Установление пробелов в позитивном праве

 

Потребность в новых нормах права редко очевидна сама по себе. Чаще всего требуются доказательства. Совокупность доказа­тельственных действий и составляет содержание деятельности по установлению пробела. Исследователем решаются, в частности, следующие вопросы:

 

а) не является ли предполагаемая потребность в правовом ре­гулировании мнимой, навеянной ложными оценками исходной ситуации;

 

б) является ли потребность в нормах права реальной, т.е. обес­печенной существующими социально-экономическими условия­ми жизни;

 

в) не имеются ли нормы, так или иначе регулирующие данные общественные отношения и, следовательно, исключающие нали­чие пробела;

 

г) не является ли «молчание права» квалифицированным, т.е. не проявил ли законодатель отрицательной воли на регулирование данных событий и фактов посредством права.

 

Установление пробелов не означает их выискивания. На прак­тике оно начинается объективно: с того, что какой-то орган, долж­ностное лицо затрудняются в решении дела из-за отсутствия правового инструмента, позволяющего ответить на все вставшие перед ними вопросы. Для нормотворческих органов это даже не один, отдельно взятый казус, а ряд возникающих отношений. Таким образом, в основном юридическая практика питает идеи о суще­ствовании пробелов и необходимости их устранения.

 

Деятельность по установлению пробелов тесно связана с правотворчеством. Связь эта состоит в следующем:

 

1. Установление пробелов (а затем и их устранение) и правотворческая деятельность соотносятся между собой как часть и целое. Последняя охватывает также необходимость преобразова­ния правового регулирования, замены его иными видами соци­ального регулирования и т.п.

 

2. Вхождение в компетентный государственный орган с ини­циативой об издании акта, призванного закрепить новые, еще не урегулированные отношения, означает одновременно суждение о существовании пробела.

 

3. Проверка обоснованности такого законодательного предло­жения есть собственно процесс установления пробелов.

 

4. Выработка компетентными органами проекта нормативного акта является официальным оформлением гипотезы о существо­вании пробела и пути его устранения.

 

5. Принятие нормативного акта означает положительный ответ на вопрос о существовании пробела, а также одновременно окончательное установление и устранение пробела.

 

В процессе установления пробелов исследуются:

 

а) содержание действующей системы права;

 

б) материальные общественные отношения, которые обусло­вили появление того или иного нормативного акта или требуют его издания;

 

в) классово-волевые отношения, связанные с изданием акта;

 

г) правотворческая деятельность государственных (иногда также общественных) органов;

 

д) правоприменительная практика;

 

е) правосознание (совокупность правовой идеологии и психо­логии).

 

Если рассмотреть каждую из указанных областей познаний, нетрудно убедиться, что в одних сферах преимущественное зна­чение будут иметь методы формально-юридического исследова­ния, в других - конкретно-социологического.

 

Формально-юридический метод означает особую совокуп­ность способов обработки и анализа содержания действующей системы права. Его специфическим свойством является отвлече­ние от некоторых сущностных сторон права, связанных с материальной и классовой обусловленностью правовой системы. На первый план выделяются здесь чисто логические, языковые и иные абстрактные стороны, выражающие структурные законо­мерности права.

 

К формально-юридическим средствам относятся все способы толкования права, заключения по аналогии, от большего к мень­шему и от меньшего к большему, от частного к общему, от условий к следствию и обратно, заключения по противоположности и др.^*

^* См.: Лазарев В.В. Пробелы в праве и пути их устранения. М., 1974. С. 57-97.

 

При их использовании следует иметь в виду следующее:

 

1. Все перечисленные приемы и средства применяются в ос­новном при установлении неполноты отдельных норм и норма­тивных актов. Необходимость издания отсутствующего закона до­казывается преимущественно социологическими средствами.

 

2. Все они могут быть применены в установлении как «объек­тивных», так и «субъективных», первоначальных и последующих пробелов. «Технические» пробелы вскрываются исключительно формально-логическими средствами.

 

3. Не всегда пробелы устанавливаются на основе прямо выра­женного требования норм права. Часто возникает необходимость обращения к одной, нескольким нормам или ко всей совокупности норм, к мотиву их издания, а иногда к отраслевым и общим прин­ципам права.

 

4. Ни один из указанных приемов не имеет самодовлеющего значения. Каждый из них используется в связи с другими и до­полняется социологическими исследованиями. Существующая в пределах формально-юридического метода субординация средств имеет относительный характер.

 

Среди всех объектов конкретно-социологических средств ус­тановления пробелов особое значение имеет судебная и админист­ративная практика. Методы конкретно-социологического иссле­дования известны: наблюдение, эксперимент, анкетирование, ин­тервьюирование, опрос, статистический анализ, прогнозирование.

 

Устранение пробелов

 

Уяснение понятия пробелов, причин их появления, выделение различных видов, равно как и определение средств установления пробелов в каждом конкретном случае, не представляет собой самоцели. Решение указанных вопросов составляет основу разре­шения проблемы восполнения пробелов в праве.

 

Восполнение пробелов в праве есть логическое продолжение и вместе с тем завершающая стадия деятельности по их установле­нию.

 

Необходимость устранения пробелов очевидна. Сложность представляют иные вопросы. К ним, в частности, относятся:

 

а) кто призван к восполнению пробелов?

 

б) во исполнение каких функций устраняются пробелы?

 

в) в каких пределах допустима деятельность по восполнению пробелов определенными органами?

 

г) что является материалом для восполнения пробелов в праве?

 

д) какие средства здесь используются?

 

Нужно раз и навсегда отказаться от безоговорочного тезиса о том, что пробелы в законе восполняются судами или иными ор­ганами в процессе применения права. Устранить пробел в законе можно лишь путем дополнительного законотворчества. Если док­трина и законодательство признают в качестве полноценных ис­точников права лишь акты, исходящие от компетентных правотворческих органов власти и управления, то только эти органы и пользуются прерогативой восполнения пробелов. Все другие го­сударственные организации (за известными исключениями), кол­лективы трудящихся, научные учреждения, отдельные ученые принимают деятельное участие в установлении пробелов, но не наделены правом их устранения. А чтобы возложить обязанность восполнения пробелов в законе на суд, нужно наделить его соот­ветствующей компетенцией.

 

В советской юридической литературе вопрос о роли судебной практики ставился неоднократно в связи с анализом источников советского права. При этом высказаны, по меньшей мере, три точки зрения, каждая из которых в той или иной степени имеет своих последователей до настоящего времени.

 

Одна из них признает судебную практику в качестве источника права только в той мере, в какой она находит отражение в руко­водящих указаниях высших судебных органов.

 

Другая точка зрения сводится к признанию практики источ­ником права в полном объеме, включая результаты деятельности нижестоящих судов.

 

Третья - отвергает за судебной практикой качество источни­ка права вне зависимости от форм ее выражения.

 

Принципиальное решение вопроса не допускает, чтобы разъ­яснения высших судебных инстанций содержали юридические нормы, которые (хотя бы в подзаконном порядке) вносили допол­нения в действующее законодательство. Однако при наличии про­белов в законодательстве, его отставании от жизни центральные органы юрисдикции, включая Верховный Суд, Высший Арбит­ражный Суд, Конституционный Суд России, вынуждены форму­лировать нормы, вносящие своего рода дополнения в действую­щую систему нормативного регулирования общественных отноше­ний. Своим содержанием они имеют правило поведения общего ха­рактера, которое обращено отнюдь не к определенному суду, а ко всем судебным инстанциям и к неопределенному кругу лиц, кото­рые будут обращаться в судебные учреждения. Единичное приме­нение никогда не исчерпывает содержания подобного руководяще­го разъяснения. Оно рассчитано на неоднократную реализацию. Руководящее указание пленума, восполняющее пробел в законо­дательстве, вносит новый элемент в правовое регулирование. Оно, наконец, достаточно определенно, чтобы не отнести его к деклара­ции, по своей структуре содержит все элементы нормы и т.д.

 

Тем не менее, нельзя ограничиваться сказанным. Для отнесе­ния тех или иных актов к источникам права нужно признание их в качестве таковых со стороны государства.

 

Такое признание может содержаться непосредственно в тексте какого-нибудь закона (expresis verbis) или быть выраженным по смыслу, по «духу» законодательства. Оно может быть явным или молчаливым, прямым или косвенным, позитивным или негатив­ным. Признание государством источника права выражается вовне в том, что реализация его (будь то обычай, или акт государствен­ного органа, или акт общественной организации и т.д.) связана с государственно-правовой охраной, а нарушение его влечет за собой соответствующие средства охраны со стороны государственных ор­ганов.

 

Итак, как фактически, так и юридически отдельные положе­ния постановлений высших судебных инстанций хотя и времен­но, но восполняют пробелы права.

 

Конечно, наиболее целесообразным и правильным путем, к ко­торому следует стремиться, является деятельность компетентных нормотворческих органов, призванных (каждый в своей области) своевременно устранять все недостатки правового регулирования, в том числе и пробелы в праве. Этот путь для стран европейской континентальной правовой семьи больше способствует и укрепле­нию законности, и повышению авторитета самих нормотворчес­ких органов.

 

Деятельность судов по восполнению пробелов в праве обуслов­лена самим фактом существования пробелов в законе и тем, что процедура принятия нормативных актов требует известного вре­мени. Наконец, отдельные нормотворческие органы еще недоста­точно оперативны в издании соответствующих актов. Высшим судебным инстанциям остается одно из двух: или оставить решение неурегулированных случаев на усмотрение нижестоящих судов, или выработать для них нормативное указание.

 

Правовосполнительная деятельность судов носит строго под­законный характер. Поэтому следует считать недействительными все постановления, которые идут вразрез с законом. На изменение действующих нормативных актов суды не управомочены.

 

Признавая возможность восполнения пробелов судами, нельзя подвергать сомнению обязанность того органа, в актах которого пробел обнаружился, устранить его путем издания специального нормативного акта. С другой стороны, суды обязаны (имеют право) входить в соответствующие органы с представлениями по вопро­сам законодательного порядка. Высшие судебные инстанции на­деляются правом законодательной инициативы.

 

При анализе вопроса о восполнении пробелов на Европейском континенте основное внимание уделяют не суду, а органам, обла­дающим правом издания нормативных правовых актов.

 

Полномочие на восполнение определенного пробела возможно не иначе, как в пределах нормотворческой компетенции того или иного органа в области предоставленных ему прав на решение тех или иных вопросов. Компетенционные нормы очерчивают, таким образом, границы деятельности по восполнению пробелов для лю­бого органа.

 

Отсюда, в частности, следует, что каждый нормотворческий орган правомочен на устранение пробела в своих собственных актах, изданных в соответствии с его компетенцией. Каждый ор­ган вправе устранять пробелы, возникающие по причине появле­ния новых общественных отношений, требующих правового ре­гулирования и относящихся к сфере деятельности данного органа.

 

⇐ Предыдущая42434445464748495051Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: