гармонический антропоморфизм (красота)

мудрость, ….

Мифология древнего грека, по крайней мере та, что известна по гомеровским поэмам «Илиада» и «Одиссея», изображает мир олимпийских богов так похожий на мир человека со всеми достоинствами, слабостями и недостатками. Достаточно вспомнить начало троянской войны, то, как сами боги становятся на сторону или ахейцев или жителей Трои, словно болельщики на спортивном состязании. Дух греческого агона многообразнее, глубже, драматичнее в отличие от состязательности современного спортивного соревнования, ограниченного правилами, придающими ему во многом условный характер. Греческий агон предстает как ценность, задающая универсальный способ отношения человека к миру.

Как было сказано выше, духагона разительно отличает древний греческий мир от восточных теократий с присущим им духом подчинения. Пробовать, дерзать, идти навстречу судьбе, даже осознавая неизбежность трагического исхода, бросать вызов… Разумеется, речь не идет об эмпирическом описании поведения конкретных людей в конкретных обстоятельствах. Скорее, речь идет о критериях оценки поступков людей в обстоятельствах, выходящих за рамки обыденного, повседневного, позволяющих судить о фундаментальных ценностях, к которым относится прежде всего ценность Истины.

Между мудростью дописьменного мира «Илиады» и мудростью как поиском Истины Сократом - длительный и сложный процесс легитимации Истины, одной из первых вех на пути которого является признание в неумышленности совершенного проступка в клятве перед богами. Сначала и прежде всего перед богами, а уж потом перед судьей или судьями.

Замечательный и наиболее часто цитируемый сегодня французский философ М.Фуко обращается к эпизоду игр на погребении Патрокла (Илиада, 23), к столкновению между Менелаем и Антилохом, участниками гонок на колесницах как к формулировке истины в судебном или досудебном разбирательстве. (Лекции о воле к знанию … СПб. 2016 с.91). По - видимому, Антилох нарушает некие принимаемые по умолчанию правила, создавая тем самым риск столкновения колесниц и, тем самым, вынуждая Менелая сдержать своих коней, уступая путь Антилоху. В результате второй приз - кобылица –должен достаться Антилоху. Менелай требует от Антилоха дать клятву:

«Несторов сын благородный, приближься сюда и, как должно,

Стань пред своими конями; возьми, как следует, в руки

……………………………………………………………. и бичом ты

Коней касаясь, клянись Посейдаоном, землю держащим,

Что неумышленной хитростью ты мне запнул колесницу» (23,580 – 585)

В ответ на требование Менелая, Антилох делает вид, что не хочет с ним ссориться и сам отдает свой приз. (если судить по переводу Гнедича). Интерпретация этого эпизода М.Фуко однозначна – Антилох пасует, не рискуя перед грозной неизбежностью божественного мщения за ложную клятву. Стоит привести фрагмент в формулировке самого Фуко:

«Истина, это не то, что говорят…. Это то, что встречают лицом к лицу, то, что принимают или чему противятся. Это грозная сила, которой покоряются…. Отношение к истине не отличается от борьбы как таковой» (4, с92 -93) И далее Фуко описывает последствия ложной клятвы как опасности грядущих рисков, связанных с местью богов.

(Обратите внимание: Истина не безличное абстрактное знание, которое нужно выучить, пересказать на экзамене и забыть. Истина –это грозная сила! Наверное, слово «покоряться» не лучшее слово в русском переводе, поскольку речь идет не о покорности, не о пассивности …поскольку «отношение к истине не отличается от борьбы как таковой», а скорее о соучастии в происходящем в соответствии с Истиной, о том, что Гераклит назовет «соучастием в Истине Космоса»

Именно здесь нас подстерегает проблема, которую, кажется, не в силах разрешить и Фуко:

если принять, что человек (например, Антилох) способен хитрить, то как перенести эту способность в сакральное пространство, в котором страх перед местью богов не парализует, а ведет, быть может, гонит. Как совместить, как согласовать ценности Мудрости и Сакрального: Дельфийскую Пифию и Сократа, как представителя великого поколения.

При чтении фрагментов с описанием конфликта между Менелаем и Антилохом складывается впечатление, что апелляция к страху перед богами как бы избыточна: Антилох находит выход при котором он ни чего не теряет, а скорее, упрочивает, как бы мы сказали, свое статусное положение. Он получает кобылицу и дружбу Менелая (Идеальный выход для криминальной разборки!)

(Пометка для себя: ….)

- Для выражения еще одной особенности своеобразия древнегреческой культуры ее большой знаток и исследователь, автор фундаментальной 8-томной «Истории античной эстетики» А.Ф. Лосев использует выражение «скульптурный стиль античнойкультуры», полагая, что в его основе лежит переживание мира, Космоса как чувственно – данной вещи, моделью, парадигмой которого является восприятие красоты человеческого тела.

Действительно, в античном искусстве поражает его удивительная соразмерность с самим человеком, поразительное чувство меры и гармонии, идет ли речь о скульптуре, храме или гражданской постройке. Этот скульптурный стиль охватывает и мир духовной жизни, в частности мифологию, отличающуюся гармоническим антропоморфизмом, иначе – удивительной соразмерностью сакрального мира с человеческим телом и внутренним миром человека. Греческие боги великолепны не только своим могуществом и бессмертием. Они прекрасны той красотой, которая, по человечески, очевидна, когда все открыто взгляду и с этим надо что-то делать.

Литература

1. Вернан Ж.П. Происхождение древнегреческой мысли. М. 1988

2. Гумилев Л.Н. География этноса в исторический период.

3. Зелинский Ф.Ф. Мифы трагической Эллады. Минск, 1992 и др. издания

4. Ле Гофф Жак Рождение Европы М., 2007

3. Платон Апология Сократа.// Платон Соч. в 3-х тт. том 1 стр. 81 - 113

4. Фуко М. Лекции о воле к знанию … СПб. 2016

5. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М. 1991