Понятие модернизации. Особенности российской модернизации

Проблема модернизации России вряд ли вызывает сомнения в ее актуальности. Но что может представлять собой модернизация на пороге XXI в. и нужна ли она вообще (!), не попадаем ли мы в ловушку истории, как уже бывало в прошлом, провозглашая своей целью модернизировать Россию?

В 60-е г. уходящего века в связи с проблемой развития стран, освободившихся от колониализма, в западной социологии сложилось общее понимание модернизации как перехода от традиционного, аграрного общества к современному, индустриальному. «Исторически модернизация – это процесс изменения в направлении тех типов социальной, экономической и политической систем, которые развивались в Западной Европе н Северной Америке с семнадцатого по девятнадцатый век и затем распространились на другие европейские страны, а в девятнадцатом и двадцатом веках – на южноамериканский, азиатский и африканский континенты», – писал Ш.Эйзенштадт, один из авторов теории модернизации.

Можно выделить ряд критериев модернизации в различных областях общественной жизни:

- в социальной области - разделение функциональных ролей, выполняемых разными индивидами в обществе, в особенности разделение между обязанностями в общественном производстве, в политике и в семье, разделение сфер частной и общественной жизни, вытеснение отношений личной зависимости между людьми отношениями их личной независимости, основанной на эквивалентном обмене вещами (на вещной зависимости);

- в экономике - применение технологии, основанной на использовании научного (рационального) знания, появление вторичного (индустрия, торговля) и третичного (услуги) секторов хозяйства, углубление общественного и технического разделения труда, развитие рынков товаров, денег и труда;

- в политической области - образование централизованных государств и в то же время - разделение властей, включение широких масс населения в политический процесс (хотя бы посредством выборов), установление политической демократии или, по крайней мере, популистского правления, формирование осознанных интересов различных общественных групп;

- в духовной области - дифференциация культурных систем и ценностных ориентаций, секуляризация образования и распространение грамотности, многообразие течений в философии и науке, религиозный плюрализм, развитие средств распространения информации (mass media, телеграф, почта и т.д.), приобщение крупных групп населения к достижениям культуры.

Теоретики модернизации предупреждали и о социальных конфликтах, которые неизбежно возникают в ходе модернизации.

Признавая особенности неевропейских обществ, теория модернизации 50-начала 70-х гг. в целом разрабатывалась в рамках универсалистской традиции западного либерализма, полагая, что все страны и народы в своем развитии проходят одни и те же этапы. Соответственно и модернизация рассматривалась как универсальный, всеобщий процесс. Позже, в 80-е гг., многие западные ученые фактически отказались от универсализма в понимании социально-экономического развития, подчеркивая важную роль социально-культурных аспектов общества в модернизации стран Азии, Африки и даже Латинской Америки. Сейчас можно с уверенностью утверждать, что основным методологическим принципом исследования модернизации является комплексный, формационно-цивилизационный подход к развитию общества. Стержнем этого подхода в свою очередь, служит понимание того, что в центре всей общественно-исторической эволюции, модернизации в частности, стоит развитие самого человека как субъекта преобразований, и как их главного результата, а цивилизационные и формационные особенности в конечном счете суть проявления естественных исторических условий развития и деятельности людей.

Модернизация как процесс перехода к индустриальному обществу с развитыми рыночными отношениями, политической демократией, разделением властей и т.д. неотделима от распространения культуры «модернити».

«Модернити» - это приверженность рационализму и сциентизму, идеям социального равенства и индивидуальной свободы, индивидуализм, ориентация людей на приумножение материального, вещного богатства и технический прогресс, отношение к природе исключительно как объекту приложения своих знаний и сил, готовность человека к постоянным переменам в производстве и потреблении, в правовых кормах и политических институтах, ценностях и образе жизни, а также собственное стремление быть инициатором таких перемен.

Попытки представить дело так, будто модернизация начинается с преобразований техники и технологии производства, с перемен в экономических отношениях, а затем уже охватывает социальную сферу, политику, право, культуру, идеологию, мягко говоря, не соответствуют действительности. Они не учитывают того значения, которое имеет развитие человека и его деятельности для общественного обновления. Модернизация не обезличенный процесс. Ей всегда предшествовало появление ее социального субъекта. Так было и в тех странах, где она была органичной, т.е. вытекала из предыдущего развития общества и почти одновременно охватывала все сферы общественной жизни, и там, где она была неорганичной, т.е. обусловленной скорее внешними факторами, чем внутренними импульсами развития, а перемены в экономике, культуре, политике и социальных отношениях порой не соответствовали друг другу.

Россия безусловно тяготеет своим историческим развитием ко второй группе, обладая тем не менее рядом отличительных особенностей, которые не позволяют провести аналогии с другими странами или цивилизациями.

Одна из важнейших особенностей российской модернизации состоит в том, что в России традиционное общество с его сословиями, общинным укладом и основанная на автократии политическая система, а также адекватный всему этому ценностный строй были разрушены, но дальнейшая эволюция так и не привела к образованию политического, экономического и социо-культурного порядков, которые бы соотвстствовали парадигме современного общества. В результате российская полития длительное даже по историческим меркам время переживает столь беспрецедентные превращения, что они далеко не всегда вписываются в «классические» модели модернизации в самых различных вариантах. Следовательно, любая попытка изучения российских модернизационных процессов требует нового обращения к обшей теории модернизации для переосмысления и развития некоторых ее положений, с тем чтобы расширить ее эвристический потенциал.

Анализ хода осовременивания политической системы как волнообразного, а не линейно-поступательного процесса представляется особенно продуктивным в случае описания эволюционной схемы России, в истории которой волны относительной либерализации неоднократно сменялись волнами антилиберальной контрмодернизации, реформы - контрреформами, ориентация на переживший свою демократическую революцию Запад – воспроизведением политических традиций деспотий Востока или самоизоляцией с построением очередного «железного занавеса», а дифференциация и усложнение политической системы - упрощением и усилением ее единообразия и т.д. Недаром выдающийся русский ученый-историк Е.Е.Яшнов констатировал «ту почти математическую правильную повторяемость до чрезвычайности однокачественных циклов», которая наблюдается, по его мнению, в истории России и Китая. Если согласиться с нашим исходным тезисом о волнообразном характере политических преобразований в России, то современные реформы представляют собой не итог модернизационного процесса, насчитывающего чуть менее трех веков, и не отступление от его общей логики, а важную фазу одного из его циклов, за которой просматривается следующая ей в противофазе волна в качестве своеобразной реакции на нынешнее состояние и направленность эволюции общества.

Как и каждый конкретный случай модернизации общества, этот процесс в России обладает, наряду с общими характеристиками, также специфическим набором отличительных свойств. Среди них прежде всего выделяется необычайная длительность, растянутость во времени российской модернизации. Если согласиться с Л.В.Поляковым и другими исследователями, утверждающими, что традиционным российское общество было вплоть до середины XVII в., и начальная (либо предварительная) фаза его политической модернизации пришлась на вторую половину XVII в., то получается, что данный процесс насчитывает уже по меньшей мере три века и все еще далек от своего завершения. Впрочем, в литературе есть и такая точка зрения, что ранняя стадия модернизации России вообще синхронизируется с западноевропейской.

Для сравнения можно привести пример Китая, начало модернизации которого специалисты относят только к концу XIX в. либо стран Латинской Америки и Индии, где развитие политических преобразований насчитывает около двух веков. Длительность движения других незападных обществ от традиционного к современному состоянию еще меньше.

Следующая особенность осовременивания российской политии состоит в исключительной, в сравнении с другими страновыми и/или цивилизационными ареалами, роли государства в инициировании, определении направленности и осуществлении модернизационного процесса на всех его стадиях. Разумеется, государство играет весьма активную роль в модернизации любого общества, являясь ее проводником и своеобразным гарантом. Однако в России государство (и прежде всего верховная власть), как правило, настолько жестко контролирует процесс модернизации, что он предстает как цепь своеобразных «революций сверху», которые не только осуществляются зачастую силовыми методами и вопреки устремлениям основной общественной массы, но и по природе своей оказываются неорганичными политической и социокультурной специфике России. В результате успешное реформирование одних сфер общественной жизни, сопряжено с застоем или даже упадком других.

Роль государства в России во многих отношениях отличается как от роли государства на Западе, так и от функций традиционной деспотической власти на Востоке. С одной стороны, российское государство есть сила, инициирующая эволюционные изменения, а с другой - представляет собой инертную структуру, мало соответствующую природе глубинных социальных преобразований как таковых и блокирующую естественное разрешение назревших противоречий. Не раз в российской истории реформы подводили страну к политическим и социальным потрясениям, к периодам «смуты». Кроме того, монополия государства на осуществление модернизационного процесса оборачивается еще одним обстоятельством весьма негативного свойства. Модернизация посредством «революций сверху» не учитывает специфику страны, рассматривая некоторые ее характеристики как подлежащий упразднению анахронизм, а внедряемые насильственно «западные» элементы современности деформируют либо даже разрушают системную целостность сложившейся цивилизации. В модернизационных усилиях государства общество, общественный строй, культура и т. п. Всякий раз выступают в качестве объекта преобразования, но никогда - в качестве его опоры. Их активный потенциал оказывается невостребованным. Накопленные за предшествующий период культурные и экономические силы общества отрицаются как ненужные, отжившие, негодные для дела обновления. С уверенностью можно сказать, что государство само удерживает общество в своеобразном переходном состоянии от традиции к современности.

Следующая, связанная с предыдущей, особенность модернизационного процесса в России состоит в периодически выражающейся разнонаправленности процессов модернизации государства и модернизации общества. Из-за неразвитости гражданского общества и исключительной роли государства в России. Широкие общественные преобразования постоянно подменяются модернизацией самого государства либо только тех сфер, к которым оно имеет непосредственное отношение, – его военной мощи. Бюрократического аппарата, репрессивных органов, государственного сектора экономики и т.п. В итоге задачи форсированной военно-индустриальной модернизации, усиления державного могущества часто решаются за счет контрмодернизации и даже частичной «архаизации» общества как такового, которое впадает в состояние стагнации. Пожалуй, именно в России это расхождение модернизационных процессов в государстве и обществе становится столь сильным, что  внедрение современных и даже наукоемких производств в военизированных отраслях государственной экономики может происходить за счет восстановления тотального коллективизма и деиндивидуализации социума, ликвидации частной собственности, сворачивания интенсивного развития в пользу экстенсивного и других подобных процессов, усиливающих характеристики не современности, а скорее архаичности (или псевдоархаичности) общественной эволюции. Игнорирование этих разнонаправленных тенденций в российском модернизационном процессе, как нам представляется, существенно затрудняет его осмысление.

Еще одна общая особенность движения России к современности в сравнительно-страновой перспективе заключается в долго сущетсвующих и глубоких культурных и идейно-политических расколах общества в его отношении к определенным фазам модернизации (например, преобразованиям Петра I и к основным направлениям дальнейших эволюционных изменений как самой политии, так и общества в целом. Это качество было отмечено целым рядом исследователей в т.ч. А.С.Ахиезером, Б.С.Ерасовым, В.Б.Пастуховым и др. Согласно Ахиезеру, социокультурный раскол, пронизавший не только все отношения, институты, нравственность в обществе, но и саму личность, ее мышление, поступки, деятельность, определяет весь путь развития России.