 |
Анализ кризиса (90-х годов) в Латинской Америке, как ключ к разгадке современной «Великой рецессии»
|
|
|
|
Предыстория
На протяжении нескольких поколений почти все страны этого региона были подвержены валютным кризисам, банковским крахам, вспышкам гиперинфляции и всем другим денежным болезням, известным современному человечеству. Слабые правительства, избираемые демократическим путём, сменялись жестокими военными, но и те и другие пытались получить поддержку у населения, используя для этого популистские программы, выполнить которые на самом деле они не могли себе позволить. Стараясь их профинансировать, органы власти либо прибегали без должного обоснования к займам у иностранных банкиров, что в конце концов приводило к кризису платёжного баланса и дефолту, либо призывали на помощь печатный станок, и тогда через какое-то время в стране начиналась гиперинфляция. В настоящее время, когда экономисты рассказывают об опасностях «макроэкономического популизма», используя для этого поучительные примеры, своего рода притчи, и объясняют, почему деньги могут оказаться плохими (ситуаций здесь множество). Гипотетически валютой в этих примерах не редко называли песо.
В 1876 в Мексики у власти был Порфирио Диас. Человек, стремившийся к тесному интегрированию с другими экономиками. Но после поднятого восстания 1911 года, к власти пришли члены Институционно-революционной партии, которая избрала политику закрытой экономики. Стпемившись модернизировать экономику, власти Мексики развивали отрасли, так чтобы они обслуживали только национальный рынок и были защищены от более эффективно действующих иностранных компаний тарифами и импортными ограничениями.
Такая ориентированная на внутренний мир экономическая политика была не эффективной. Мексика не смогла воспользоваться преимуществами нарастающей глобализации. Но после того как политика её развития начала реализовываться, она стала неотъемлемой частью политической и социальной системы страны, прочно защищённой действиями своего рода треугольника в составе промышленных олигархов (которые имели преимущественный доступ к кредитам и лицензиям на импорт), политиков (получавших вознаграждение от олигархов) и профсоюзов (представлявших интересы «трудовой аристократии», то есть относительно хорошо оплачиваемых работников в защищённых отраслях). До 1970-х годов, власти Мексики пытались не допустить финансового перенапряжения-роста, к разочарованию многих, этого добиться не удалось, но и кризисов не было
|
|
|
Однако в конце 1970-х годов традиционная осторожность закончилась. Мексиканская экономика вошла в период энергичного бума (чему способствовали открытия новых месторождений нефти). Казалось что Мексика и вся Латинская Америка в целом действует в условиях невысоких финансовых рисков. По состоянию на июль 1982 года доходность мексиканских облигаций была лишь немного ниже той, которую получали заёмщики у таких серьёзных учреждений как Всемирный банк, а значит с точки зрения инвесторов, риск что Мексика не сможет своевременно заплатить по своим долгам, был пренебрежительно низок.
Однако в середине следующего месяца в Вашингтон прилетела делегация мексиканских чиновников - проинформировать министра финансов США, что они остались без денег и что Мексика дольше неможет расплачиваться по своим долгам. Всего за несколько следующих месяцев вознкший кризис охватил Большую часть Латинской Америки и даже вышел за её пределы. Банки перестали предоставлять кредиты, пока не ликвидируются задолжности по уже выданным займам. Мексике срочно требовались займы для погашения этих задолжностей, которые им давали правительство США и международные агентства, типа Bank for International Settlements. Был пересмотрен график выплат по прежним займам и принята схема, которую вежливо называют «согласованная кредитная политика» (когда банки в большей или меньшей степени принуждаются к предоставлению странам должникам денег, необходимых для выплаты кредитов по непогашаемым займам). Большинству стран удалось избежать явного дефолта. Таким образом ценной недопущения страшной катастрофы стала жёсткая рецессия, за которой последовало медленное и часто прерываемое восстановление. К 1986 году реальный доход Мексики на душу населения был на 10% ниже, чем 1981-м году, а реальные заработные платы, подорванные средней инфляцией, которая на протяжении предыдущих четырёх лет была выше 70%, оказались на 30% ниже докризисного уровня.
|
|
|
В 1980 годы Мексика, вместе с остальной Латинской Америкой, искали пути к модернизации своей экономики. Старая гвардия «динозавры» не смогли найти этот путь, поэтому в этот период востребованными стали американизированные «технократы», которые были сторонниками реформ на основе свободного рынка. И у них были увесистые аргументы, например: Чили, Китай, Израиль.
В 1985 году Мигель де ла Мадрид начал реализовывать эту доктрину на практике, что наиболее драматично проявилось в радикальном изменении мексиканской торговли: были резко снижены таможенные тарифы и сокращено количество видов импорта, по которым требовалось получение правительственных лицензий. Правительство начало продавать некоторые предприятия, которыми владело, и ослабило жёсткие правила, определявшие, как должна управляться иностранная собственность.
После Мигеля де ла Мадрида на пост правителя Мексики был назначен Карлос Салинас де Гортари, получивший научную степень в Kennedy School of Government at Harvard University. Начало правления Салинаса было ознаменовано успехом, во-первых страна наконец то вышла из долгового кризиса. В то же время министр финансов Николас Брэди заявил, что долг Латинской Америки не может быть погашен полностью и сто требуется разработать механизм своего рода прощения долгов. По его плану необходимо было оказать давление на банки для того, чтобы выработать какие-то меры по облегчению долгового бремени. Кроме того, он призывал к расширению объема сделок на вторичном рынке с целью снижения объема долговых выплат. План Брэйди состоял из трех основных разделов: 1. Коммерческие банки должны были «работать с нациями-должниками, для того чтобы предоставить им более широкий выбор альтернативных форм финансовой поддержки, включая активные усилия по уменьшению как основной суммы долга, так и выплат по обслуживанию долга, а также обеспечивать им новые кредиты». Договоры о синдицировании банков, регулирующие кредитование развивающихся стран-должников коммерческими банками, содержали положение о разделении ответственности и негативную залоговую оговорку, что препятствовало заключению взаимовыгодных финансовых сделок между должниками и отдельными участниками синдиката. Брэйди призывал к временному отказу от предъявления исков для того, чтобы дать возможность должникам и отдельным банкам урегулировать проблемы внешней задолженности. 2. МВФ и Мировой банк должны были обеспечить финансирование «в целях сокращения основной суммы долга и уменьшения объема выплат по обслуживанию долга. 3. МВФ должен был пересмотреть практику затягивания предоставления займов должникам до того момента, пока коммерческие банки не подпишут с ними соглашения о предоставлении кредитов. Но Мексике удалось самой разработать вполне рабочую систему. Смысл её заключался в дроблении больших долгов на маленькие и выплате долгов по номинальной стоимости. План начал работать и вскоре приносить плоды, теперь иностранные банкиры не хотели выплаты долгов в сжатые сроки, их устроила постепенное возвращение капиталов. В страну стали поступать средства от иностранных инвесторов. Процентные платежи, которые Мексика должна была выплачивать, чтобы не избежать бегства денег из страны, резко снизились, а поскольку правительство больше не должно было платить высоких процентных платежей по своим долгам, бюджетный дефицит стремительно исчез.
|
|
|
Во вторых в 1990 году Салинас удивил весь мир предложением о создании Североамериканского торгового союза (North American Free Trade Agreement, NAFTA), в который входила бы Мексика, США и Канада. По сути, для США, которые уже были наполнены Мексиканскими товарами, этот союз мало что значил, скорее всего, NAFTA должно было выступить в качестве психологической поворотной точки. Сделать Мексику открытой для иностранных товаров и иностранных инвесторов было непросто национальной инициативой, а частью международного договора. Салинас хотел сделать эти шаги необратимыми и тем самым убедить рынки, что поворота назад не будет. Он также надеялся, что открытость Мексики будет взаимной, то есть США фактически навечно гарантируют его стране доступ на свободный рынок. Американские политики с большим энтузиазмом приняли предложение Мексики, так как боялись испортить отношения с соседом.
|
|
|
В 1993 году казалось, что процветанию Мексики ничего не мешало, инвесторы охотно делали вклады. Но вся проблема была в том, что импорт доминировал над экспортом Мексики. Оптимисты не видели в этом серьёзных проблем, утверждая что подобный эффект лишь показывает заинтересованность иностранных бизнесменов в занятии частным предпринимательством на территории их страны. Тем не менее, рост экономики страны был не велик. В период с 1981 по 1989 годы мексиканская экономика росла с годовыми темпами, равными всего лишь 1,3%, что фактически было ниже роста населения страны. Получалось, что в этот период качество жизни граждан даже ухудшалось. Правда в период с 1990 по 1994 годы экономика росла со скоростью 2,8% в год. Но это лишь чуть-чуть превышало темпы прироста населения: по состоянию на 1994 год даже по собственным статистическим данным Мексика отставала от своего уровня 1981 года. Странным образом отдача от системы, построенной на основе открытой рыночной экономики, была очень слабой. В экономику Мексики вливались колоссальные объёмы иностранных капиталов, которые откладывались в резерв иностранной валюты. В 1993 году Рудигер Дорнбуш, экономист из MIT и наставник многих экономистов, в настоящее время управляющих Мексикой, в течение длительного времени внимательно наблюдал за состоянием мексиканской экономики и составил довольно ядовитый отчёт по результатам своего анализа положения дел в этой стране, озаглавленный как «Мексика: стабилизация, реформы и никакого роста».
Дернбуш и другие аналитики считали, что проблема заключалась в стоимости песо: излишне сильная валюта выталкивала мексиканские товары с мирового рынка, не давая Мексики пожинать плоды интеграции с мировой экономикой. Разовая девальвация в 1992 году помогла Великобритании превратить рецессию в стране в стремительный экономический рост.
|
|
|
Но, несмотря на пример своих европейских коллег, Мексиканы выступали против таких заявлений. Они уверяли инвесторов в том, что их экономическая программа выполняется по плану, и что нет повода для девальвации песо.
год был не самым удачным для Мексики. На новый год произошло восстание крестьян в бедном сельском штате Чипас, которого не затрагивали реформы в области экономики. Это событие никак не повлияло на стабильность страны, но показывало, что коррупция и тяжелейшая бедность, в сельских районах страны, никуда не делись. Более серьёзным событием стало убийство в марте того же года, преемника Салинаса на посту правителя Мексики, Дональдо Колосио. Колосио обладал редкой комбинацией качеств реформатора и харизматичного популярного политика, которого очень многие считали человеком способным законным образом выбрать для страны правильный путь перемен. Его гибель одновременно лишила Мексику сильного лидера и заставила поверить, что коррумпированные политические боссы не хотели видеть во главе страны действительно сильного реформатора.
«Текиловый кризис»
В декабре 1994 года, столкнулись с устойчивым снижением резервов иностранной валюты, мексиканские власти должны были решить, что делать дальше. Они могли снизить убытки, повысив процентные ставки по вкладам, тем самым говоря, что хранить деньги в песо так же выгодно, как и в долларах. Однако такой шаг правительства мог негативно сказаться на бизнесе, так как взносы по кредитам тоже увеличатся. Или власти могли девальвировать песо, то есть снизить стоимость валюты в долларах в надежде, что это приведёт тому же эффекту что и в Великобритании 16 месяцев назад. Девальвация могла стать лучшим сценарием в данном случае, и не только потому, что мексиканский экспорт стал бы более конкурентно способным, но и потому, что мексиканские активы в таком случае больше бы стоили.
Мексика провела девальвацию, однако провела её крайне плохо.
Существуют определённые правила, по которым нужно проводить девальвацию: во-первых, девальвация должна быть достаточно сильной, чтобы спекулянты не делали своих расчётов на то что правительство в ближайшее время снова понизит стоимость валюты; во-вторых, после девальвации инвесторам нужно показать стабильность рынков и что на их просторах права инвесторов будут соблюдены, в общем, правительству Мексики нужно было показать, что у неё всё под контролем.
Мексика нарушила оба эти правила. Первоначальная девальвация составила 15%, то есть половину того, что предлагали экономисты вроде Дорнбуша. А поведение правительственных чиновников было, каким угодно только не вызывающим ощущение стабильности. Масштабный отток капитала в таких условиях был неизбежен, и вскоре мексиканское правительство было вынужденно отказаться от фиксированного обменного курса.
Самой сильной проблемой, давившей на правительство, был бюджет страны. Правительства, к которым подорвано финансовое доверие, сталкиваются с трудностями при продаже долгосрочных облигаций, из-за чего обычно они обычно они были вынуждены идти на существенное увеличение краткосрочного долга, требующего периодической пролонгации. Мексика в этом отношении не была исключением, и необходимость выплачивать высокие процентные ставки по этим долгам стала основным источником ёё денежных проблем в 1980-х годах. Как мы уже видели, одним из крупных преимуществ «плана Брэди», подготовленного в 1989-м году, было повышение доверия у инвесторов, что позволило стране перезаключать соглашения по краткосрочным долгам на условиях предусматривающих существенное снижение процентных ставок. Теперь эти преимущества были утрачены, к марту Мексика платила инвесторам по ставке 75%.
Пытаясь убедить рынки, втом что девальвации не будет, Мексика конвертировала свои краткосрочные облигации в так называемые тесобоны. Когда песо рухнуло размер долгов, выраженный в долларах, очень сильно вырос.
Финансовый кризис, с которым столкнулось правительство, скоро распространился и на частный сектор. За 1995 год реальны ВВП страны снизился на 7%, промышленное производство - на 15%. Положение было хуже, чем в США времён в начале 30-х годов. Тысячи компаний стали банкротами, многие люди потеряли работу.
Самым страшным было то, что этот кризис стал распространяться по всей Латинской Америке. Вскоре «Текиловый кризис» затронул и Аргентину, которая пострадала от него даже сильнее чем Мексика. Несмотря на то, что с Мексикой Аргентину ни чего не связывает, торговый оборот между ними относительно не велик, финансовые контакты слабые, да и вообще они находятся в противоположных частях Латинской Америки, начались спекуляции против аргентинского песо. Но экономика этой страны была защищена от подобных инцидентов валютной привязкой, каждый песо был подкреплён одним долларом. Чисто в механическом смысле могла защитить стоимость своей валюты. По какой причине кризис затронул Аргентину? Ответ таков: оказалось, что банки страны быстро приблизились к состоянию коллапса, что одновременно вызвало угрозу спада и остальной экономической системы.
Представим ситуацию, в которой американский служащий в банке, отвечающий за кредиты и обеспеченный новостями из Латинской Америки, прекращает продлевать кредитную линию аргентинскому предпринимателю, под предлогом выплаты долгов по предыдущим кредитам. Для этого предприниматель из Аргентины воспользуется услугами другого банка, взяв там песо в кредит и конвертировав их в доллары. Тут и начинаются проблемы, взяв кредит из банка и заплатив по долгам американскому банку, предпринимателю придётся брать новый кредит из нового банка, для погашения кредита в предыдущем, все эти денежные операции приводят к изъятию денег из банков, получалось, что один доллар США выводил по несколько песо на погашение долгов.
По мере того как кредитование сокращалось, ситуация для бизнеса в Аргентине становилась всё более ненадёжной. Компании сталкиваются с трудностями при выплате своих займов, особенно когда от них это требуют сделать быстро, потому что их заказчики также находятся под повышенным давлением. Вкладчики начинают беспокоиться, смогут ли банки получать причитающиеся им деньги у своих клиентов, и из-за этого начинают забирать свои депозиты - на всякий случай. Это ещё больше способствует сокращению кредита… В итоге мы получаем начало своего рода порочного «кредитного сжатия», в результате чего банки сталкиваются с ситуацией, тяжёлого экономического кризиса.
Аргентинские вкладчики, может быть, и были уверены, что их песо находятся в безопасности, но у них имелось гораздо меньше уверенности относительно того, что они сохранят свои деньги в долларовом исчислении. Поэтому они хотели перевести их в доллары сейчас - всякий случай. А центральный банк фактически не мог выступать как кредитор последней инстанции, так как ему было запрещено выпускать новые песо помимо тех, которые можно обменять на поступившие доллары. Сами правила, разработанные для защиты системы от одного вида кризиса, кризиса доверия, делали её очень уязвимой для кризиса другого рода.
Латинской Америки требовались доллары, которыми поделились международный валютный фонд, Япония и Европа. Но основная роль в помощи Мексике легла на США, и тем пришлось предоставить основную долю требующихся стране денег. Было понятно, что конгресс США не одобрит выделения средств, для спасения Мексики. Но казначейство США могло само воспользоваться средствами фонда стабилизации валютного курса, отложенные на всякий случай, если потребуется чрезвычайное вмешательство на рынке иностранной валюты. При создании этого фонда предполагалось, что он предназначен для стабилизации стоимости доллара, но в принятых формулировках об этом не говорилось. Поэтому, проявя немалую изворотливость и гибкость, казначейство США смогло выделить 50 миллиардов долларов. И спустя несколько месяцев ситуация в Мексике стала стабилизироваться.
Для Аргентины пакет спасения бал не так велик. Он поступил из всемирного банка, кот который выделил 12 миллиардов долларов.
Таким образом, ситуация в Латинской Америке нормализовалась страны начали развиваться. Но выводы из этого урока мировое сообщество, в том числе и США, сделали неправильные. Инвестировав 50 миллиардов в Мексику, США увидели, что экономика этой страны не только вышла из кризиса, но и начала развиваться. На самом деле Латинской Америке неслыханно повезло. Ведь спустя 14 лет во всём мире разразился финансовый пугающий, своими масштабами, и настораживающий подозрительной схожестью с «Текиловым кризисом».
Заключение
Анализируя материалы 1 главы, можно сделать вывод о том, что в начале 20 века, даже развитые страны не могли принять существование структурных проблем свободной рыночной экономики. Тем более спланировать действенные меры антикризисной политики в этих условиях. Поэтому экономические уроки прошлого нельзя игнорировать и в современной ситуации. Это ярко подтверждается и сегодня, во время финансового кризиса. Одним из механизмов устранения кризиса до сих пор остаётся политика денежной эмиссии, что является глубоким заблуждением и спасает лишь в отдельно взятых случаях (как Великобритания). Однако, на примере «Текилового кризиса» Латинской Америки этот метод сработал, хотя и спонтанно.
Сравнение показывает, что по структуре латиноамериканский кризис идентичен Всемирному Финансовому кризису 2008 года. В обоих случаях возник кризис, локальный не угрожавший всей системе коллапс. Применив не правильные меры, правительства обеих стран в разы усугубили своё положение. Вскоре он распространился на территории стран, которые входили в их сферы влияния. Возник эффект шашек домино.
Исходя из характеристик, первопричин и последствий различных кризисов, в разных по уровню развития странах и регионах мира. Я попытался сформулировать некоторые выводы: во первых, политика свободной рыночной экономики обречена на провал в любой стране мира, особенно в странах которые смогли интегрироваться в мировую экономику; во вторых, чем влиятельнее страна на которую обрушился кризис тем сильнее эффект шашек домино; в третьих, капиталистическая экономика может существовать только при жёстком контроле со стороны правительства.
Но выводы из этого урока мировое сообщество, в том числе и США, сделали неправильные. Инвестировав 50 миллиардов в Мексику, США увидели, что экономика этой страны не только вышла из кризиса, но и начала развиваться. На самом деле Латинской Америке неслыханно повезло. Ведь спустя 14 лет во всём мире разразился финансовый пугающий, своими масштабами, и настораживающий подозрительной схожестью с «Текиловым кризисом».
Правительство считало, что достаточно жёстко управляет своим экономическим механизмом. Были времена, когда многие считали, что экономические спады и подъёмы удалось смягчить. Они сделали такой вывод на опыте в устранении кризисов прошлых годов. Считая, что единственное действенное средство против кризиса, эмиссия денег, экономисты всего мира глубоко заблуждались.
Финансовый кризис начался краха банковской системы, слабым местом в которой оказались плательщики за ипотеку. Сам по себе этот кризис не должен был сказаться на остальных странах. Но череда обстоятельств, таких как неправильно сделанные выводы, ошибочное чувство безопасности, заложивших подводные камни Мировой экономики.
Проведя работу по сравнению кризиса 30-х годов и сегодняшнего кризиса. Я заметил, что оба они оказались полной неожиданностью для всего мира. В обоих случаях виновата вера людей в свободную рыночную экономику. Думаю пора бы уже, наконец, сделать выводы из ошибок прошлого, и не совершать больше одной и той же ошибки. Экономический цикл приручить невозможно, но от него можно избавиться, если правительство установит жёсткий контроль над экономикой страны. Также ясно, что нельзя проводить денежную эмиссию резервной валюты. Страны, в которых все денежные операции проводятся при помощи доллара, естественно, при включении печатного станка, пострадают от инфляции. Сейчас единственный способ для Америки выйти из этого кризиса заключается в сокращение расходов на военную промышленность и социальные расходы. А так же введение подоходного налога для состоятельных лиц. В дальнейшем, нужно проложить курс к новой политике более жёсткой по отношению к рынку со стороны правительства.
Список литературы и первоисточников
1. Пол Кругман «Возвращение Великой депрессии?» М; «Эксмо» 2009 г.
2. Уткин А.И. «как пережить кризис» М; «Эксмо» 2009 г.
. РБК Новости статистические данные
. сайт Vesti.ru
|
|
|
