 |
Глава 5. Экономический анализ законов
|
|
|
|
Основные концепции и модели
Понимание эффективности
Одна из причин того, что философы права должны серьезно воспринимать экономический анализ серьезно, состоит в том, что основное понятие этого анализа - эффективность или оптимальность Парето - было исходно введено с целью преодоления серьезного возражения широко распространенной моральной теории - утилитаризма. Утилитаристы утверждают, что принцип полезности есть критерий правильного поведения. Независимо от того, говорим ли мы об общем утилитаризме или средней полезности, применяемые принципы требуют межличностных сравнений полезности.
Мы можем различить ординальное и кардинальное ранжирование. В случае ординального ранжирования Джонс предпочитает прежде всего результат S4, затем S3, затем S2, и S1 в качестве наименее предпочтительной альтернативы. Но ординальное ранжирование не говорит нам, сколь сильно Джонс предпочитает S4 вместо S3, S3 вместо S2, и S2 вместо S1. В случае кардинального ранжирования может быть такая ситуация, что Джонс препочитает S4 в в два раза сильнее, чем S3, а S3 он предпочитает в четыре раза сильнее, чем S2, которое он предпочитает в 6 раз больше S1. Кардинальность отражает как интенсивность желаний и предпочтений, так и их порядок. Проблема межличностных сравнений возникает, когда и Смит, и Джонс, имеют кардинальные ранжирования, и мы принимаем политику, которая делает лучше Джонсу, и хуже - Смиту. Увеличивает ли эта политика балланс полезности, зависит от того, превышают ли выгоды Джонса потери Смита. Однако, определение этого результата требует, чтобы мы имели общее основание, которое позволяет нам измерять интенсивность желаний Джонса с интенсивностью желаний Смита по какой-то шкале. Все, что мы имеем, это относительное желание Джонса и относительное желание Смита. И может статься, что мы не имеем способа соотнесения этих шкал друг с другом.
|
|
|
Как мы можем оценить политику по ее воздействию на индивидуальное благосостояние или полезность, если полезность для индивида не может быть сравнена с полезностью для другого индивида? Утверждение, что мы можем сравнивать полезности, весьма спорно, и критерий Парето был введен поначалу для избавления от проблемы межличностных сравнений. Есть два критерия Парето: оптимальность по Парето и превосходство по Парето. Превосходство Парето ранжирует или упорядочивает социальные состояния согласно следующим условиям:
Определение 1: Одно состояние мира S1 превосходит по Парето состояние S, если и только если, никто в S1 не находится в худшем положении, чем в S, и по крайней мере, один человек в S1 находится в лучшем положении, чем в S.
То обстоятельство, находится ли человек в более лучшем положении в том или ином состоянии, обычно зависит от его относительного благосостояния, и каждый человек сам должен судить о его относительном благополучии. Превосходство по Парето иногда характеризуется следующим образом:
Определение 2: S1 превосходит по Парето S, если и только если, ни один человек не предпочитает состояние S состоянию S1, и, по крайней мере, один человек предпочитает состояние S1 состоянию S.
Критерий превосходства по Парето обходит проблему межличностного сравнения в классическом утилитаризме. Поскольку никому не стало хуже, нет потерявших при улучшении по Парето, чьи потери должны быть вычтены, то есть, поскольку никто не имеет большей полезности в S1 по сравнению с S, и никому не стало более плохо в S1 по сравнению с S, тогда при переходе от S к S1 получается совокупный выигрыш в общей полезности. Мы можем ввести теперь производную концепцию оптимальности по Парето:
|
|
|
Определение 3: Si оптимально по Парето, если и только если, не существует Sn такого, что Sn превышает по Парето Si.
Оптимальное состояние по Парето не имеет превосходящих его по Парето состояний. Когда ресурсы распределены оптимально по Парето, не существует способа улучшить положение одних без одновременного ухудшения других. Оптимальные по Парето состояния есть естественный результат последовательности ходов в направлении превосходства по Парето, хотя можно достичь оптимальное по Парето состояние через последовательность ходов в направлении превосходства не по Парето. Рассмотрим следующий простой пример. Предположим, что имеется только один товар С, точнее, десять единиц его. Два человека X и Y предпочитают иметь больше С. Представим следующие два распределения ресурсов между Х и Y.
S2: X имеет 10 единиц С; Y имеет 0 единиц С.
S1: X имеет 0 единиц С; Y имеет 10 единиц С.
Оба S2 и S1 оптимальны по Парето. Любое изменение от S2, например, к S1, может улучшить благосостояние Y только за счет уменьшения благосостояния Х. Точно то же происходит при переходе от S1 к S2. При переходах от S1 к S2 или обратно мы гарантируем оптимальный результат через не-паретовское изменение превосходства. Предположим, что исходное распределение было представлено в S0:
S0: Х имеет 5 единиц С; Y имеет 5 единиц С.
Здесь исходное распределение также оптимально по Парето. Легко видеть, что имеется большое число состояний по Парето, которые могут быть достигнуты из данного исходного распределения ресурсов. Некоторые из них включают последовательность паретовских ходов в направлении превосходства, некоторые - непаретовские ходы, и наконец, некоторые являются смесью того и другого.
В отношении друг друга оптимальные состояния по Парето несравнимы. То есть, они не могут быть сравнены по критерию превосходства по Парето. Посмотрим на S0, S1, S2. Каждое из них оптимально, но ни одно из них не является превосходящим по Парето другое состояние.
Множество оптимальных по Парето состояний, достижимых из исходного распределения ресурсов, представлено точками на так называемой границе полезности/возможности, или кривой Парето. Рассмотрим фигуру 5.1: Начало координат представляет исходное распределение ресурсов. Каждое продвижение вверх направо от начала координат представляет улучшение по Парето. Продвижение направо представляет улучшение для А. Продвижение наверх представляет улучшение для В. Продвижение направо наверх представляет улучшение для обоих, или, по крайней мере, выигрыш для одного не за счет другого. Точки a, b, c, d e, f представляют улучшение по сравнению с исходным положением для обоих А и В. Сравним a и b, a и c. При переходе от a к c улучшается положение А и В. При переходе же от a к c, однако, увеличивается полезность В, но не А. (Продвижение от а к b есть продвижение наверх - к преимуществу В - но и влево, что приводит А ближе к исходному состоянию, и таким образом, к ущербу для А). Теперь сравним продвижение от а к d, и от а к е. Оба положения d и е оптимальны по Парето, и несравнимы по Парето между собой. При переходе от а к d А и В приходят к оптимальному состоянию через продвижение по направлению к превосходству по Парето. (Опять, ситуация для А становится хуже). При переходе от а к е А и В приходят к оптимальному состоянию через превосходящее не по Парето движение. Поэтому, если мы А и В достигают d, продвигаясь к а, затем к с, тогда они следуют по Парето пути к превосходству. Если же они достигают е, продвигаясь к а, затем b, оптимальный по Парето результат гарантируется через смешение продвижений по направлению превосходства по Парето и превосходства не по Парето. (Для А движение от а к b не есть улучшение, но продвижение от b к е является таковым; таким образом, утверждение, что продвижение от а к е через b смешивает продвижение по направлению к превосходству по Парето с продвижением по направлению к непаретовскому превосходству.)
|
|
|
График границы полезности/возможности позволяет нам проиллюстрировать и объяснить точку зрения, которую экономист делает относительно соотношения между экономической и политической моралью. Экономист рассматривает себя как формирующего политику или правила, которые гарантировали бы достижение обществом границы Парето. Сделав это, он удовлетворен тем, что соответствующие правила, политика или институты являются эффективными - то есть, что никто не сможет гарантировать себе преимущество ценой чужих потерь. Но на границе имеется много других точек. Каждая является оптимальной, и,следовательно, каждая удовлетворяет требованию эффективности экономиста. Они отличаются друг от друга распределительно, с точки зрения того, кто что имеет. Вспомним наш первоначальный пример: S0, S1 и S2 все являются оптимальными; они отличаются в отношении распределения С между X и Y. С точки зрения экономиста, раз уж мы достигли границы, теперь уже социальный теоретик/философ должен определить, какой из эффективных исходов "наилучший". Для того, чтобы использовать то, что оказывается в чем-то неточной дихотомией, экономист рассматривает область эффективности как размер "пирога", и область справедливости или морали как форму и распределение пирога. С точки зрения экономиста, эффективность первична по отноршению к справедливости; сначала следует сделать пирог как можно большим, а затем уже порезать его как можно более "справедливо".
|
|
|
Сейчас самое время кратко обсудить одно возражение такому рассмотрению соотношения между эффективностью и справедливостью. Предположим, что точка внутри границы более "справедлива" по сравнению с любой точкой на границе. Тогда для осуществления справедливости она должна предшествовать эффективности. Ответ экономиста на это состоит в том, что для каждой точки внутри границы существует точка на границе, которая не ухудшает положение никакой из сторон и способствует процветанию по крайней мере одной из них. Стороны могли бы обмениваться друг с другом этой или любой другой точкой внутри границы на точку на границе. (При условии, что обмен возможен [не запрещен, например, правилами], и ничего не стоит). В отсутствии третьей враждебной стороны (суть тут состоит в том, что переговоры между А и В не имеют никакого влияния на кого-либо еще. Для экономиста это означает, что для любого другого кроме этих двух безразлично, как распределены блага до и после переговоров), какие основания мы могли бы иметь для предпочтения точки внутри границы точке на границе, например, результата, который начинается со справедливого распределения и включает только добровольный обмен. Те же самые аргументы могли бы быть сделаны в отношении всех точек внутри границы; то есть, для каждой точки внутри границы для ее "справедливости" желательно, чтобы существовала, по крайней мере, одна точка на границе, достижимая добровольным переходом. Если точка внутри границы справедлива, мы можем описать процесс, который увеличивает эффективность и сохраняет справедливость.
|
|
|
Изменения политики превосходства по Парето увеличивают чистую полезность, таким образом обходя проблему межличностного сравнения в классическом утилитаризме. Каково же соотношение между оптимальностью по Парето и полезностью? Продвижение к оптимальному состоянию по Парето не необходимо увеличивает чистую полезность. Это легко видеть, поскольку то, что делает состояние оптимальным по Парето, зависит от того, есть ли такие продвижения по направлению превосходства по Парето, которые берут начало от него, а не от того, является ли само продвижение к нему по направлению к превосходству по Парето. В нашем графике ход от f к e есть ход к оптимальному по Парето состоянию из неоптимального состояния, и тем не менее, нет причин полагать, что при этом ходе увеличится всеобщая полезность: положение В ухудшается, а положение А улучшается. Поскольку ход не направлен вправо вверх от начала координат, он не является ходом по направлению к превосходству по Парето. В этом случае мы не можем знать, будет ли выигрыш в полезности, до тех пор, пока не сравним полезности А и В. Отсюда также не следует, что точки на границе представляют максимум полезности. Это весьма трудный момент. Сказать, что состояние мира оптимально по Парето, значит просто сказать, что в запасе нет улучшений по Парето. Улучшения по Парето представляют собой один путь делания действительным утверждения о том, является ли изменение в политике максимизирующим полезность, путь, который не требует межличностных сравнений. Неверно, что продвижение от одного социального состояния не может максимизировать полезность, если оно не является превосходящим по Парето. Дело как раз в том, что при определении того, является ли ход по направлению к превосходства по Парето ход максимизирующим полезность, нам нужны межличностные сравнения. И если мы не можем сравнить полезности, мы не можем знать, увеличивает ли такой ход полезность. (Конечно, если бы мы могли сравнить полезности, не было бы такой большой нужды в критерии превосходства по Парето). Короче, из того факта, что социальное состояние является оптимальным по Парето, не следует ничего о том, является ли продвижение к нему максимизирующим полезность, и ничего о том, могут ли быть сделаны любые дальнейшие максимизирующие полезность ходы. А следует вот что: невозможен никакой максимизируюший полезность ход, которые увеличивает чистую полезность благодаря тому, что удовлетворяет критерию превосходства по Парето. Поэтому любое суждение о всеобщей полезности могут следовать только из критерия превосходства Парето.
Критерий превосходства по Парето, однако, весьма ограничен. Он позволяет нам упорядочить или ранжировать социальные состояния, и таким образом, оценивать политику только в том случае, когда нет проигравших. Полтитика может не допустить появления проигравших двумя путями: прямо или компенсацией задним числом. Если вы и я обмениваемся товарами таким образом, что нам обоим это выгодно, мы удовлетворяем критерию превосходства Парето прямым образом. Предположим, однако, что вы вовлечены в рискованную деятельность - например, взрывные работы - потому что даже если вы должны компенсировать мне ущерб от взрыва, для вас это будет все равно лучше, если бы вообще не были бы вовлечены в эту деятельность. Вы осуществляете взрывные работы, получаете тем самым 100$, и причиняете мне 20$ ущерба. Ход от состояния, которое предшествует взрыву, к состоянию, в котором вы производите эти работы, и причиняете мне ущерб, не является превосходящим по Парето, потому что мое положение ухудшилось. Если, однако, вы полностью компенсируете мне потери, переход к состоянию, где вы производите взрыв, наносите ущерб, и компенсируете, от состояния, в котором вы не вовлечены во взрывные работы, является улучшением по Парето. Компенсация задним числом часто является ключевым шагом в осуществлении улучшений по Парето.
Возможность компенсации важна в нескольких аспектах. Стандарт превосходства по Парето применим только в тех случаях, когда нет проигравших. Большая часть социальных политик и правовых норм дает как выигравших, так и проигравших. Следовательно, тест Парето почти бесполезен в отношении оценки той активности, которая интересует теоретика в социальной, политической или правовой теории. Для того, чтобы обойти это ограничение и расширить полезность ранжирования по Парето, был введен тест Калдора-Хикса, основанный на возможности компенсации.
Определение 4: S1 эффективно по Калдору-Хиксу по отношению к S, если и только если, при переходе от S к S1 выигравшие должны компенсировать проигравшим так, чтобы никто не попадал в худшее положение, чем он был в S, и по крайней мере, один человек улучшил бы свое положение по сравнению с тем, когда он был в S.
Если изложить определение другими словами, то оно значит, что S1 эффективно по Калдору-Хиксу по отношению к S, при условии, что есть компенсации, когда никто не предпочтет S состоянию S1, и по крайней мере, один человек предпочтет S1 состоянию S. Критерий Калдора-Хикса позволяет нам оценивать социальную политику, в результате которой есть проигравшие и выигравшие. Различие между критерием превосходства по Парето и эффективностью по Калдору-Хиксу есть в точности различие между действительной и гипотетической компенсацией. Если проигравшие получают компенсацию, эффективный по Калдору-Хиксу переход становится превосходящим по Парето. Поэтому критерий Калдора-Хикса часто называется тестом на потенциальное превосходство по Парето.
Если компенсация должна выплачиваться, то почему бы нет? Это не такой уж трудный вопрос, каким он может показаться. Причины обычно двух сортов: первое, некоторые проигравшие заслуживают проигрыша - например, когда задействована политика ликвидации неэффективных монополий. Нет причин считать изображать монополистов не ухудшившими свое положение после ликвидации их монополий по сравнению с тем, которое они имели при существовании. Второе, часто гораздо более дороже на практике компенсировать проигравшим. Компенсация есть сделка, которая имеет определенную цену. Предположим, Джонс приобрел 8$ в процессе перехода от S к S1, а Смит потерял 6$. Переход от S к S1 есть, следовательно, улучшение по Калдору-Хиксу, потому что Джонс мог бы компенсировать Смиту 6$, и все еще иметь 2$. Предположим, что Джонс и Смит неизвестны друг другу. Поиск стоит около 2$, или более. Если это так, тогда требование компенсации Джонсом Смиту ухудшит положение Джонса по сравнению с состоянием в S. Действительно, компенсация Смиту не будет превосходящей по Парето. Это подводит нас к обобщению. Когда используется критерий Калдора-Хикса, условие "гипотетической компенсации" предполагает, что процесс компенсации не стоит ничего. Реальная компенсация таковой не является, однако, и это является одной из главных причин, по которой она не платится.
Давайте закончим этот раздел обзором определений ключевых критериев эффективности в терминах аналитических соотношений между ними:
1. S1 превосходит по Парето S при условии, что никто не предпочтет S состоянию S1, и по крайней мере, один человек предпочтет S1 состоянию S.
2. S1 оптимально по Парето при условии, что не существует Sn, превосходящего по Парето S1.
3. S1 эффективно по Калдор-Хиксу (К-Х) по отношению к S при условии, что выигрываюшие в S1 могли бы компенсировать потерявшим так, что никто бы не предпочел S состоянию S1, и, по крайней мере, один человек предпочтет S1 состоянию S. S1 эффективно по Калдор-Хиксу (К-Х) по отношению к S при условии, что S1 потенциально превосходит по Парето (П-П-П) S.
Когда экономисты говорят об эффективности, они почти всегда имеют в виду оптимальность по Парето. Когда юристы, интересующиеся экономическим анализом, говорят об эффективности правовых решений, правил, или политики, гораздо менее ясно, имеют ли они в виду оптимальность по Парето, превосходство, или же эффективность Калдор-Хикса. Различия между ними, как мы увидим позднее, ни коим образом не тривиальны.
Теорема Коуса
Большая часть разговоров об экономическом анализе законов берет начало от аргументации, представленной Рональдом Коусом в работе "Проблема социальной стоимости". Предположим, что земельные участки Джонса и Смита находятся рядом; Джонс разводит коров, а Смит - кукурузу. Между участками нет ограды. Коровы Джонса заходят на участок Смита и поедают его кукурузу. Появление каждой новой коровы у Джонса сопровождается соответствующей потерей кукурузы у Смита. Каждая корова, разводимая Джонсом, имеет частную стоимость (цена выращивания коровы для Джонса) и социальную стоимость (цена ущерба Смиту). Социальная стоимость представляет внешний эффект: эффект поведения человека или потребления им ценой благосостояния другого. Некоторые внешние эффекты положительны, поскольку они увеличивают благосостояние других. Другие - отрицательны, поскольку уменьшают это благосостояние. Внешности есть неэффективные внешние воздействия: то есть, не-Парето оптимальные воздействия деятельности одного человека на благосостояние или полезность другого.
Если бы Джонс не был ответственен за ущерб, нанесенный каждой из его коров урожаю Смита, Джонс смог бы развести поголовье коров до такой точки, в которой маргинальная частная стоимость уравнивается с его маргинальной прибылью (см. фиг.
5.2).
Экономисты различают общую прибыль, среднюю прибыль и маргинальную прибыль (или потерю). Если Джонс выигрывает 50$ от своей первой коровы, 40$ - от второй, 30$ - от третьей, 20 $ - от четвертой, 10$ - от пятой, и 0$ - от шестой, его общая прибыль будет равна 50+40+30+20+10+0 = 150$, его средняя прибыль будет равна 150:6 = 25$; его маргинальная прибыль будет 50 за первую, 40 - за вторую, и т.д. Маргинальная прибыль (убытки) есть то, что соответствует каждой дополнительной единице продукции (потребления). Экономический анализ права касается, главным образом, концепции маргинального выигрыша/прибыли/убытка/благосостояния, и когда мы говорим об экономическом выигрыше (убытке), мы имеем в виду или должны иметь в виду маргинальный выигрыш или потерю, если не сказано явно противоположное.
Правдоподобно предположить, что число разведенных коров Джонса, если бы он был ответственен только за частную стоимость, превысило бы число коров, которое он смог бы развести, если бы он был ответственен за ущерб, причиненный его коровами. Это потому, что Джонс перестает разводить коров, как только его маргинальная стоимость приравнивается его маргинальной прибыли, и ответственность, которую он несет перед Смитом за потери того, увеличивает его маргинальную стоимость, в то же время поддерживая его маргинальную прибыль постоянной. С другой стороны, в отсутствие ответственности Джонса, Смит должен нести на себе не только частную стоимость кукрузы, но и социальную стоимость ведения Джонсом хозяйства. Поэтому если бы Джонс был ответственен за нанесенный ущерб, Смит мог бы вырастить больше кукурузы. Количество, и, следовательно, цена как мяса, так и зерна, прямо влияют на вопрос о том, кто должен нести расходы по социальной стоимости ведения хозяйства Джонсом. Кто должен нести на себе социальную стоимость ведения фермерского хозяйства? Сначала мы должны определить, сколько коров разводится, и сколько кукурузы выращивается. Затем мы можем определить, являются ли внешние воздействия со стороны коров Джонса причиной неэффективного числа коров, которые могли бы быть разведены, и зерна, которое могло бы быть выращено. Но как мы можем вычислить, когда число коров и количество зерна эффективны, без предварительного знания того, кто несет расходы по социальной стоимости разведения коров и выращивания зерна? Мы можем сделать это, и вот как.
Вместо отдельного скотовода Джонса и фермера Смита на соседних участках земли представим себе, что есть один Джонс-Смит, соединяющий в своем лице как скотовода, так и фермера. Вопрос для Джонса-Смита состоит в том, в какой пропорции чем заниматься. Такая постановка проблемы делает стоимость разведения скота на землях, предназначенных для кукурузы, делом вычисления частной стоимости. Сама идея внешней или социальной стоимости устраняется. Процесс, которым внешняя, или социальная, стоимость делается частью частной стоимости, называется "интернализацией внешностей".
На каждой стадии принятия решения Джонс-Смит спрашивает себя: получу ли я большую прибыль, позволив себе выращивание еще одной, коровы (где моя прибыль равна выигрышу минус стоимость разведения коровы и стоимость возможного урожая зерна), чем при выращивании зерна? Если ответ на вопрос утвердительный, тогда разводятся коровы, если же ответ отрицательный, тогда вместо разведения коров выращивается кукуруза. Он останавливается, когда графики маргинальной прибыли и стоимости пересекаются. Заметим, что тот же самый результат получился бы, если бы дело началось с выращивания кукурузы. Он должен был бы спросить себя: когда маргинальная стоимость выращивания кукурузы превысит его маргинальную прибыль? Здесь стоимость есть сумма стандартных стоимостей выращивания плюс стоимость будущего скота. Опять-таки, Джонс-Смит останавливается там, где графики его стоимости и выигрыша пересекаются.(см. фиг. 5.3).
Один и тот же результат получается независимо от того, начинаем ли мы с коров, или же кукурузы. Как мы увидим позднее, это обстоятельство является важным. Больше того, точка пересечения дает нам оптимальное по Парето размещение ресурсов Джонса-Смита, потому что в этой точке любое разведение скота улучшит положение скотовода Джонса-Смита только через ухудшение положения скотовода-растениевода Джонса-Смита. То же получается при обратной формулировке. И мы имеем наш результат. Безопасный путь определения того, кто должен нести расходы на социальную стоимость скотоводства на растениеводстве.
Возвращаясь к примеру, в котором Джонс и Смит являлись отдельными лицами, владеющих соседними участками. Как мы сможем воссоздать результаты этой иллюстрации? Мы должны следовать Пижу. Он говорил, что для того, чтобы интернализировать внешности, гражданская власть должна наложить маргинальный штраф на сторону-правонарушителя, равный маргинальному ущербу, причиненному нарушителем. (Пижу также полагал, что должны быть выделены субсидии для поощрения положительных внешностей). Чтобы сделать наш пример конкретным, предположим следующую таблицу прибылей и потерь:
Марг. прибыль скотовода Марг. ущерб растениеводу
Корова 1 50 10
Корова 2 40 20
Корова 3 30 29
Корова 4 20 40
Корова 5 10 49
Корова 6 0 57
Если мы введем налог Пижу, Джонс вырастит первую корову и заплатит 10$ налога, вторую корову и заплатит налог 20$, третью - и налог 29$. Он не вырастит четвертую корову. Тот же самый результат был бы достигнут в том случае, когда Джонс и Смит представляют одного человека. Другими словами, если бы Джонс и Смит на самом деле были бы одним человеком, тогда для того, чтобы вырастить четвертую корову, он должен потерпеть убытки в 40$. Таким образом, поскольку четвертая корова создает чистые маргинальные потери в 20$ (20 - приобретение, 40 - потери), он не будет ее выращивать. Таким образом, налог Пижу гарантирует эффективный результат за счет позволения Джонсу интернализировать относительные внешности.
По мере того, как налог Пижу становится приблизительно равен внешностям, государство должно идентифицировать одну из сторон как причину внешности и ввести сбор маргинального налога, равного действительному маргинальному ущербу. В "Проблеме социальной стоимости" Рональд Коус представляет альтернативу подходу Пижу, суть которой состоит в отрицании необходимости поиска причины и налога на эффективность. На самом деле, Коус идет дальше, и отрицает значимость причинности для целей эффективности. Он отрицает существование невзаимных причинных отношений. Его аргумент, который экономисты по большей части принимают серьезно, чего им не следовало бы сделать, таков. Коровы скотовода являются причиной потерь растениевода. Но если государство ограничивает скотовода в разведении коров по причине того, что коровы потравливают кукурузу, это приводит к потерям у скотовода. Существует, следовательно, взаимность в причинении вреда; либо мы причиняем вред выращиванию растений, позволяя вторжения на поле коров, либо мы причиняем ущерб скотоводу, запрещая его коровам потравливать кукурузу. Центральным вопросом является не вопрос о том, чья деятельность причинила ущерб - оба вида активности причиняют его. Вопрос состоит в том, какой их ущербов (и в какой степени) мы должны позволить.
Конечно, Коус неправ. Он рассматривает ущерб, наносимый коровами кукурузе, как такого же рода ущерб, какой наносится государством, ограничивающим деятельность скотовода. А ведь ясно, что независимо от того, вмешивается государство или нет, коровы наносят урон урожаю. Именно в этом явном смысле причинные отношения не являются взаимными.
Если отставить в сторону эти грубые ошибки, Коус может восприниматься более благоприятно в том смысле, что он не отрицает существование причинных отношений, но отрицает их значимость при преследовании эффективности. Аргументация при этом такова: предположим, что скотовод и растениевод действуют кооперативно, и что сделки иежду ними не обладают стоимостью. Государство могло бы дать право животноводу разводить сколь угодно много коров, или же дать право растениеводу абсолютное право запрещать разведение коров.
Рассмотрим первый случай, в котором скотовод имеет абсолютное право разводить коров. Цена пятой коровы для него 10$, но ее стоимость для растениевода - 49$. То есть, он потерпит ущерб в 49$, если скотовод вырастит пятую корову. У скотовода и растениевода будет побуждение заключить сделку. Скотовод хочет получить, по крайней мере, 10$ за будущую пятую корову, а растениевод готов платить ему 48$ до того. Цена где-то между 10$ и 48$ будет предметом сделки, в результате которой пятой коровы не появится. Подобные же соображения приведут скотовода к мысли не взращивать четвертой коровы. Четвертая корова дает ему 20$, но стоит растениеводу 40$. Опять-таки может быть заключена сделка. Растениевод должен заплатить где-то между 20 и 40 $ для того, чтобы предотвратить появление четвертой коровы. Третья корова дает 30$, и причиняет ущерб растениеводу (далее Р.) 29$. Никакая сделка менее 30$ не предотвратит появления третьей коровы, а Р. готов предложить не больше, чем 29$. То же относится ко второй и первой коровам. В результате скотовод (далее С.) взрастит три коровы, даже если у него есть право на взращивание стольких коров, сколько он пожелает.
Рассмотрим теперь случай, в котором Р. дано право запрещать всех коров. Первая корова причиняет Р. ущерб 10$, но она стоит 50$ C. С. готов предложить Р. больше 10$ и меньше 50$ за право взрастить первую корову. Сделка может быть заключена только в том случае, если она позволяет взрастить эту корову, но в то же время обеспечивает полную компенсацию Р. Тот же самый аргумент справедлив для второй и третьей коровы, но не для четвертой и пятой. В последних двух случаях ущерб Р. превышает прибыль С. Р. не готов брать меньше, чем полное возмещение ущерба, но С. не готов платить столь много, так как это превышает для него стоимость каждой коровы. Опять-таки, С. взрастит три коровы, несмотря на то, что мы готовы предположить, что Р. имеет право запретить всех коров.
Мы гарантировали тот же самый результат независимо от приписывания прав, с которого мы начали. Результат повторяет результат налога Пижу, который повторяет результат, который мы получаем, когда воображаем только одного человека, С.-Р., который хочет максимизировать свою прибыль через нахождение оптимального соотношения разведения скота и выращивания кукурузы. Коус дает нам способ интернализации внешностей посредством частного обмена. В самом деле, имеется смысл, в котором, при отсутствии стоимости заключения сделок и добровольной кооперации людей, не существует внешностей. Действительно, С. и Р. полностью подобны С.-Р. Точно так же, как он имеет цель максимизировать совместную продукцию от скота и зерна, результатом их переговоров является намерение сделать то же самое.
Мы можем подвести итоги Коусу следующим образом. Там, где обмен не имеет стоимости: (1) идентификация одной стороны как причины внешностей не является необходимой для достижения эффективности; (2) для государства нет необходимости вводить налоги на ту или иную стороны, потому что эффективность следует из частного обмена; (3) независимо от предположения о том, кто имеет соответствующие права, последует эффективное распределение ресурсов, поскольку права определяют только начальные условия при торге; (4) приписывание юридических прав, следовательно, бесполезно для достижения эффективности; (5) приписывание прав может воздействовать на относительное богатство сторон.
Все положения, кроме (5) были проиллюстрированы. Легко показать и (5). Если мы дадим право Р. запрещать коров, будут всего три коровы, но для того,чтобы получить право на их ввыращивание, С. должен выплачивать Р., тем самым увеличивая благосостояние Р. С другой стороны, если С. получает право взращивать скот, он ограничится только тремя коровами, но Р. должен примириться (buy down), тем самым увеличивая благосостояние С.
То, что обычно именуется теоремой Коуса, представляет вот что:
Определение 5: Когда сделки не имеют стоимости и индивиды действуют кооперативно, любое приписывание прав будет эффективным.
Сравним теперь подходы Пижу и Коуса к внешностям. Мы специфицировали условия эффективности полхода Коуса: отсутствие стоимости сделки и кооперативное поведение. А при каких условиях эффективен подход Пижу?
Когда введен налог Пижу, стороны могли бы быть исключены из участия в переговорах, или же могли бы продолжать переговоры. Рассмотрим случай, в котором сторонам предоставляется возможность переговоров. Есть два варианта относительно налогов. Они могут быть отданы пострадавшей стороне в форме компенсации за маргинальный ущерб либо как единовременное пособие, или же в виде общей казны. Налог Пижу эффективен только в том случае, если уплачивается компенсация, и никак по другому. Это может показаться противоречащим интуиции, поскольку смысл налога состоит в том, чтобы заставить нанесшего ущерб принять во внимание социальную стоимость своей деятельности, что и получается в обоих случаях. Какова же разница в эффективности? Передача налога необходима для того, чтобы сподвинуть на правильное поведение жертву. Приведенная ниже таблица выгод/потерь в переговорах С. с Р. иллюстрирует это обстоятельство:
Маргинальная выгода Маргинальный ущерб
(до налога)
Корова 1 50 10
Корова 2 40 20
Корова 3 30 29
Мы прежде определили, что три коровы будут оптимальной стратегией. Когда С. уплачивает налог в общую казну, таблица выглядит следующим образом:
Маргинальная выгода Маргинальный ущерб
Корова 3 1 (30 - 29 налога) 29
Третья корова стоит только 1$ для С. после уплаты им налога, но корова все еще приносит 29$ ущерба Р. Р., следовательно, сподвигаем на то, чтобы платить С. для предотвращения появления третьей коровы, что ведет к неэффективному результату. Оба они действуют неэффективно. В противоположность этому, если сумма налога идет Р. для компенсацию действительного ущерба, Р. всегда безразличен к тому, есть ли корова или нет. Именно это подразумевает полная компенсация. Поскольку Р. безразличен к любому числу коров, он безразличен относительно третьей коровы. Но вот С. это небезразлично; ему нужна третья корова, потому что имеется маргинальный выигрыш в 1$ (30 - 29) с этой коровы. Таким образом, он поощряется в разведении ее.
Теперь рассмотрим эффективность налога, когда дальнейшие переговоры между нарушителем и жертвой невозможны. Здесь есть две относящиеся к делу неизвестные переменные. Первая из них означает, передается ли сумма налога пострадавшей стороне, или же она помещается в общую казну. Опять-таки, сумма налога может передаваться двумя разными путями. Первый - на основании маргинального ущерба, второй - на основании общей суммы передачи, в ходе которой не отражается ущерб, маргинальный или общий. Второе неизвестное - может ли воздействовать поведение пострадавшей стороны на чистый ущерб. То есть, может ли пострадавшая сторона принять предосторожности, которые бы уменьшили общую стоимость?
Общая проблема может быть изложена следующим образом:
Нет переговоров
Передача Нет передачи
1.Пострадавшая 2.Пострадавшая 3.Пострадавшая 4.Пострадавшая
сторона сторона не сторона сторона не
может может может может
воздействовать воздействовать воздействовать воздействовать
на общий на общий на общий на общий
ущерб ущерб ущерб ущерб
Давайте начнем со случая 4. Если переговоры невозможны, и сумма налога не передается пострадавшей стороне, и поведение пострадавшей стороны не может воздействоватьна эффективность, налог будет эффективным. Причины этого ясны. Единственная сторона, поведение, которое может воздействовать на ущерб, это причиняющая ущерб сторона, и ее поведение облагается налогом для отражения этого ущерба. Налог подводит его к проявлению активности на эффективном уровне, и тут имеет значение только его поведение. При условии, что переговоры невозможны, такая аргументация означает, что всякий раз, когда поведение пострадавше
|
|
|
12 |
