Пафосно, богато, но скучно
Стр 1 из 2Следующая ⇒ Покорение Европы, или Как вернуться из отпуска живым
«Риск – благородное дело», - подумала я перед очередным отпуском. А так хочется совершить какой-нибудь благородный поступок! Но дети у меня на глазах в Терек не падали, а старушки не пытались безуспешно перейти дорогу. Поэтому пришлось выбирать из более экзотичных вариантов. Перебрав вдвоем с моим любимым мужем Артуром Омаровым варианты от путешествия в Зимбабве с намерением свергнуть там нынешнего правителя и возглавить страну самим до заведения ребенка, мы остановились на самом, как нам показалось, безопасном – на самостоятельной поездке по Европе. Без всяких туров и гидов, а значит, в полной свободе. Мысль об этой свободе пьянила, манила и чаровала. Омрачало процесс пьянения и чарования только отсутствие денег, визы и билетов. Но что могло остановить уже мчащийся на полном ходу паровоз наших надежд? Начался долгий и нудный процесс бронирования билетов на самолеты и автобусы, а также тщательный подбор квартир и хостелов через популярные сервисы. Мы подошли к делу со всей ответственностью и выбирали не только самые бюджетные варианты, но и самые удобные для нас, пытаясь устроить себе отпуск мечты. На выбор маршрута путешествия и онлайн-бронирование у нас ушли две ночи подряд. Днем после этих бессонных ночей нам приходилось еще и ходить на работу. Отпуск перестал казаться нам таким желанным, ввиду того, что дожить до него в таком изнурительном темпе мне никак не представлялось возможным. Вишенкой на торте стала поездка за шенгенской визой в ближайший визовый центр в Минеральных Водах, где подозрительные девушки заставили нас написать письмо консулу с подробным описанием целей нашего путешествия. В этот день я наивно обещала начальству прийти на работу после обеда, но во Владикавказ мы вернулись только к девяти часам вечера.
Еще через два дня мы заметили, что в одну из бессонных ночей мы забронировали квартиру в Риме не на те даты. Это вызвало у меня новый приступ бессонницы: что если консул откажет нам в визе на основании предоставления фальшивых документов? Еле дожив до утра, мы стали катать сеньору консулу письмо с подробным описанием причин нашей ошибки. Консул внял нам. В этот же день новенькие годовые шенгенские визы украсили наши паспорта. Именно так начиналось наше вольное путешествие.
Еще немножко России Напомню, что денег у нас с собой было очень мало. Поэтому почти все перелеты мы совершали бюджетными авиакомпаниями, более известными как лоукосты. И первой из них на нашем пути была авиакомпания «П***», выполнявшая рейс по маршруту Владикавказ-Москва. В аэропорт нас должен был везти на старенькой, но любимой восьмерке наш старый, но любимый друг по имени Сергей. Будучи очень обязательным человеком, он приехал за нами вовремя. Но вот мы как-то совсем не рассчитали время, необходимое нам на сборы. За полтора часа до вылета самолета мы мыли черепаший аквариум. Выехали в бесланский аэропорт, расположенный на расстоянии 24 километров от нас, мы за один час и пять минут до момента отрыва самолета от земли. Сергей - не просто обязательный человек. Он – очень правильный. Поэтому по городу мы ехали со скоростью 60 километров в час, а за его пределами – со скоростью в 90. Я, безрадостно покорившись судьбе, смотрела на часы и не знала, на кого злиться. Признавать себя виновной в опоздании на самолет мне хотелось не очень. Но никто другой брать на себя роль жертвы тоже особо не собирался. А тем временем минуты до окончания регистрации (напомню, что завершается она за 40 минут до вылета) тикали все безжалостнее и безжалостнее.
Но любовь Сергея к нам в какой-то момент оказалась сильнее его любви к правилам. Двигатель машины взревел, и я поняла, что не зря он ласково называет свою восьмерку «Пулей». У меня мелькнула и укоренилась мысль, что лучше опоздать на самолет, чем разбиться на окраине Алханчурта. Но Сергей был уверен в том, что он делает. Его сознание достигло вершины познания древнего искусства «нессы», а убитая восьмерка оказалась способной на свершения, не предусмотренные изначальной конструкцией. Клубы сентябрьской пыли вырывались из-под колес машины, несущей нас к заветному самолету на скорости в 160 километров в час. Зато мои пессимистичные мысли о пропущенном рейсе сменились оптимистичными о том, что если мы доедем живыми, только одно это уже станет главным достижением сегодняшнего дня. В итоге около аэропорта мы оказались на пять минут раньше, чем собирались. Но очередь на регистрацию и не думала заканчиваться. Ленивые барышни с отутюженными волосами и непременными жвачками во рту пытались спорить с сотрудницами «П***» по поводу бесплатного провоза в салоне самолета пирогов. Орали малолетние дети, которые по закону подлости обязаны были оказаться на соседних с нами местах. Суровые пацанчики с района в спортивках обнимались на прощание друг с другом. Пройдя девять кругов регистрации и предполетного досмотра и, наконец, добравшись до летного поля, мы заметили, что наш самолет в километровой видимости отсутствует. «Улетел, - подумала я. – Все-таки улетел». Но такая мысль могла возникнуть только у человека, плохо знакомого с «П***» и принципами ее работы. На самом деле наш самолет не только не улетел, но еще даже и не прилетел из Москвы. «Ага, - подумала я. – Вот и начались все прелести использования лоукостов», - и оказалась права. …Самолет покинул город у синих гор с опозданием всего лишь на час. Полет прошел без происшествий (за исключением орущих детей, разумеется). А мы взяли курс на аэропорт Шереметьево, откуда и должны были в три часа утра улететь в Белград. Пересекли российскую границу мы за считанные минуты. И следующие три часа полета я молилась богу с благодарностью за то, что он создал сербские авиалинии. Если вы думаете, что видели красивых стюардесс, вы не летали на сербских авиалиниях. Они – не красавицы в классическом представлении этого слова. Но они обладают идеальной внешностью.
Затем нас ждала приятная неожиданность в виде обеда на борту. Конечно, прием пищи в четыре часа утра сложно назвать обедом, но, если судить по количеству еды, это был именно он. Когда всем пассажирам принесли меню, вся российская половина самолета стала спрашивать друг у друга, что это за бумажка такая и где цены. В итоге мы пришли к общему выводу, что раз цен нет – значит, все бесплатно. Нас ждало сербское блюдо «проя», напоминающее по вкусу и составу чурек, с сосисками, фруктовый салат, шоколадный батончик, чай и сербское пиво. Первый раз в жизни я начала поглощать алкоголь в четыре утра. Пикантно, конечно, но вполне неплохо. Отдельно стоит заметить, что сербы раздали для еды настоящие столовые приборы. Острые и металлические. Да, они небезопасны для окружающих. Но черт возьми, ими так приятно есть! К последним глоткам пива за окном начало светать. Это было настоящее европейское солнце, пусть еще и не евросоюзовское. Через час нам предстояло ступить на землю, пожалуй, единственной европейской страны, с радостью поддерживающей сегодня с Россией дипломатические отношения.
Братья-славяне
Пересекать сербскую границу было легко и приятно. Никаких досмотров и подозрительных вопросов. Только проставление штампов в загранники в порядке живой очереди. Мы стояли под пасмурным сербским небом и сонно отбивались от таксистов, которые недурно говорили по-русски, пытаясь навязать нам свои услуги. Обмен валют в сербском аэропорту еще не проснулся, а значит, сербские динары взять нам было неоткуда. Оставались рубли и евро. Водитель муниципального автобуса с радостью согласился на оплату евроналичкой. С пяти евро он дал нам сдачу в двести динаров с нарисованным Теслой – пожалуй, самым известным и популярным в мире сербом. Совершить сложные двойные расчеты, чтобы узнать, насколько он нас обсчитал, после бессонной ночи мы были не в состоянии. И, покинув автобусный салон в самом центре (?) Белграда, мы оказались на оживленной торговой площади.
Мы остро нуждались в двух вещах: расческе, которую забыли положить в багаж еще во Владике, и энергетиках (да-да, тех самых, вредных и частично запрещенных). После этого можно было бы решать и все остальные задачи. Как и ожидалось, и первое, и второе помогло нам перестать быть похожими на сербских бомжей. Теперь можно было оглядеться по сторонам. Вокруг – очень много частично сгоревших или частично разрушенных зданий. Когда-то они выглядели очень помпезно и богато, были украшены архитектурными изысками, но сейчас они напоминают только о войне и бомбежках НАТО. В одном из таких памятников войне – сербское отделение Сбербанка. Мы двинулись в парк Калемегдан, считающийся одной из главных достопримечательностей сербской столицы. Он находится на территории крепости, которую строили еще древние римляне. Потом в ней кто только не жил: и византийцы, и венгры, и турки (которые, кстати, и дали ей такое название: в переводе с турецкого «калемегдан» - «замковая площадь»). По пути мы встретили много перекусывающих на ходу сербов и сербок. Казалось, что еда на бегу для них такой же необходимый ритуал, как для москвичей слушание музыки в метро. Еще одним ключевым отличием Белграда стало огромное количество книжных магазинов. Они называются «книжары», а вот как произносятся – черт его знает, потому что в оригинальном написании после буквы «н» в этом слове стоит как бы мягкий знак, только не отдельно, а прилепленно к ней – «њ». Про сербский язык, кстати, стоит сказать отдельно. Все мне говорили: «Сербский – это почти что русский. Понимать сербов очень легко на слух! Это даже проще, чем украинский». На деле же еще в самолете мы заметили, что то ли у нас с Артуром нет склонности к пониманию иностранных языков, то ли сербский отдален от русского так же, как и Владикавказ от Кейптауна. Но при этом сербские слова давно стали интернет-мемами. «Театр» по-сербски – «позориште», «нильский конь» - бегемот, а «прохуяло са вихором» - всего лишь «унесенные ветром». Поэтому нас, уже немного подготовленных, не смущали памятник Воеводе Вуку и улица Деспота Стефана. В сербском языке используют и латиницу, и кириллицу. Но в некоторых случаях для понимания смысла фразы не помогает ни один из алфавитов. Но, благо для нас, братья-славяне, с которыми нам приходилось вступать в контакт, несмотря на смертельную обиду на Америку, владели английским достаточно, чтобы объяснить на нем дорогу или назвать цену.
Калемегдан был пуст. Я бы даже сказала, пустынен. Вполне возможно, что летом в солнечную погоду там цветут цветы и бегают дети. Но в тот день это были всего лишь мокрые развалины чего-то очень старого. Зато с верха крепости, несмотря на туман, было видно место слияния двух рек – Дуная и Савы. Внизу Калемегдана находится зоопарк, практически полностью разрушенный во время Второй Мировой войны. Тогда в нем погибло очень много животных, остальные разбежались и были застрелены. Сейчас он известен тем, что в нем живет большое количество животных-альбиносов – от лошадей до кенгуру. Также он славится тем, что там живет самый старый в мире аллигатор по кличке Муя. Единственный, но существенный минус зоопарка в том, что он чрезвычайно мал и по размерам ненамного превосходит владикавказский. Центральная пешеходная улица Князя Михайлова постепенно вывела нас к богемному кварталу Скадарлия, который сравнивается с Арбатом и Монмартром. Сложно назвать тех художников и писателей, которые пили и любили на этой улице, но очарование места и его уют до сих пор могут передать высокохудожественную атмосферу. В этом квартале находятся так называемые кафаны - сербские трактиры. Большинство из них стары как мир и работают с незапамятных времен. Мы зашли в один из них под названием «Три шешира», что означает «Три шляпы». Официант рассказал нам, что когда-то это была шляпная мастерская, хозяин которой часто устраивал посиделки для друзей. Но он так вкусно готовил, что друзья уговорили его оставить шляпный бизнес и открыть кафан. А интернет поведал нам окончание этой истории: «Три шляпы» действительно считается одним из лучших ресторанов Сербии, и его блюда в свое время оценили Хуан Карлос Второй, Джордж Буш (интересно, после того, как бомбил Белград или прямо во время? – прим.авт.) и Джимми Хендрикс». Не смогу передать точно сербские названия блюд, которые мы заказали, скажу только, что это был самый вкусный обед в моей жизни. Мы ели что-то вроде котлеты с козьим сыром внутри, приготовленной на гриле. Точнее описать это сложно. На первое было более знакомое блюдо – телячья чорба. И еще всякие мелочи. Вместе с напитками и чаевыми счет на двоих у нас составил меньше тысячи рублей. Черт, Сербия, я люблю тебя! После вкусного и плотного обеда (а порции у сербов, как и во всей Восточной Европе, огромные) неплохо было бы вздремнуть. Но мы покоряли Белград дальше и отправились в храм Святого Саввы – самую большую церковь Сербской православной церкви. На самом деле храм уже много лет подряд оспаривает звание самого большого православного храма в принципе, но Храм Христа Спасителя в Москве и Святой Софии в Стамбуле не спешат уступать лидерство, может, как раз потому, что заведомо проигрывают белградскому исполину - храм Святого Саввы настолько большой, что даже издали не влезает в объектив. Внутрь мы заходить не стали – решили не искушать судьбу и явиться пораньше к вылету. По дороге встретили «аптеку с русскими препаратами», совсем дешевые киоски с напитками-пирожками и дом-музей Теслы. Страшно выглядит памятник бомбардировкам в виде обрушенного и оставленного в таком же виде здания телестудии. Рядом – список погибших журналистов и вопрос на сербском «За што?». A совсем рядом продолжается жизнь: в 20 метрах – детский парк с качелями, а с другой стороны – советского типа дворец пионеров. Нам предстояло решить очень важный вопрос: как добраться до аэропорта? Чутье подсказывало, что 200 сербских динаров нам на дорогу не хватит. Плюс еще нам очень хотелось оставить себе на память хотя бы одну бумажку с Теслой. Пункта обмена валют по пути нам не попалось ни одного. А евромелочь у нас закончилась на водителе, который привез нас в центр. На свой страх и риск я предложила мужу рискнуть и ехать зайцами. Успокаивало меня одно: самое страшное, что может нам грозить, - это запрет въезда в одну только Сербию, а не во всю Европу в целом (хотя с нынешним курсом валют уже в принципе ничего не страшно). А грело то, что славянских братьев-контролеров, может, удастся умаслить, если пристально посмотреть им в глаза и рассказать трагичную историю про русских туристов, неожиданно оставшихся без денег. Знала бы я, что спустя две недели такую историю мне придется рассказывать, говоря чистую правду! На каждой остановке меня била мелкая дрожь в ожидании контроля. Клянусь, я видела, как бьется мое сердце под толстым слоем курток! На каждого пассажира, одетого в подобие формы и/или держащего в руках какие-либо бумаги, я реагировала, вскакивая и пробиваясь к выходу. Но к счастью, панику я поднимала зря. Нам дико повезло, и до аэропорта мы добрались бесплатно. - Никогда, слышишь, мы никогда больше не поедем зайцами! Я этого просто не переживу, - сказала я мужу, как только мы вышли. Мечтательница… Около аэропорта мы прогулялись вокруг музея «воздухоплавства», которым сербы назвали свалку, на которую притащили все сбитые американские самолеты. Сам музей выглядит как космический корабль, но вот его экспонаты прошли огонь и воду. Хотя нет, простите, некоторые огонь так и не прошли… …Пересечение обратной границы, бесплатный аэропортовский вайфай – и греющая мысль о том, что через час мы долетим до Вены. Как же мы ошибались!
Моцарт и Ко В столицу Австрии нас должны были доставить снова сербские авиалинии. Полет должен был длиться менее часа. Но кто же знал, что на центральную Европу в середине сентября обрушится шторм. Я думала, что я уже встречалась с турбулентностью раньше. Но то, что творилось на нашем самолете в тот вечер, трудно описать словами. Самолет кидало из стороны в сторону, а когда я смотрела на крылья, мне казалось, что они сейчас оторвутся. Капитан корабля то и дело обращался к пассажирам, рассказывая о ситуации за бортом. Я впервые поняла, что означает слово «перегрузки в полете», когда оказалось, что поднять руку или изменить положение головы гораздо труднее, чем я привыкла. В состоянии сильного эмоционального стресса английскую и, тем более, сербскую речь пилота мне разобрать было трудно. Удалось понять только то, что мы пролетели Вену, так как она не дала разрешения на посадку. Оставалось только гадать, в каком городе нас посадят. Цюрих? Братислава? Снова Белград? Но планы на апокалипсис я строила зря. Мы покружили еще часок, и капитан все-таки принял решение садиться. Я искренне молилась о том, чтобы эта посадка не стала последней в моей жизни. Но капитан совершил невозможное. И после захода на третий круг мы все-таки коснулись земли. При выходе из самолета мы специально задержались, чтобы поблагодарить пилотов лично. Они выглядели немного растерянными и взъерошенными. Но при этом благодарными за нашу благодарность, которую на самом деле не могли выразить никакие слова. До центра города из аэропорта удобнее всего добираться на электричках, которые ходят местами под землей и имеют сообщающиеся с метро станции. С первых же минут в Вене (точнее даже в ее аэропорту) стало понятно, что это мировая столица музыки: перед отправлением поезд играет гамму до-мажор. Пунктом нашего назначения был здоровенный газгольдер, который раньше отапливал всю австрийскую столицу. Сейчас, конечно, он представляет не практическую, а только историческую ценность. Однако практичные австрийцы решили, что добру не должно пропадать зря, и организовали в нем торговый центр, концертный зал и апартаменты. В этом газгольдере мы и сняли квартиру, пользуясь услугами популярного сайта. Оказалось, что малаец по имени Надим сдает нам свою комнату в студенческом общежитии, находящемся там же. Думаю, излишне будет говорить, что австрийские студенты живут в условиях куда лучших, чем российские. К нашим услугам были вайфай, отдельный душ и микроволновка. Надим с удовольствием отвечал на все наши вопросы и зарекомендовал себя как крайне порядочный новоевропеец. В Вене мы собирались смотреть не какие-то определенные достопримечательности, а повторить маршрут героев фильма «Перед рассветом». Если вы не видели этот фильм, то не пожалейте полутора часов вашего времени и посмотрите. Имхо, это лучший фильм о любви. Возвращаясь к теме, скажу, что нас ждали около двадцати точек в Вене и ее окрестностях, которые герои каким-то образом успели обойти за одну ночь. Забегая вперед, отмечу, что нам на них не хватило и трех дней. Утром, освоив кассы самообслуживания в австрийском супермаркете (интересно, возможно ли хотя бы в теории ввести нечто подобное в России?), мы отправились в центр на метро. Вход в венское метро – такой же свободный, как и в Берлине. Компостеры стоят у входа, но никто не проверяет, все пробили билеты или нет. Внутри царит чистота. Сами поезда новенькие и оранжевые. Станции – черного цвета. Но не грязно-черного, а чисто-черного. Как будто их красили накануне. Эскалаторы чаще работают только на подъем, а для спуска стоят обычные лестницы плюс лифты для инвалидов. Доехав до центра, мы пошли вдоль одного из каналов Дуная, любуясь Альпами на дальнем плане. Все стены каналы были изрисованы граффити. Это были реально неплохие образцы современного искусства. Кроме граффити, по дороге нам попадались скульптуры из дерева и мозаичные черепахи. А мы держали путь к вюрстам – сосискам, в честь которых получила свой псевдоним небезызвестный/ая в России Кончитта. Что добавляют австрийцы в сосиски – без экскурсии на мясокомбинат мы не узнали. Но их сосиски действительно отличаются по вкусу в лучшую сторону. И по размерам тоже. Венские шницели в итальянском ресторане японской кухни на центральном рынке Наш Маркте окончательно подняли нам настроение. Правда, принесенный официантом счет быстро напомнил нам, что радовались мы рано. Наш Маркт, кстати, удивителен и без шницелей. Я бы его сравнила, как ни странно, с тем, что мы привыкли понимать под восточным базаром. Главный товар на этом рынке – всевозможные пряности и приправы. Про большинство из них я даже никогда не слышала. Также там продаются различные коренья, названия которых до сих пор мне неведомы, потому что их мы покупать наугад все же не рискнули. Следующим пунктом назначения у нас должно было быть кафе «Шперл». Это 140-летнее кафе в 99-м году было признано лучшим в Вене. Кроме того, ежегодно оно попадает в список лучших кофеен мира. В нем снимали фильмы «Перед рассветом» и «Опасный метод». Но главное историческое значение ему придал его самый знаменитый посетитель. В 30-х годах в него частенько захаживал молодой, талантливый, но очень неудачливый художник Адольф Гитлер. Какой кофе он пил и за каким столиком сидел – история умалчивает. Само кафе тоже не особо гордится этим фактом. Но, видимо, попробовать тот самый кофе интересно многим: когда мы туда пришли, там не было ни одного свободного места. Хотя, на мой взгляд, почти всеми посетителями в нем были коренные австрийцы – никуда не спешащие и читающие газеты. В общем, мы поняли, что это не макдональдс, где можно стоять с подносом у столика и ждать, пока он освободится, и отправились восвояси. Начинало темнеть, и мы, следуя маршруту наших героев, поехали в парк Пратер. Еще на подходе к одному из старейших парков Европы мы стали встречать очень странных людей. Все они были одеты в национальные австрийские костюмы: ну, вы представляете, гольфики, шортики… Дамы выглядели также национально, но еще более колоритно, оправив свою вскормленную пивом и сосисками грудь декольте. Как выяснилось, в парке таким образом отмечали пятницу. Пятнадцать градусов тепла не были помехой ни для декольте, ни для гольфиков, хотя из согревающих напитков подавали только пиво. Австрийцев в тот день там было, навскидку, явно больше тысячи. Мы получили возможность лицезреть европейский разврат во всей красе. Вот где прячутся голубые – на пивных фестивалях! Что там писали ученые про женские гормоны, содержащиеся в пенном напитке? Вот он, факт налицо! Один из молодых людей даже не стал заморачиваться с национальным костюмом и пришел в балетной пачке. Апофеозом разврата стал пруд с плавающей в нем Кончиттой Вурст в виде русалки. Это зрелище не только не для слабонервных. Я вообще не знаю, для кого оно, потому что смотрится это не просто отталкивающе. Это смотрится страшно. Огромная баба в купальнике (спасибо хоть на этом!) колышется на волнах. А когда при ближайшем рассмотрении ты замечаешь у нее еще и «очаровательную» небритость, то от этого водоплавающего монстра и вовсе хочется бежать куда глаза глядят. Тем не менее, в парке полно и других, более традиционных развлечений. Например, старинное колесо обозрения Ризенрад. Оно крутится уже более ста лет. Когда мы его только увидели, то решили, что оно застряло: люди ходили по кабинкам, а оно не трогалось с места. Но у австрийцев ничего сломаться не может: оказалось, что у колеса такой принцип работы. Когда к посадочной площадке подходит очередная кабинка, колесо останавливается, из кабинки медленно выпускаются человек двадцать, и впускаются столько же. Есть и еще одни кабинки, особенные, на которые уходит больше времени: кабинки, в которых заказан романтический ужин. За время остановки официант приносит новые блюда, принимает заказ и уносит грязную посуду. На следующий день мы отправились по дальнейшему маршруту наших киногероев. Нам пришлось ехать в соседний с Веной город – Швехат. Сам он по себе ничего особо интересного не представляет, и в основном известен за счет расположенного в нем венского аэропорта. Но мы не собирались улетать. Нам нужно было попасть в место под зубодробительным немецким названием «Френдхоф дер наменлозен», переводимое на русский более понятно – «Кладбище безымянных». На этом кладбище, где всего-то чуть больше сотни могил, в течение нескольких столетий хоронили жертв Дуная. Большинство из погибших – самоубийцы, но есть среди них также и жертвы убийств и кораблекрушений. Последняя из могил датирована уже тридцатыми годами двадцатого века. Если киногерои, по чьим следам мы шли, добрались до этого кладбища буквально за полчасика, то у нас на дорогу туда ушло, наверное, с полдня. За это время мы обнаружили, что венские трамваи иногда спускаются под землю и притворяются поездами метро, а также то, что, несмотря на широкую известность этого кладбища в мировой культуре, никто в интернете ни разу не удосужился написать, как до него добраться. Поэтому, прежде чем доехать до Швехата, мы совершили глубокое погружение в венскую транспортную сеть. На обратном пути мы отметили еще одно место из обязательных к посещению – кофейню «Кляйн», в которой наши герои… угадайте, что делали?.. Правильно, пили кофе. Мы были очень удивлены, обнаружив, что посуда за двадцать лет в кофейне не изменилась. Поставили галочку: венский кофе хоть и вкусный, но не такой, чтобы прилетать в австрийскую столицу специально для того, чтобы насладиться микроскопической чашечкой за 3 евро 75 центов. Также мы вычеркнули из списка сразу несколько церквей и площадей и в итоге вышли ко дворцу Бельведер. Первое, что мы увидели, - надписи на русском языке. Прямо перед дворцом стоит огромный памятник советским воинам. Гордость от величия монумента, посвященного родной стране, охватила нас целиком и полностью. Но что-то выбивалось. Что-то отличало этот памятник от тысяч ему подобных в России и даже Германии. Золото. Каска советского солдата была щедро полита золотом. Также сверкал и переливался в фонарном свете герб Советского Союза, который солдат держал в руках. Бюргеры подошли к делу сохранения памятников воинам-освободителям с вдохновением. Однако главное, конечно, в том, что Австрия, в отличие от многих других стран, не просто не снесла советские памятники к чертям собачьим, а еще и регулярно ухаживает за ними. Утром следующего дня мы проснулись от того, что в дверь постучали. В голове пронеслась куча мыслей, начиная от созданной нами угрозы госбезопасности до нарушения местных правил дорожного движения из-за чего нас может разыскивать австрийская полиция. В принципе, наши догадки были недалеки от истины. Наш утренний сон потревожила администрация общежития, в котором малайзиский студент сдал нам комнату. Перед нами очень сильно извинились, но комнату попросили освободить: разумеется, никакого права сдавать ее ни у кого не было. Администрация, вздохнув, констатировала, что Надим – очень глупый студент, раз поступил таким образом. Но закон есть закон. Мы оказались в прямом смысле этого слова на улице. С чемоданом, рюкзаком и уже купленными билетами в зоопарк. Надим понял, что дело плохо, и перестал отвечать на звонки и смс. Еще одну ночь нам было провести решительно негде. Мы завтракали на скамейке прямо как бедные студенты. Надеюсь, те холёные австрийцы, что нас видели, переживут полученную душевную травму. Вена – это вам не Амстердам, где на то, что ты завтракаешь на улице, никто не обратит внимание. Вена – это прием пищи с помпой. Крупнейший сайт по аренде жилья, через который мы и сняли «нехорошую квартиру», заботливо пытался решить нашу проблему, но от его забот без вайфая было мало толку. Они явно рассчитывают, что у путешественников, есть с собой переносной модем! Нам пришлось выйти из метро в самом сердце Вены, надеясь, что где-нибудь найдем источник беспроводной связи. К счастью, мы не прогадали. Площадь перед собором Святого Стефана как нельзя кстати подошла нам для решения жилищных проблем. Однако австрийские буржуи не сподобились поставить на площади с бесплатным вайфаем скамейки. И нам пришлось вместе со всем своим нехитрым скарбом размером в один чемодан и один рюкзак располагаться прямо на полу. Я не уверена, попадала ли я в более комичную ситуацию ранее: я сижу перед почти тысячелетним собором по-турецки. Слева и справа от меня – куртки и чемоданы. В руках смартфон, с которым я вступила в неравный бой в попытке зайти на свою почту. А вокруг снуют «моцарты» - промоутеры в париках и камзолах, раздающие листовки с приглашениями в Венскую оперу. Я, видимо, всем своим видом излучала желание пойти туда тем вечером, потому что каждый из них подходил ко мне раз в несколько минут. Интернет нам в итоге так и не смог помочь, потому что купоны на бесплатное жилье нам на почту упорно не хотели доходить. Поэтому мы плюнули на все и, стиснув чемоданы между зубами, отправились в Венский зоопарк. Венский зоопарк прекрасен. Хотя бы потому, что он расположен во дворцово-парковой зоне в Шёнбрунне. Вокруг помпезного дворца занимаются спортсмены: бегают по вылизанным до блеска дорожкам, делают упражнения. Мда уж… Это не утром на набережную Терека выйти, это вам уровень повыше – сжигать килограммы в королевском саду! В самом зоопарке, разумеется, все животные содержатся в идеальных условиях. Тигров кормят кроликами на глазах у маленьких детишек. А скелеты животных, уже покинувших этот мир, разбирают на части и вешают рядом с вольерами потомков. Одно из ноу-хау зоопарка – павильон с воссозданным микроклиматом тропического леса. Внутри полным-полно птиц самых удивительных расцветок, до которых можно достать рукой. Под крышей – летучие мыши. Не маленькие, которые кружат летними вечерами во Владикавказе, а огромные твари с кожаными крыльями и дьявольской мордочкой. Гордость зоопарка - коалы и панды. И тех, и других мы видели в первый раз. Потеряв счет времени, мы покинули зоопарк только с настоятельными объявлениями по громкоговорителю о его закрытии. Вспомнили: нам сегодня негде ночевать. Чертыхнулись. И поехали снова ловить бесплатный вайфай под собором Стефана. Это место за весь этот день стало каким-то родным. И по тому, сколько времени мы там провели, и по тому, в каких условиях, и по тому, на что мы его потратили. Влияние Альп и свежего горного воздуха мы ощутили на себе до каждой косточки. Это был всего лишь сентябрь, но нас не могли спасти от холода все вещи из чемодана, надетые разом. Поэтому то, что романтической ночной прогулки по Вене не состоится, мы поняли сразу. Мы выглядели жалко. В куче кофт, водолазок, курток и с накинутым поверх банным полотенцем. Я была бы даже не против, если бы нас забрали ночевать в полицейский участок, чтобы мы не пугали туристов. Но полиции не было до нас дела, и поэтому вопрос, куда податься, оставался актуальным. Купон до нас все-таки дошел, однако использовать его мы никак не могли. Сайт требовал то одно подтверждение, то другое, то третье… И пока мы ждали окончательного подтверждения о приеме нашей заявки мы, решив не тратить время зря, отправились греться в «Шперл», то самое любимое кафе фюрера Третьего Рейха. К нашему удивлению оказалось, что поздним воскресным вечером кафе совсем пустое. Интерьер излучал помпезность. Мы с банным полотенцем поверх курток - нет. Нас, единственных посетителей, сразу предупредили, что кухня уже закрыта, поэтому мы смогли заказать только кофе, который в Австрии всегда подают с кувшином холодной воды. При том, что «венский кофе» вроде бы знаменит на весь мир, особого отличия от кофе из владикавказского автомата даже в лучшей австрийской кофейне помимо цены мы не заметили. Наша заявка до сих пор не была подтверждена. Через сорок минут в аэропорт уходила последняя электричка. Нам ничего не оставалось, как решить ехать в аэропорт на последнем поезде и ночевать там. Так у нас будет хотя бы крыша над головой и относительное тепло. Венский аэропорт ночью выгодно отличается от всех своих собратьев. Он, видите ли, ночью не работает. Благо пассажиров ранних рейсов он на всю ночь пускает, но вылетов-прилетов ночью нет. Видимо, австрийцы здраво рассудили, что это неудобно. В любом случае в аэропорту царили непривычная тишина и спокойствие. Тем интереснее было его исследовать. Эскалаторы работали медленно, как в торговых центрах. Однако после того, как коснешься первой ступеньки, они резко ускоряют свой ход. На самом верхнем уровне в здании аэропорта – единая комната для молитв представителей всех мировых религий. Перед входом – строгое предупреждение, что это место – святое, и ночевать в нем, к сожалению, нельзя. А вот спать на креслах в зале ожидания было невозможно. Они были отделены друг от друга поручнями, и деть себя и свои ноги куда-либо было сложно. Пришлось спать на полу, который бюргеры вымыли на наших глазах раза три и который выглядел чище, чем пол у меня дома. Проснулась я только утром от столпотворения вокруг. Окружающим я не особо мешала: через меня переступали, рядом со мной обсуждали новости – разве что не садились сверху. Утренний кофе и подобие умывания в аэропортовском туалете – и одна-единственная мысль, чтобы это все побыстрее закончилось. Мы прошли регистрацию на рейс в китайском зале, прогулялись по магазинам зоны дьюти-фри, поняли, что алкоголь нынче в любой стране стоит одинаково дорого, но в последний момент решили, что цена – это не главное. Самочувствие после ледяного вечера в центре Вены и ночи на полу было паршивым, и это могло быть следствием не только недосыпа. Мы решили взять что-нибудь адски крепкое исключительно в лекарственных целях. Специально для нас по акции «Все со скидкой в 50 процентов» продавался 60-градусный ром «Штро». То, что пол-литра ядрёного австрийского рома продавались в пластиковой бутылке, которая в дальней дороге имеет больше шансов остаться целой, было просто подарком свыше, и мы решили, что судьба начинает нам благоволить. Зеленый самолет голландской авиакомпании за считанные минуты перебросил нас в Роттердам. Хотя, чует мое сердце, мы просто проспали весь полет. Что ж, здравствуй самая свободная страна мира!
В мире прав и свобод Голландия была самой северной страной в нашем маршруте. Изначально мы боялись, что в ней будет очень холодно. Но солнце палило по-летнему, а зеленая трава намекала, что за окном не сентябрь, а по меньшей мере июль. Визит в Роттердам был удивительно коротким. Мы загрузились в автобус и поехали на железнодорожный вокзал, чтобы посетить Лейден. Однако даже пары часов автобусной экскурсии по Роттердаму хватило, чтобы оценить его чрезвычайно смелое архитектурное решение. А также то, что еда в супермаркете здесь гораздо дешевле, чем у австрийцев. Именно в Лейдене мы решили, что самое страшное за сегодня мы уже пережили и наградили себя первым за эту поездку глотком «Штро». Адский напиток сжег нам весь пищевод вместе со всеми имеющимися в наличии микробами. Мы были готовы к дальнейшим подвигам. Лейден знаменит на весь мир, прежде всего, своим университетом, одним из старейших в мире. Если вам о чем-нибудь говорят имена Гуго Гроция, Якоба Арминия и Иосифа Склигера, то да, это его выпускники и преподаватели. Но университет там и правда нехилый. Он занимает чуть ли не весь город. Шутка ли – там обучаются двадцать пять тысяч студентов. В СОГУ, для сравнения, – только девять. Но не экскурсия в университет привела нас в Лейден, а единственный в мире музей человеческого тела. В чистом поле стоит огромное здание в виде человеческой фигуры. А ты – путешественник по этому великану. Ты можешь передвигаться по «человеку» только с группой и гидом. Все предыдущие двери закрываются перед тем, как открываются следующие. Сперва ты поднимаешься на эскалаторе в темную дыру. Пройдя по тоннелю, ты понимаешь, что этой дырой было… в общем, вы попадаете в матку. Заботливые голландские гиды сравнивают вас со сперматозоидами, которые проделывают тот же путь, что и туристы. Corpus – а музей называется именно так – построен всего восемь лет назад. Поэтому все оборудование в нем ультрасовременное. Все двигается, везде мониторы, все сопровождается звуковыми, зрительными, осязательными и даже обонятельными эффектами. Так в музее можно попрыгать на огромном языке великана или сове<
Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|