 |
Звуки, которые мы выбираем
|
|
|
|
Миша, Мкртич и Мауи
В этой главе три героя. Миша — русский. Мкртич — армянин. Мауи живет в Новой Зеландии и говорит на языке маори. Почему мы выбрали их? Вы, наверное, уже сами догадались: из-за имен. Ведь в звучании имени всегда слышно звучание языка.
Миша — типичное русское слово. Вслушайтесь: Миша. Согласный звук — и гласный. Еще один согласный — гласный.
Конечно, не все русские слова такие. Есть среди них и совсем иные — вроде вспять или вздрогнул, в которых подряд идет три или даже четыре согласных. Но абсолютное большинство из них «уравновешены». Ко-ро-ва. Пе-ше-ход. Се-го-дня. Е-ли-за-ве-та. Че-ло-век. Русский языковед Василий Алексеевич Богородицкий даже подсчитал гласные и согласные: оказалось, в среднем на три согласных приходится два гласных.
Уже по приведенным в качестве примеров словам видно, что в русском языке слоги бывают двух видов. Одни кончаются на гласный (они называются открытыми), другие — на согласный (они называются закрытыми). Большая часть слогов начинается с одного согласного звука (но его может и не быть вообще: Ан-на, о-ко-ло). Чем больше согласных стоит рядом в начале слога, тем реже такие сочетания встречаются: слоги типа сто реже, чем типа то, а типа вста- (вста-ю) — реже, чем типа сто.
Но вот что интересно: не всякие согласные и не в любом порядке могут «стыковаться» в слове. Вздрогнул в русском языке возможно, но попробуйте-ка произнести «дрзвогнул» или «рдзвогнул»!
Кстати, то, что в русском языке согласные и гласные в общем-то уравновешены, совсем не случайно. Около тысячи лет назад, в эпоху Киевской Руси, все слоги русского языка были открытые (вроде ко-ро-ва).
Вот, например, слово овца. В нем было не два, а три слога, и писалось оно так: овьца. Но ь здесь — не мягкий знак. Эта буква в древнерусском языке обозначала краткий гласный звук, похожий на и (родственное слово в языке Древней Индии — санскрите — как раз и звучало: авика).
|
|
|
Вот здесь-то и стоит подумать. Давайте рассуждать. Если мягкий знак когда-то обозначал гласный, то, может быть, все слова, в которых он пишется на конце, кончались раньше на гласный? Да. Так оно и было (если, конечно, эти слова были в древнерусском языке!). Мышь звучало как мы́ши, пять — как пяти́.
Вам, может быть, попадались книги, изданные до Октябрьской революции, по так называемой старой орфографии. Слово баран писалось тогда так: баранъ.
Думайте!
Правильно. Буква ъ тоже не всегда была «беззвучным» твердым знаком. В древнерусские времена она обозначала звук, средний между у и ы. Кстати, в болгарском языке сохранился и этот звук, и буква. Название страны так и пишется: България. А латинскими буквами его изображают обычно так: Bulgaria.
А теперь вот вам еще задача. Вы знаете из школьного учебника о беглых гласных: день — дни, сон — сна… Куда и почему они «сбежали»?
Напишем эти слова так, как они произносились раньше: дьнь, сънъ (то есть почти как ди́ни, сы́ны). Вы, конечно, понимаете: как бы ни стремился гласный «сбежать», если он стоит под ударением, пути к бегству ему отрезаны! Мы часто здороваемся с учителем не «полностью» (например, Здравствуйте, Иван Иванович!), а, особенно на бегу, примерно так: Здрасст, Ванванч! Все, что могло, «сбежало», но там, где ударение, гласные остались на месте. И в наших древнерусских словах ударные звуки ь и ъ никуда не делись, хотя и немного изменились: получилось не дь, а де, и не съ, а со. А в конце — там они безударные! — им удалось «сбежать».
Но в словах дни и сна ударение ведь в другом месте, и оно там же и было раньше: дьни́, съна́. Вот ь и ъ и «сбежали»: дни, сна!
|
|
|
Мы с вами, впрочем, слишком углубились в историю русского языка. (Надо сказать, что это очень интересное занятие и вполне доступное даже школьнику-старшекласснику, если у него хватит любознательности и усидчивости. Когда будущий знаменитый ученый, академик Алексей Александрович Шахматов (1864 — 1920) сделал свой первый научный доклад, он был просто Алешей Шахматовым и учился в гимназии.)
Пора распрощаться на время с Мишей и познакомиться с его армянским приятелем Мкртичем.
Легко увидеть разницу. По-русски такое имя просто невозможно произнести без предварительной тренировки.
Признаюсь: я выбрал не самое типичное слово армянского языка. Большая часть армянских слов похожа на русские. Возьмем хотя бы имена: Ар-та-шес. Цо-ви-нар, Ваг-рам, О-ва-нес. Но есть и другие, в русском языке невозможные. Вот такие: Астхик, Смбат, Арцвик, Ваагн, Трдат … На карте Армении есть города и поселки: Агнджадзор, Арцваник. Или возьмем такие слова: «твоя книга» (в армянском языке это не два, а одно слово) — гиркд, «второй» — йэркрорд.
Армянский язык еще не самый «согласный», тем более что, произнося сочетания вроде мкрт, армянин обычно вставляет между согласными призвук — не звук, а именно призвук, неопределенный, коротенький и на письме не изображаемый. Есть другие языки, где в одном слове, а то и в одном слоге сочетаются звуки, по-русски совершенно уж не сочетаемые и не произносимые. Вот тибетский язык. В нем есть такие слова: ргйугсчу — «поток», ртсва — «трава», чослдан — «благочестивый». «Учителя» по-тибетски звучит примерно так: слопдпонрнамс. «Пять учителей» — слопдпон лнга. Уф! Когда я писал эти слова, то, конечно, произносил их про себя, и даже при этом язык устал.
А как же сами армяне или тибетцы? Им разве не трудно? Нет! Вот здесь-то мы и сталкиваемся с одной особенностью любого языка. Каким бы трудным он ни казался человеку, говорящему на другом языке, тем, для кого он родной, он не труден! Тибетцу так же легко произнести пдп или нрн, как русскому — кит или сон.
Но и тибетский язык со своими скоплениями согласных подчиняется тем же общим законам человеческого языка, что и наш с вами. И первый из этих законов гласит: «Не бывает слога без гласного звука». Даже если написаны одни согласные, на самом деле произносится "гласный звук. В чешском языке есть слово prst — «палец». Написан как будто бы согласный — r (то есть р). Но он произносится как гласный. Таким же гласным может быть в чешском языке l. А в словацком языке r и l могут быть, как любые гласные, краткими и долгими!
|
|
|
Вы спросите: как же р или л могут быть гласными? Но прислушайтесь к русским словам рубль или храбр. Здесь ль и р тоже выступают как гласные — они образуют слог: получается что-то отдаленно похожее на ру-бель или хра-бор. А когда мы произносим некоторые другие русские слова в быстром темпе, например торговать, то первое о «сбегает» и весь слог начинает держаться только на р: тр-го-вать.
Так что имена, выдуманные польским фантастом Станиславом Лемом в его рассказе «Вторжение с Альдебарана» — Нгтркс и Пвгдрк, возможны у нас на Земле только если р — гласный и образует слог.
Но возможны они далеко не во всяком языке. И теперь пора встретиться с третьим «героем» нашей главы — маорийцем Mayи.
Это имя я не придумал. Так зовут героя древних маорийских легенд. И легко предположить, что и сейчас маорийского мальчика могут назвать этим звучным и популярным именем. Язык маори относится к так называемой полинезийской семье языков. И у всех этих языков есть общая особенность: они не любят согласных! В этих языках совсем мало согласных (по сравнению, например, с русским или армянским), и они практически никогда не образуют сочетаний. Типичный слог в таком языке — «согласный + гласный». Или просто один гласный. Это хорошо видно на карте Тихого океана: острова Раиваваэ, Тубуаи, Риматара, Аитутаки, Каукура, Рароиа; города Папеэте, Аваруа, Нукуалофа, Салаилуа… Путешествуем дальше на запад и вдруг встречаем на одном из островов город Рабаул, а на другом (это Новая Гвинея) — город Вевак. Ясно: здесь говорят уже не на полинезийских языках! И действительно — в этих краях распространены меланезийские и папуасские языки.
Самый «богатый» согласными полинезийский язык — как раз родной язык Мауи, маорийский. Здесь их целых 10! Заметим для сравнения: в русском их 37, в армянском 30. А вот в саамском — 53. В лакском — одном из языков Дагестана — 41. А в гавайском такого «богатства» нет: в нем 7 согласных звуков — h, m, n, p, l, k, w.
|
|
|
Полинезийские языки не только не «любят» согласных — они «любят» гласные. В гавайском языке есть слово oiaio — «правда». В нем все звуки — гласные. И пять слогов — по числу гласных. Попробуйте-ка найти подобное русское слово!
Есть на земном шаре и такие языки, которые любят какие-нибудь согласные в одном месте слова (или слога) и совершенно не переносят их в другом месте. Вот китайский язык. В нем слог может начинаться с любого согласного звука, а кончаться — только на й, н или нь. Или совсем другой язык, во многом противоположный китайскому, — эскимосский. В конце эскимосского слова не может быть почти половины всех звуков этого языка! Среди них такие привычные для нас, как п, в, ф, л, р…
Впрочем, и русский язык имеет в этом смысле свои «симпатии» и «антипатии». В нем ни одно слово не начинается звуком ы, хотя чем он «хуже» звуков у или о, например? И ни одно слово не кончается на звонкий согласный: если мы его и пишем (пруд, клуб), то произносим вместо него глухой (прут, клуп).
У каждого языка свои пристрастия. И порой происходят странные изменения в звучании слова, когда оно заимствуется одним языком из другого.
Как-то мне в руки попал учебник, изданный на вьетнамском языке. В тексте я обнаружил географические названия и фамилии — очевидно, русские, но в то же время и не совсем. Что за город Mat-sco-va? Да просто — Москва. По-вьетнамски в конце слога может стоять либо гласный, либо носовой согласный, либо п, т или к. Слога моc в нем не бывает. И вьетнамцу приходится вставлять в слово Москва лишний согласный и лишний гласный и превращать его из двухсложного в трехсложное. Еще сложнее с австралийским городом Мельбурн — его название по-вьетнамски выглядит так: Menbuoc.
Когда одна из моих книг была издана на японском языке, моя обычная русская фамилия превратилась на обложке книги в японскую: Ре-он-ти-е-фу. Дело в том, что в японском, во-первых, нет звука л — его заменяет р. Во-вторых, слога тьев там тоже не может быть. В-третьих, японское слово (да и слог тоже) не может кончаться на согласный. И в-четвертых, в японском нет звука в, но есть звук ф, с которым сочетается только один гласный — у. Легко видеть: никак иначе по-японски фамилию Леонтьев не изобразишь.
В японском языке довольно много слов, заимствованных из европейских языков. Как должно звучать по-японски слово матрос? Вы почти угадали: мадоросу. А английское слово ice-cream — «мороженое», звучащее как айс-крим, превращается в айсу-куриму.
|
|
|
Ах, фремя, фремя!
Мы говорим: звонкий согласный, глухой согласный… В учебнике перечислены звонкие согласные, например б, в, г, ж. У них есть глухие близнецы — п, ф, к, ш…
Взгляните, в книжке нарисованы две девочки-двойняшки — Галя (Галина) и Каля (Калерия). Они так похожи друг на друга, что даже мать их не может различить и вплетает Гале в косу розовую ленту. Теперь у Гали есть один отличительный признак, одна отличительная черта — лента.
И у имени Галя тоже есть такая черта, такой признак, который отличает его от имени сестры — Каля. Это звонкость: г — к.
В русском языке много таких слов, которые различаются только такой «лентой». Дом и том. Бот и пот.
А на следующем рисунке — два брата-близнеца. Одного зовут Гена (Геннадий), другого Геня (Евгений). Они тоже очень похожи. Только Геня носит рубашку в клетку, а Гена — белую. Значит, их всегда можно отличить по цвету рубашки — это их различительный признак.
Имена Гена и Геня тоже отличаются одним-единственным признаком: в первом из них твердый звук н, во втором — мягкий нь. Вы скажете: а разве я не отличается от а? Здесь начинаются причуды русской орфографии. И в имени Гена, и в имени Геня последний звук одинаковый — а: вы в этом легко убедитесь, если попытаетесь его протянуть: Гена-а-а… Геня-аа. Буква я только обозначает, что в имени Геня н — мягкий звук, а не твердый.
В русском языке мягкость и твердость различают множество слов, в остальном полностью совпадающих: мел и мель, мол и мёл, мал и мял.
…А теперь проделаем мысленно опыт. Что будет, если мама забудет завязать Гале розовый бант? Ее не отличить от Кали. Точно так же не отличить д от т в конце слова, которое звучит прут. Непонятно — то ли в нем купаться, то ли им гнать гусей на водопой или еще куда-нибудь?!
Геня тоже может надеть белую рубашку. Есть такие сочетания звуков, где не важно, какой согласный мы произнесем — твердый или мягкий. Например, слово пасть: одни произносят его с твердым с, другие — с мягким сь. Я, например, произношу в этом слове сь: пасьть.
А к звукам ш, ж, ц белая рубашка, так сказать, приросла: они всегда твердые, у них нет мягких близнецов. И даже когда после буквы ш, ж или ц пишут мягкий знак, это делают только для того, чтобы мы с вами сразу поняли: слова рожь или мышь — женского рода и третьего склонения: хвост мыши, а не «мыша».
Й, ч, щ, наоборот, всегда ходят в клетчатой рубашке. Твердых близнецов у них нет.
Сравним теперь "звуки б, д, г. Все они — звонкие, все — твердые. Ивсе-таки они друг на друга не похожи. И немудрено: мы их произносим по-разному: б — губами, д — прижимая кончик языка к верхним зубам, г — напрягая мягкое нёбо. Согласные звуки так и называются: губные, зубные, нёбные. И это — еще один их признак: место, где они образуются.
Если вы читали «Кондуит и Швамбранию» Льва Кассиля, то, наверное, помните золотоволосую Таю Опилову, которая на одной из страниц повести говорит: У бедя дасборг. Что произошло? Она из-за простуды не могла правильно выговаривать те звуки, которые обязательно нужно произносить «в нос»: н, нь, м, мь.
Попробуйте произнести н не «в нос» — получится д. Попробуйте произнести б «в нос» — получится м. Значит, «в нос» и «не в нос» —
еще один отличительный признак русских согласных.
Всего признаков, значит, четыре. Важно, звонкий или глухой; твердый или мягкий; где образуется (губной, зубной или нёбный); и наконец — носовой или нет. Все это можно изобразить на схеме:
Есть и еще один звук, похожий на б: это в. У них тоже только одно маленькое различие — маленькое, но важное: Ваня — не баня, вал — не бал!
Какое же это различие? Попробуйте тянуть звук в: в-в-в-в. А теперь б. Не получается? Потому б, г, д, п, т, к и другие звуки называются взрывными. А в, ф, с, ш — это щелевые: когда мы их произносим, воздух как будто протискивается сквозь щель. Только щель эта, как и взрыв, может быть в разных местах: между губой и зубами (ф), между языком и зубами (с)… Ш рождается еще глубже, и уж совсем глубоко, почти в глотке, получается х. Значит, на нашей картинке нужно нарисовать еще один звук — в. И написать около б — взрывной, а не щелевой!
…Обычно, когда говорят, что один язык не похож по звучанию на другой, думают: в этом языке есть какие-то особые звуки, а в том этих звуков нет. Конечно, бывает и так. Например, в лакском языке есть звук, который произносится глубоко в глотке, он взрывной и чуть-чуть «хрипящий»: в лакском алфавите его обозначают xl, например хlилла — «хитрость». Но большая часть звуков во всех языках похожа друг на друга! И в русском, французском, английском, немецком языках согласные звуки по большей части совпадают или очень близки. Даже такой, казалось бы, «русский» звук, как мягкое хь в слове хихикать, есть в немецком языке. А такой «английский» звук, как дж (имейте в виду: это не два, а один звук!), в русском языке встречается довольно часто. Вслушайтесь, к примеру, как вы произносите такое сочетание слов: дочь бы пришла!
Главная разница между языками не в отдельных звуках, а в тех «лентах», в том «цвете рубашки», которые различают один звук от другого.
Откройте «Капитанскую дочку» А. С. Пушкина на той странице, где генерал-немец Андрей Карлович разговаривает с Петрушей, прочитав письмо его отца:
«Поже мой! — сказал он. — Тавно ли, кажется, Андрей Петрович был еще твоих лет, а теперь вот уш какой у него молотец! Ах, фремя, фремя!»
Так же говорит по-русски немец-гувернер Карл Иванович в «Детстве» Льва Толстого: откройте эту книгу и посмотрите сами.
Как вы думаете, почему Пушкин и Толстой изобразили русскую речь немца именно так? Неужели в немецком языке нет звонких согласных? Если вы учите в школе немецкий язык, то сразу ответите: конечно, есть! Хотя бы в слове baden — «купаться».
Да и на карте Германии вы можете прочесть названия городов, где явно есть звонкие согласные: Берлин, Дрезден, Бонн, Дюссельдорф.
В чем же тогда дело?
Вслушайтесь в русский звук д — хотя бы в слове да. Сравните его со звуком т в слове та. Чувствуете, что звук т произносится сильнее, энергичнее, чем д? (Это установлено и специальными исследованиями.) Правда, чтобы правильно понять русское слово, сила звука совершенно не важна. Даже если мы будем специально произносить т слабо, а д, наоборот, энергично, да останется да, а та — та. Здесь важна звонкость, та лента, по которой мы отличаем Галю от Кали.
В немецком же языке все наоборот. Немцу совершенно не важно, есть звонкость или нет. Он отличает d от t, b от р, g от к по силе звука. Наши звонкие согласные для него прежде всего — слабые, а наши глухие — сильные.
Охотно верю, что это не сразу укладывается в вашей голове — так мы привыкли к тому, что звонкость важна, а сила звука — нет. И тем не менее это именно так. Рассказывают об одном трагическом актере, который в самый волнующий момент спектакля вскричал: О Ende! Это значит: «О, конец!», то есть «Все кончено!». Но при этом он так нажал на звук d, что вместо слабого звука получился сильный. Зрители должны были проливать слезы, а они расхохотались: cлово Ende слилось для их слуха со словом Ente, где t — сильный звук. Получилось: «О, утка!»
Значит, в немецком языке звонкость так же не важна, как в русском — сила звука. Немцу совершенно не важно, кроме того, мягкий звук или твердый. И когда немцев учат русскому языку, то одна из самых больших трудностей — научить их различать б и бь, т и ть, н и нь.
Теперь вдумайтесь: вот немец говорит по-русски. Возьмем любое слово, хотя бы погода. Русский звук п немец произнесет как сильный, а это значит для него глухой. Ясно, что мы услышим его тоже как глухой: п. А русские гид он произнесет слабо. И наше ухо услышит что-то среднее между г и к или между д и т. Не понятно: не то звонкий, не то глухой. И слово погода в устах немца, говорящего по-русски, слышится нам так: покота.
Но в немецком языке б и п все-таки различаются, хотя и иначе, чем в русском! А вот, например, в корейском языке они вообще не различаются. Хотя в корейской речи вы можете услышать б, но сам кореец не сможет отличить его от п. И русское слово папа он услышит и произнесет так: паба. Потому что любой глухой согласный между двумя гласными в корейском языке становится звонким.
В корейском языке есть и еще одна очень интересная вещь. Помните, мы написали около русского б: «взрывной, а не щелевой!» Около корейского звука п-б такая надпись не нужна: в корейском языке нет ни звука ф, ни звука в. Правда, есть звуки с и х. В индейском языке итонама в Боливии вообще есть только один щелевой звук, и это с; зато в корякском языке на полуострове Камчатка как раз с и отсутствует. Лично мне известен только один язык совсем без щелевых: это тамильский в Южной Индии. В нем, правда, щелевые звуки время от времени встречаются, но только в заимствованных словах. Есть еще язык абелам на Новой Гвинее, где из всех щелевых есть только w, похожий на русский звук в.
Я чувствую, что в ваших глазах загорается спортивный азарт! Может быть, можно зачеркнуть все наши надписи на картинке?!
Пойдем дальше. Или, вернее, пересечем горы, отделяющие восточный берег Новой Гвинеи от западного (а вместе с ними — границу между государством Папуа — Новая Гвинея и Республикой Индонезия), и бросим взгляд на язык асмат — тоже папуасский. В нем нет носовых звуков! Вернее, они есть, но то, что они носовые, ничего не значит. Во всяком случае в начале слова они заменяются обыкновенными звонкими.
А место образования звука?
Вот тут-то я и вынужден несколько охладить ваш пыл. Сколько бы мы с вами ни искали языка, где не было бы губных, зубных и нёбных, — такого языка мы не найдем.
А теперь я предложу вам несколько упражнений. Попробуйте произнести вот такой звук. Он начинается с легкого носового хмыканья. Потом переходит в звук, похожий на русское г. А заканчивается почти как у (или английское w), только это не гласный, а часть согласного: нГw. Этот звук я нашел в языке форе, тоже на Новой Гвинее.
Поцокайте языком, как будто вы о чем-то сожалеете: ц-ц-ц! А теперь после первого цоканья прибавьте: гам. Получится слово. На готтентотском языке нама оно значит «два». В языках Южной Африки таких согласных много: цоканье в разных местах, чмоканье, как при воздушном поцелуе, и совсем уж странные звуки вроде щелчков, но произносимые в задней части рта, — описать их вам я никак не решаюсь.
Зачем, впрочем, ездить так далеко? На Северном Кавказе, живет небольшой народ — абазины. В их языке — абазинском — есть звук… Как бы вам объяснить? Произнесите дж, но не как два отдельных звука, а по-английски, в один звук. Произнесли? Теперь прибавьте после него в, тоже так, чтобы получилось не два (дж+в), а один звук. Готово? А теперь повторите его два раза подряд без перерыва: джвджв. Если это вам удалось, последнее задание: скажите слово джвджварта. Не можете? Слово самое обыкновенное, а значит оно «прачечная».
Ах, смогли? Тогда произнесите звук к так, как будто вы откашливаетесь. Теперь прибавьте к нему в. Получится абазинский звук, изображаемый так: кlв. Повторите его дважды. А чтобы вы совсем отчаялись, вот вам слово: ачвы-кlакlв-ра. Это глагол «выдергивать».
Ну, а гласные… Гласные еще больше похожи друг на друга. В том языке их больше, в другом меньше. Меньше всего их в том же абазинском языке — два: а и ы. Может быть, раньше в нем вообще был только а. Ученые думают, что когда-то в австралийском языке аранта тоже был один-единственный гласный.
Немножко о фонеме
В лингвистике четко различают два разных понятия. Даже три. Вот они: звук, звуковой тип, фонема.
Что это такое?
Ну, что такое звук, в общем, понятно. Сколько раз я произнес а, столько получилось звуков.
А теперь мысленно соберем все звуки а, которые я произнес. Каждый из них будет чуть-чуть отличаться от других — хотя бы потому, что в разных словах, рядом с разными звуками а звучит не совсем одинаково. Но все равно это будет а! И если вы, читатели этой книги, будете произносить слова со звуком а, этот звук тоже можно легко узнать. Одним словом, в русском языке есть звуковой тип а: как бы ни отличались один от другого разные звуки а, звуковой тип все равно один. И произносится он по одним и тем же правилам, которые называются звуковой нормой языка.
Герой «Капитанской дочки» — немец, говоривший по-русски, нарушал как раз эту звуковую норму.
А что такое «фонема»? Это отличительные признаки звука (звукового типа), собранные вместе. Помните картинку со звуком б? Мы знаем: это звук звонкий, а не глухой; твердый, а не мягкий; губной, а не зубной; не носовой; наконец, взрывной, а не щелевой.
А вот про придыхательность ничего не было сказано. И не случайно. Этот признак — не отличительный: можно произнести б с придыханием после него, а можно без придыхания. Фонема будет все та же. А вот звуковая норма русского языка нарушится: никто не произносит бочка как «бхочка».
В русском языке — мы уже говорили об этом — ж, щ, ц всегда твердые. Но это — признак звукового типа, а не фонемы ж. Твердого произношения ж требует звуковая норма. А звуковой системе русского языка это безразлично: ведь нет такой пары слов, которая различалась бы только твердостью или мягкостью звука ж. И если человек, чей родной язык — тюркский (например, узбек или азербайджанец), произнесет какое-нибудь слово, скажем, жир, с мягким ж, он нарушит не русскую звуковую систему, а только норму.
Первым, кто в языкознании догадался разделить звук и фонему, был великий ученый Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ (1845–1929). Я не случайно не сказал «русский ученый»: по происхождению он был поляк (и на самом деле его звали Ян Игнаций Нецислав), по имени и отчеству — русский (потому что бо́льшую часть жизни прожил в России), а по фамилии — француз. Его предком был герцог Болдуин или Бодуэн — участник одного из крестовых походов; другими предками были не менее знатные графы де Куртенэ. Отсюда и фамилия.
Сто лет назад Бодуэн де Куртенэ впервые понял, что звук и фонема — не одно и то же. А само слово «фонема» придумал его ученик, Николай Вячеславович Крушевский, — помните рассказ о «Мемуаре» Фердинанда де Соссюра?
Бодуэн прожил длинную (он умер 84-х лет от роду!) и непростую жизнь. В 30 лет он блестяще защитил диссертацию и имел уже мировую известность. Но в царской России поляку было не так-то просто получить место профессора — и Бодуэн провел десять лет в Казанском университете, в сущности — в глубокой провинции, почти «медвежьем углу». Затем он преподавал в Дерптском университете (теперь этот город называется Тарту), затем — в Краковском (тогда город Краков находился в Австро-Венгрии)… И всюду он приходился «не ко двору» своим независимым характером, несгибаемой принципиальностью и исступленным стремлением к справедливости. Таким людям, особенно когда они талантливы или даже гениальны, как Бодуэн, всегда живется трудно.
В первые годы нового, XX века Бодуэн де Куртенэ приехал в Петербург и надолго поселился там. Революционером он не был, но терпеть не мог реакционеров, черносотенцев: известен случай, когда он отказался присутствовать на ученом совете университета, потому что за тем же столом сидел один академик, написавший и напечатавший погромную антисемитскую листовку. «Или он, или я», — заявил Бодуэн. А в самые темные годы реакции, накануне первой мировой войны, он опубликовал небольшую брошюру, в которой требовал автономии (то есть частичной самостоятельности) для «малых», нерусских народов Российской империи. За эту брошюру его изгнали из университета и посадили на несколько месяцев в тюрьму. А в 1918 году, когда Польша стала самостоятельным государством, Бодуэн вернулся в Варшаву и до самой смерти жил там. Умер он в 1929 году.
А вот человека, который ввел в науку понятие отличительного (дифференциального) признака фонемы, я знал лично. Его звали Роман Осипович Якобсон (1896–1982). Тот самый «Ромка Якобсон», о котором Владимир Маяковский ночи напролет разговаривал с советским дипкурьером Нетте, — помните стихотворение «Теодору Нетте — пароходу и человеку»? Якобсон родился в России. Долго работал в советском посольстве в Чехословакии, а потом случилось так, что не смог вернуться на родину и до конца жизни скитался по разным странам. Умер он в США в начале 1980-х годов едва ли не самым знаменитым лингвистом мира. Но до самого конца продолжал любить родную страну, старался сделать побольше хорошего для советской науки, часто приезжал в Москву. На могиле его написано: «Русский филолог». Это был человек большой душевной красоты и поистине невероятной образованности. Мало есть таких проблем языкознания, к решению которых он бы не приложил руку.
Знаю я и человека, который ввел в лингвистику понятие звуковой нормы. Его зовут Эухенио Косериу, и живет он в ФРГ, заслуженно считаясь одним из самых крупных лингвистов Европы.
|
|
|
