Кандеев Вадим, г. Ясиноватая, Донецкая обл.

Мир вам, дорогой о. Сергий!

Пишет к вам человек, совсем для вас не знакомый, но о вас я немножко знаю, поскольку прочел вашу книгу «Почему я не могу оставаться баптистом…» Хочу вкратце рассказать о себе… Мне сейчас 26 лет и на данный момент я состою членом поместной пятидесятнической церкви… В 2000-м году принял крещение и вошел в церковь пятидесятников… Вскоре я пошел учиться в Библейскую школу, проповедовал и был избран в кандидаты на дьякона… Совсем недавно ко мне подошел православный священник и предложил мне вашу книгу, почти ничего не комментируя и не объясняя. Я нехотя ее брал, потому что своей литературы стопки лежат уже годами и никак не хватает времени на них, а тут еще на тебе, православную читай. Но мною все-таки возобладала то ли вежливость, то ли интерес, и я все-таки взял ее. Начал читать. Уже на первых страницах имел кучу вопросов и опровержений на написанное, но решил все-таки читать дальше. По мере чтения и до его окончания я почувствовал, что мое сознание стало как маятник, то на сторону пятидесятников (в лице баптистов), то на сторону православных. Сего­дня дочитал. Меня как бы разрывает на две части. Во время чтения, да и сейчас, почти постоянно в со­крушении взываю к Богу: «Господи, мне не нужны ни протестанты ни православные со своими дог­мами, мне нужна лишь воля Твоя. О, дай мне на все эти вещи посмотреть глазами Твоими. Я беспомо­щен и слеп. Я не смогу ступить и шагу с уверенностью, что я не заблуждаюсь. Пожалуйста, помоги мне, возьми меня за руку (духовно) и проведи…». Все мое понимание дало трещину…

Возможно, это письмо перешло уже в исповедь, но я как бы в огне, мне нужна помощь в первую очередь Божия, а потом и человеческая. Я как слепой, куда поведешь, туда и пойду… Своим братьям, пастору рассказать не могу, потому что реакция на это будет сами знаете какой. Вам полностью дове­риться тоже еще боюсь. Боюсь, но все же пишу… В один момент уже как бы решаю принять Правосла­вие, а в другой все же останавливаюсь, во многом сомневаюсь и на многое не имею ответа… Поверьте, что перейти к пятидесятникам (от субботников) мне было легче намного, чем сейчас. Молитесь обо мне. Я знаю, что у меня будут сотни вопросов, и если мне придется принять Православие, то на все я должен буду дать ответ себе и людям…

(Далее следовало 35 вопросов о Православии, на которые я ответил в письме. Из следующего письма):

(…) Я получил ваш ответ на мое письмо, чему очень рад, потому что очень ждал его. (…) Мое духовное состояние не изменилось, я по-прежнему в состоянии маятника. (…) Я сравниваю учения тех и тех, и вижу, что для того, чтобы здесь достичь полного познания истины, мне нужно посвятить для этого полжизни. (…) Я так запутался, что уже ни те, ни другие не милы. А вопросов в голове столько появляется, что если бы их все записывать, то была бы цифра со многими нулями. Я думал, что куда я, туда и жена, а она, оказывается, против того, чтобы я шел в Православие. Вот в таком я сейчас смятении. Был бы на земле Христос, кажется, на другую сторону планеты поехал бы спросить Его – как мне быть?

(Далее мне было задано ещё 34 вопроса, на которые я также ответил. Из третьего письма):

(…) Пастыря моей церкви я во все мои мысли о Православии не посвящал, но он по слухам и сам об этом узнал. После этого состоялся у нас разговор на эту тему, которого я психически не вынес и, неожиданно прервав этот разговор, вышел, плотно закрыв за собою дверь. Пастыря это сильно волнует, так как я занимал служение проповедника, а также был избран в диакона (я один из двух)… На данный мо­мент я отстранен от проповеди, что для меня вышло не столько наказанием, сколько облегчением в моей ситуации…

Я прямо жажду знать истину. Христос говорил, что такие насытятся, но это потом, а мне эта ис­тина нужна сейчас!

(Из четвертого письма):

(…) Вы единственный православный священник, с которым я могу откровенно общаться, хотя и через бумагу… Часто бывают какие-то депрессии, нервные срывы. (…) Жизнь и обстоятельства прижи­мают меня, чтобы я принял какое-то решение, определился в какую-то сторону к Православию или к протестантизму. Обо мне разошлись разные верные и неверные слухи, и это дошло до пресвитера моего. Он после собрания оставил меня на разговор. В ходе разговора (недолгого) он меня спросил, правда ли то, что я ходил к православному священнику. Услышав, что это так, пресвитер сказал, что я согрешил. Даже по протестантским меркам он «перегнул палку», и я этого не выдержал. Сразу после этих слов не­медленно вышел из Дома молитвы. С этих пор я уже больше месяца не ходил на собрания. Пропустил два хлебопреломления. Жена советует пока походить до моего окончательного определения, но у меня нет ни малейшего желания через неведение истины, да и через конфликт с пресвитером. Раньше я был ревностным пятидесятником, а сейчас я вижу себя таким же, как мирские люди… Я сейчас как старуха у разбитого корыта. Молюсь вообще в 2–3 дня один раз, да и то только «прости» да «открой» и все, да еще за едой. Вот так застала бы меня смерть или пришел бы Христос, то даже не знаю, где бы я очутился в вечности. В ад-то не хочется, а на Царство Небесное в моем теперешнем состоянии вряд ли претендую. Грехов столько посыпалось, что я и замечать их перестал, как на дне моря песка. (…) То из мирского че­ловека чудесно превратился было в «святого», а то теперь из святого тоже чудесно сделался мирским¹⁴⁸⁷… Чем все это окончится – не знаю, но хочется надеяться, что Господь не оставит меня в таком по­ложении. (…) Я сейчас не пятидесятник и не православный Православный где-то на 55%, а протестант на 45%. Исследуя и размышляя над двумя этими деноминациями, я каждый раз дохожу до одного и того же итога, что за этими религиями стоят не просто учения, а реальные духовные силы, которые и двигают людьми и совершают чудеса. У православных вдохновляет людей и пророчествует Дух Святой и у про­тестантов то же самое делает Дух Святой. Но так ведь быть-то не может. За кем-то стоит Дух Святой, а за иными – диавол. После прочтения ваших обеих книг, я прихожу опять-таки к тому же итогу, что за Отцами Церкви и за вами самими стоит какая-то духовная сила. Но вот вопрос, кто это? (…) Для меня пока еще все в тумане. Физически слепой человек в лучшем состоянии, чем я; он хоть на ощупь что-то и как-то может ориентироваться, а у меня и того нет…

(Из пятого письма):

(…) Слава Богу, ко времени получения вашего 4-го письма, я уже был познакомлен с одним священником из соседнего села. Он по сравнению с другими мне известными, отличается неплохой обученностью и ревностью в дух жизни и служении… У меня есть друг (протестант) с которым я посто­янно делился своими мыслями, особенно последними о Православии. Он тоже прочел Вашу книгу (ко­торую вы мне подарили) и он также довольно поколебался как протестант. Бог, конечно, сердцеведец, но по нашим разговорам он сейчас на балансе между Православием и протестантизмом, 50% на 50% (…). Понимаете, я беседовал и с моим священником и с другими православными, но никто так точно не поймет меня, как только тот, кто был в таком положении, как я. Потому общение с вами для меня имеет особое значение…

Тот мой друг протестант был знаком со священником из соседнего села о. Андреем. Вот мой друг и предложил мне пойти вечером к отцу Андрею… и пошли. О. Андрей мне сразу понравился (как чело­век) и я решил с ним общаться. После этого вечера был другой и третий, и т. д. Все вопросы, которые у меня возникали, я обращал к нему, а потом уже писал их и вам. Я с ним беседовал и сам, и со своим другом, а потом уже и со своей женой ходили вместе к нему. По благодати Божией о. Андрей подвел нас к тому, чтобы мы приняли Православие… и мы это сделали! Я говорю только о факте присоединения к Православию, но в духовном плане это было довольно тяжело, потому что были силь­ные духовные и душевные терзания, которые и сейчас еще имеют место, особенно у жены. Разум вывод сделал, а вот в духовном отношении происходит что-то вроде пыток…

Мы крестили троих наших деток, и они уже тоже в Церкви. Самая главная «ломка» уже прошла для нас: скандал и отлучение от пятидесятников, а также первый приход в Церковь на богослужение, который для меня в деревне как подвиг…