 |
Троя была обречена. 4 страница
|
|
|
|
- Я не единственная, - призналась она, садясь рядом с Лукасом. - Аид сделал это. Зевс сделал это. Морфей сделал это. И. . . Атланта сделала это.
- Атланта. Как Атлантида? - спросил он, нахмурившись. Элен кивнула. Лукас повернулся к ней, чрезвычайно серьезный. - Элен, ты знаешь, где Атлантида?
Элен сглотнула и кивнула. Как при удалении пластыря, она решила, что было бы лучше, если она быстро расскажет ему об этом.
- Она ушла. Я не знаю всех деталей, но Аид сказал мне, что она затонула навсегда, когда Атланта разучилась вызывать её. - Элен увидела, как радость спала с лица Лукаса, как будто все его тело болело. - Мне очень жаль, Лукас. Там нет Атлантиды.
- Там нет. Но есть здесь, - сказал он, его настроение поднималось. Элен посмотрела на него озадаченно.
- Да, но отсутствие Атлантиды означает, что нет бессмертия. Все эти годы в Домах убивали друг друга, чтобы добраться до Атлантиды и стать бессмертным... а это все сказка.
- Бьюсь об заклад, что твой мир сейчас лучше, чем Атлантида раньше. И я уверен, если Атланта могла сделать людей бессмертными, то и ты можешь.
- Ну, спасибо, но все, что я сделала до сих пор - это поле цветов. А не вечная жизнь.
Он смотрел на нее в течение некоторого времени. Элен знала этот взгляд. Он всегда так смотрел, когда пытался найти лучший способ объяснить нечто сложное для нее.
- Просто наплюй, - простонала она, готовясь к неизбежному уроку, который он собирался преподать ей.
- Я просто думаю о том, как работает твой мир. Все, что ты хочешь, чтобы произошло, происходит - независимо от того, насколько твое желание сумасшедшее, не так ли? Но есть еще правила, - сказал Лукас, говоря и думая одновременно. - Позволь мне сказать так. Ты исцелила мое тело. Я знаю, что я был достаточно близок к смерти.
|
|
|
- Да, но...
- Когда мы вернемся в другой мир. На Землю, - сказал он, морщась от того, как странно это прозвучало. - Я предполагаю, что мои раны вернутся, они будут?
- Конечно, нет. Ты исцелен.
- Таким образом, ты изменила мое тело. Что бы ты ни делала с моим телом здесь, это будет перенесено на Землю. Это одно из правил. - Лукас ждал подтверждения Элен, которое она медленно дала, все еще пытаясь понять его. - Тогда ты могла бы сделать меня бессмертным здесь, и я останусь таким навсегда, независимо от того, в какой мир мы пойдем?
Элен смотрела на него. - Как ты это делаешь? Почему ты все так быстро понимаешь?
- Ты можешь быть всемогущей, но ничто не сравнится со старой доброй логикой. - Он улыбнулся ей. - Я прав? Ты можешь сделать любого бессмертным, принося его сюда и готова на это?
Она, молча, кивнула, думая о том, как она получала травмы в Аиде и просыпалась в своей постели на Земле с этими травмами. Она знала по опыту, что если что-то случилось с телом в одном мире, оно переносится во все другие. То же самое произойдет и с бессмертием. Элен знала это правило косвенно, так же она знала, что ее ноги были там, даже когда она не думала о них. Она могла заставить себя и Лукаса, стать бессмертными просто думая об этом здесь в ее мире.
Просто одно желание загадать здесь, в этом мире, сидя в траве, и она и Лукас смогут жить вместе, молодыми и здоровыми навсегда. - Не надо, - попросил Лукас, его лицо застыло. Он знал, о чем подумала Элен. - Мы должны подумать об этом, прежде чем сотворить такое.
Элен думала о том, как выглядел Лукас, когда она привела его в свой мир всего несколько мгновений назад - его обугленная кожа, кости, видневшиеся в некоторых местах – самых ужасных. Она знала, что как бы ни было тяжело, но существуют вещи, которые она могла бы пережить и те, что не возможно. Потеря Лукаса не то, с чем она смогла бы справиться. Ни сейчас, ни когда-либо потом.
|
|
|
- Конечно. Мы поговорим об этом позже. - Она спокойно улыбнулась ему.
- Элен, - начал он, его глаза предупреждающе сузились.
Она встала перед Лукасом, и подняла его на ноги. - Давай, подтяни штаны. Я хочу поехать в Париж. Или Рим. Или Стокгольм.
Он не знал, что она имела в виду, пока город небоскребов не появился на краю области травы и полевых цветов. Там не было уродливого перехода, не было куч мусора или плохо спроектированных развязок общественного транспорта, просто цветы, а затем тротуар. Блестящий Город возник на свет, совершенный и отличающийся от мира природы рядом с ним, как царства в снежном шаре.
Они вышли на тротуар в город, и его шум и суета окружили их. Запах жареного кофе и выпечки хлеба наполнил воздух, носы привели их к шумному кафе, полквартала вниз.
- Это как Нью-Йорк, Вена, и Рейкьявик, я был ребенком в Шотландии, - сказал Лукас в страхе.
Он посмотрел на здания, некоторые из них были древними и напоминали замки - некоторые были блестящими и новыми. Прямо за высотными зданиями, начинались идеальные просторы лесов, озер и гор. Как будто они ждали, чтобы по ним путешествовали пешком, плавали, и катались на лыжах.
Лукас покачал головой. - Это город-все-на-свете.
- Да, - Елена тихо рассмеялась. - Это город, в котором я никогда не была.
- Я обещал тебе, что мы будем путешествовать вместе, - сказал он, и лицо его стало печальным. - Мне очень жаль, Элен. Для этого нам понадобилось бы несколько минут, и мы могли бы слетать в любое место вместе. Но я никогда не брал тебя с собой.
- Мы были заняты другими делами, - сказала она, взяв его за руку. - Мне все равно неловко, что я делюсь этим с тобой, - Лукас поднял лицо к небу, разбираясь в сложных слоях запахов и голосов.
- Ну, у тебя получилось все правильно, за исключением одного. - Лукас сглотнул и улыбнулся, взглянув на нее. - Он намного чище, чем любой город, в котором я когда-либо был.
- Что я могу сказать - я из Нантакета, - сказала Элен, пожимая плечами. - Мы не мусорим в своем городе.
- Да, я заметил. Даже грязь здесь чистая. - Лукас рассмеялся и повернулся всем телом к ней.
На мгновение, Элен почувствовала, как будто он поцеловал ее, и везде во всем городе засветило солнце немного ярче. Но он не поцеловал ее. В последнюю секунду, он отстранился и сменил тему.
|
|
|
- Наверное, ты хочешь кушать, раз ты заставила нас появиться рядом с кафе, - сказал он, и его голос был глубоким и вибрирующим. Он отвернулся и сжал ее руку, как будто пытался привязать их обоих к своей мечте. - Давай. Давай посмотрим, что ты положила в меню.
- Подожди. Почему? - застеснялась, вдруг она.
- Этот мир - отражение твоих желаний, - он завел Элен в оживленную атмосферу кафе, прежде чем она успела обдумать пути отхода. Он осмотрелся, здесь стояли столы из кованого железа, столешницы которых были покрыты керамической плиткой, разномастная посуда и открытые деревянные стропила над их головой, после чего улыбнулся. - И это твое подсознание. Я всегда хотел узнать, о чем ты думаешь.
Было слишком поздно, чтобы остановить Лукаса от путешествия по подсознанию Элен. Стены были покрыты произведениями искусства в совершенно не сочетаемых комбинациях, которые никогда бы не стояли в одном ряду в музее.
Энсел Адамс и Тулуз-Лотрек жили в совершенной гармонии в маленьком мирке Элен. Исполнительницы канкана делали взмахи ногами и юбками среди благородных сосен, похороненных в далеком заснеженном лесу.
Это все то, что Элен любила в искусстве, и все то, что ее впечатляло в человеческой природе. Она посмотрела на противоположную стену, где висел портрет, пронзающего взглядом, Ван Гога всего в нескольких дюймах от порядочного и спокойного Мондриана.
Элен знала, что Лукас подмечает каждую мелочь, каждый переклик между произведениями искусства. Одна картина рассказывала другим о колебаниях в подсознании Элен, о том, что было более заманчиво - способность человечества быть рациональным и чистым, или ему нужно было что-то грязное и сексуальное.
Лукас прошел дальше в открытом для него, ничем незащищенном подсознании, где пряталось ощущение от прикосновения горячей воды в ванне к ее нежной коже, или мечты о заснеженных березах. Элен чувствовала себя обнаженной, когда он так внимательно изучал каждую деталь. Это стало настолько неловко, что она застонала.
|
|
|
Она потащила Лукаса к угловой кабинке у окна и, раскрыв меню, закрыла свое лицо от его пронзительных глаз. Она попыталась прочесть названия блюд, но там было пусто. Так же пусто, как и в ее голове.
- Элен, - мягко произнес Лукас, отодвигая ее меню от лица. - Ты не должна ничего скрывать от меня. Ты же знаешь это?
- Уверен? - запинаясь, произнесла она.
- Я не боюсь ничего в тебе, - с нажимом произнес он. - Хорошее. Плохое. Жуткое. Я знаю, что такое тьма. И никогда не посмею осудить тебя за эти несколько капель в твоей душе.
- Ох. - Элен оглядела комнату. Тревожная картина «Сатурн пожирает своего сына» руки Гойя захватила ее внимание, не отпуская. - А что если это больше, чем несколько капель?
Лукас рассмеялся. Он выхватил из ее рук меню и отбросил его в дальний угол, взяв ее за руки, произнес.
- Разве я не говорил, что люблю тебя?
- Да.
- Ты для меня все на свете. Даже без всех твоих навороченных штучек.
- Напомни мне, потом сжечь это место дотла, когда мы уйдем отсюда, - произнесла она, с восхищением взглянув на него.
- Ни за что, - он обернулся посмотреть на посетителей. Люди разных рас и возрастов, казалось, нашли здесь общий язык. Коренные американцы в головных уборах с перьями болтали с пиратами. Девушки с челкой из восьмидесятых заигрывали с парнями из эпохи английской королевы Елизаветы. - Мне нравится все то, что творится в твоей голове. Пусть это и странно, но меня все устраивает.
Элен осмотрелась вокруг, все это имело тайный умысел. Как здорово было бы зайти в кафе и завязать разговор с кем-то из другого места и времени? Это было то, о чем она всегда мечтала, и теперь, она могла об этом не только мечтать. Она могла стать частью этого.
Никто из них не испытывал голода или жажды, они были тут только для того, чтобы попробовать чего-то вкусного и насладиться компанией друг друга. На улице стояла прохладная, но приятная погода, и когда Элен посмотрела на их одежду, то поняла, что они оба были одеты наилучшим образом для осеннего дня. Она не помнила, как они одевались, но на них однозначно было что-то из новой одежды.
- Давай, - произнес он, вставая и набрасывая кофту, созданную ее подсознанием. - Я хочу здесь прогуляться, прежде, чем пойдет снег.
Они покинули кафе и побрели вниз по мощеной улице, мимо магазинов и зданий, наполненных людьми разных национальностей, ведущих свой образ жизни. Элен не имела понятия, откуда могли взяться все эти люди. Но догадывалась, что их оживило ее подсознание. Как бы там оно ни было, Элен точно знала, что в реальном мире у всех этих людей были реальные прототипы, что заметно успокоило ее. Было бы слишком странно ходить по пустынному городу, или, что еще хуже, наполненному бездушными манекенами.
|
|
|
Солнце садилось над горизонтом, в воздухе витал аромат зимы, как и предсказывал Лукас. Из окон струился теплый свет, когда люди включали в домах свет или зажигали свечи. Рука Лукаса лежала на ее плече, пока они мерно прогуливались по улице.
- Здесь нет бедных людей. Или бездомных, - неожиданно сказал он.
- Нет, - ответила Элен. - Каждый имеет то, в чем нуждается.
- Но как же можно быть благодарным за то, что они имеют, если они никогда не были обездоленными?
Покачав головой, Элен опустила глаза.
- Я всегда думала, что нет хуже суждения, что нам нужны бедняки, как напоминание о том, что мы имеем. Это лишь означает, что кто-то должен страдать, чтобы остальные чувствовали себя лучше. Что за эгоистичный взгляд на мир.
Лукас усмехнулся и прижал её к себе.
- Я согласен. Но ты должна признать, что человеку свойственно ценить что-то, если он это заработал, или может потерять. Как жители нашего маленького рая будут чувствовать себя удовлетворенными, если все достается им так легко?
- Ах. Старое-доброе 'Небеса скучают' проблема, да? Но, только не в этой вселенной. - Элен взглянула на Лукаса, и они улыбнулись друг другу.
- Мы что-нибудь придумаем. У нас еще полно времени.
- Подожди, - сузив глаза, произнес он. - Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что у нас полно времени?
- Только то, что мы молоды, - уклончиво ответила Элен.
Перед тем как Лукас продолжил задавать вопросы, Элен представила карнавал, и он появился около них. Яркие, цветные огни загорелись в вечернем свете и веселая музыка окружила их. Аромат сахарной ваты подслащал воздух, и вблизи они смогли уловить аромат чего-то сочного и острого.
- Удивительно, - вздохнул Лукас. - Все что она захочет - происходит.
Элен толкнула его в плечо, озорно улыбаясь.
- И вот, что я хочу прямо сейчас: прокатиться на карусели.
***
Мэтт услышал звук тревоги. Ни один человек или Сцион никогда не сможет различить этот царапающий шум, который создают Мирмидоны из созвучий шума на пляже, но Мэтт мог с легкостью различить звук насекомых и тех солдат.
Он вышел из палатки, чтобы осмотреть всех Сционов, прибывших на берег. Мэтт понимал, что большинство из них из Трои, а потому не нравились ему. Лишь Одиссей был достоин уважения.
- Так это правда, - сказал высокий блондин. Мэтт знал, что перед ним стоял Менелай. - Воин наконец-то вступил в войну.
- Тантал. Глава дома Фив, - прошептал Теламон на ухо Мэтту. Мэтт кивнул.
- Когда Гермес сообщил мне, что мирмидонцы приближаются к берегу, я понял, что последний кусочек головоломки был найден, и ты придешь, чтобы воевать. - Тантал продолжал, хотя Мэтт вовсе не просил его об этом. Неловкое молчание затянулось пронзительным взглядом между Мэттом и Танталом, он по-прежнему понимал всю серьезность заключения союза с этим человеком, но это было неизбежно. Мирмидонцы проголосовали за него.
- Ты завербовал одного из моих солдат. Автомедона. Он был когда-то моим лучшим другом, - без эмоций сказал Мэтт. - До того как он сбился с пути.
- Да, - ответил Тантал, смерив Мэтта презрительным взглядом. - Но, я не причастен к его смерти.
- Угу, - Мэт оглядел двух мужчин по обе стороны от Тантала - Одиссея слева и Агамемнона справа. Паллас Делос, как знал Мэтт, был воплощением Агамемнона.
- Как же это произошло Мэтт? - растерянно спросил Паллас. Он жестом указал на мирмидонскую армию, выстроившуюся колоннами.
- Он был выбран, - оправдываясь, ответил Теламон. - Это все, что тебе следует знать. Мы принимаем его, как нашего Мастера.
Среди рядов Мирмидонцев побежал шепот при слове Мастер, выбивая Сционов из колеи, в чьих широко распахнутых глазах притаился страх.
Они боялись людей Мэтта, как и должно, быть.
- Так ты обладаешь всеми способностями Ахиллеса? - спросил Мэтта мужчина. Мэтт склонил голову ближе к Телламону.
- Дедал Аттика, Глава Афин, - тут же сообщил ему Теламон.
- Это не совсем тот вопрос, который ты хочешь задать, - размеренно ответил Мэтт Дедалу. - Тебе хочется знать имеется ли у меня Ахиллесова слабость.
Губы Дедала дернулись в полуулыбке: - Каждый смертный имеет хотя бы одну.
Мэтт улыбнулся с закрытыми губами ему в ответ, не подтверждая и не отрицая вопрос лукавого, они уставили друг на друга, пока Дедал не отвел взгляд.
- Делай, что знаешь, - бросил Дедал. Он переглянулся с Танталом и Паласом, подняв бровь, ответил: - Хорошо, вы меня убедили.
- Ты уверен в этом? - переспросил Палас.
- Боги уничтожат нас всех, если мы не выполним нашу часть сделки, - ответил Тантал, разглядывая Мэтта с открытым недоверием. - Мы преподносим воина к столу, или все Сционы умрут. Зевс поклялся на реке Стикс, что если мы это сделаем, наши Дома будут сохранены.
Все шло, как и предполагалось. В Трое греческие цари заключили свою собственную сделку с Зевсом, спасая свои шкуры, из-за чего невинные дети Трои были сброшены с башен крепости. Мэтт давно осознал, что цари заботились лишь о сохранении собственных царств, их интересовало лишь выгода, которую получат они. Мэтту стало противно придумывать отговорки политическому позерству Сционов, поэтому он развернулся, направившись в свой шатер. Это не то, для чего он пришел сюда.
- Подожди, - крикнул ему вслед Дедал, делая шаг в его сторону. В рядах Мирмидонцев началось движение, в попытке остановить Дедала. Он вкинул свои руки вверх, сдаваясь:
- Полегче. Давайте все успокоимся.
- Я буду драться с тобой или без тебя. - Мэтт остановился и обернулся к ним лицом, говоря откровенно. - Я здесь, чтобы убить Тирана. Если вы тоже этого хотите, тогда вы можете присоединиться ко мне. Если нет, то уйдите с дороги.
***
Элен направила Лукаса в лабиринт ларьков, повиснув на его руке. Он шутливо прижался к ней в ответ, показывая нежелание присоединяться к этому движению, так что ей приходилось наполовину тащить его за собой. По дороге аукционист привлек его внимание диковинной дерзостью, Лукас просто не мог не остановиться и не забросить несколько мячей в свинцовые молочные бутылки.
Ему потребовалось три попытки, после которых он настаивал, что никогда не обладал еще такой везучестью, выиграв для Элен приз. Там был пушистый слон, привлекший на мгновение ее внимание, но она остановила свой выбор на блестящей волшебной палочке. Она имела серебряную звезду-наконечник и с десяток лент, украшавших ее основание. Палочка в руке чувствовалась легкой для ношения с собой. Она взмахнула ей несколько раз, чтобы мимолетная пыльца осыпала их, когда они остановились перед ларьком стеклодува, где человек искусно делал из стекла маленького дракончика.
Ни один не мог перестать улыбаться. Но услышав звук каруселей, Элен преодолела последние несколько шагов бегом. Вскочив на спину единорога, мерно раскачивающегося взад и вперед, она взмахнула над головой волшебной палочкой и на нее посыпались блестки.
- Хэлли-хо! - подгоняла она керамического пони, но быстрее он скакать не мог. Поручень у единорога был холодным, и в воздухе чувствовались осенние холода.
Лукас встал рядом с ней на платформу, не собираясь кататься верхом ни на одном из следующих благородных жеребцов. Он стоял перед ней, его открытое пальто закрыло ее фигурку, когда он ухватился за медный поручень. Они не отрывали друг от друга взгляда в течение длительного времени, пока остальной мир пролетал мимо них. Яркие цвета, ярмарочные разноцветные палатки, сливались в глазах Элен, перед ней был только Лукас.
- Почему ты не хочешь меня поцеловать? - тихо спросила она.
- Может, это сделаешь ты? - ответил он, подняв брови, дразня ее таким способом. - Я бы не хотел. Тем более уж на нашем первом свидании.
Лукас негромко рассмеялся: - Я тоже думал об этом, пока мы сидели в кафе. Мы вместе пили кофе перед школой, но при этом не встречались, не так ли?
- Мы никогда не имели возможности. Мир либо был на краю бездны, либо кто-то из нас горел в огне, а может и то и другое вместе. - Он усмехнулся. И Элен подняла на него глаза, стараясь не краснеть. - Знаешь, мы могли бы делать здесь все что захотим. Я уверена, что никаких последствий не будет.
Она могла почувствовать, как его дыхание участилось, а в глазах появился блеск, словно холодные льдинки. - Помнишь, несколько месяцев назад, ты дала мне совет о том, как следует лучше поступить при принятии сложных решений? - спросил он.
- Выбери то, с чем определенно не сможешь справиться, и сделай это, - сказала она, удивившись, что он поднял этот вопрос, в то время как она не так давно обдумывала то же самое достаточно долгое время.
- Вот поэтому я и не хочу целовать тебя. - Он поднес руку к ее лицу и еле дотронулся, но тут же быстро одернул себя. - В конечном счете, мы должны будем вернуться назад, и я снова потеряю тебя. Я знаю это и не могу изменить этого.
Элен не могла так больше, в ее голове начался поиск других вариантов для разрешения их проблемы. Нужно найти способ, как снять проклятие Афродиты для ее дочерей, в том числе и Элен. Может, вместо принятия ее ситуации, которая была до смешного несправедлива к ней — нужно просто попытаться исправить это.
- Я устала ходить кругами снова и снова, - вздохнула Элен.
Карусель остановилась. Она спрыгнула вниз, и огни карнавала друг за другом начали отключаться, пока она шла к выходу. Опустив свою волшебную палочку, Элен увидела, как с неба посыпал снег. Миллиарды крошечных звезд сливались, пробиваясь сквозь темное ночное небо, уникальные маленькие кристаллы. Словно воздух вокруг них засверкал мерцающими холодными звездами.
- Элен, - начал Лукас, следуя за ней. Она слышала, как он связывал себя еще одним легендарным аргументом.
- Я не злюсь на тебя за то, что ты не хочешь меня поцеловать, - ответила она, развернувшись и остановив его. - Я прекрасно понимаю, почему ты не целуешь меня. Но не могу пройти через все это снова, также!
- Итак, что это значит? - терпеливо спросил он.
- Мне надоело верить, что есть все эти темные всесильные божества, превосходящие меня по силе, и которые удерживают меня от того, что я хочу. Потому что это ложь. Я так же сильна, как и любой из них, удерживающий меня. И я знаю, что могу быть сильнее.
- Ох, Элен? - отважился Лукас. - Ты же не собираешься сбежать и начать собирать армию, чтобы сражаться с Богами или что-нибудь в этом роде?
- Нууу, нет, - сказала она, нерешительно переступив с ноги на ногу. - Я думаю, мы могли бы начать издалека с разведки, простых вопросов.
- Хорошо, - ответил Лукас с облегчением. Прищурив глаза, он потянулся и взял ее за руку. - И если разговор не пойдет - мы сможем отступить от этого.
Элен смотрела в темные тени, скрывающие его лицо.
- Мы подумаем об этом позже, - сказала она, ведя его по тропинке, петлявшей по чаще леса. - Я не готова к тому, что бы наше свидание закончилось.
ГЛАВА 11
Спустя полчаса обсуждений, когда Тантал, Дедал и Палас покинули палатку, Мэтт вновь услышал сигнал тревоги. За пределами лагеря поднялась суматоха и шум борьбы, а через некоторое время около входа в его шатер, с докладом стоял Теламон.
- Сцион, разнюхивающая что-то около береговой линии, захвачена в плен, - сообщил ему Телламон. - Я бы отправил ее обратно в дом, только. . . это она, Мастер.
- Все в порядке, - сказал Мэтт, кивая головой. - Приведите ее.
Ариадну завели в палатку, по обе стороны от нее стояли Мирмидонцы. Ее волосы были спутаны, а лицо раскраснелось от напряженного противостояния. Она храбро сопротивлялась, но не могла бороться с солдатами Мэтта - ведь это была подготовленная армия бойцов.
- Отпустите ее. А затем оставьте нас. - Охранники повиновались молча. И он тут же обернулся к Ариадне. - Как ты узнала о нас?
- Я последовала за своим отцом. Он вел себя довольно странно сегодня, - прошептала она. Ариадна стояла как можно дальше от Мэтта, потирая руки в местах, где охранники держали ее.
- Они сделали тебе больно? - тихо спросил он. Она проигнорировала его вопрос.
- Как ты можешь быть с ними? Ты же не Сцион.
- Кем не был и Ахилл [прим. перевод.: Ахиллес - герой троянской войны].
Она в отчаянье уронила голову на ладони, растирая безжалостно глаза:
- Нет, - сказала она, неожиданно подняв голову. - Нет, я не верю во все это. Этого не может быть.
Она направилась к выходу, но Мэтт двигался намного быстрее, чем могла она когда-либо. Схватив за запястье, он повернул ее к себе лицом – теперь она не могла просто так отсюда уйти. Ее глаза расширились в удивлении.
- Верь в это. - Ее кожа в его руках была такой мягкой, теплой. Он отпустил ее и отвернулся. Мэтт осознавал, что ему нужно отпустить Ариадну, пусть он и не хотел себе в этом признаваться. - Иди домой. Мои люди тебя не остановят.
Она не ушла.
Мэтт слышал, как она приближается к нему и развернулся, качая головой. - Не надо...
Но она все равно поцеловала его. Ему надо было все это остановить. Ариадна могла знать их историю наизусть, слово в слово, но концовку никто не помнил так, как он. Уже собираясь оттолкнуть ее и отправить домой силой, он ощутил, как Ариадна потянулась к нему, прижав свой большой палец к местечку под его адамовым яблоком, не отрываясь от поцелуя. Все было так же просто, как раньше - сто жизней назад…
Мэтт подхватил ее на руки и отнес к своей постели, с удивлением замечая, каким простым был этот жест. Ужасная. До жути ужасная и глупая привычка: она просто прикасалась своим большим пальцем к его горлу. Но стоило ей это сделать, и Мэтта больше не волновало то, что он должен пойти и кого-то убить.
***
- Спой для меня, - умоляла Элен. Она подняла голову над грудью Лукаса и, не отрываясь, смотрела на него взглядом невинного котенка.
- Прямо сейчас? Без аккомпанемента? - Спросил Лукас. Лежа на спине, он смотрел в потолок маленькой хижины в диком лесу, его щеки покрылись краской стыда.
- Да. Пожалуйста? Я очень хочу послушать музыку, но мне нужно, чтобы это был ты, а не мое дикое воображение...
Она скатилась с него. Каменный пол перед камином был чистым и теплым под слоем одеял, несмотря на метель, что кружилась за пределами комнатки. Элен схватила кружку с чаем, стоящую перед камином, и предложила ее Лукасу.
- Для твоего горла, если ты думаешь, что охрип и это помешает тебе хорошо спеть, - сказала она с подстрекающей ухмылкой, как бы говорящей: Придумай другую отговорку!
- Мое горло в порядке, - ответил он, игриво подталкивая ее ногой. Лукас неожиданно сел: - Я увлекаюсь музыкой. Но все-таки я больше по гитаре, чем по пению.
- Правда? - Элен подняла его руки перед собой, внимательно разглядывая их. Они были жесткими, как у бойца, но все же чувствительными, как у художника. Его руки - идеальное сочетание противоположностей, как и все остальное в нем. Она задумчиво провела пальцем по мозолям на подушечках его пальцев, впервые замечая их. - Почему ты никогда не играл для меня прежде?
- Почему я никогда раньше не приглашал тебя на свидание? - процедил он сквозь кисло-сладкую полуулыбку. - Есть много вещей, которые я хотел сделать вместе с тобой, но не имел возможности.
Элен наклонилась ближе к нему. Просто дышать с ним одним воздухом или чувствовать тепло его тела. . . все, чтобы получить очередную возможность для не совершившегося поцелуя, ломая самые нежные мечты, пониманием, что ни к чему хорошему это не приведет…
- Как ты этому научился? - тихо спросила она, стыдясь, что не знала о нем очень многого.
- Мой отец научил меня. - Лукас замолчал, на его спокойном лице появилось выражение грусти. - Он научил меня классической испанской гитаре, потому что мы долгое время жили в Испании, и игре на американском струнном инструменте. На самом деле, с тех пор как мы покинули Кадис, я и не играл. - Его взгляд вновь приобрел оттенок грусти. - Он лучше меня в этом. . . но я тоже еще пока не растерял все свои навыки.
Элен пыталась осознать, почему находясь в столь близких отношениях с Лукасом, на протяжении долгого времени, она не постаралась узнать его получше. Но здесь, в ее новом мире, она смогла узнать много нового и важного о том, кем он был – кем был ее Лукас. Его отец не просто научил сына обращаться с мечом. И сейчас, Элен ничего не стоило представить себе те часы, что они проводили в компании друг друга, обсуждая искусство, к которому оба были неравнодушны.
- Держу пари, что ты лучший! - Элена отчаянно хотела услышать, как он играет. Поэтому представив гитару, лучшую из всех, что она могла придумать, протянула ее ему: - Надеюсь, это будет работать?
Лукас бережно взял в руки инструмент, осматривая его, нахмурив лоб. - Вроде все в порядке.
Он посмеялся над обиженным взглядом Элен. Почувствовав, как она буквально хочет прожечь в нем дыру, только одним ее взглядом: - Я шучу! Это прекрасно!
Элена ударила его по бедру.
- Ну же, сыграй для меня! - потребовала она.
Лукас взял гитару в руки, приготовившись играть, но остановился.
- Знаешь, что самое интересное?
- Ну и что же? - поинтересовалась Элен насмешливо-разочарованным тоном, он словно нарочно тянул время.
- Как ты все это можешь сделать? - спросил он серьезно. - Откуда ты знаешь, как создать карусель, метель или гитару?
- Нууу, у меня было… много практики, - тихо сказала она. Элен пододвинулась к Лукасу поближе, внимательно вглядываясь в его глаза. - В преисподней. Все это время я провела там, блуждая кругами. . . Не понимая ее, но Аид научил меня создавать миры.
- Правда? Я надеюсь, он сделал это по доброте душевной? - С сомнением спросил Лукас.
- Ну, можно сказать, что так. Он, на самом деле, довольно добрый, - ответила она. - И даже сострадательный парень. Правда, Бог. Не знаю даже...
- И как же Аид обучал тебя? - продолжал допрашивать Лукас, медленно отложив гитару в сторону.
- По-плохому, - ответила Хелен, в попытке теперь спрятать свой взгляд от Лукаса, ведь ему стоило просто на нее взглянуть, чтобы все понять. Ей ничего не стоило, возродить свои воспоминания об испытаниях, что ее поджидали каждую ночь в подземном мире, все те ужасные картины, что она повидала там. Дерево, которое впивалась своими огромными шипами в ее тело, ржавеющие города, и то, как ей пришлось держаться лишь за карниз особняка, чтобы не упасть в пропасть. Все эти места, где Аид хитро и извращенно, как считала Элен, мучил ее - уже почти позабылись в ее голове. Ведь теперь она понимала, что создала свой собственный ад, она просто не умела контролировать свой страх. Но отныне, она это умеет и может создать свой собственный Рай.
- Что это значит, по-плохому? - спросил он, изучая ее задумчивое выражение лица. Его глаза были сужены в гневе.
- Нет, нет, он не сделал мне ничего плохого. Все, что со мной произошло, происходило лишь по моей вине. - Лукас оставался недовольным таким ответом. - Давай, я объясню все с самого начала?! – смущенно улыбнулась она.
|
|
|
