Эволюция и стагнация советской социалистической системы (1965-1985 гг.)

Передача власти консервативно настроенной части партийной элиты во главе с Л.И. Брежневым не привела к мгновенному свертыванию реформ. Борьба нового руководства с реформаторским крылом партии продолжалась до середины 70-х гг. Произошедшие в 1965-1985 гг. преобразования, с одной стороны, носили своеобразный характер контрреформ, так как аннулировали многие начинания Хрущева, но с другой стороны, были предложены новые механизмы руководства страной.

Первым практическим шагом стала ликвидация деления партийных и иных органов на промышленные и сельские. В преобразованиях особое место занимали решения мартовского 1965 г. Пленума ЦК КПСС, положившего начало более или менее научной аграрной политике. Колхозы получили больше хозяйственной самостоятельности, колхозники – право на пенсию и гарантированную зарплату; увеличились закупки сельхозпродуктов по более высоким ценам, существенно возросли капиталовложения и поставки техники сельскому хозяйству, расширилось социальное строительство в деревне. Авантюрам в сельском хозяйстве, «кукурузной эпопее» и «лысенковщине» был положен конец.

1965 г. дал старт реформе планирования и управления народным хозяйством, подготовленной еще при Хрущеве на основе идей экономистов В. Немчинова, В. Новожилова, Л. Канторовича, Е. Либермана. Вдохновленный результатами эксперимента на заводе «Маяк» в Горьком и на фабрике «Большевичка» в Москве, А.Н. Косыгин предложил меры, к числу которых относилось резкое снижение количества плановых заданий, ограничение централизованного планирования, расширение хозяйственной самостоятельности предприятий, усиление материального стимулирования. Итогом стало выполнение, и даже перевыполнение VIII пятилетки (1966-1970 гг.) по большинству показателей и высокие темпы роста в этот период.

К концу 60-х гг. усиление консервативных тенденций стало очевидным. Отказу от реформ способствовали события на внешнеполитической арене. Подавление «Пражской весны» (1968 г.), обострение отношений с маоистским Китаем и усиление напряженности в отношениях с США в связи с их агрессией во Вьетнаме обусловили развитие гонки стратегических вооружений. Все это стимулировало усилия руководства СССР по укреплению обороноспособности и централизованного управления, подавлению инакомыслия. В стране начались контрреформы в политике (смена концепции строительства коммунизма концепцией развитого социализма), в управлении (упразднение совнархозов и восстановление министерств), в экономике (свертывание реформ Косыгина), в партии (отмена принципа ротации кадров), в гражданском обществе (суд над А. Синявским и Ю. Даниэлем, преследование инакомыслящих).

Важнейшим элементом системы был сложившийся партийный аппарат, который традиционно подменял выборные партийные и советские органы и руководил всеми остальными общественными организациями. Советский депутатский корпус всех уровней формировался партийными органами, которые предлагали избирателям одобрить в ходе безальтернативных, хотя всеобщих и тайных выборов, одного кандидата от «нерушимого блока коммунистов и беспартийных».

Открытие крупных месторождений нефти и газа в Западной Сибири позволило консервативному руководству страны свернуть введение элементов рыночной экономики. Отныне продажа углеводородов стала мощным источником пополнения бюджета. За счет нефтедолларов государство стало закупать западное оборудование и технологии и на этой экстенсивной основе развивать военно-промышленный комплекс, решать назревшие социальные проблемы. Вместо того чтобы добиваться повышения качества продукции, интенсификации производства, получения прибыли на базе достижений научно-технического прогресса, бюрократия сделала ставку на импорт.

Сущность экономической политики КПСС заключалась в сохранении достигнутых темпов производства и экстенсивном расширении производственных мощностей. В результате СССР фактически «проспал» информационную революцию. В то время как США, Западная Европа и Япония развивались на постиндустриальных направлениях модернизации, советская экономика традиционно и инерционно развивалась в рамках индустриального этапа, хотя в стране были отрасли (космическая, оборонная), которые выпускали конкурентоспособную продукцию. Буквального застоя в экономике в конце 1960-х – 1970-е гг. не было, но негативная тенденция замедления социально-экономического развития уже обозначилась.

Новое партийное руководство последовательно осуществило цикл политических контрреформ. На XXIII съезде КПСС, в 1966 г., были отменены ограничения на занятие руководящих должностей в партийной иерархии, восстановлено название «генеральный секретарь ЦК КПСС». Позднее Л.И. Брежнев совместил эту должность с постом Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Первоначально Брежнев проявлял себя как энергичный и достаточно компетентный руководитель, хотя и тяготевший к консерватизму, но осуществлявший грамотное руководство в интересах страны. Но в конце своего правления он потерял здоровье и возможности критического мышления, даже попытался при поддержке окружения организовать подобие культа своей личности. Однако в относительно спокойной обстановке 70-х гг. создать новый культ не удалось, а неравнодушие престарелого Брежнева к наградам и почетным званиям стала притчей во языцех и вошла в анекдоты.

Заметным рубежом во внешней и внутренней политике стала середина 1970-х гг., когда, с одной стороны, была достигнута военная разрядка между США и СССР, успешно прошло Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1975 г.), с другой стороны, в силу резкого ослабления здоровья Л.И. Брежнева реальное управление сосредоточилось в Политбюро ЦК КПСС. В рамках этого органа образовалась узкая группа консервативных партийных олигархов в составе Ю.В. Андропова, А.А. Громыко, Д.Ф. Устинова, М.А. Суслова, в какой-то мере К.У. Черненко, которая вместе с Л.И. Брежневым фактически решала все принципиальные вопросы.

В управлении экономикой был резко усилен отраслевой принцип и устранена территориальная система совнархозов, усилился централизм. Начиная со второй половины 70-х гг., такая система все сильнее стала расходиться с потребностями экономики, в частности, не давала возможности гибко реагировать на изменяющиеся цели производства. Предприятия и даже объединения были по-прежнему бесправны в вопросах развития собственной инфраструктуры, материального стимулирования работников, распределения жилья. Централизация управления, позволявшая ранее концентрировать ресурсы на важнейших объектах, теперь становилась отрицательным фактором, так как способствовала неоперативности, негибкости, бюрократизму.

К концу 70-х гг. начала все более рельефно проявляться тенденция стагнации, обостряемая исчерпанием резервов рабочей силы. В экономике усиливается деградация и консервация основных фондов, милитаризация хозяйства, кризис системы управления, проявлявшиеся в затратности производства, монополизации, дефицитности внутреннего рынка, недостаточном стимулировании труда. Стабильное развитие экономики осуществлялось за счет эксплуатации природных ресурсов.

Развитие производства подошло к качественно новому рубежу – появлению производственно-территориальных комплексов. Имевшаяся система оценки деятельности предприятий по валу недостаточно стимулировала внедрение новой техники и переход на выпуск новой продукции. Много внимания уделялось улучшению планирования. Достижением следует считать появление во второй половине 70-х гг. территориальных программ интенсификации экономики отдельных регионов. Постепенно, хотя очень медленно и непоследовательно, расширялись права производственных объединений. Курс на развитие бригадных форм организации труда требовал расширения самостоятельности низовых структур – бригад, предприятий и передачи им части управленческих функций. Хозрасчетные бригады заняли важное место в трудовых коллективах промышленных предприятий, но их создание шло под давлением партийных структур при сопротивлении администрации.

В сельском хозяйстве развивалась межотраслевая интеграция колхозов и совхозов с обрабатывающими и иными предприятиями и организациями. В 1982 г., когда была принята Продовольственная программа СССР, появились районные, областные и республиканские агропромышленные объединения. Всю новую систему возглавила Комиссия при Совете Министров, преобразованная в1986 г. в Госагропром СССР.

Советская экономика при Л.И. Брежневе представляла собой очень непростой феномен, который недопустимо однозначно оценивать термином «застой». Ориентация на устойчивость и стабильность, отказ от рыночных реформ и усиление административно-командной системы имели под собой определенное логическое обоснование, заключающееся в нисходящем, экстенсивном, но росте экономики. С 1970 г. по 1988 г. промышленное производство в СССР возросло в 2,38 раза против 1,32 раза в Англии, 1,33 – в ФРГ, 1,48 – во Франции, 1,68 – в США, в 2,0 в Японии. Среднегодовые темпы роста общественного производства постепенно снижались, но это было связано с возрастанием его абсолютных объемов. Объем общественного продукта в СССР в 1960 г. был превышен в 1970 г. в 2,1 раза, в 1980 г. – в 3,5 раза, а в 1988 г. – в 4,7 раза. При всех недостатках и пороках политической и экономической системы, она обеспечивала достаточно высокий уровень благосостояния населения и социальных гарантий, реализацию конституционных прав на труд, отдых, бесплатное образование и здравоохранение, пенсионное обслуживание. Население рассчитывало на последующие улучшения и до определенного времени выражало политическое согласие с правящей партией.

Существенное влияние на социально-экономическое развитие оказала продолжавшаяся «холодная война». Обеспечение стратегического паритета с США очень дорого стоило стране и социально-политической системе. В условиях, когда валовой продукт США почти вдвое превосходил валовой продукт СССР, достижение паритета означало, что советское государство было вынуждено игнорировать возросшие потребительские интересы населения. Советский народ устал от постоянного напряжения сил, бесконечных мобилизаций, требований повышения производительности труда на основе идеологизированного энтузиазма при минимуме материальных стимулов. Апатия, пассивность, аллергия к коммунистическим лозунгам стали все шире распространяться в общественном сознании.

1977 г. ознаменован принятием новой Конституции СССР. Большинство демократических нововведений, предлагавшихся в 1960-х гг., в нее не вошли. Отличительной особенностью Конституции являлось закрепление в 6-й статье руководящей и направляющей роли Коммунистической партии, объявленной ведущей силой общества. Конституция законодательно зафиксировала построение в СССР общества «развитого социализма» и утверждала принципы общенародного государства. По Конституции законодательные функции закреплялись за Верховным Советом СССР, состоявшим из Совета Союза и Совета Национальностей. Он возглавлял всю стройную систему Советов сверху до низовых сельских и поселковых советов народных депутатов. Советы являлись органами общего руководства, а выборные исполнительные комитеты непосредственно руководили хозяйственной, культурной жизнью, здравоохранением, образованием, органами МВД. Высшим исполнительным органом являлся Совет Министров СССР, образуемый Верховным Советом очередного созыва.

В Конституцию СССР были включены новые конституционные права: на жилище, на охрану здоровья, на пользование достижениями культуры, свободу творчества, участие в управлении государственными и общественными делами, в обсуждении и принятии законов. Эти конституционные права играли важную роль в определении правового статуса граждан, в правомерности их притязаний на ту или иную долю материальных и духовных благ. Но между юридическими правами и возможностями их реализации на практике нередко возникали коллизии.

Л.И. Брежнев и номенклатурная элита действовали в рамках системы достаточно эффективно приблизительно до середины 70-х гг., когда стали проявляться симптомы приближающегося застоя в развитии экономики, особенно в сельском хозяйстве. Ситуация требовала обновления всех сторон жизни общества, но деградирующая номенклатурная элита во главе с заболевшим лидером оказалась не в состоянии обеспечить качественное руководство страной. Протекционизм и кумовство проникли в самые высокие инстанции. Л.И. Брежнев назначал на высокие посты своих друзей, лично преданных клевретов и родственников. Эта порочная практика дублировалась на местах, многократно разрастаясь и усиливаясь. Представители здоровых сил в партии (П. Машеров в Белоруссии, А. Снечкюс в Литве, братья Стародубцевы в Тульской области и многие другие) не смогли противостоять напору бюрократического консерватизма.

Усиливающееся отчуждение элиты от народа объективно создавало предпосылки для формирования демократической оппозиции. Эти функции выполняло так называемое диссидентское движение, к которому примкнули, с одной стороны, часть сторонников демократического социализма, требовавшая решительной десталинизации общества, с другой стороны, сторонники либерально-демократической ориентации буржуазного типа. Лидерами неформальной оппозиции были академик А.Д. Сахаров и писатель А.И. Солженицын. Многие диссиденты активно сотрудничали с зарубежными радиостанциями и организациями. Когда через 15 лет их ученики и последователи пришли к власти, они запретили КПСС, распустили СССР и расстреляли из танков здание Верховного Совета РСФСР. Такова логика политической борьбы.

10 ноября 1982 г. 75-летний Л.И. Брежнев скончался, и в Политбюро развернулась борьба за выдвижение кандидатур на высший пост. Победу одержал Ю.В. Андропов. Избрание Ю.В. Андропова вызвало удовлетворение не только здоровой части партийной элиты, но и большинства населения, которое ожидало перемен и наведения порядка в стране. К этому времени кризис государственной системы был очевиден уже для самых широких кругов общественности. Резко возросло сочувствие к движению диссидентов, существование которого ранее массами игнорировалось. Развитие теневой спекулятивной экономики, рост коррупции в руководящей элите, несоответствие провозглашаемых лозунгов «развитого социализма» действительности – все это создавало подлинный политический застой. Попытки вмешательства КПСС в польский внутриполитический кризис, участие СССР в гражданской войне в Афганистане и другие акции резко обостряли политическую ситуацию и подводили широкие массы к мыслям о необходимости обновления.

Ю.В. Андропов стимулировал расследование ряда громких уголовных дел, ранее свернутых по указанию окружения Л.И. Брежнева. Но одновременно в стране было продолжено преследование противников из числа диссидентов, которые также не вписывались в андроповскую модель советской системы.

Борьба за улучшение экономического положения, в котором явственно прослеживались элементы стагнации, началась с широкомасштабной кампании по наведению элементарного порядка и производственной дисциплины, которая была фактически «нулевым циклом» реформ. Но в дверь стучалась проблема многоукладной экономики. Различные хозяйственные уклады уже давали о себе знать в теневой экономике СССР и в открытой экономике восточноевропейских социалистических странах в сфере обслуживания и легкой промышленности. Ю.В. Андропов осознавал, что в таких отраслях частный сектор полезен и эффективен и размышлял о его возможностях в СССР. Смысл андроповской модели реформ заключался в том, чтобы, сохраняя политические устои государства, постепенно вести дело к преобразованиям на основе экономических реформ, развития многоукладной экономики, введения рыночных отношений под бдительным контролем государства, пресекающим казнокрадство и коррупцию.

Ю.В. Андропов ставил задачу частично децентрализовать экономику, придать плановой системе менее директивный и всеобъемлющий характер. Для этого в ЦК КПСС был создан Экономический отдел, который возглавил Н.И Рыжков, а вокруг Ю.В. Андропова стала складываться группа прогрессивных ученых и управленцев, готовивших разработки новых путей развития экономики. В целом умеренные преобразования Ю.В. Андропова, несмотря на свою противоречивость и половинчатость, дали положительный результат: темпы прироста валового продукта составили почти 3,5%. Этот факт не признают современные экономисты, считающие, что либеральным рыночным реформам не было альтернативы.

От Ю.В. Андропова интеллигенция ожидала ослабления политического режима, однако он не стал форсировать политические реформы. При этом Андропов особые надежды возлагал на демократизацию внутренней жизни правящей партии, которая оказалась полностью формализованной и потерявшей способность к реформам, поиску и творческим инициативам. Он провел умеренную и осторожную чистку и обновление кадров партийного и государственного аппарата, включая органы безопасности. За пятнадцать месяцев его правления было сменено 18 министров СССР, переизбрано 37 первых секретарей обкомов. Это перепугало старую политическую элиту, боявшуюся перемен и потери руководящих постов. Однако она знала о тяжелом состоянии здоровья Андропова и готовилась к реваншу.

В марте 1984 г. Ю.В. Андропов умер. Консервативное и престарелое большинство Политбюро ЦК настояло на избрании новым Генеральным секретарем ЦК КПСС профессионального управленца, длительное время заведовавшего Общим отделом ЦК, близкого сподвижника Брежнева, консерватора, престарелого и тяжелобольного человека К.У. Черненко. При нем кратковременно возобновились практически все процессы, которые были характерны для последнего периода правления Л. И. Брежнева. Между тем огромный народнохозяйственный комплекс нуждался в создании механизмов самоуправления и саморегулирования на основе внедрения кооперативной, акционерной, личной и даже элементов частной собственности. Дальнейшая эволюция централизованной политической и управленческой систем была уже невозможна. Результатом стала стагнация и кризис экономики.