 |
Мы пробиваем дорогу себе в колее
|
|
|
|
За Твоими санями,
Кровью своей окропляя Твой след, —
И пред взором холодным Твоим
Мы достойны.
Славься, Хозяйка спасенья от смерти!
Великанша зимы,
Ты раскинула белый свой плащ над полями,
В этом ветре морозном — дыханье Твое,
О волчица на белом снегу!
Научи нас идти по тончайшему лезвию бритвы
Между жизнью и смертью, и этой неравной борьбе,
И чистой, холодной правде ее исхода.
Настигни нагими в снегу нас, Хозяйка зимы:
Пусть вонзится в открытое горло Твоя премудрость.
Снежная Королева (песня для Скади)
Холодно светят звезды на ледяной поляне,
Холодно блещет месяц на ледяной дороге,
Белых волков следы и колея от полозьев:
Красная кровь согревает снег за Ее санями.
Ветер морозный хлещет, срывая листву с деревьев,
Снежной корой одевает лес, обнаживший ветви.
Пальцы Ее ледяные гладят открытое горло,
Рушится бич Ее гневный на спину непокорным.
Дети весеннего бога корчатся на коленях,
Бархатный груз сугробов клонит деревья долу,
В коконе белой смерти старая жизнь замкнулась,
Ищет себе дорогу к новой, крылатой жизни.
Холодно светят звезды на ледяной поляне,
Холодно блещет месяц на ледяной дороге,
Белых волков следы и колея от полозьев:
Красная кровь согревает снег за Ее санями.
Из ледяного железа — мост у нас под ногами,
Темные, темные воды в глубь под мостом уводят.
Слышишь, Она зовет нас в недра, где нет ни звука?
Слушай — и ты узнаешь то, чего знать не хочешь.
Ветер морозный плачет, стонет железо в голос,
Гладким стеклом — дорога, не совладать с конями,
|
|
|
Берег крутой под снегом ждет в тишине добычу:
Видишь, Она раскрыла бархатные объятья?
Сможешь ли ты коснуться тайного места в сердце,
Где леденеет кокон этой бездонной ночи?
Это Ее работа: искру хранить до срока,
Чтобы во тьме созрела и расцвела весною.
Славь Ее имя, путник, идущий зимней дорогой,
Славь Ее плащ, простертый над ледяной равниной!
Белой волчицы зубы в душу вонзились насмерть,
Красною кровью согреем снег за ее санями!
Ринд
Ринд, дочь великана-странника Биллинга, «хозяина торговли с ванами», непохожа на своего отца: в ней ярко дала о себе знать кровь более далеких предков, инеистых турсов. Биллинг привык к океану и побережьям, а Ринд предпочитает жить в его зимнем чертоге в снежных северо-восточных горах Йотунхейма. Она — могучая чародейка, холодная и суровая; она работает с погодой, со снегом и морозом, но главный ее дар — способность перемещаться во времени в определенных пределах (такая же, как у морской девы Унн).
Ринд родила Одину сына Вали — фактически, против своей воли. Он был зачат сразу после смерти Бальдра и к вечеру того же дня достаточно вырос, чтобы отомстить за своего единокровного брата. История Ринд, или, точнее, те обрывки, которые от нее сохранились, вызывает много вопросов. Зачем Одину понадобился для мести за Бальдра новый сын? Зачем он принудил к союзу Ринд, если мог попросту прийти к своей жене или к любой из множества любовниц, отвечавших ему взаимностью? Почему Вали убил своего слепого, беспомощного брата Хёда, когда всем было известно, что гибель Бальдра — дело рук Локи? Все это настолько непонятно, что мне пришлось спросить у самой Ринд, — и она всю ночь рассказывала мне свою печальную повесть, полную гнева и боли. Вы сможете прочесть ее в этой книге, в разделе «Сын Возмездия».
Саксон Грамматик, считавший асов не богами, а людьми, захватившими власть при помощи могучего колдовства, рассказывает историю о смертном Одине и Ринд, в которой слышатся смутные, искаженные отголоски сюжета с участием бессмертного Одина. В этой версии Ринд — юная дева. дочь Биллинга, короля рутенов (которых условно отождествляют с русинами, находившимися тогда под властью варягов). Один пришел к ней в обличье великого воина, но Ринд его отвергла. Тогда он явился к ней под видом искусного мастерового, но Ринд снова прогнала его с насмешками. В гневе Один наслал на нее чары тяжелой болезни, а затем пришел к ее отцу в облике старой знахарки и сказал, что может исцелить королевну, но лечение будет мучительным, так что девушку следует привязать к кровати. Биллинг дал на это согласие, и Один остался с Ринд наедине. Открыв свой истинный облик, он обездвижил девушку ударом своего магического посоха и овладел ею силой. Саксон Грамматик утверждает, что асы были настолько возмущены этим поступком, что свергли Одина и посадили на его место Улля.
|
|
|
Действительно, насилие над Ринд — один из самых наглядных эпизодов, в которых Один поступается честью и даже этикой ради того, что в более отдаленной перспективе представляется ему высшим благом. Ученые пытались рационализировать мотив удара парализующим магическим посохом и последующего насилия как сезонный миф о весенних живительных дождях, растапливающих зимний лед, — но сезонный миф, в котором приход весны изображался бы как изнасилование невинной девушки, кажется довольно странным. Некоторые последователи Асатру пытались также оправдать поступок Вали необходимостью успокоить дух Бальдра, но поскольку подлинным виновником был Локи, убийство Хёда едва ли решает проблему, а Ринд по-прежнему остается в тени со своей болью и уже собственным своим возмездием, которое она берет в свои руки и в известном смысле торжествует победу.
Призывание Ринд
От зимы до зимы до зимы.
Блещет холодом иней на листьях,
Храня их, покуда не вспыхнут в лучах восходящего солнца
Прекрасней, чем были весною,
Но лишь для того,
Чтобы замертво пасть от своей красоты,
Потускнев и осыпавшись наземь.
|
|
|
Госпожа инеистого блеска,
Ты вращаешь колёса времен от зимы до зимы,
И струятся две равные тайны из пальцев твоих:
Тайна холода, что бережет красоту,
Тайна холода, что красоту красотой убивает.
От касания бледных, холодных перстов твоих все обращается в лед
И хрустит, и блестит ярче солнца.
Госпожа леденящих ветров, инеистая дева
В чертоге отца своего среди снежных вершин,
Охлади нас касаньем своим,
Чтобы память, которая мучит и жжет нас, застыла
Одной совершенной картиной, прозрачной и ясной, как лед,
Чтобы мы наконец-то сумели вдохнуть ее всю,
Как глоток обжигающей свежести зимнего утра. Учи нас
Прощаться с предательством, гневом и болью — частицами несовершенства.
Пусть уходит ненужная память,
Как листья под снегом, тускнея, чернея, и медленно падая вниз, и теряясь в туманах веков,
Чтобы мы наконец исцелились, как ты,
На холодном ветру, в ледяном дуновенье Времен.
Бестла
Бестла, дочь Бёльторна и сестра Мимира, известна, прежде всего, как жена Бора и мать Одина, Вили и Ве. Лаура Гуннлёд Линч поведает нам о своей работе с этой древней великаншей — королевой-матерью Асгарда (следующий далее материал заимствован в несколько переработанном виде из предисловия Линч к моей книге «Одрёрир: девять сказаний о странствиях Одина»).
Бестла в традиции и моем НЛГ
Лаура Гуннлёд Линч
Краткая история Матери Богов, которую я сейчас расскажу, — это плоды видения, посетившего меня однажды поздней ночью. Мне предстала прекрасная беловолосая женщина, одетая во все белое и качающая в колыбели трех своих новорожденных сыновей. Как только я поняла, кто она такая и кто — эти младенцы, вся остальная история пришла ко мне разом, в единой вспышке озарения. С этого началось мое знакомство с Бестлой; со временем мне удалось выстроить с ней более близкие отношения. Мать Одина — грозная и внушительная особа: милостивая и царственная, но со стальной волей и напористым нравом, так что с ней шутки плохи. Когда она смотрит на вас, возникает ощущение глубокой, спокойной, уверенной мудрости, как часто бывает при общении с великими провидицами из йотунов. Я чрезвычайно горжусь своим знакомством с нею, потому что у меня сложилось впечатление, что она не так уж часто снисходит до общения со смертными — не исключая и тех, которые служат ее сыну. (Впрочем, в свете новых свидетельств это утверждение, возможно, придется пересмотреть. На прошлой неделе я получила удивительное письмо от читателя, который хвалит мою новую книгу и рассказывает об одном своем сновидении: к нему пришла женщина с длинными белоснежными волосами, одетая во все белое, и ясно дала ему понять, что он должен последовать за Одином. Сам он предполагал, что это была Фригг, но по описанию ее внешности и манер я безошибочно опознала Бестлу. Теперь я задаюсь вопросом: сколько же людей встречают в своих видениях и снах эту величавую материнскую фигуру, по ошибке принимая ее за Фригг?)
|
|
|
Бестла искусна в магии, особенно в гадании и работе с духами растений, и она обучила этим умениям своего сына, когда тот был еще ребенком, задолго до его знаменитых путешествий в поисках мудрости. Это раннее знакомство с материнским колдовством стало одной из причин, по которым Локи в перебранке с асами назвал Одина «мужем женовидным», но Один — закоренелый прагматик и пользуется любыми знаниями и силами, какими только может завладеть, не обращая внимания на то, что о нем могут подумать. В действительности Один поддерживает со своей матерью гораздо более близкие отношения, чем могло бы показаться, и во многом полагается на ее мудрость и опыт, особенно в трудные времена. Большую часть времени Бестла проводит в собственном доме в Йотунхейме, но сохраняет за собой устойчивый и почетный статус королевы-матери Асгарда.
В литературных источниках упоминаний о Бестле встречается не так уж много, но в попытках проверить свой НЛГ я провела настоящее научное расследование, и вот что мне удалось выяснить. Большинству последователей Северной традиции известен отрывок из «Речей Высокого», где утверждается, что в молодости Один узнал девять магических песен «от сына Бёльторна, Бестлы отца». Поскольку большинство мифологов сходятся на том, что упомянутый здесь сын Бёльторна не может быть никем иным, кроме Мимира, косвенным образом это подтверждает, что Бестла — действительно сестра Мимира. Но все, что следует далее, в большей степени строится на догадках и предположениях. Согласно Виктору Рюдбергу, ее имя может происходить от корня beizlили beisl, что значит «узда». В связи с этим интересен один из эпитетов Мимира — Нарви, «связывающий». Мимир и Бестла близки норнам — трем великаншам, которые ткут и связывают нити Вирда. Если Мимир определенно имеет самое прямое отношение к Источнику и Вирду, то можно предположить, что и Бестла каким-то образом с ними связана. В меньшем масштабе, по крайней мере, германцы верили, что родовые норны привязывают к ребенку при рождении его собственный вирд, окропляя новорожденного водой и в качестве кропила используя березовую ветку. Если Бестла исполняет похожую роль, то уместно призывать ее не только для благословения детей, но и во всех случаях, когда необходимо установить связь: в обрядах наделения именем и установления родства, принесения клятв кровного братства или сестринства и даже при бракосочетании.
|
|
|
Однако за предложенной Рюдбергом этимологией имени Бестлы стоит и нечто большее. Узда укрощает коня и подчиняет его воле всадника. Эти ассоциации наводят на мысль о рунах Райдо и Эваз, а также об отношениях Одина с его жеребцом Слейпниром. Воронам и волкам Одина уделяют так много внимания, что порой мы забываем, что еще одно его священное животное — конь и что его собственный конь играет важнейшую роль во многих его занятиях. Верхом на Слейпнире Один выезжает на Дикую Охоту; Слейпнир — его спутник и слуга во многих его путешествиях по Девяти мирам; Слейпнир доставил Хермода в Хель, чтобы тот передал владычице мира мертвых просьбу Одина об освобождении Бальдра. Конь — это не просто средство передвижения, это сила, товарищеская поддержка и опора, продолжение силы своего седока. Узда подчиняет и направляет эту силу, во многом так же, как Бестла, мать Одина, помогла ему в юности обуздать и взять под контроль его собственную силу и направила его на путь неустанных странствий и поисков знания.
В словаре северной мифологии Рудольфа Зимека приводится другое, но не противоречащее этому толкование имени Бестлы: «кора» (дерева). Согласно мифам, Бестла была женой Бора, сына первого из асов. От него она родила троих сыновей, имена которых, согласно «Младшей Эдде», — Один, Вили и Ве, а согласно «Старшей Эдде» — Один, Хёнир и Лодур (последнего некоторые современные язычники отождествляют с Локи). По обоим источникам, трое сыновей Бестлы убивают протойотуна Имира и из частей его тела сооружают Девять миров, а затем создают первых людей, мужчину и женщину, наделяя два дерева жизнью, человеческим духом и формой. Связь между этим преданием о зарождении жизни и значением имени Бестлы говорит в пользу моей вышеупомянутой гипотезы о ее участии в рождении и благословении детей.
Кроме того, перевод имени Бестлы как «кора» вызывает ассоциации с Мировым Древом. Девять миров часто представляются как связанные между собой или окруженные ветвями Иггдрасиля, и многие мастера сейта используют Древо для путешествий между мирами. В пророчестве о Рагнарёке Мировое Древо переживет гибель всех миров и обеспечит продолжение жизни, укрыв в своих ветвях мужчину и женщину. У одного из его корней находится Источник Вирда, из которого норны поливают это Древо, тем самым непрерывно питая и покрывая все миры в его ветвях слоями прошлого, настоящего и вероятного будущего, заключенными в Источнике.
Но более всего Иггдрасиль известен как то самое древо, на ветвях которого Один принес себя в жертву на девять ночей, чтобы добыть руны — символическую систему, содержащую в себе все тайны творения, разрушения и возрождения. Задумавшись о рунах, я поняла еще кое-что важное о Бестле. Руны, теснее прочих связанные с норнами, — это Пертро, которую иногда рассматривают как символ Источника Вирда и, следовательно, руну судьбы или рока, и Наутиз, означающая принуждение или нужду и часто использующаяся как руна связывания. Изучая литературные источники, я пришла к выводу, что для работы с Бестлой уместны именно эти руны (возможно, в сочетании с упомянутой выше Райдо). В моем НЛГ Бестла также ассоциируется с Берканой, руной рождения и обновления, а также с периодом сокрытия и трансформации, предшествующим перерождению; в этом качестве ее можно толковать и как руну символической смерти и воскресения, сопровождающих шаманскую инициацию. Хотя традиционно эта руна чаще связывается с Фригг, вполне логичным (с учетом возможного перевода имени Бестлы как «кора») кажется соотнести ее вдобавок и с матерью Одина — бога, претерпевшего смерть и возрождение на Мировом Древе. Бестлу как мать Одина можно также рассматривать как олицетворение корней, из-под которых бьет родник его мудрости, источник его силы, и как защитную кору, которая укрывала его до тех пор, пока он не возмужал и не достиг расцвета своего могущества. Если Один — Великий Отец северных богов, то Бестла имеет полное право на титул Великой Матери всего скандинавского пантеона.
Источники:
|
|
|
