как бы пульсирует, он то разряжается и становится более природным, то сгущается в деревнях, погостах и городах, становится более человечным».

В результате взаимодействия культуры и природы, особой роли в этих процессах культурного и природного наследия формируется одно из фундаментальных свойств поверхности Земли - её культурно-природное разнообразие.

Но это может быть достигнуто только при условии максимального сохранения материальных и нематериальных носителей памяти о прошедших эпохах и постоянного возникновения новых форм материальной и духовной культуры. К сожалению, мы уже утратили многие оригинальные культурные и природные ландшафты, уникальные исторические города, многие из которых превратились сегодня в однородную, маловыразительную массу

Д.С. Лихачёв всегда подчёркивал, что в основе сохранения наследия должно лежать представление о целостности исторической культурной и природной среды. Соответственно один из важнейших принципов, определяющих деятельность в сфере сохранения наследия, заключается в неразрывности связей между культурой и природой, между культурной и природной средой. Из этого принципа вытекает очень важное требование, о котором неоднократно писал Лихачев: нельзя сохранить памятник культуры вне его природного окружения, поскольку памятник и ландшафт – это единое целое. Отдельные сооружения, природные объекты, явления духовной культуры, традиции и обряды - это составные элементы культурного ландшафта. Отсюда и требования к сохранению объектов наследия.

Лихачев говорил: «Не здание даже нужно человеку, а здание в определённом месте. Поэтому и хранить их, и памятник и ландшафт, нужно вместе, а не раздельно. Хранить строение в ландшафте, чтобы то и другое хранить в душе». Да, конечно, мы нередко сталкиваемся с такой ситуацией, когда сохранились лишь отдельные сооружения, фрагменты исторического культурного ландшафта и мы должны их хранить и беречь. Но очень часто мы сталкиваемся с принципиально иной ситуацией. Несмотря на то, что носителем ценной историко-культурной информации является достаточно обширный территориальный комплекс - городское или сельское поселение, участок сельской местности, природное урочище, объектом охраны объявляется отдельное архитектурное сооружение или локальный архитектурный комплекс. Его окружение не рассматривается как равноценная часть комплексного объекта наследия, а в лучшем случае относится к охранной зоне. Следствием такого подхода является отношение к данной территории как к пространству, основной функцией которого является обеспечение условий для сохранности и визуального обозрения памятника.

При рассмотрении проблем реставрации и возрождения культурного ландшафта Д.С. Лихачёв особое внимание обращал на проблему реставрации и восстановления дворцовых и усадебных парков. Однако многое из того, что он писал в связи с этой проблемой, можно отнести и к более крупным территориям. И многие из тех принципов, которые он закладывал в основу реставрации парков, могут быть применены и к культурным ландшафтам.

Культурный ландшафт, как и парк, формируется и развивается в течение длительного исторического периода. Поэтому лишь с большой долей условности его можно отнести к чётко определённому временному периоду. В связи с этим уместно напомнить ряд высказываний на эту тему Лихачёва. «Исторические воспоминания и поэтические ассоциации – это и есть то, что больше всего очеловечивает природу в парках и садах, что составляет их суть и специфику». И далее: «Отношение к прошлому может быть двух родов: как к некоторому зрелищу, театру, представлению, декорации и как к документу. Первое отношение стремится воспроизвести прошлое, возродить его зрительный образ. Второе стремится сохранить прошлое хотя бы в его частичных остатках. Первое говорит: таким он выглядел; второе свидетельствует: это тот самый, он был, может не таким, но это подлинно тот, это те липы, те садовые строения, те самые скульптуры. Первое будет требовать: только одна эпоха – эпоха создания парка, или его расцвета, или чем-либо знаменательная. Второе скажет: пусть живут все эпохи, так или иначе знаменательные, ценна вся жизнь парка целиком, ценны воспоминания о различных эпохах и о различных поэтах, воспевших эти места, - и от реставрации потребуют не восстановления, а сохранения».

Лихачев является сторонником именно этого подхода к реставрации объектов ландшафтной архитектуры. И он очень чётко определяет свою позицию. «Да, вы поняли меня правильно: я на стороне второго отношения к памятникам прошлого. И не только потому, что второе отношение шире, терпимее и осторожнее, менее самоуверенно и оставляет больше природе, заставляя уважительно отступать внимательного человека, но и потому ещё, что оно требует от человека большего воображения, большей творческой активности. Восприятие памятника искусства только тогда полноценно, когда оно мысленно воссоздаёт, творит вместе с творцом, исполнено историческими ассоциациями».

Это положение чрезвычайно важно, поскольку оно полностью совпадает с одним из важнейших принципов, определяющих современное отношение к наследию. В соответствии с ним наследие рассматривается как определённый код, с помощью которого историческая память включается в современные процессы жизнедеятельности общества.

Сегодня для реставраторов и искусствоведов одной из самых актуальных проблем является проблема воссоздания утраченных памятников. В настоящее время большинство специалистов в этой области относится к этому явлению весьма отрицательно. Однако эта проблема звучит совершенно иначе, когда мы рассматриваем её в рамках концепции культурного ландшафта. И именно об этом писал Лихачёв, обсуждая тему реставрации парковых ансамблей. «Ни один принцип не может проводиться бездумно и механически. В пушкинских местах Псковской области - в сёлах Михайловском, Тригорском и Петровском - частичная театрализация необходима. Исчезнувшие дома и избы были там органическими элементами пейзажа. Без дома Осиповых-Вульф в Тригорском нет Тригорского. И восстановление этого дома, как и домов в Михайловском и Петровском, не уничтожает подлинности. В этом принципиальное различие между восстановлением старых домов в Михайловских местах и омоложением парков в городе Пушкине, выполненным несколько лет назад. В пушкинских местах восстанавливали, в Пушкине вырубали». Эта тема является актуальной и сегодня.

Одним из важнейших принципов, определяющих наше отношение к наследию – это тесная связь между наследием, историческими традициями и современными процессами.

Очень важно учитывать двустороннюю направленность этих связей. Нельзя сохранить наследие, игнорируя ход происходящих сегодня социально-экономических, социокультурных, политических и экологических процессов. Нередко мы забываем об этом и вступаем в борьбу с современностью. С другой стороны, нигилистический подход к наследию ведёт к полной деградации традиционной культурной и природной сред обитания, к разбалансированию сложившегося адаптационного механизма. И именно с этим связана одна из важнейших целей, определяющих современную функцию наследия - наследие как основа устойчивого развития.

Это обусловлено тем, что наследие, так же, как природная среда, является базовым при определении стратегии устойчивого развития. Недостаточный учёт экологического и историко-культурного факторов, игнорирование требований, определяющих необходимые условия сохранения окружающей среды, ведёт к возникновению катастрофических ситуаций, угрожающих стабильному развитию страны и региона.

Именно об этом предупреждал Лихачев в своих книгах и статьях, посвящённых экологии культуры. И ещё он писал о том, что без бережного отношения к культурной и природной среде, к культурному и природному наследию, к традиционным культурным ценностям нельзя рассчитывать на то, что человечество будет чувствовать себя комфортно.

Деятельность по сохранению наследия должна сегодня оцениваться с позиций обеспечения безопасности дальнейшего существования человечества. Именно это определяет общественную значимость экологии культуры и тесно связанную с ней проблему культурного и природного наследия.

Д.С.Лихачёв