 |
Повседневная духовность: подлинные моменты наедине с собой
|
|
|
|
Лишь человеческие существа проводят различие между человеческим и духовным. Эти понятия неразрывны. Они переплетены друг с другом. Если вы не откроете своего сердца людям, для вас окажется сложным открыть свое сердце господу. Если вы не любите людей, включая себя самого, вам будет трудно полюбить господа. Ваш духовный путь берет начало в вашей человечности.
Рон Сколастико
Когда-то очень давно народы, заселявшие Землю, знали истину Единства: важна лишь радостная песнь духа; человеческое — это лишь веселый танец божественного; Земля, животные, ветер, солнце и звезды — братья и сестры, у них на всех одно сердце, бьющееся в космическом ритме. И их знание Единства делало благодатными дни их жизни, потому что придавало святость всему, что они переживали.
Но со временем истина была предана забвению и возник Путь Разъединения. И народы стали верить, что господь — не то же, что они сами, и находится вне их и что «Природа» — слово для неодушевленных предметов, таких, как горы, реки и деревья, назначение которых — служить человеку. И они решили, что некоторые люди, такие, как жрецы и прорицатели, и некоторые места, такие, как церкви и храмы, в большей степени исполнены духовного, нежели остальные, и, значит, они лучше. Они поставили небо над собой, и земля перестала быть для них священным местом И вот их повседневная жизнь стала обыкновенной, потому что они утратили свою связь с божественным.
* * *
Мы — прапраправнуки и прапраправнучки тех, кто следовал Путем Разъединения. Мы отделили духовное от повседневной жизни и таким образом отделили себя от повседневного ощущения духовности. Духовное стало ассоциироваться с воскресными церковными службами, или со священным днем отдохновения, или с йогой и медитацией, или с путешествием в Индию, или с паломничеством к известному европейскому собору. Мы считаем, что молитва более духовна, чем езда на велосипеде, что читать религиозную литературу благочестивее, нежели заниматься любовью. Мы разделили духовную и светскую жизнь и теперь удивляемся, почему она так часто кажется нам бессмысленной и лишенной цели.
|
|
|
Мы даже отделились от самого своего дома, Земли. Мы не внемлем ее ритму. Мы пытаемся контролировать его при помощи технологий, как будто сама планета — это дикое животное, которое мы решили приручить. Мы относимся к Земле с враждебностью. Если на нашем пути гора, мы ее сдвигаем. Если дерево загораживает нам вид, мы его срубаем. Мы отравляем воды, загрязняем воздух, и, поскольку имеем глупость считать себя чем-то особенным, отдельным, мы не видим, что, вредя нашей матери-земле, мы вредим и себе.
Поиск подлинных моментов и повседневной духовности должен начаться с возвращения на Путь Единства.
Повседневная духовность — это не убежите, в котором вы прячетесь от вашей обычной жизни в поисках какого-то особенного, возвышенного ощущения, она означает, что вы полностью отдаетесь всему, что переживаете.
Это не путь, уводящий вас от человеческого к духовному, от земли к Небесам, это скорее тот путь, что приводит вас к обычному и повседневному и предлагает найти в нем духовное. Он начинается и заканчивается там, где вы уже находитесь, прямо здесь, прямо сейчас. Больше нечего искать, больше нечего требовать. У вас уже есть все необходимое.
* * *
Мы — не человеческие существа, имеющие духовный опыт. Мы — духовные существа, имеющие человеческий опыт.
Рам Дасс
Когда я стала искательницей, я положила начало тому, что назвала «духовный путь». В своем стремлении познать бога я отвернулась от земных вещей. Я часами, а иногда и днями погружалась в себя. Я проводила целые годы отшельницей, в молчании, живя в горах и видя перед собой только других медитирующих. Я рассматривала свою телесную оболочку как помеху просветлению, свои человеческие желания — как препятствие для достижения чистого духовного состояния. И смотрела на свою жизнь на Земле как на своего рода тюремное заключение, которое я отбывала, не имея из-за этого возможности вернуться обратно «домой», в свои божественные пенаты.
|
|
|
За эти годы я испытала много прекрасного, возвышающего, но счастливой могла быть, только когда занималась своей «практикой духовного». После долгих поисков решения этой дилеммы я наконец пришла к важному заключению о том, что человеческая жизнь и есть практика духовного, а значит, я практиковалась в человеческом бытии!!! Таким образом, я занималась неблагодарным делом. По сути дела, я пыталась изживать в себе человеческое начало. Неудивительно, что так жалко выглядела, — я пыталась выйти сухой из воды!
С того времени я работала над, тем, чтобы объять свое человеческое начало, а не бежать от него, и искала в нем тот самый духовный опыт, который привыкла искать где-то еще. Теперь я знаю, что мое присутствие здесь, на Земле, не приговор — это дар; что быть человеком означает не потерю духовного, а возможность для духа наслаждаться, будучи в физической сфере. Я здесь, потому что я любима.
Чтобы испытывать повседневную духовность, нам нужно помнить, что мы — духовные существа, какое-то время проводящие в телесной оболочке. Мы не отделены от духа. Разделить нас невозможно. Мы — дух в облике человека. Таким образом, мы связаны со всей жизнью. Цветок — это дух, облеченный в цветок, помидор дух, облеченный в помидор. Скала — дух, облеченный в камень. Книга, которую вы держите в руках, дух, облеченный в книгу. Мы все вышли из одного источника. Мы все сделаны из одних и тех же невидимых частиц вещества. Мы все — Одно Целое. Как части единого организма, называемого Жизнью, мы абсолютно зависим в своем выживании от всего физического мироздания. Ваше тело не заканчивается кожным покровом — оно простирается за пределы физических границ в окружающую атмосферу, которая подпитывает ваши легкие; оно через космос тянется к Солнцу, которое насыщает почву светом и дает вам лес, камни и землю, чтобы вы могли выстроить себе жилище. Таким образом, ваше тело неизменно распространяется во всех направлениях и содержит в себе все.
|
|
|
Само ваше существование — плод вечного космического ухаживания Неба за Землей. Разве вы не видите, как любят вас ваш отец-Небо и ваша мать-Земля, которые в каждый момент сходятся, чтобы дать вам жизнь? Вот форма медитации, которой я учу слушателей на одном из своих семинаров:
Земля — моя мать,
Небо — мой отец.
Я — дитя вселенской любви…
В следующий раз, когда вы почувствуете разъединенность с окружающим вас миром или когда вы будете искать подлинные моменты, выйдите из дому, сядьте на траву или на землю и повторяйте эти слова про себя или вслух, с открытыми глазами или с закрытыми. После каждого повтора делайте глубокий вдох, наполняясь дарованным вам воздухом. Вскоре вы почувствуете вашу связь с целым и узнаете, что такое покой.
* * *
Люди видят бога каждый день.
Они просто его не узнают.
Перл Бейли
Когда мы отделяем духовное от повседневного, мы ограничиваем свои возможности испытывать подлинные моменты. Мы пропускаем обыкновенные чудеса, потому что ищем чего-то яркого, чего-то кричащего о себе: «Я — особенное, я — святое». Мы отвлекаемся на поиски экстраординарного и вообще не узнаем святое, когда сталкиваемся с ним.
На днях я со своим хорошим другом разговаривала о процессе нашего собственного роста, и он спросил меня, верю ли я, что в этом мире есть действительно святые люди. Я поразмыслила с минуту и ответила, что верю: каждый раз, когда человек приходит из обители любви и доброты, он свят. Английское слово «holy», что означает «святой», имеет греческий корень «holo», что переводится как «законченный», «цельный». Итак, святость на самом деле — это целостность, а святые — это те люди, которые соприкасаются своей целостностью со сложным многообразием Вселенной.
Я поняла, что не обязательно далеко ходить в поисках подлинных моментов святости. Они есть повсюду. Вам нужно лишь быть внимательнее…
|
|
|
Однажды вечером несколько месяцев тому назад мы с мужем, выходя из ресторана, услышали, как кто-то поет. Мы подняли глаза и увидели мужчину средних лет, медленно бредущего по тротуару, он нес несколько полиэтиленовых пакетов и грустно напевал сам себе. Я вначале подумала было, что у него приступ меланхолии, потом, подойдя ближе, заметила, что на нем потрепанная одежда, что он тощий, голодный наверняка и дрожит от холода. «Скорее всего бездомный», — с грустью подумала я. Он не собирался останавливать нас и просить денег, он просто шел мимо.
Что-то в его песне глубоко тронуло мое сердце, и я решила заговорить с ним.
— У вас прекрасный голос, — обратилась я к нему.
Он остановился и улыбнулся нам.
— Сердечно вас благодарю, — ответил он. Раньше он звучал лучше, но от сырого воздуха сдал.
— А вы не споете нам еще? — попросили мы.
И он запел — вначале негромко, застенчиво, а потом, забыв, кто он и где находится, уже в полный голос, вкладывая в этот гимн всю душу, все свое сердце. В какой-то момент он перестал быть уличным бродягой, ищущим, где бы приткнуться на ночь. Он стал артистом, имеющим собственных слушателей, он делился с нами своим даром — единственным, чем он мог поделиться, — радостью пения, которую он каким-то образом ухитрился сохранить, хотя потерял все остальное. Его голос парил над нами, он наполнил ночь исконной святостью, потому что в нем мне слышались голоса всех человеческих существ, что когда-либо обращали песнь к господу, будь то в восторге, во тьме или в отчаянии.
Когда он закончил, мы в восторге зааплодировали. Энди, так его звали, извинился за то, что знал лишь несколько мелодий.
— Последнее время жизнь у меня не ладится, — объяснил он. — Все напасти на меня свалились, я потерял и работу, и жилье, но стараюсь не унывать.
Слушая рассказ Энди о его невероятно трудной жизни и улыбаясь ему ободряюще, я понимала, он преуспел в том, что большинству людей, включая меня саму, дается очень нелегко. Несмотря на все, он по-прежнему радовался жизни. Он шел по жизни с песней. Он переживал подлинные моменты.
На прощание мы дали Энди немного денег и пожелали удачи. Я знаю, мы что-то изменили в его жизни — не долларами, которые вложили ему в руку, а тем, что позволили ему в определенный момент стать кем-то особенным и, в свою очередь, повлиять на нас. Тем вечером нам повезло. Энди стал нашим учителем, нашим ангелом, бредущим по тротуару; он, столь непохожий на святого, и был настоящим святым. Его непреклонный дух напомнил мне, что, несмотря на все блага моей жизни, я, в отличие от него, не разгуливаю с радостными песнями.
|
|
|
* * *
Подлинные моменты святости случаются, когда мы переживаем моменты целостности с самим собой, окружающей средой или другим человеком. Проживая день, ищите моменты святости и повседневные чудеса: ребенок, обнявший вас безо всякой причины; стая птиц, летящая в облаках; восхитительное разнообразие фруктов и овощей, произрастающих из земли и ожидающих вас на рынке; передаваемая по радио песня, в которой вы слышите что-то нужное вам; одинокий желтый одуванчик, пробивающийся через трещину в асфальте.
|
|
|
