Богатые не работают ради денег

Примерно на шестом месяце моего эксперимента мне позвонил человек, ку­пивший остатки бизнеса нейлоновых бумажников. Он сказал: «С этим бизнесом гораздо труднее справиться, чем я ожидал. Ты не согласишься вернуться и по­мочь мне?»

Подумав минуту, я согласился и вернулся в бизнес на правах партнера, сог­ласившись на то, что если у меня не получится исправить положение, то мне не заплатят. Другими словами, я последовал главному правилу богатого папы, пра­вилу № I из книги «Богатый папа, бедный папа»: богатые не работают ради де­нег. Теперь я был партнером с долей в капитале и помогал наладить бизнес, но если бизнес не приносил прибыли, мне не платили.

К тому времени у меня работало уже несколько предприятий, которые дава­ли прибыль. Одним из них было совместное предприятие с местной радиостан­цией, занимавшейся рекламой и продажей товаров. Со временем оно преврати­лось в одно из самых преуспевающих агентств по рекламе и розничной реализа­ции товаров в истории американского радио. Я смог переехать в собственную квартиру и снова позволить себе машину, но самое главное заключается в том, что я начал выплачивать долги инвесторам, которые в свое время поверили в меня и одолжили мне деньги. Многие из них отказались взять деньги, потому что уже списали их на убытки, и вместо этого просили меня позвонить им, ког­да я открою свое следующее предприятие.

В 1981 году я организовал слияние растущего производства нейлоновых бу­мажников с моим преуспевающим агентством на музыкальном радио. В 1981 году мне позвонил представитель рок группы «Pink Floyd», после чего моя компа­ния начала выпускать лицензионную продукцию с логотипом группы. Следом пришли заявки на производство подобной продукции от таких групп и испол­нителей, как Ван Халеп, Бой Джордж, «Judas Priest» и «Duran Duran», и в ре­зультате на обломках первой компании выросла фирма еще более крупная и сильная, чем та, с которой я начинал. В 1982 году мы получили солидный заказ от «MTV», и наши доходы снова взлетели до небес. На этот раз я вел себя нам­ного умнее, проявил больше деловой смекалки, завел себе толковых советников, проявлял больше честности и гораздо меньше боялся снова все потерять и ока­заться один па один с реальным миром. Теперь я уже был уверен, что если упа­ду, то смогу снова подняться, причем подняться еще выше и еще быстрее.

Я знаю, что реальный мир может еще раз послать меня в нокдаун. У меня хватает ума, чтобы понять, что на фондовых рынках бумы сменяются обвалами. Кроме того, мне известно, что взаимные фонды не гарантируют безопасности. Несмотря на то что глобальный фондовый крах потенциально способен сделать меня нищим, даже если мои вложения в акции и взаимные фонды совсем неве­лики, разница в том, что хотя я и не хочу, чтобы это случилось снова, но уже не так сильно боюсь, что это может случиться. Я уже пережил великий позор поте­ри всего, и знаю, какое это наслаждение — вернуть все и даже больше. Сегодня, имея опыт жизни в реальном мире без гроша за душой, я знаю, что если меня собьют с ног, то это будет мой шанс узнать еще больше. Я уверен, что встану на ноги еще быстрее, и поэтому ежедневно готовлюсь к самому большому фондо­вому краху в истории.

К сожалению, мой настоящий папа так и не оправился от удара, и чем боль­ше он старел, тем меньше у него оставалось сил, чтобы переносить жестокость реального мира. В 1982 году ему было 63 года. В этом возрасте он уже не мог на­деяться на работу, разве что охранником в закусочной. Он жил воспоминания­ми о своих прошлых успехах, что позволяло ему продолжать называть себя кон­сультантом, но если бы не учительская пенсия, «Social Security» и «Medicare», то реальный мир давно бы его раздавил. Дети ему немного помогали, но он час­то отказывался от денег, потому что был слишком гордым. Он был прекрасно подготовлен для мира государственного образования, но, оказавшись за стена­ми этого убежища, он обнаружил, что совершенно не готов к жизни в реальном мире, с которым вскоре столкнутся миллионы людей моего поколения, незави­симо от того, готовы они к этому или нет.

Лично у меня нет ни малейшего желания следовать по стопам моего бедно­го паны. Я не рассчитываю на пожизненную гарантию занятости, пенсионный план, взаимные фонды, на то, что «Social Security», «Medicare» и другие формы государственной благотворительности помогут мне выжить в будущем. Но, к сожалению, миллионы моих сверстников идут по пути своих родителей, и неко­торые из них только сейчас начинают понимать, что между пенсионными пла­нами категорий DB и DC есть разница.

Большинство надеется и молится, чтобы фондовый рынок всегда оставался на подъеме, а взаимные фонды и Диверсифицированный инвестиционный портфель спасли их от реального мира. Боюсь, что подобные примитивные стратегии неопытных инвесторов мало кому помогут. Тотальный фондовый крах превратит в пыль большинство взаимных фондов, невзирая на степень их диверсификации. Как мы уже говорили, фондовый рынок — это не место для тех, кто ищет безопасности. Он для тех, кто ищет свободы, но, к сожалению, очень многие из тех, кто стремится к безопасности, не понимают разницы.

Я вполне допускаю, что закон ER1SA был утвержден и подписан с самыми лучшими намерениями. Проблема в том, что в нем, так же как в последующих поправках к нему, обнаружились недоработки. Но это ничто по сравнению с па­никой, которая начнется, когда люди, потратившие всю жизнь на поиск безопас­ного убежища, осознают, что фондовый рынок способен лишить их этого убежи­ща. Это момент, который законодатели не приняли во внимание, — они не поду­мали, что будут делать люди, потратившие всю жизнь на обеспечение безопас­ности, когда внезапно поймут, что их безопасности пришел конец.

Цель этой книги — в том, чтобы предложить вам несколько идей относи­тельно того, как подготовиться и сохранить свое благополучие не только в усло­виях бума на реальном фондовом рынке, но и в случае его стремительного обва­ла. Главное — быть готовым к любому повороту событий в реальном мире фон­дового рынка, в реальном мире за стенами таких убежищ, как дом, школа или бизнес. Вспомните, как Ной строил ковчег посреди пустыни, и подумайте о том, что, возможно, пришла пора приступить к строительству ковчега в вашей голо­ве, пока еще осталось время на постройку.

(В Приложении 1 приведен полный список дат принятия закона ERISA и всех основных актов, содержащих поправки к разным статьям ERISA, начиная с 1974 года.)

Глава 4

КОШМАР НАЧИНАЕТСЯ

На первой странице раздела «Деньги» в журнале «USA Today» от 30 нояб­ря 2001 года помещена большая цветная фотография 58-летнего мужчины. Се­дые волосы, скрещенные на груди руки, умные глаза и тонкие черты лица. Хотя по виду он вполне мог бы сойти за главного исполнительного директора круп­ной корпорации, это не так. Он всего лишь один из добросовестных служащих «Enron» — компании, чьи главные исполнительные директора и другие руково­дители высшего звена заработали для себя лично миллионы долларов, но дове­ли компанию до банкротства.

Причина, по которой описанный выше мужчина попал на обложку, не явля­ясь главным исполнительным директором, всего лишь в том, что его накопи­тельный план 401 (k) был опустошен в результате обвала фондового рынка, спада в экономике и банкротства компании, на которую он работал всю жизнь. В свое время одна акция этой компании стоила почти 100 долларов. Этот добро­совестный служащий чувствовал себя богатым и покупал все больше и больше акций компании, на которую трудился, и вкладывал их в свой пенсионный план. 30 ноября 2001 акции этой компании стоили уже менее 35 центов и про­должали падать. В свое время план 401 (k) этого служащего стоил 317 тысяч долларов, а сегодня он стоит всего лишь около 100 тысяч. До него начинает до­ходить, что ему, возможно, не удастся вообще никогда уйти на пенсию. Он уже почти исчерпал свой главный ресурс — время. Примерно через 25 лет после вступления в силу закона ERISA пророчество 'богатого папы начинает сбываться.

2 декабря 2001 года газета «Maiami Herald» опубликовала передовицу с тре­бованием к правительству провести реформу пенсионных планов по статье 401 (k). Журналист, написавший статью, доказывал, что у нас есть законы, заставля­ющие людей пристегивать ремни безопасности в автомобилях, но нет законов, заставляющих инвесторов вкладывать деньги с умом. Почему не ввести такой предмет в наших школах?

Вскоре после этого газеты, теле- и радиостанции разразились потоками гневных обвинений. «Как могло правительство допустить такое?» — возмущал­ся один диктор по местному радио. «Почему аудиторская фирма «Anderson» не предупредила акционеров?», «Работники, собиравшиеся выйти на пенсию, те­перь никогда не смогут этого сделать», «Как могло высшее руководство «Enron» сбежать с сотнями миллионов долларов и оставить работников ни с чем?» Дру­гие станции пошли еще дальше и начали сравнивать крах «Enron» с националь­ной катастрофой, такой как атака террористов на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года. Но в конце концов в одной из телепередач прозвучал голос разума: «Хотя случай с «Enron» является экстремальным, он далеко не единич­ный. А как насчет всех тех миллионов работников, которые лишились миллиар­дов долларов на своих пенсионных планах? Как насчет работников сотен дру­гих компаний, чьи потери на фондовой бирже измеряются не столько деньгами, сколько годами, потраченными на отчисления в пенсионный план? Как они чувствуют себя теперь, зная, что их мечты о пенсии могут никогда не сбыться? Больше или меньше они стали сегодня верить фондовому рынку? Падение до­верия среди инвесторов набирает темпы и увеличивает масштабы проблемы. Эта проблема не ограничивается только случаем с «Enron» и махинациями с от­четностью».

В ответ некоторые станции стали приглашать специалистов по финансово­му планированию, которые принялись на все лады перепевать старую корпора­тивную песню: «Эта проблема никогда бы не возникла, если бы работники ди­версифицировали свои вклады». Один всем известный управляющий взаим­ным фондом с приятной внешностью Джона Кеннеди и бостонским акцентом заявил на всю страну: «Мы всегда советовали нашим клиентам диверсифициро­вать вклады. Почему руководство «Enron» не посоветовало своим работникам диверсифицировать их портфели? Если бы они сделали это, то у них бы не бы­ло проблем, с которыми они столкнулись сегодня».

Если бы богатого папу попросили высказать свое мнение, он бы тоже согла­сился, что случай с «Enron» — экстремальный, но экстремальный лишь по сте­пени алчности и явной коррумпированности руководства. Однако он не забыл бы отметить, что это не единичный случай. За последние несколько лет значи­тельные убытки понесли сотрудники не только «Enron», но и таких гигантов, как «Ford», «Cisco», «Coca-Cola», «Xerox», «Lucent», «Maytag», «Polaroid», «Rite Aid», «United Airlines» и многих других. Если бы богатого папу попроси­ли прокомментировать положение сотрудников «Enron» и всех других, вложив­ших деньги в фондовый рынок, он мог бы сказать: «Проблема не в недостаточ­ной диверсификации, а в финансовой неграмотности и финансовой неопытнос­ти. И эти недостатки нельзя исправить с помощью простой диверсификации».

2001-й стал годом сенсационных новостей, и главная из них—немыслимое нападение террористов на Всемирный торговый центр и Пентагон. Не успели мы оправиться от этой трагедии и боли, как передовицы газет запестрели сооб­щениями о банкротстве «Enron» и сомнительных заключениях аудиторской компании «Arthur Andersen». Перед крахом «Enron» отошла на задний план да­же война в Афганистане, считавшейся в свое время седьмой по величине компа­нией Америки, а теперь ставшей крупнейшим банкротом в истории США... пока.

В сенсационной шумихе средств массовой информации рядовой обыватель часто пропускает наиболее важные моменты, потому что реальные проблемы не предназначены для первых полос. В период краха «Enron», а затем и «Worldcom» одна из множества ошибок пенсионной реформы была выявлена в том же самом номере «Miami Herald» от 2 декабря 2001 года. На мой взгляд, фи­аско Enron по своему значению сильно уступает простому вопросу, заданному одним пенсионером дипломированному специалисту по финансовому планиро­ванию, регулярно печатающемуся в этой газете.

ВОПРОС: Мне 70 лет, и я ушел на пенсию в надежде, что план IRA обеспе­чит мою старость. Так как со следующего года я буду должен начать изъятие средств, то был бы чрезвычайно благодарен вам за совет. Несколько лет назад мне посоветовали инвестировать мой индивидуальный пенсионный счет во вза­имные фонды. Какое-то время все шло как нельзя лучше, но вместе с огромным количеством других людей за последние два года я очень много потерял. Следу­ет ли мне забрать остатки и вложить их в надежные ценные бумаги, пусть даже с меньшей доходностью?

ОТВЕТ: Если когда-либо было нужно как можно крепче держаться за план, то это время наступило сейчас. Подъемы и спады на рынке неизбежны, и если вы являетесь инвестором уже не первый год, то уже пережили несколько таких волн; по большей части на рынках наблюдаются подъемы; спады на рынке, как правило, не слишком длительны и не слишком опасны. Я сочувствую вашей по­тере, но двухпроцентные депозитные сертификаты без перспективы роста не смогут ее компенсировать.

Проверьте свои взаимные фонды и убедитесь, что это солидные организа­ции, которые придерживаются консервативных концепций роста и работают преимущественно с долгосрочными доходными фондами. Агрессивные фонды, как правило, более уязвимы. Проинструктируйте вашего опекуна высылать вам необходимый минимум на расходы ежемесячно, получая его от продажи акций ваших фондов. Эта стратегия носит название систематического изъятия и тво­рит настоящие чудеса.

Вы заметили одну из недоработок в законе? Вы обратили внимание на один нюанс в вопросе 70-летнего пенсионера, который написал: «Так как со следую­щего года я буду должен начать изъятие средств, то был бы чрезвычайно благо­дарен вам за совет». Вы обратили внимание на ответ финансового планировщи­ка? «Проинструктируйте вашего опекуна высылать вам необходимый минимум на расходы ежемесячно, получая его от продажи акций ваших фондов».

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: