 |
в кратчайшие сроки решить проблему индустриализации,
|
|
|
|
Выполнение напряженных планов третьей пятилетки во многом было обеспечено не только предельно жесткими методами сталинского руководства, но и возвратом к прежней политике милитаризации труда, характерной для эпохи Гражданской войны.
В связи с этим обстоятельством Президиум Верховного Совета СССР в июне 1940 г. принял указы «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» и «Об ответственности за выпуск недоброкачественной продукции и за несоблюдение обязательных стандартов промышленными предприятиями».
В соответствии с этими правовыми актами под угрозой жесткого дисциплинарного, административного и даже уголовного наказания:
1) рабочим и служащим всех промышленных предприятий страны был категорически запрещен переход с одного предприятия на другое без разрешения дирекции;
2) на всех предприятиях страны были введены обязательные «трудовые книжки», которые хранились в отделе кадров по месту работы, где фиксировались все нарушения трудовой дисциплины и причины увольнения с предыдущего места работы;
3) рабочий режим всех промышленных предприятий был существенно ужесточен, за опоздание на работу и прогулы была предусмотрена жесткая дисциплинарная и даже уголовная ответственность;
4) с 7 до 8 часов была увеличена продолжительность рабочего дня, а вместо шестидневной рабочей недели была введена семидневная рабочая неделя с одним выходным днем и т. д.
Новый этап в развитии экономической политики был связан с февралем 1941 г., когда на XVIII Всесоюзной партийной конференции, а затем на Пленуме ЦК высшее политическое руководство страны вынуждено было вновь прибегнуть к подзабытым элементам «чрезвычайных мер», которые были столь характерны для эпохи Гражданской войны и ликвидации НЭПа.
|
|
|
В частности, по решению партийной конференции во всех горкомах и обкомах партии была введена отдельная должность секретаря по оборонным отраслям и транспорту.
По мнению ряда современных историков (Ю. Емельянов, Ю. Жуков, С. Кара-Мурза), возврат к старым методам экономической политики был абсолютно оправдан и продиктован, прежде всего, резким обострением международной обстановки и возросшей угрозой неизбежного вступления СССР во Вторую мировую войну, которая уже вовсю полыхала на трех континентах.
На этом Пленуме ЦК были проведены кадровые перестановки и в состав Политбюро ЦК вошли три новых кандидата в члены: секретари ЦК ВКП(б) Г. М. Маленков и А. С. Щербаков и первый заместитель председателя СНК СССР, председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский.
А всего спустя три месяца после этих назначений, которые красноречиво говорили об особом внимании высшего политического руководства к проблемам обороны страны, в мае 1941 г. председателем Совета Народных Комиссаров СССР был назначен И. В. Сталин.
Многолетний глава советского правительства В. М. Молотов, занимавший эту должность с декабря 1930 г., сохранив за собой пост наркома иностранных дел СССР, был назначен одним из 15 заместителей председателя СНК СССР.
По мнению большинства историков (В. Лельчук, М. Горинов, А. Соколов, В. Попов), ускоренные темпы индустриального развития страны объективно обернулись рядом родовых пороков советской экономики, в частности:
• серьезным дисбалансом всего промышленного производства, которое сопровождалось хроническим кризисом отраслей производства средства потребления;
|
|
|
• тяжелым кризисом, а затем стагнацией всего сельскохозяйственного производства, которое на протяжении пяти десятилетий оставалось ахиллесовой пятой всей советской экономики;
• созданием пресловутой командно-административной системы, которая составляла основу управления всем народнохозяйственным комплексом страны до конца 1980-х гг.
В исторической науке до сих пор существует проблема существования реальной альтернативы командно-административной системе, которую в период «горбачевской перестройки» постоянно называли «казарменным», «государственным», «ранним» и даже «феодальным» социализмом.
Одни авторы (И. Клямкин, М. Горинов, Г. Бордюгов, Козлов) убеждены, что такой альтернативы просто не существовало, поскольку сама эта система сформировалась и выросла из глубин нэповской экономики, которая во много продолжила славные традиции «военного коммунизма».
Другие ученые (Г. Гребенник) уверены в том, что административная система вызревала вне рамок НЭПа и реальная альтернатива этой системе все-таки была.
А становление и развитие командно-административной системы было связано исключительно с реализацией сталинской экономической стратегии, в основе которой лежали принципы «чрезвычайщины» и созданный на базе этих принципов мощнейший репрессивный аппарат.
Мы хотим особо подчеркнуть, что в свете последних научных изысканий ряда крупных историков и экономистов (С. Кара-Мурза, В. Катасонов, Ю. Жуков) подобные выводы и оценки «сталинского социализма» представляются очень скороспелыми и поверхностными, и поэтому эта переломная эпоха в истории СССР нуждается в дальнейшем серьезном исследовании.
В одной из последних своих работ «Экономика Сталина» (2014) известный российский ученый, профессор В. Ю. Катасонов попытался вкратце дать системную характеристику сталинской модели социализма,
которая позволила нашей стране:
в кратчайшие сроки решить проблему индустриализации,
|
|
|
