 |
Глава 18. Воздействие на мышление в акциях по манипуляции
|
|
|
|
1. Перестройка и разрушение логического мышления
В гл. 6 мы говорили, что рациональное логическое мышление уязвимо,
посредством манипуляции в него можно внедрять "программы-вирусы", так что
люди, отталкиваясь от очевидных фактов, приходят к ложному, а иногда и
абсурдному умозаключению. Когда этот процесс захватывает значительную часть
интеллигенции, весь народ в целом становится беззащитным против манипуляции
- его поводыри бросаются за любым блуждающим огоньком.
Массированная программа по разрушению логического мышления началась в
СССР сразу после того, как новая интеллектуальная бригада Горбачева
приступила к реализации доктрины перестройки. Уже первые шаги делались под
прикрытием дымовой завесы новояза, эпитеты интеллигентный, компетентный,
научный стали высшей похвалой. Уж как потешались над Брежневым и всей
"геронтократией" за их примитивные силлогизмы. На политической трибуне
прочно утвердились академики - Примакова сменял Велихов, Сахарова Лихачев, и
так бесконечной вереницей. Тесный альянс обществоведов (типа Г.Попова и
Т.Заславской), партийных идеологов (типа Г.Бурбулиса и А.Яковлева) и
ученых-естественников (типа А.Мурашева и C.Ковалева) выработал совершенно
небывалый стиль политических дебатов. Благодаря мощным средствам массовой
информации он был навязан общественному сознанию и стал инструментом для его
шизофренизации.
Рассуждения стали настолько бессвязными и внутренне противоречивыми,
что многие всерьез поверили, будто жителей крупных городов кто-то облучал
неведомыми "психотропными" лучами. Вспомним, как бывший многолетний декан
экономического факультета МГУ Г.Попов убеждал народ, что приватизация
|
|
|
торговли приведет к изобилию товаров. И ладно бы только идеолог-экономист
говорил такое. То же самое повторял человек с явно научным образованием на
одном митинге. Когда я спросил его, на чем основана его убежденность - ведь
продукты не производятся в магазине - он без тени сомнения ответил: "На
Западе магазины частные - и там все есть!".
Массовая утрата здравого смысла, способности критически оценивать
утверждения, доверие к самым абсурдным обещаниям - все это подтверждается
множеством фактов. Вот видный деятель пишет в респектабельном журнале
"Международная жизнь" о необходимости "реально оценить наш рубль, его
покупательную способность на сегодняшний день" (в начале 1991 г.).
Предлагаемый им метод до предела прост и столь же абсурден: "Если за него
(рубль) дают 5 центов в Нью-Йорке, значит, он и стоит 5 центов. Другого пути
нет, ведь должен же быть какой-то реальный критерий". Ясно, что сознание
этого деятеля расщеплено. Почему "другого пути нет", кроме как попытаться
продать рублевую бумажку в Нью-Йорке? Кому нужен рубль в Нью-Йорке? А
реальная ценность рубля на той территории, где он выполняет функции денег,
была известна - 20 поездок на метро. То есть, рубль был эквивалентом
количества стройматериалов, энергии, машин, рабочей силы и других реальных
средств, достаточного, чтобы построить и содержать "частицу" московского
метро, "производящую" 20 поездок. В Нью-Йорке потребная для обеспечения
такого числа поездок сумма ресурсов стоила 30 долларов.
А вспомним первые выборы народных депутатов СССР! Однажды целой группе
конкурентов был задан один вопрос: "Считаете ли вы, что гласность должна
иметь какие-то пределы?". И с телеэкрана все они до одного (а это были
весьма почтенные интеллигентные люди) заявили совершенно безумную вещь:
|
|
|
гласность должна быть абсолютной, никаких ее ограничений они, будучи
депутатами, не допустят. И это - вопреки здравому смыслу, вопреки всем
антиутопиям Набокова, Замятина, Оруэлла, которых они уже начитались. Ведь
полная "прозрачность" (а слово гласность так и переводится на западные
языки) и означает тоталитаризм. О каких правах человека может идти речь при
"неограниченной гласности", когда не может укрыться ни одно твое движение,
ни одна мысль? Заметим, что эта болезнь демократической интеллигенции -
расщепление логики - вызревала довольно давно. Бациллы для создания массовой
эпидемии выращивались в идеологических лабораториях два десятилетия.
Не лучше и мышление "прагматиков". Так получилось, что с 1990 г. меня
неоднократно привлекали к экспертизе важных законопроектов. Каждый раз
ознакомление с документом вызывало шок. Поражали даже не идеи с людоедским
оскалом. Шок вызывала странность утверждений, явная шизофреничность логики.
И когда видишь авторов этих документов - образованных людей в пиджаках и
галстуках, имеющих семьи - охватывает ощущение чего-то нереального. В каком
мы театре находимся? Когда же такое бывало!
Вот проект Закона о предпринимательстве (1990 г.). Подготовлен
научно-промышленной группой депутатов, стоят подписи Владиславлева,
Велихова, других представителей интеллектуальной элиты. И совершенно
несовместимые друг с другом бредовые утверждения и заклинания. "В нашем
обществе практически отсутствует инновационная активность!". Ну подумали бы,
может ли в принципе существовать такое общество. Инновационная активность
пронизывает жизнь буквально каждого человека, это - его биологическое
свойство. Да если говорить об экономике: сами же утверждают, что она в
основном работала на оборону, но в производстве вооружений инновационный
потенциал советской промышленности был безусловно и вне всяких сомнений
исключительно высок. То есть, наша экономика в основной своей части была
высоко инновационной.
Или еще тезис: "Государство не должно юридически запрещать никаких форм
собственности!" - и это после стольких веков борьбы за запрет рабства или
|
|
|
крепостного права (а ведь возрождение рабства - реальность конца ХХ века).
"Государство должно воздействовать на хозяйственных субъектов только
экономическими методами!" - во всем мире "хозяйственные субъекты" весьма
часто оказываются в тюрьме, а у нас, значит, бей их только рублем. "Основным
критерием и мерой общественного признания общественной полезности
деятельности является прибыль!" - но тогда да здравствует наркобизнес, норма
прибыли у него наивысшая. Ну не бред ли за подписью академиков?
В выступлениях идеологов, особенно из ученых, бросалось в глаза
принципиальное (как бы наивное) отрицание накопленного человечеством навыка
логического мышления. Сами став первой жертвой операции по расщеплению
сознания, они заражали этой искусственной шизофренией массу. В их
выступлениях была чуть ли не мистическая тяга сказать нечто прямо
противоположное знанию и опыту - причем сказать в связи с очень важным
положением, на котором они и выстраивали свою идеологию.
Вот передача "Момент истины". На экране Святослав Федоров требует
"полной свободы" предпринимателям и доказывает, что частная собственность -
естественное право человека. Что питекантроп превратился в человека именно
тогда, когда получил собственность, а без нее человек превращается обратно в
питекантропа. И при этом наш знаток "естественной истории" постоянно
обращает внимание на то, что он - профессор. А надо бы профессору вспомнить,
что при общинном строе люди (похожие на питекантропов не больше, чем самый
цивилизованный предприниматель) жили в 2 тысячи раз дольше, чем при частной
собственности. Но кульминацией рассуждений С.Федорова был убийственный
аргумент против вмешательства государства в хозяйственную деятельность.
"Экономика, - говорит С.Федоров, - это организм. А в организм вмешиваться
нельзя - он сам знает, что ему лучше. Мы вот сидим, разговариваем, а печень
себе работает, как надо". От кого же мы это слышим? От профессора медицины!
Да не просто врача, а хирурга! Он всю свою жизнь только и делает, что
|
|
|
вмешивается в деятельность организма, да не с лекарствами (хотя и это -
очень сильное вмешательство), а со скальпелем, и прямо в глаз. Каким же
расщепленным должно быть сознание человека, чтобы выбрать именно ту
аналогию, которая действует прямо против его собственного тезиса!
Элементарный акт мышления всегда связан с диалогом, с оппозицией
утверждений. Мы же наблюдаем полный разрыв с диалогичностью, полный отказ
демократической интеллигенции от ответа оппонентам. Это делается с помощью
самых тупых приемов - молчания или идеологических штампов (вроде "мы это уже
проходили"). Все помнят, как писатель Юрий Бондарев задал Горбачеву вопрос:
"Вы подняли в воздух самолет, а куда садиться-то будете?". Что здесь
обидного или реакционного? Вполне естественный вопрос разумного человека. Об
ответе и речи не было, но какую же ненависть вызвал Ю.Бондарев у всей
либеральной интеллигенции! И ведь эта ненависть нисколько не утихла сегодня,
когда мы все убедились, насколько прозорлив был вопрошающий.
Отключение от рациональных критериев стало общим, массовым явлением
прежде всего в среде интеллигенции. Так, интеллигенция, в общем, поддержала
удушение колхозов как якобы неэффективной формы производства. И ей не
показалось странным: в 1992 г. правительство Гайдара купило у российского
села 21 млн. т зерна по 12 тыс. руб. (около 10 долл.) за тонну, а у западных
фермеров 24,3 млн. т по 100 долл. за тонну. Почему же "неэффективен" хозяин,
поставляющий тебе товар в десять раз дешевле "эффективного"? То же с
молоком. Себестоимость его в колхозах до реформы была 330 руб. за тонну, а у
фермеров США 331 долл. - при фантастических дотациях на фуражное зерно, 8,8
млрд. долл. в год (136 долл. на каждую тонну молока)!
Как шел процесс иррационализации, навязанный службами "архитекторов
перестройки"? Не будем лезть в дебри логики и теории доказательства.
Рассмотрим структуру простых логических построений, которую используют
политики и средства массовой информации. Аристотель называл их энтимемами
(риторическими силлогизмами) - неполно выраженными рассуждениями,
пропущенные элементы которых подразумеваются. Вот схема разумного, хотя и
упрощенного, рассуждения:
Данные (Д)--------- Квалификация (К) ------ Заключение (З)
" "
Поскольку (Г) ----- Оговорки (О)
"
Ведь (П)
В популярной книге А.Моля читаем: "Аргументация определяется как
движение мысли от принятых исходных данных (Д) через посредство основания,
гарантии (Г) к некоторому тезису, составляющему заключение (З)".
|
|
|
Подкрепление (П) служит для усиления "гарантии" и содержит обычно хорошо
известные факты или надежные аналогии. Квалификация (К) служит
количественной мерой заключения (типа "в 9 случаях из 10"). Оговорки (О)
очерчивают условия, при которых справедливо заключение ("если только
не...").
В митинговых, крайне упрощенных рассуждениях обычно остаются лишь
главные три элемента: Д-Г-З. Но это - абсолютный минимум. Аргументация
ответственных политических дебатов намного сложнее, в них требуется,
например, отдельно обосновывать и выбор данных, и надежность гарантии, и
методы квалификации. Что же мы наблюдали в процессе перестройки и реформы?
Из аргументации были сначала полностью исключены подкрепления, оговорки и
квалификации. А затем была разрушена и минимальная триада - была изъята или
чудовищно искажена гарантия.
Вот уже упомянутый пример с приватизацией торговли:
Д: в государственных магазинах нет товаров;
Г: в частных магазинах США и ФРГ изобилие товаров;
З: если приватизируем магазины, наступит изобилие.
Достаточно ввести в этот силлогизм мало-мальски честную оговорку: "если
только дело не в доступности цен для широких масс населения", как становится
очевидной несостоятельность самой гарантии: в США полки магазинов ломятся не
потому, что магазины частные, а потому, что цена ограничивает покупательную
способность населения. Потому и в России достигнуто "изобилие на прилавках",
что резко повышены цены и снижены доходы, а вовсе не вследствие приватизации
магазинов.
Но оговорка не вводится, а квалификация заменяется просьбой поверить в
абсолютную надежность заключения (на этот счет А.Моль замечает: "Как
показано в исследованиях массовой пропаганды, ложь должна сообщаться без
всяких оговорок, лишь истина может позволить себе роскошь быть спорной"). И
подготовленная таким образом публика спокойно воспринимает даже в августе
1992 г. уверения Ельцина, что с осени "начнется наполнение потребительского
рынка товарами". Хотя всем было известно, каков спад производства и
насколько меньше товаров поступало в розничную сеть (в 1992 г. наполнение
товарами упало на 40 процентов, после того как этот показатель упал уже в
1991 г.). Сегодня правительство не может выплачивать зарплату и пенсии уже и
потому, что сразу обнаружится страшный дефицит товаров и продовольствия
(летом 1996 г. в Воронеже "резко" выплатили долги по зарплате и пенсиям, и в
два дня полки магазинов опустели).
Утрата навыка умозаключений подтверждается поразительным нежеланием
среднего гражданина вникнуть в вопрос, даже когда информация вполне
доступна. Вот, политики-демократы перед выборами и 1993, и 1995 годов
создавали устойчивое мнение, что высокие цены на хлеб вызваны "диктатом
аграрного лобби". Но ведь структура цены буханки известна, и нужные для
рассуждений данные просты и доступны. Из центральных газет осенью 1995 г.
можно было узнать: на четвертый квартал 1995 г. была установлена закупочная
цена на пшеницу III класса твердую 600 тыс. руб. за тонну и на пшеницу
мягкую ценную 550 тыс. руб. Рожь закупалась по государственной цене 350
тыс., а на рынке (бирже) по 550 тыс. за тонну.
Таким образом, хлебозаводы Москвы до Нового 1996 года платили за
килограмм лучшей пшеницы 600 руб. Этого килограмма хватает, чтобы испечь две
буханки, значит, на одну буханку уходило пшеницы на 300 руб. То есть,
"аграрное лобби" имеет касательство только к той части цены буханки хлеба,
которая составляет 300 рублей. Именно внутри этой суммы сколько-то рублей
может быть обусловлено давлением этого "лобби" - сумма по сравнению с ценой
буханки на прилавке (3 тыс. руб.) в любом случае ничтожная.
Расходы на помол, выпечку и торговые издержки при советской системе
составляли 1,1 от стоимости пшеницы. Говорят, рынок эффективнее (да и
зарплата по сравнению с советским временем ничтожна). Ну пусть даже эти
издержки не уменьшились. Все равно, реальная себестоимость буханки хлеба на
московском прилавке равна двукратной стоимости пшеницы, пошедшей на эту
буханку. Значит, в конце 1995 г. эта себестоимость была равна 600 рублей. А
цена-то была 3 тысячи рублей! "Накрутки" созданный Чубайсом невиданный в
истории рынок может, разумеется, сделать сколь угодно большими - никакого
отношения к ним ни колхозники, ни совхозы, ни фермеры не имеют.
То же в декабре 1993 г. Батон хлеба в Москве стоил 230 руб. Он был
испечен из 330 г. пшеницы урожая 1992 года. За это количество пшеницы
правительство обещало селу заплатить 4 рубля. Выпечка хлеба не может быть
дороже муки. Куда пошли 222 рубля из 230? Но об этом думать никто не желает
- легче испугаться "аграрного лобби". И ведь положение не меняется. Сейчас,
весной 2000 г., батон белого хлеба весом 380 г. стоит в Москве 6 руб. Он
выпечен из 200 г. пшеницы. Такое количество пшеницы стоило в декабре 1999 г.
на рынке 34 коп. (1725 руб. за тонну). Себестоимость превращения пшеницы в
хлеб с доставкой его к прилавку равна 110% от стоимости пшеницы, то есть для
одного батона 38 коп. Итого реальная себестоимость батона равна 72 коп. А на
прилавке его цена 6 руб. Таков масштаб "накруток" на пути от пшеницы до
хлеба - 733%!
Предоставляю самому читателю применить простую методику логической
проверки и к другим известным лозунгам и силлогизмам (например, тому,
который был положен в основу президентского указа о землепользовании конца
1991 г.: "В Голландии один фермер кормит 150 человек - Надо не позже первого
квартала 1992 г. ликвидировать колхозы - Тогда у нас будет изобилие
продуктов").
Важным средством отключения здравого смысла был крайний тоталитаризм
утверждений, которые были обрушены на головы слушателей, читателей и
зрителей. Сначала из рассуждений была устранена необходимая часть энтимемы -
квалификация, количественная мера утверждения. А потом мало-помалу перешли к
жестким тотальным, абсолютным выводам, которые уже не допускали полутонов и
поиска меры, а расщепляли реальность на черное и белое.
Когда в конституционном суде адвокат Макаров и сподвижник Сахарова
С.Ковалев утверждали, что все (!) действия КПСС были преступными и
настаивали на этом, то дальнейший разговор был бесполезен - никакой разумной
дискуссии при таком обращении с логикой быть не может. Помню, что когда на
том суде С.Ковалев заявил: "Все действия КПСС были преступны", Зорькин так и
подпрыгнул: неужели все до единого? Ну признай, что сказал ради красного
словца. Нет, все до единого! Прошло два года - нисколько С.Ковалев не
подрос. "Все сообщения о войне в Чечне - ложь! Все фразы, а часто и все
слова до единого!". Опять недоумение у собеседника: как же такое может быть?
"Да, все слова до единого - ложь!".
Но попробуйте препарировать в виде энтимемы любое крупное утверждение
"архитекторов" - почти во всех видна эта логика. "Иного не дано", "Так жить
нельзя", "Конституционный порядок в Чечне должен быть установлен любой
ценой". Вдумались бы в смысл этих тоталитарных утверждений! Ведь они
определили сам тип мыслительного аппарата этих десяти лет. Как это любой
ценой? Как это иного не дано?
Конечно, это сильно действовало на массовое сознание - ведь всех этих
людей нам представляли как цвет интеллектуальной элиты. Вот, известный
автор, "историк" А.С.Ципко заявляет: "Не было в истории человечества более
патологической ситуации для человека, занимающегося умственным трудом, чем у
советской интеллигенции. Судите сами. Заниматься умственным трудом и не
обладать ни одним условием, необходимым для постижения истины".
Представляете, в СССР человек умственного труда не обладал ни одним условием
для постижения истины. Ни одним! Ну разве это умозаключение человека с
нормальной логикой и здравым смыслом?
А вот другой известный активист и советник президента Ельцина,
А.Мигранян: "Разрушая все органические связи, отчуждая всех от собственности
и власти, данный режим... Вот почему никогда в истории не было такого
бессилия отдельного человека перед властью". Ну как можно вести диалог с
человеком, который в одном абзаце утверждает, что при советском строе был
многомиллионный класс бюрократии, которая захватила собственность и власть,
а в другом - что этот режим всех отчуждал от собственности и власти. И что
не было во всей истории, включая правление царя Ирода и Пол Пота, большего
бесправия, чем в СССР вплоть до прихода демократов. И ведь все это - без
психотропных лучей.
Там, где средства массовой информации выполняют мощную и
концентрированную программу манипуляции сознанием, возможности отключения
здравого смысла действительно впечатляют. Сегодня мы можем довольно полно
восстановить две таких программы - антисоветскую и националистическую (во
многих местах они совпадали). Высказывания Ципко и Миграняна - плод
антисоветской программы.
На Украине антисоветская и антирусская программа расколола общество, но
свои следы оставила на массовом сознании в целом. В октябре 1997 г. я был в
Киеве, и меня повели на экскурсию в Киевско-Печерскую Лавру. В центре ее -
руины старейшего на Руси Успенского собора. Он был взорван в конце 1941 г.
Всегда считалось, что он был взорван занявшими Киев немцами, это
зафиксировано на Нюрнбергском процессе. Но теперь, на волне перестройки,
возникла новая "истина" - собор взорвали коммунисты, следуя приказам из
Москвы. Эту версию излагают экскурсоводы, а посетители стоят и кивают.
Насколько я знаю, интеллигенция Киева это проглотила, и никто не воззвал к
здравому смыслу и не попытался построить логическое рассуждение.
Во-первых, зачем Москве было уничтожать христианскую святыню, если еще
до начала войны в идеологии был сделан упор на патриотизм и Церковь была
привлечена к организации Отечественной войны? Такие крупные несовместимости
главной стратегии и практических дел встречаются редко и требуют объяснения.
Тут же никакого объяснения никто не дал и не потребовал.
Во-вторых, и еще более очевидно: не могут подпольщики в центре
оккупированного города, да еще на этапе сокрушительных поражений своей
армии, проникнуть в обнесенный стеной монастырь и заложить под стены
огромного собора несколько тонн взрывчатки, а потом каким-то образом
взорвать ее. Это мог бы совершить только такой герой, как малолетний Борис
Ельцин, который украл гранату и бил по ней молотком, но его в Киеве в то
время не было.
На этот довод отвечают: взрывчатку русские могли заложить перед
отступлением из Киева. Но в самом же музее Лавры висят большие фотографии:
монастырь занят немцами, на экскурсию прибыла пышная процессия, рейхсминистр
Розенберг в сопровождении наместника Украины гауляйтера Коха осматривает
Успенский собор. Нелепо думать, что иерархи Рейха такого ранга придут на
экскурсию в собор без того, чтобы помещение сначала осмотрели минеры. А ведь
речь идет об огромных количествах тола. Поразительно, что экскурсоводы
старательно тычут указкой в фотографии - вот Розенберг, вот Кох, вот вся
пышная свита. А потом переходят к несуразице о русских подрывниках.
Архитектор Гитлера А.Шпеер поехал осмотреть Успенский собор и был очень
раздосадован, что его уже взорвали. Он пишет в мемуарах: "На месте одной из
самых знаменитых церквей Киева я обнаружил груду развалин. Мне рассказали,
что при Советах здесь находился склад боеприпасов, который затем по
неизвестной причине взлетел на воздух. Позднее Геббельс рассказал мне, что
на самом деле рейхскомиссар Украины Эрих Кох решил уничтожить символ ее
национальной гордости и приказал взорвать церковь. Геббельс был крайне
недоволен его поведением".
Объяснение самих фашистов (Геббельса) вполне логично и не противоречит
здравому смыслу. А пущенная версия о складе боеприпасов неубедительна. Никто
бы не привез министра на экскурсию в собор, заваленный ящиками с
боеприпасами (даже если бы "Советы" были такими идиотами, чтобы устраивать
склад в центре Киева и именно в Успенском соборе). Кроме того, взорван
именно собор, причем квалифицированно, так что стоящие рядом строения
монастыря (колокольня, церкви, палаты) не пострадали. Так не может быть при
взрыве склада боеприпасов. Все эти доводы сразу приходят на ум посетителю,
которого предварительно не полоскали в потоке антирусской пропаганды. А
люди, в этом потоке живущие, нелепостей "новой истины" не замечают. Странно,
что и церковные власти (а Лавра принадлежит Московской Патриархии) молчаливо
потакают своим экскурсоводам.
Регресс в качестве рассуждений был вызван и тем, что реформаторы и их
интеллектуальные службы стали грубо нарушать критерии подобия, согласно
которым выбираются факты и аналогии для аргументации. Если эти критерии не
соблюдаются, то силлогизм вообще остается без основания, то есть вырождается
в иррациональное утверждение. Еще раз вспомним метафору рыночников: "нельзя
быть немножко беременной". Мол, надо полностью разрушить плановую систему и
перейти к стихии рынка. Но ведь никакого подобия между беременностью и
экономикой нет. Более того, реальная экономика и не признает "или - или",
она, если хотите, именно "немножко беременна" многими хозяйственными
укладами. Поскольку все указания специалистов на постоянные ошибки такого
рода были реформаторами проигнорированы, речь идет о сознательных акциях по
разрушению логики.
Диверсия против логики - во всех ссылках на Запад как на последний
аргумент, которому все должны безоговорочно верить (не будем даже
придираться к тому, что и сама западная действительность при этом
представлена ложно). Постоянно повторялось рассуждение о том, что СССР не
должен производить стали больше, чем США. Смешно даже говорить о каких-то
критериях подобия, дающих основание для привлечения США в качестве образца.
Или, вспомним, мы слышали и слышим такое: "Британская Империя распалась -
значит, и СССР должен был распасться!". И никаких обоснований. А почему
сравнивают с Британской империей, а не с Китаем и не с Соединенными Штатами?
Или и они должны распасться и именно сегодня? А главное, из тезиса о
правомерности распада СССР с неизбежностью следует, что и Российская
Федерация должна распасться - ведь она точно такая же империя, какой был
СССР. Ну, чуть поменьше, но это дела не меняет.
Критерии подобия нарушаются во всех смыслах - и когда в качестве
аналогии привлекают совершенно несопоставимые явления, и когда с разными
мерками подходят к событиям одного порядка (как в случае суда над
Хонеккером). Огромное значение для подрыва СССР имели события в Тбилиси в
1989 г. Предположим даже, что они не были провокацией и что действительно
кто-то погиб от саперных лопаток десантников, которым приказали очистить
площадь от митингующих. Возмущение либеральной публики просто не имело
предела - армию заклеймили до всякого разбирательства. И вот организаторы
того митинга, как бесстрастно сообщило телевидение, "наносят
ракетно-бомбовые удары по городу Гагра". Ракетно-бомбовые! По курорту,
жемчужине Кавказа! По площадям, не надеясь попасть конкретно в своих
врагов-абхазов, а просто уничтожая все живое и систему жизнеобеспечения
города. И никакой реакции со стороны демократов! И что поразительно -
сопоставляя сегодня бомбардировку Гагры с событиями в Тбилиси, демократ
опять искренне уверен, что разгон митинга был несравненно более тяжким
преступлением (так и говорил А.Н.Яковлев в беседе с Карауловым в августе
1996 г.).
Демонстративно игнорируются критерии подобия и в главной
социально-философской идее перестройки: отказе от патерналистского
государства и переходе к государству либеральному. Основанием для этого
опять берется аналогия с западной цивилизацией (и даже именно с ее
англосаксонским крылом). Надо заметить, что в этом своем либеральном
экстремизме наши демократы отметают даже концепцию (тоже западную)
"социального государства", то есть такой ответственности государства перед
гражданами, которая диктуется хотя бы соображениями безопасности. Разве не
удивительно: во всей демократической прессе ни разу не дали слова таким
либеральным социал-демократам, как Улоф Пальме, Вилли Брандт или Оскар
Лафонтен.
Впрочем, требование изложить критерии подобия сопряжено хоть с какой-то
интеллектуальной изощренностью, а наша публика легко принимает даже такие
вульгарные подтасовки в силлогизмах идеологов, как т.н. "бабий аргумент".
Это - предложение ложных, абсурдных альтернатив (вот классический пример
спора: "Вы несправедливы к N" - "Что же, я на него молиться должна?"). Ведь
на протяжении десяти лет мы видели, как любому критику проекта перестройки
или реформ Гайдара-Чубайса рот затыкали именно таким аргументом: "А, так вы,
значит, хотите вернуться к сталинским репрессиям!".
Вспоминая сегодня все то, что пришлось слышать и читать за последние
десять лет у наших новых идеологов, можно утверждать, что они сознательно и
злонамеренно подорвали существовавшую в России культуру рассуждений и
привели к тяжелой деградации общественной мысли. Ее способность
противостоять манипуляции была резко снижена.
Аутизм интеллигенции
В гл. 8 говорилось о том, какое место в манипуляция сознанием занимает
воображение. Особое значение приобретает создание фантастических образов для
того, чтобы увлечь массы людей, на время превращенных в толпу и потерявших
чувство ответственности. В этом состоянии они обретают особый тип мышления -
аутистического. Именно этого сумела достичь в годы перестройки
идеологическая машина, и выйти из этого состояния оказалось очень нелегко.
Цель реалистического мышления - создать правильные представления о
действительности, цель аутистического мышления - создать приятные
представления и вытеснить неприятные, преградить доступ всякой информации,
связанной с неудовольствием (крайний случай - грезы наяву). Двум типам
мышления соответствуют два типа удовлетворения потребностей. Реалистическое
- через действие и разумный выбор лучшего варианта, с учетом всех доступных
познанию "за" и "против". Тот, кто находится во власти аутистического
мышления, избегает действия и не желает слышать трезвых рассуждений. Он
готов даже голодать, пережевывая свои приятные фантазии.
Для манипуляции сознанием важен тот факт, что два типа мышления не
только взаимодействуют (в норме), но и находятся в конфликте. И если
каким-то способом удается отключить или подавить реалистическое мышление, то
аутистическое мышление доделывает эту работу, тормозя здравый смысл и
получая абсолютный перевес. Это в мягкой форме отражено в солдатской песне:
"Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить".
Аутистическое мышление - не "бредовый хаос", не случайное нагромождение
фантазий. Оно тенденциозно, в нем всегда доминирует та или иная тенденция,
тот или иной образ - а все, что ему противоречит, подавляется. Для того,
чтобы манипулировать сознанием путем усиления аутистического мышления,
необходимо хорошо знать структуру желаний в разных слоях общества, особенно
желаний навязчивых. В основном, конечно, навязчивые желания, становящиеся
аутистическими тенденциями, специально культивируются в обществе с помощью
всех средств культурного воздействия (в СССР, например, большую роль играли
анекдоты и популярные юмористы - Жванецкий, Хазанов и др.; они недаром
оказались впоследствии важными идеологическими кадрами реформы).
Главное в аутистическом мышлении то, что оно, обостряя до предела
какое-либо стремление, нисколько не считается с действительностью. Поэтому в
глазах людей, которые сохраняют здравый смысл, подверженные припадку аутизма
люди кажутся почти помешанными. В главе 6 уже приведен хорошо изученный
случай массовой приверженности аутистическому мышлению - вера в получение
огромных дивидендов от фирмы "МММ". Но ведь это был типичный случай. Просто
манипуляторы в разных случаях эксплуатировали разные тенденции и стремления.
Вот простой пример того, как в массовое сознание накачивался аутизм.
Летом 1991 г. несколько научных групп провели расчет последствий
"либерализации цен", которую осуществил уже Ельцин в январе 1992 г. Расчет
проводился по нескольким вариантам, но общий вывод дал надежное
предсказание, оно полностью сбылось в январе. Результаты расчетов были
сведены в докладе Госкомцен СССР, доклад этот в печать допущен не был,
специалисты были с ним ознакомлены "для служебного пользования". Но дело не
ограничилось умолчанием. Одновременно с появлением этого доклада в массовую
печать дали заключения "ведущих экономистов", которые успокаивали людей.
Так, популярный "Огонек" дал такой прогноз корифея рыночной экономики
Л.Пияшевой: "Если все цены на все мясо сделать свободными, то оно будет
стоить, я полагаю, 4-5 руб. за кг, но появится на всех прилавках и во всех
районах. Масло будет стоить также рублей 5, яйца - не выше полутора. Молоко
будет парным, без химии, во всех молочных, в течение дня и по полтиннику" -
и так далее по всему спектру товаров. Молоко парное (!) в течение всего дня
- не чудеса ли. Ведь не может быть парного молока в московском магазине, тем
более "в течение дня". Парное молоко - это только что надоенное, еще не
остывшее, из-под коровы.
Разумеется, весь этот прогноз - чистейшей воды манипуляция. Она вопиюще
груба, казалось, ни один здравомыслящий человек не должен был поверить этому
"прогнозу". Но сознание людей было уже настолько подготовлено к тому, чтобы
верить в самые нелепые приятные фантастические образы, что читатели
"Огонька" действительно верили Л.Пияшевой. И даже сама жестокая реальность
либерализации цен, при которой мясо быстро поднялось в цене до 20 тысяч (!)
рублей, нисколько эту веру не поколебала. Л.Пияшева уже после 1992 г. стала
доктором экономических наук и признанным "экспертом" в области российской
экономики.
Вспомним один из фундаментальных лозунгов перестройки, который
противоречит элементарной логике, но был с восторгом воспринят
интеллигенцией. А.Н.Яковлев выкинул его в августе 1988 г.: "Нужен поистине
тектонический сдвиг в сторону производства предметов потребления". Этот
лозунг, который прямо взывал к аутистическому мышлению, обосновывал
начавшееся разрушение хозяйства (советский строй подрывался прежде всего с
этого края). Лозунг А.Н.Яковлева сразу претворился в резкое сокращение
капиталовложений. Была остановлена наполовину выполненная Энергетическая
программа, которая надежно выводила СССР на уровень самых развитых стран по
энергооснащенности (сегодня Россия по обеспеченности этим необходимым для
любого хозяйства ресурсом быстро опускается ниже стран третьего мира). А
ведь простейшие выкладки показали бы неразумный, с точки зрения интересов
населения, характер лозунга А.Яковлева.
Человек с реалистическим сознанием спросил бы себя: каково назначение
экономики? И ответил бы: создать надежное производство основных условий
жизнеобеспечения, а затем уже наращивать производство "приятных" вещей. Что
касается жизнеобеспечения, то, например, в производстве стройматериалов (для
жилищ) или энергии (для тепла) у нас не только не было избыточных мощностей,
но надвигался острейший голод. Да и вся теплосеть страны была в ужасном
состоянии, а это - металл. Проблема продовольствия прежде всего была связана
с большими потерями из-за бездорожья и острой нехватки мощностей для
хранения и переработки. Закрыть эту дыру - значило бросить в нее массу
металла, стройматериалов и машин. Транспорт захлебывался, героическим трудом
железнодорожники в СССР обеспечивали провоз через километр пути в шесть раз
больше грузов, чем в США, и в 25 раз больше, чем в Италии. Но близился срыв
- не было металла даже для замены изношенных рельсов и костылей. И на этом
фоне "архитектор" призывал к "тектоническому" изъятию ресурсов из базовых
отраслей, гарантирующих и выжи
|
|
|
