 |
- Немезида посылает свое судно, чтобы ослепить нас! Тьма наступает! - вопил хор Мойр, их голоса были наполнены страхом. - Он должен быть убит, или все будет разрушено! 5 страница
|
|
|
|
- Нет. Никогда.
- Хочешь?
- Это самое безумное желание, что я когда-либо испытывал! - хихикнул Орион.
- Ш-ш-ш, - увещевала Элен, закрывая глаза. - Расслабься и успокойся. Ты как, три Клэр. - Она попыталась не улыбаться при звуке полного ликования в голосе Ориона, но он сделал это практически невозможным. Он был восхитителен, когда вошел в азарт. Ей нужно было как-то отвлечь его, чтобы она смогла сосредоточиться. - Кажется, кто-то идет?
Орион за минуту, осмотрел переулок позади Ньюс Стора, где они стояли, взявшись за руки, напротив друг друга. - Все в порядке, - сказал он.
Элен почувствовала его дыхание на лбу, когда он возвратил свой пристальный взгляд к ее наклоненной вниз голове и закрыл глаза. Оно было теплым и сладким, и слегка касалось ее, когда он взволнованно выдыхал. Она почти рассчитала его полную массу тела в уме — точные пропорции кожи, крови и костей, направленные к центру Земли. Она протянула руку, выпуская силу тяжести, и увеличивала ее до тех пор, пока она не уменьшилась вокруг большого тела Ориона.
- Щекотно! - Выдохнул он, и обнял ее за талию, крепко сжимая.
- Ш-ш-ш! - Повторила она, с трудом сосредотачиваясь. А потом она почувствовала это. Все встало на свои места в ее голове, и она сумела подчинить его тело. - Попался, - прошептала она торжествующе.
Как только она вычислила его форму и вес, убрать силу тяжести стало очень легко. Она открыла глаза, чтобы увидеть лицо Ориона, когда они взлетели в воздух и зависли среди облаков, горевших бело-фиолетовым звездным светом. Выражение чувств на лице Ориона постоянно удивляло ее. Просто, когда она думала, что уже привыкли к тому, как он ослепительно красив, она видела новое выражение на его лице, и огромную часть ее нервной системы снова оглушало.
|
|
|
- Итак. Куда летим? - спросила она его, ее голос был более спокойный, чем ей казалось. - Ты сказал, что хочешь показать мне что-то.
Он перестал разглядывать облака и посмотрел на нее, лицо его помрачнело. - Элен, - встревожено начал он говорить.
- Нет, я серьезно, Орион, - уверенно прервала она. - Ты согласился полетать со мной, прекрасно зная, что я пробовала летать с пассажиром всего один раз, но не раскрыть мне свой большой секрет? Вывод — ты доверяешь мне свою жизнь, но не свое прошлое?
- Это не так, - сказал он, а затем остановился, чтобы собраться с мыслями.
- Ты решил, что я буду думать о тебе хуже после того, что тебе пришлось пережить? Или осуждать тебя?
- Нет! Я так не решил. Ну, не совсем, - сказал он. - Мне больно, возвращаться туда.
- И это будет продолжать причинять тебе боль, пока ты будешь и дальше прятаться, - сказала Элен более мягким тоном. - Я знаю, какой ты, Орион. И возможно процесс, твоего взросления, не был самой симпатичной вещью, но поверь мне. - Она наклонила голову вниз, повернув лицо к нему, так, чтобы он смотрел на нее. - Результат потрясающий!
Он тихо усмехнулся, немного покраснев, а потом снова стал серьезным и задумчивым.
- Кроме того, - продолжала она, улыбнувшись ему. - Ты же знаешь, я не позволю тебе спуститься на землю, пока не получу то, что хочу.
- Хорошо, ты выиграла. . . как обычно, - простонал он. - Летим на север.
- Куда именно? - с энтузиазмом спросила Элен.
- Ньюфаундленд. Туда, где я родился.
Элен не пыталась отвлечь его или пошутить, как она обычно делала, когда видела, что он впадает в одно из своих меланхоличных настроений. Вместо этого, она сосредоточилась на полете, чтобы долететь так быстро, как она могла себе позволить с пассажиром.
Через несколько минут и нескольких корректировок курса от Ориона, они, наконец, зависли над покрытым пенной и искусанным штормом куском скалы, на краю холодного Атлантического Океана.
|
|
|
Цепляясь за вершину высокого, веретенообразного мыса скорчился крошечный, почти без окон коттедж. Стояла темная мрачная ночь. Нагнанный океаном туман смывал лунный свет. Едва различимый, коттедж был освещен изнутри тусклым светом.
Орион тяжело вздохнул и кивнул, как будто брал на себя ответственность за несчастный акт вандализма. - Вот оно. Место, где живут мои родители.
- Твои родители? - повторила Элен, запутавшись. - Но я думала, что твоя мама мертва. Разве твой отец вступил в новый брак?
- Увидишь, - качая головой, сказал он.
Орион попросил ее, приземлиться недалеко от круга света льющегося из единственного полуоткрытого панорамного окна на первом этаже.
Осторожно, чтобы оставаться в тени, Элен заглянула внутрь. Первое, что она увидела, был крупный мужчина, сидящий в кресле, и читающий книгу. На нем были потертые джинсы, облегающая черная футболка, и у него были черные волосы, которые были пронизаны преждевременной сединой на висках. Он был не молод, может быть, лет сорока пяти, но по-прежнему очень красивый и невероятно сильный. Острые, орлиные черты его лица и золотистый загар, который согревал его оливковую кожу, напомнили ей Лукаса. Даже форма его рук, которыми он держал корешок книги, была невероятно знакомой. Увиденное сильно взволновало Элен, пожилой мужчина с руками Лукаса.
Элен слышала, как в семье несколько раз упоминалось, что Лукас был похож на сына Посейдона. Основываясь на поразительном сходстве, Элен поняла, что смотрит на Дедала, Главу Дома Афины, прямого потомка Посейдона и отца Ориона.
Второе, что увидела Элен, была ее собственная мать, Дафна, крепко спящая на диване напротив него.
ГЛАВА 6
Элен попятилась от окна. Горло сдавил сильный спазм, а ноги дрожали от шока. Орион потянулся к ней, но она вслепую оттолкнула его руки прочь. Нисколько не смутившись, Орион потянулся к ней снова и, схватив, прикрыл ее рот рукой.
- Успокойся! Это не то, что ты думаешь, - прошипел он ей на ухо.
Он повел их прочь от дома, через вершину мыса, настолько далеко насколько это было возможно, чтобы не свалиться с обрыва прямиком в бушующий океан, и продолжил.
- Дафна иногда помогает моему отцу справляться с моей матерью, когда у той случается один из ее приступов. Сегодня вечером, вероятно, именно такой день, потому что моему папе нужно пойти на встречу Домов. Моя мама ненавидит все Дома, даже свой собственный. - Он сделал паузу посреди своего поспешного объяснения, надеясь увидеть, понимание в лице Элен. - До нашего рождения между Сционами была война, - продолжил он.
|
|
|
Ладонь Ориона все еще прикрывала губы Элен, она расслабилась и кивнула, молча отвечая на его вопрос о войне, и дала ему понять, что не собирается заскакивать в дом и вопить, как сумасшедшая. Он ослабил свою хватку на ее губах, но руку не убрал. Элен знала, что тогда, приблизительно двадцать лет назад, была своего рода решающая схватка между Домами Сционов, и это была кровавая бойня — Конец Света — или так им казалось.
- Моя мама была Главой Дома Рима, и она убила много людей. Война действительно испортила ее. И теперь моя мама плохо реагирует при любом упоминании Домов, - он попытался продолжить, но ему пришлось остановиться и стиснуть зубы, чтобы совладать с голосом. - На самом деле, она плохо реагирует на все. Она больна, Элен.
Элен знала, что Сционы могут заболеть только одной болезнью. И Орион попытался сказать ей об этом так мягко, как только мог, что его мать, Леда, безумна.
Основываясь на факте, что Дедал нуждается в Дафне, для помощи ему управлять Ледой, Элен поняла, что Леда была не только очень сильна, но и вероятно настолько безумна, что рядом с ней действительно было очень опасно находиться. Дом, в котором они жили, находился очень далеко от любой цивилизации, до которой они могли добраться, только по морю. Элен с трудом могла вообразить себе силу крика, которым должно быть сопровождаются - приступы”, как назвал их Орион. Она задумалась, на что это похоже для него, ведь он рос со всем этим, пока был маленьким мальчиком.
Орион осторожно освободил Элен, отворачиваясь от нее, и тыльной стороной ладони наотмашь ударил себя по лицу. Элен потянулась вперед и взяла его другую руку, прижимая ее вплотную к своей груди, чтобы он успокоился. Она внимательно изучала его, ожидая, и наконец, он повернулся к ней и кивнул, давая понять, что с ним уже все в порядке, а потом он повел ее обратно к дому.
|
|
|
- Ты говорил, что она умерла, - прошептала Элен. Орион покачал головой.
- Нет. Это ты так подумала, что она мертва, когда я сказал тебе, что я Глава Дома Рима, но смерть не единственный способ, при котором Дом получает нового Главу, - он отвел взгляд. - Я тогда не знал тебя достаточно хорошо. Я слишком стыдился, чтобы рассказать тебе…
Элен кивнула, останавливая его. Ему не нужно, объясняться перед ней. - Все в порядке, - тихо сказала она.
Еще один свет включился внутри дома, и как по команде Элен и Орион резко повернули головы, заглядывая в окно.
Элен увидела женщину с длинными каштановыми волосами, быстро спускающуюся по лестнице в ночной рубашке. Босая и помятая ото сна, вся растрепанная, но довольно привлекательная. Она была не молода, больше сорока лет, но фигура до сих пор была как у девушки кинозвезды. Ее светло красновато-коричневые волосы танцующие вокруг нее словно облака облепляли ее шелковистыми кудрями, которые большинство женщин часами укладывают феном и щипцами. Это были кудри Ориона, и высокая, стройная фигура, имела те же идеальные пропорции, как и у него.
Половина ее ночной рубашки была порвана и открывала ее тело, хотя было очевидно, что она не обращает внимание на этот факт, Элен догадалась, что эта женщина, вероятно, все равно будет выглядеть соблазнительной, даже если упадет на задницу и скатится вниз по ступенькам. Она была уменьшенным, женским вариантом Ориона, и поэтому она была идеальным искушением для противоположного пола. Все в ней кричало, что эта женщина была Леда, дочь Афродиты, и мать Ориона.
- Он здесь! - прохрипела она, подбегая к окну. Орион утащил Элен с круга света и в это же время, Дедал тоже вскочил со своего места и утащил Леду назад, прежде чем она смогла выглянуть в окно. Даже на расстоянии, Элен смогла разглядеть дикий взгляд на ее лице. Ее глаза были открыты так широко, что видны были белки, и они вращались, как скаковые лошади. Элен невольно вздрогнула.
- Там никого нет, любимая, - устало сказал Дедал, держа Леду за плечи и уводя ее от окна.
- Адонис! Я чувствую твой запах! - вскрикнула обезумевшая женщина, злобно борясь с мужем, пытаясь вырваться. - Я не позволю тебе убить моего ребенка!
Дафна проснулась и теперь вместе с Дедалом они удерживали Леду за плечи, сформировав клетку вокруг нее своими телами. Они прижали ее с противоположных сторон, используя свой вес, чтобы она не смогла расцарапать себе лицо и выдрать волосы. Элен могла сказать, что то, как уверенно они справлялись с ней, Дедал и Дафна делали это много раз прежде.
|
|
|
- Я убью тебя, если ты попытаешься навредить моему ребенку! - разрыдавшись, взвыла Леда. - Я тебя убью!
- Адонис мертв, Леда! Твой брат мертв! - кричала Дафна Леде, пока обезумевшая женщина не прекратила взбрыкивать и начала расслабляться.
- Мой младший брат, - сказала Леда, мгновенно успокоившись. - Мой ребенок. Мой младший брат. Но, кого? Я знаю, что убила одного из них. Кого я выбрала?
Леда начала раскачиваться взад и вперед, спокойно повторяя слова: Мой ребенок. Мой младший брат, снова и снова, пока Дедал и Дафна пытались успокоить ее. Каждый раз, когда она повторяла свою жалостливую мантру, ее голос чуть повышался, пока она не начала кричать.
- Унеси меня отсюда, Элен, - сказал Орион дрожащим шепотом. Элен посмотрела на него и увидела слезы, тихо катящиеся по его лицу. Она сразу же обняла его, и они взлетели в воздух, оставив позади звук безутешного плача Леды.
Орион уткнулся лицом в шею Элен. Она почувствовала его горячие слезы, струящиеся по ее коже и быстро замерзающие в разреженном воздухе, когда они набрали высоту.
Дрожа от холода, они зависли высоко над океаном, цепляясь друг за друга. Орион не издавал ни звука. После всего увиденного, Элен предположила, что у него были годы практики, научиться глушить звук своего собственного крика, неслышно было ничего — даже колебания его диафрагмы — просто быстрое и глубокое биение его сердца. Элен притянула его ближе и полетела, унося его подальше от этого кошмара, уже зная, что никогда не сможет унести его достаточно далеко, чтобы облегчить его страдания.
Летя на юг вдоль побережья, она принесла их на довольно небольшой берег где-то около Кейп-Энн в Массачусетсе и приземлилась. Они сели рядом друг с другом на песке, он пристально смотрел на воду, а она смотрела на его профиль.
- Они были очень близки. Адонис и моя мать, - сказал он, наконец. - Они любили друг друга очень сильно, пока она не влюбилась в моего отца. Все Дома, но особенно Дом Рима, не позволяли Сционам из разных домов иметь совместных детей из страха создания Тирана. - Орион замолчал и печально указал на себя. - Когда моя мама была беременна мной, Адонис пришел, чтобы убить меня и ее, я полагаю, так как она не собиралась избавляться от меня. Но вместо этого моя мать убила его.
Элен прислонилась к плечу Ориона и посмотрела на темные волны, разбивающиеся о берег. Она поняла, что все было именно так, но еще она почувствовала, что была и другая сторона истории. В тусклых тонах, выползало из груди Ориона тяжелое и свинцовое чувство вины и сожаления.
- Самое худшее настало позже, - продолжил Орион напряженным голосом. - Ты ведь знаешь, что у членов каждого Дома есть определенные физические характеристики? И всегда есть некоторые изменения, такие как Лукас, Ясон, и Ариадна, кто не похож на других членов их Дома. Но в целом, Фивцы блондины и выглядят как папа Лукаса. - Элен кивнула. - Ты наверняка знаешь, что каждое поколение имеет несколько видовых признаков, которые повторяется снова и снова? Они почти точные копии главных героев, которые воевали под Троей. Как только один из этих главных героев умирает, рождается другой, чтобы занять его или ее место.
- Нет, я не знала этого. - Элен закусила губу, обдумывая это. - Я не думаю, что семья Делосов знает об этом, в противном случае они бы объяснили это мне.
- Дом Афины понял это давным-давно, но Дом Фив возможно еще нет. У Фивцев всегда были большие изменения в их линиях, и вероятно, поэтому они не в состоянии определить конкретный образ. Твой Дом, Дом Атрея - единственное исключение. Вы передаете от матери к дочери образ Елены, но для остальной части нас, чтобы родился точный двойник, нужно чтобы главный герой сначала умер.
- Когда Мойрам нужно переделать пьесу с ребенком, тогда один из главных героев умирает, - задумчиво сказала Элен. - Ты точная копия Энея, ты знаешь.
- Да, я помню, как Автомедон назвал меня генерал Эней после того как ты поджарила его молниями, - сказал он, улыбнувшись воспоминаниям. Его лицо сморщилось на мгновение. - Подожди. Как ты узнала, на кого похож Эней?
- Длинная история, - сказала Элен, пренебрежительно махнув рукой. - Сначала ты до расскажи.
- Ну, кроме Энея, есть еще кто-то, на кого я похож.
- На своего дядю Адониса. - Элен даже не задумалась, когда произнесла это. Она знала, насколько жестоки Мойры, и по каким-то причинам они, казалось, были особенно жестоки к Ориону. Как будто что-то имели против него.
Как только она задумалась об этом, она догадалась и о причине. Эней был почти единственным оставшимся в живых из Трои мужского пола. Он избежал судьбы. Так или иначе, этот персонаж убежал от своей судьбы. Элен подумала, что вообще-то любой мог поступить так, но пока она отложила эту мысль, потому что Орион продолжил.
- Сначала все было прекрасно, пока я был ребенком, но как только я стал немного старше, моя мать начала путать меня с братом. - Он остановился и сглотнул. - Она начала видеть во мне врага. Я не мог находиться рядом с ней, с тех пор как мне исполнилось восемь лет. А мой папа не мог надолго оставлять ее в одиночестве. Поэтому, он оставлял меня одного большую часть времени.
Элен услышала горечь в его голосе, хотя он и пытался говорить нейтрально. Внезапно ей в голову пришла мысль. Она почувствовала, как волосы на затылке встают дыбом, и горячий гнев вспыхивает под кожей. Ее голос дрожал, когда она произнесла. - Те шрамы, их оставила твоя мать, Орион?
- Нет, - сказал он резко. - Двоюродный брат моей матери, Corvus (Ворон). Он не хотел, чтобы я стал наследником моей матери, когда стало ясно, что она слишком безнадежна, чтобы руководить. Я был наследником Дома Афины, и поэтому много моих двоюродных братьев до сих пор считают, что я не должен возглавлять Дом Рима. Corvus (Ворон) пришел за мной, когда мне было одиннадцать лет. Он проиграл.
Элен увидела, как темный огонь разгорается внутри груди Ориона. Черное пламя лизало его сердце. Он убил своего двоюродного брата, подумала она. Ориону было только одиннадцать лет, когда он убил человека. Элен покачала головой и решила придерживаться темы, которую она действительно может понять в данный момент — его мать.
- Твоя мама когда-нибудь пыталась. . . ну ты понимаешь. . . убить тебя? - осторожно спросила Элен. Орион только кивнул, его взгляд был прикован к волнам.
Элен повернула голову и посмотрела на воду вместе с ним.
- Это было самое страшное, что когда-либо случалось со мной, - признался он мертвым голосом.
Элен хотелось расспросить его побольше: о его шрамах и его кузене Corvus (Ворон), но она понимала, по застывшему взгляду на его лице, что Орион и так достаточно сковырнул болезненных воспоминаний за одну ночь. Кроме того, она не знала, сможет ли она вынести еще больше, чем уже выслушанное.
- Ты знаешь, что пугает меня? - спросила она после долгого молчания. - Океан.
Орион тихо рассмеялся: - Не Тартар?
- Тартар угнетает, - кивнув, согласилась Элен. - Но океан действительно пугает меня.
- А относительно всего того, что ты узнала обо мне? - спокойно спросил он. - Это пугает тебя, тоже?
- Нет, - ответила она. Она подумала о том, как отец Ориона оставлял его одного. Как этот парень Corvus охотился за ним, пока он был совсем ребенком, и, как почти всю свою жизнь он знал, что никогда не получит ничего, что напоминало бы любовь, от людей, которые должны были заботиться о нем. - На самом деле это бесит меня.
Они замолчали, оба погрузившись в свои собственные мысли. - Спасибо, - сказал Орион после долгой паузы и начал развязывать свои ботинки.
- Что ты делаешь? - Спросила она озадаченно, когда он их скинул.
- Во-первых, я думаю, что это ужасно, что ты, выросшая на острове, и боишься воды, - сказал он, вставая и снимая пиджак. - Во-вторых, я думаю, для нас обоих пришло время перестать бояться. - Он наклонился, чтобы помочь ей подняться с песка. - Я собираюсь научить тебя плавать.
- Сейчас? - Подожди, уклонилась она, дергая его за руку. Я не думаю, что вот так вот смогу это сделать.
- Конечно, сможешь. Он улыбнулся ей — став милым, как и раньше. - Теперь раздевайся.
Элен рассмеялась, но когда он снял свою рубашку, и она увидела шрамы на его груди, ее смех замер. Через секунду она решилась и вскочила на ноги. - Почему нет? - сказала она, сбрасывая свою обувь и стаскивая свою рубашку через голову. - Я убила долбанного Мирмидонца. Разве может быть какая-то там акула страшнее этого?
- Вот это девушка, - сказал он, снимая с себя джинсы.
Элен сделала то же самое и тут же начала дрожать от холодного воздуха. - Я не умру от переохлаждения там?
- Не со мной. Эта вода будет ощущаться как теплая ванна, - пообещал он, взяв ее за руку. - Готова?
- Я не могу поверить, что я это делаю! - радостно выкрикнула Элен, и они побежали к темному океану. Прямо перед Элен вспенилась первая волна, и она остановилась как вкопанная, почти выдергивая руку из захвата Ориона. Она запрыгала на цыпочках. - Нет. Я не могу это сделать! - закричала она.
Волна разделилась и обогнула ее и Ориона, как перед Моисеем Красное море.
- Спасибо, - сказала она, улыбаясь ему с облегчением. - Я очень струсила. - Она заметила, что выражение его лица застыло, а глаза широко раскрыты.
- Я не делал этого, - казал он, наблюдая, как вода течет обратно вокруг них, не касаясь их кожи. - Это делаешь ты.
Элен перестала мысленно отталкивать воду и вместо этого, представила, как вода касается ее. Невидимая оболочка, которая удерживала воду, рухнула, и волна понеслась, охватывая Элен и Ориона до их талий. Она взглянула на Орион с извиняющимся выражением на лице.
- Да. . . я тут забыла упомянуть, что я вроде как впитала некоторые твои таланты, когда мы трое стали братьями по крови, предположила она. - По крайней мере, это - то, что думает Лукас.
- Я бы сказал, что он прав, - ответил Орион, забавно поглядывая на Элен.
- Единственное, чего он не выяснил, почему, - сказала Элен, прикусив нижнюю губу. - Какие-либо теории?
- О том, почему ты стала супер сильной? - Спросил он рассеянно. - Не знаю. Но у меня такое чувство, что Мойры принимают в этом участие.
- Что? осторожно спросила она. - Ты злишься на меня?
- Нет. Просто, у меня есть талант, который я бы не пожелал ни кому, - сказал он мягко. Другая волна расплескалась вокруг них. - Ты можешь вызывать землетрясения, Элен?
- Я не знаю. Где ты ощущаешь это? - спросила Элен, зная, что он поймет, что она имеет в виду. Она ощущала молнии в низу живота. Она чувствовала силу тяжести интуитивно в глубине отдельными клетками и догадалась, что землетрясения тоже ощущается где-то в теле, как и эти другие чувства. Орион подошел к ней ближе с серьезным лицом.
- Здесь, - казал он, скользя руками вверх по внутренней части бедер. - Как верхом на лошади размером с континент, добавил он, понизив голос. Элен положила руки ему на плечи, и ее колени вдруг ослабли.
Земля задрожала.
Орион поймал ее, прежде чем ее ноги подкосились, и крепко-крепко прижал ее к себе. - Вот это да, - прошептал он.
Элен провела пальцами по шраму на его груди, а потом положила ладонь, чтобы коснуться столько, сколько могла охватить. Он опустил голову и поцеловал ее, потянув за собой под следующую встречную волну.
Элен не успела испугаться, что находится под водой — она была слишком увлечена возвращая поцелуй. Она даже не заметила, что дышит под водой, словно это был воздух, она гладила своими руками его плечи и затылок. Единственное, о чем она могла думать, как удивительно она чувствовала себя с Орионом. Удивительно. Но не правильно.
Орион вдруг отстранился. Элен открыла глаза и отчетливо увидела печальный взгляд на его лице, хотя вода была темной. Она понимала, что допускает сплошные оплошности. Ей предоставляется шанс, чтобы быть счастливой с другим парнем—парнем, который был практически безупречен — а она сама себе вредит. Она потянулась к нему снова, отчаянно надеясь оттолкнуть от себя навязчивые мысли о Лукасе. Если она будет с Орионом, действительно будет с ним сегодня вечером, она надеялась, что, возможно, тогда она сможет оставить Лукаса позади.
Орион уклонился от ее объятий, лишь стиснул зубы. Он твердо взял ее за руку, вытолкнул на поверхность, и поплыл к берегу, буксируя ее за собой.
Они опустились слишком глубоко и заплыли слишком далеко, чем Элен думала. Она поняла, что теперь она в состоянии управлять океаном, но вот плавать она все еще не умела. Хотя это не имело значения. Несколькими сильными ударами Ориона и они оба уже были на берегу. Он не произнес ни слова, пока они плыли. Как только они оказались на песке, он отпустил ее руку и пошел туда, где они оставили свою одежду.
- Орион. Мне очень жаль, понимаешь? - окликнула его Элен, пытаясь поспеть за ним. Он даже не притормозил. Она бежала, чтобы не отставать, но он только шел быстрее. – Может, ты просто подождешь?
- Чего? - сказал он, оборачиваясь. - Что такого измениться в наших отношениях через пять минут или пять лет? Я могу ждать тебя все свою жизнь, а ты так и будешь продолжать любить Лукаса.
- Но я и тебя люблю тоже, - запинаясь, сказала Элен.
- Я знаю, что любишь, - тяжело сказал он. - Но не так, как ты любишь его. - Орион сел на песок. Элен встала над ним, беспокойно заламывая руки.
- Может быть, и не так, но это не значит, что в конце концов. . . - Элен замолчала.
Не было ни какого, в конце концов, и Элен знала это. Даже после того как она коснулась воды из реки Леты и не смогла вспомнить свое имя, она продолжала помнить Лукаса. У нее не когда не получиться забыть его. Лукас был всем для нее.
Орион усадил ее рядом с собой и вздохнул. - Мои родители, как ты и Лукас. Они любят друг друга намного сильнее, чем кого-либо еще в этом мире — даже сильнее, чем они любят меня. Всю свою жизнь я хотел знать, каково это быть любимым вот так. Чтобы тебя любили сильнее всего. - Он посмотрел Элен в глаза пристальным и тревожным взглядом. - Я знаю, что ты любишь меня, Элен. Но разве я не имею права, быть для кого-то на первом месте для разнообразия?
Слезы жгли глаза Элен. Взгляд на лице Ориона был похож на тот, который она видела на лице Энея, когда его мать предпочла другую Элен ему. Вся его жизнь, и каждая другая жизнь, которую проживал Орион, он был персонажем, занимавшим второе место.
- Я не могу сказать ни о ком в мире, кто имеет право быть любимым — сильно любимым — больше, чем ты, - сказала Элен, ее голос дрожал. - Я думала, если буду с тобой, то ты заставишь меня забыть его. Но это - просто хороший способ сказать, что я использовала тебя. - Она опустила голову. - Я так сожалею.
Орион положил руку ей на плечо и притянул к себе. - Эй, я тот, кто тебя поцеловал. Я сам поставил себя в такую ситуацию. И я должен понимать это.
- Но я хочу сильно полюбить тебя, - медленно проговорила она, боясь продолжить. Она собралась с духом и посмотрела ему в глаза. - Ты мог бы заставить меня сильно полюбить тебя, ведь так?
- Да, - прошептал он. - Пока ты не увидишь Лукаса. Ты ведь это знаешь. Ты не просто влюбилась в него. Ты влюбляешься в него каждый раз, когда видишь его.
- Тогда я буду держаться от него подальше. Всегда.
Он отвел взгляд и прикусил нижнюю губу, обдумывая это. - Но я буду знать об этом, - прошептал он. - Я всегда буду знать, что я заставил тебя полюбить меня, и что это не реально. Я думаю, что лучше уж никогда не быть любимым, чем знать такое.
Элен кивнула, уставившись на свои руки, не видя их. Она обернула свои руки вокруг его груди, и позволила себе расплакаться. . . за Ориона, за себя, и за Лукаса, но главным образом из-за того, что она была сыта всем этим по горло. У нее была власть над самыми великолепными силами на Земле, но она все еще не чувствовала, что у нее была власть над самой важной вещью из всех — над ее собственным сердцем.
Орион прилег на песок и притянул ее на себя сверху. Он изгнал воду с их кожи и волос, и они сразу стали сухими, и уставился вверх на звезды, пока Элен плакала горькими слезами. Когда она успокоилась, он подал ей одежду, которая была под ними, по-прежнему держа ее на себе сверху, чтобы она не касалась холодного песка. Она была слишком уставшей, чтобы позаботиться еще и об этом.
- Так мы друзья? - Спросил он после долгого молчания.
- Кажется, не совсем, не так ли? - сказала она, когда сон стал быстро одолевать и парализовать ее. - Мы больше, чем друзья. Мы братья. Братья по крови.
Его грудь содрогнулась от смеха под ее щекой, и она почувствовала, как он прошептал братья про себя, и задремала.
Последнее, о чем подумала Элен, прежде чем заснула, что она уже спала раньше на берегу с другим мальчиком. Но на этот раз не было никакой другой Элен только вмятина для нее, чтобы пройти во внутрь.
- Дядя? - окликнула Элен.
Я здесь, племянница, любезно ответил Аид. Элен обернулась и увидела, как он идет по бесконечному берегу в Подземном мире — тому, который никогда не приводит к океану.
Она чуть улыбнулась ему, когда он присоединился к ней. - Спасибо, что пришел. У меня есть много вопросов. - Ее голос дрожал от неопределенности. - Когда я сижу напротив себя, и другие люди называют меня такими именами как 'Гвиневра', это ведь воспоминания, а не сны, не так ли?
- Правильно.
- Но как?
Темный шлем Аида замерцал. - У мертвых есть выбор. Они не должны оставаться в Подземном мире навсегда, если не хотят. Но чтобы уйти, они должны смыть свои воспоминания в реке Лете, прежде чем смогут вновь возродиться.
- И когда я коснулась нескольких капель воды из той реки? - спросила она, развивая свою догадку.
- События прожитых жизней никогда не уничтожаются. Река помнит. Твоя душа зацепила те воспоминания в воде, и они присоединились к тебе в этой жизни. Это редко, но иногда происходит, - сказал он, а потом повернул свою скрытую голову в сторону. - Почему бы тебе не одеться?
- Ох. И правда, - сказала она, смущенно скрестив руки на кружевном лифчике. - Я только не знаю как.
- Ты сможешь. Просто подумай об этом, Элен.
- Я хочу быть одета в теплую, чистую одежду, - сказала она отчетливо. Элен представила себе прочный наряд, в комплекте с калошами, которые она обычно носила в Подземном мире, и он мгновенно появился на ее теле. Элен подняла глаза и посмотрела в тень, где она догадалась, были глаза Аида. - Ладно, первый вопрос. Как я могу это делать? Как я могу контролировать Подземный мир?
- У тебя есть талант такой же, как у меня, Морфея и Зевса, и еще у нескольких, кого я не назвал, сказал он твердо. Каждый из нас может создать свой мир. Я создал Аид. Морфей—Мир Теней. Фурии создали засушливые земли. Зевс—Олимп, а Тартар создал вечный Тартар, до того как любой из нас начал существовать. И Тартар оставил границы своих земель открытыми для всех, кто разделяет его власть, хотя ни один из нас никогда не видел их.
|
|
|
