 |
Около тридцати четырех лет назад. Долина Крэйсет Эйнс.
|
|
|
|
Проходя мимо “гнезда” Мансонов, известного за счёт частых скандалов и постыдной неладицы, люди старались не задерживаться. По их сложившемуся годами мнению, длительное нахождение вблизи скверной семейки гарантировало уныние, пессимизм, негатив и при худших раскладах депрессию.
Вот и сегодня, в этот знобкий осенний четверг, подведший итоги первой половины недели, на дворе стояла совершенно черная непроницаемая ночь, а крики и ругань всё не утихали. Саммер наскучило половое однообразие, ей не хватало свежих ощущений и эмоций, в чём, по её мнению, виноват её муж, который за десять лет совместной жизни не научился в должной мере благоволить её капризам и который удостоен сомнительной чести остаться в её глазах пустым местом, т.е. никем.
Многие имеют однозначное мнение на вопрос подобных разногласий. При возникновении конфликтов в семье первоочередно страдает ребенок, поскольку принимает на себя весь удар. По всем законам несправедливости ему достаётся
Даже тогда, когда, казалось бы, дела мамы и папы не касаются малыша напрямую. А если прибавить к неровной семье отсутствие био-родства между мальчиком и мамой, вырисовывается очень печальная картина.
“ При этом свои настоящие, искренние чувства тряпичные куклы оставляют нетронутыми, держась за них, как за центр силы, пока истощают ресурсы моральные и материальные своего “сильного” мужчины. А когда все кончится, или в миг слабости, тряпичная кукла уйдет”
- Мама, спокойно! Не нужно ни в чём себя винить! И клеветать на себя не нужно. Так ты потеряешь лицо, но не вернёшь ни папу, ни прошлое… - Джек всячески отталкивал обличающую злую иронию, цепляясь за версию, что Саммер специально наговаривает, как утопающий за единственную хрупкую соломинку.
|
|
|
- Вспомни, при каких обстоятельствах мы познакомились. Когда от тебя все отвернулись, я один тебя поддержал! Значит, так ты мне отплачиваешь? Ходя по мужикам и даже не притворяясь, что верна мне? - не заметив присутствия рядом сынишки, проснувшегося, как всегда, из-за шедеврально оглушительного ора, дуэта дух знакомых голосов, Джордж продолжал выяснять отношения со своей благоверной на глазах у ребенка, - Одумайся, пока еще есть возможность! Пора позаботиться о Джеке! Мы взяли его, как средство сохранить то, что между нами осталось и…
- И это нам не помогло, бревно ты тупое! – Саммер заметила мелкого негодника, грубо вывела из кухни и захлопнула дверь с таким грохотом, что было слышно во всём доме, а затем пригрозила мужу здоровым кухонным ножом, который резким движением вынула из ящика над газовой плитой. Нож не трясся в руках, потому что уверенная и кипящая от ненависти жена никогда не поступила опрометчиво, - Если ты ещё раз упомянешь день нашего знакомства, я перегрызу тебе горло и выпущу твои кишки! Я вышла за тебя из жалости!
- А я и не виню. Я говорю правду. Даю тебе свободу, о которой ты просил, ради которой соизволил меня навестить.
Наступил (не)долгожданный зловещный декабрь. Пора больших скандалов, пора большей ненависти!
Однажды, вызнав, что Джордж втайне приставал к Эрне с расспросами по поводу их походов с Саммер в кино, а также требовал в рекордно сжатые сроки разорвать их общение, обещал устроить чуть ли не Третью Мировую, хозяйка приняла страшное решение - избавиться от всего ненужного “хлама” за раз, снять с себя материнское проклятие. Целый вечер она молча тянула дымок сигареты, размышляя, как это можно провернуть и притворяясь паинькой при муже.
- Я дождалась, пока несносный супруг свалит в спальню и уснёт…
|
|
|
Как только до ушей злодейки донёсся тихий, но безошибочно узнаваемый храп, её повело в комнату какой-то неведомой силой. На уме вертелось почти маниакальное - наладить личную жизнь и покончить с обузой в лице неудачника Джорджа, уплатить полностью следуемое.
- Он не проснулся, не раскрыл глазёнки. Ему было пофиг на всё, даже на жизнь…
К исполнению коварного плана Саммер приступила не сразу. Она постояла минут пять, чтобы убедиться в крепкости сна слабохарактерной жертвы, и лишь затем “змея обнажила клыки”. Лезвие кухонного “друга” сверкнуло во тьме наступающей ночи, и первые удары пришлись спящему в хирургическую зону, расположенную по центру шеи, известную как дыхательное горло или трахея.
- Я била ножом, не останавливаясь, пока не повредила сонную артерию…
Мерзавка вкладывала уйму сил в процессе освоения собственного гнева, тренируясь на истекающем кровью, слабом муженьке. Бедный Джордж не очень понимал, что происходит, и был уже почти ТОГО.
- Я совершенно не давала себе отчет и была пьяна задором.
“Вблизи веселая, смятенная, безгрешная, на самом деле деструктивная, опасная и злая”. Саммер проконтролировала, чтобы жертва, прежде чем предстать перед всемилостивым богом, как следует помучилась от уяснения абсолютнейшей беспомощности, чтоб покряхтела при физ. напряжении, чтобы мистер Мансон в преддверии своего лебединого солирования, стремнинной грустно-песни, не прекратил думать о себе, как о ничтожестве, чтобы умер с этой горе-утверждающей мыслью.
- Можно сказать, я была счастлива…
Но Джордж отошел на тот свет не благодаря ножу. Благодаря удушью.
- В первый раз за долгое время!
Спеша довершить начатое, Саммер проявила маньячную фантазию. С проникновенно-агрессивным повторением одних и тех же безнравственных фраз, с добровольным обязательством смутить послесмертный покой негодяйка схватила подушку, навалилась и начала давить. Жертва “протестовала” в финальных тяжких спазмах, обливаясь внутренней средой и таким способом компенсируя мегере годы, убитые на напрасный, бессмысленный быт.
- Когда Джордж уже не шевелился, я заметила тебя, стоявшего в шаге от кровати. Ты смотрел на меня детским милым взглядом и не верил, что я на такое способна…
|
|
|
Саммер никогда себе ни в чем не отказывала и при каждом казусе старалась соблюсти циничную традицию. Как и во всех предыдущих случаях, на чужое мнение придётся положить и действовать в сугубо личных корыстных интересах. Ужасная жена, никакущая хозяйка и плохая мать заранее просчитала каждый свой шаг, в этом заключался её хитрый план!
- Ну, же! - отыскав нужный номер телефона, убийца без раздумий его набрала и почти тотчас услышала щелчок, а вслед за тем тяжело-сонный голос любовника.
☎☎☎☎☎☎☎☎☎☎:
- Малышка, я вообще-то просил не беспокоить меня в столь позднее время. Видишь ли, у меня под бочком лежит Глорис. Если до неё, чего доброго, дойдёт, что мы встречаемся и тем более спим, то уже ничто не сможет спасти этот брак…
Инстинктивное самопредупреждение, что разочарованная женщина, склонная к неистовой эмоциональности, в любой момент может превратиться в мстительного монстра и пойти напролом, настигло Эрне Грегори запоздало и как-то внезапно. Саммер уже успела напомнить, какими вынужденными мерами карается неповиновение “ведущей балерине”.
- Сейчас же приезжай! Или я завтра же ей всё передам! Живо оделся, умыл рожу и сел в машину! Надеюсь, не придется повторять?
|
|
|
