 |
Глава 26. Рождественский бал. 2 глава
|
|
|
|
Лили неторопливо повернула голову и удивленно взглянула на него. Он никогда не подходил просто так. Девушка замерла в ожидании.
– Эванс? – брякнул Снейп.
Почему он никогда не мог сказать ей ничего нормального? Почему ни разу не назвал ее по имени? Почему вечно говорит лишь гадости? Да потому, что он скорее умрет, чем позволит кому-то догадаться о его чувствах. Весь Хогвартс уверен, что Снейп влюблен в Нарциссу. Ну и пусть. Это не так страшно. Нарцисса его друг. Гораздо страшнее позволить кому-то узнать сокровенную тайну и увидеть презрение в этих удивительных глазах цвета Надежды.
– Снейп? – Лили скопировала его «приветственную» интонацию и приподняла бровь.
Люпин резко оторвался от созерцания цунами в собственном стакане и вскинул взгляд. Его глаза ничего не выражали, кроме привычной усталости, но Снейп отметил про себя, что гриффиндорец слегка выпрямился и, как бы между прочим, согнул ноги в коленях. Чтобы при необходимости можно было быстро вскочить со стула.
«Опасается за нее, – с усмешкой подумал Снейп. – Защитник выискался. У самого вид, словно всю семью разом похоронил. А туда же. Герой, блин».
– Ты что-нибудь скажешь или просто так стоять будешь? – решила уточнить Лили.
Снейп перевел на нее взгляд. Сердце снова привычно подскочило. Но голос остался ровным, когда он произнес:
– Мне нужно передать записку.
– Ты написал мне записку?
Даже Люпин сел на стуле еще ровнее.
– Это не тебе, а Блэку, – несмотря на отчаянно колотящееся сердце, Северус говорил совершенно спокойно.
Если чему-то и научила его жизнь за шестнадцать лет, так это владеть собой. Никто никогда не мог сказать с уверенностью, о чем думает этот нелюдимый паренек.
|
|
|
– Ты написал записку Сириусу? – снова уточнила Лили.
Люпин, который в этот момент вспомнил о том, что напиток в его стакане находится не только для создания водоворотов, поперхнулся жидкостью и начал отчаянно кашлять, стараясь не плеваться. Какое-то время Снейп и Лили наблюдали за его успехами. Наконец покрасневший от усилий Люпин пришел в себя и уставился на Снейпа.
– Эта записка не от меня, – все так же спокойно проговорил Снейп.
Взгляд Люпина стал чересчур внимательным, а Лили спросила:
– Почему ее принес именно ты? Странный выбор.
– Эта записка от моего друга, и я хочу попросить тебя обязательно ее передать.
– Для тебя это так важно?
– Да.
Снейп протянул девушке кусок пергамента.
– Хорошо, Северус. Я ее передам, – взгляд Лили приобрел странное выражение. Люпин напряженно проследил за пергаментом весь путь из одних рук в другие и посмотрел на Лили.
– Спасибо, – проговорил Снейп и быстро пошел к входу.
«Северус» – она назвала его по имени в четвертый раз за шесть лет. Юноша улыбнулся. Жизнь прекрасна. Миссия выполнена. Причем обошлось без жертв. Пообщался с ней. Снейп добрался до первого попавшегося подоконника в коридоре и, забравшись на него, стал смотреть в темноту за окном. Жизнь прекрасна. Может, когда-нибудь она и с ним обойдется хорошо. Он подождет. Он умеет ждать.
* * *
– Лили, ты же собираешься отдать записку Сириусу? – Ремус Люпин вышел из депрессивного состояния и озаботился судьбой несчастного кусочка пергамента.
– А ты бы на моем месте отдал?
Лили посмотрела на записку и попыталась отправить ее в карман. Ремус Люпин никогда не играл в квиддич, но реакция у него оказалась ого-го. Он молниеносным движением перехватил запястье девушки на полпути к намеченной цели и посмотрел ей в глаза через разделяющий их столик.
– Лили! Ты не имеешь право за них решать!
– Ты хочешь, чтобы Сириус опять страдал? Вспомни его каждый раз после встречи с ней. Если ты такой бесчувственный, то я не могу на это спокойно смотреть.
|
|
|
– Лили, – упрямо повторил юноша. – Ты не и имеешь права вмешиваться в их жизнь. Пусть разбираются сами. Они в состоянии решить.
– Советчик по чужим жизням! – раздраженно воскликнула Лили. – У самого все гладко и красиво. Решил давать советы окружающим?!
Хватка на ее запястье стала сильней, заставив поморщиться.
– Удар ниже пояса, – глухим голосом констатировал Люпин.
Девушка подняла голову и посмотрела в его глаза. Как она могла такое брякнуть?
– Ох, Рем. Прости, – она накрыла второй рукой его руку и стала гладить. – Я совсем не то хотела сказать. Я ничего не имела в виду. Я не хотела тебя обидеть, прости. Пожалуйста, Рем.
Полные боли серо-зеленые глаза заставили девушку почувствовать себя последней сволочью.
– Рем, – еле слышно прошептала она. – Ну не молчи, а?
После небольшой паузы он кивнул.
– Ты права. Я не очень-то компетентный советчик в таких делах, но никто не имеет права лишать людей последнего шанса поговорить.
– Если бы я была уверена, что они просто поговорят…
– Лили, – Люпин накрыл ее руку своей, получилась своеобразная пирамидка, – а вот это касается только их двоих. Так ведь?
– Ре-е-е-ем, – умоляюще простонала девушка.
Спорить с Люпином всегда было сложно. Потому что в его усталом взгляде иногда проскальзывала вековая мудрость. Жизнь жестоко обошлась с ним, заставив рано повзрослеть.
– Не понял? – раздался над ухом голос Поттера, заставив обоих вздрогнуть. – Это что?
Джеймс Поттер выразительно посмотрел на переплетенные руки.
– Мы с Ремом спорим, – объявила Лили.
Люпин тут же отпустил ее руки и поднял ладони вверх, сдаваясь.
– В свое оправдание могу только сказать, что не имел никаких черных мыслей.
Джеймс смерил его шутливо угрожающим взглядом и повернулся к Лили.
– О чем спорили?
Девушка бросила быстрый взгляд на Люпина и тут же ответила:
– Ни о чем.
– У Лили в руках записка для Сириуса. Она не считает нужным ее отдавать, – без зазрения совести сдал девушку Люпин, за что получил убийственный взгляд.
– Почему ты не хочешь отдавать?
– Спасибо, Рем, на тебя всегда можно положиться, – она перевела взгляд на второго юношу и ответила. – Потому что эта записка от невесты Малфоя, который убьет Сириуса, если что-нибудь узнает.
|
|
|
– Давай Сириус сам будет решать, – Джеймс навис над Лили, уперев руки в стол, – хорошо?
– Что я буду решать? – раздался над спорщиками голос, от которого все подскочили. Лили автоматически засунула записку в карман.
– У Лили для тебя письмо, – не сводя глаз с девушки, ответил Джеймс.
– У нас с тобой теперь общение по переписке? – вскинув брови, спросил Сириус. – Предупредила бы раньше. Я с собой ничего пишущего не захватил.
Лили никак не отреагировала на шутливый тон. Гневно сверкнув глазами на Поттера и Люпина, она достала записку и молча протянула ее Сириусу. Юношу удивило поведение друзей.
– Эй, от кого письмо? – спросил он, оглядывая всех по очереди.
– Его принес Снейп, – ядовито сказала Лили.
Сириус тут же брезгливо перехватил записку двумя пальцами.
– Ты с ума сошла, ее брать! Он мог наложить на нее какое угодно заклятие. А вы куда смотрели?
– Я пришел пять минут назад, – открестился Джеймс.
– Эта записка от Нарциссы, – тихо сказал Люпин.
Сириус тут же схватил пергамент двумя руками и торопливо развернул. Все нетерпеливо уставились на него. Юноша подозрительно долго читал всего несколько строчек.
«Жду тебя в западном коридоре у портрета Властимилы Верной.
Я».
Сириус все читал и читал эти несколько слов, то и дело сдувая мешающую челку с глаз. Наконец он поднял голову и посмотрел на Лили.
– Спасибо, что передала.
– Не за что. Ты пойдешь?
– Ты читала?
– Сириус, мне не пять лет. Естественно, что в последний день перед помолвкой она приглашает тебя на свидание.
Сириус слегка поморщился от этих слов. Джеймс обошел его и встал рядом с Лили.
– Милая, – он бесцеремонно подцепил девушку под локоть и потянул на себя, – разреши тебя пригласить на танец.
Приглашения в его тоне не было вообще.
Лили посмотрела на Сириуса и позволила Джеймсу себя утащить. Сириус и Люпин проследила за ними. У этой пары явно неплохие шансы получить приз за самый эмоциональный танец. Столько страсти и энергии. Ее бы в мирных целях.
Сириус отвел глаза от Лили и Джеймса и в упор посмотрел на Люпина.
|
|
|
– Что скажешь?
– Я уже сказал все, что мог.
– Да уж, очень членораздельно прошлый раз получилось, – Сириус вздохнул и снова перечитал записку. – Что мне делать?
– А ты что хочешь?
– А то ты не знаешь?
– Сириус, могу сказать, что это слишком опасно, но тебя это не остановит. Могу сказать, что завтра ее помолвка, но тебя это не остановит тем более. Скажу: не делай глупостей. Малфой опасный человек – не подводи девчонку под монастырь. Она такого не заслуживает. Коль скоро все рано пойдешь, поговори, поддержи ее. А там… Глупостей только не делай. Подумай, чем это может обернуться для нее.
Сириус закусил губу и, помолчав, кивнул.
– Я просто поговорю. И все. Только поговорю. Правда.
Он развернулся уходить.
– Стой, – Люпин вытащил из кармана Карту Мародеров. – Держи. Пригодится.
Сириус благодарно улыбнулся и посмотрел на карту. Та была в рабочем состоянии. Взгляд юноши стал метаться в поисках…
– Комнаты Слизерина, – подсказал проницательный Люпин.
Точка с именем «Люциус Малфой» находилась в комнате старосты Слизерина вместе с… Сириус потрясенно поднял взгляд на Люпина.
– Это же…
Люпин просто кивнул.
– Судьба, – философски заметил он, стараясь скрыть отчаяние в голосе.
– Прости, – пробормотал Сириус.
Ему стало стыдно перед другом.
– Я бы подумал над твоей просьбой, если бы там была написана твоя фамилия вместо «Малфой». А так, за что тебе извиняться?
– Спасибо, что помогаешь.
Сириус протянул руку. Люпин ее крепко пожал. Юноша быстро развернулся и почти бегом покинул главный зал. За его уходом проследили три пары глаз. Неизвестно, пришли ли Лили и Джеймс к согласию, но в их взглядах была искренняя тревога. Люпин же… Он не хотел признаваться себе, но отчаянно завидовал. Да, завтра Сириусу будет впору шагать с Астрономический башни, весь его мир взорвется и рухнет. Но завтра еще так далеко. Есть сегодня. Ремус Люпин вздохнул. Сам он за такое сегодня многое бы отдал.
* * *
Сириус Блэк с замирающим сердцем свернул в искомый коридор. Она. Сердце подпрыгнуло и, пропустив пару ударов, понеслось вскачь.
Нарцисса Блэк стояла у стены. Увидев Сириуса, она сделала неуверенный шаг навстречу.
– Привет, – слегка вздохнув, произнесла она, отчаянно что-то ища в его лице.
Сириус еле выговорил ответное:
– Привет!
До чего же она красива. Это просто невозможно. Как же можно жить без нее, как можно отдать ее другому? Сириус просто стоял и смотрел, не в силах что-то вымолвить. Он отчаянно впитывал каждую ее черточку.
|
|
|
– Снейп передал тебе записку?
– Да, то есть не совсем. Он передал ее Лили.
– Она отдала тебе? – удивленно проговорила Нарцисса. – Поблагодари ее от меня.
– Ага.
В соседнем коридоре послышались шаги. Нарцисса вздрогнула и отчаянно оглянулась. Сириус еще не успел подумать, а уже схватил ее за запястье и потащил в сторону комнаты, которая находилась как раз в этом коридоре. Сам коридор посещали реже других, поэтому Нарцисса выбрала именно его для встречи. Но Сириус знал об этом месте еще кое-что. Между двух небольших картин находилась дверь. С виду она была незаметна. Именно эта дверь не раз спасала отчаянных мальчишек от неминуемого отчисления из школы. Сириус затащил Нарциссу внутрь и, прикрыв дверь, стал прислушиваться к звукам из коридора. Позади Нарцисса пораженно вздохнула.
– Что это за комната?
Сириус не спешил оборачиваться. Он никак не мог настроиться на нейтральный разговор. Слишком все…
– Эта комната появляется, если кто-то очень в ней нуждается.
– И часто ты в ней… нуждался?
Что-то в голосе девушки заставило юношу оглянуться. Он споткнулся на приготовленном ответе и замер. В небольшой комнатке горело множество свечей, бросая на стены и потолок неверные тени от предметов. Справа негромко потрескивал разожженный камин. Но не это больше всего испугало юношу. У камина был расстелен огромный мягкий плед. Насмешка судьбы. Словно что-то или кто-то специально подготовил эту комнату для встречи двух любящих сердец.
«Кто-то? Конечно, твое воображение», – ехидно подсказал внутренний голос.
Юноша нервно сглотнул и посмотрел на Нарциссу.
– В прошлый раз это был чулан для метел. Я в нем прятался от завхоза, – сдавленно проговорил он, понимая, что оправдания звучат глупо, и все равно добавил. – Правда.
Нарцисса усмехнулась:
– Ладно, примем как рабочий вариант. Почему же сегодня это не чулан?
– Наверно, потому, что мы так захотели, – глубоко вздохнув, проговорил Сириус.
Нарцисса странно улыбнулась.
– О чем ты подумал, когда получил записку?
Сириус наконец отпустил ее запястье и сделал шаг в сторону.
– Я подумал о том, что не должен приходить.
– Но пришел.
– Как видишь. Нам правда нужно поговорить.
Девушка кивнула и прошла вглубь комнаты, остановившись перед камином. Белокурая нимфа в отблесках десятков свечей. Сириус понял, что эту картину не забудет никогда в жизни.
– О чем ты хотел поговорить? – спокойно спросила Нарцисса, глядя в камин.
– Не знаю. Я… – юноша замолчал.
Что он мог сказать? Пока он шел сюда, в голове выстроилась целая связная и пылкая речь. Признание в любви, уговоры, просьбы. Но посмотрев на нее, он вспомнил о завтрашнем дне. Он не имеет права поддаваться минутному порыву. Все решено. Он не вправе травить ее душу.
– Я приготовила тебе подарок, – внезапно сказала Нарцисса и повернулась к нему.
Она что-то достала из кармана своей нарядной мантии. Сириус сделал два шага вперед, словно опасаясь подходить слишком близко.
– Это дневник, – пояснила Нарцисса. – Я нашла его среди старых вещей в своем поместье. Дневник Фамуса Блэка. Представляешь, его имя вошло в Историю Магии, а о нем самом так мало известно. Он стал великим. А здесь описывается, с чего начинался его путь. Он немножко похож на тебя. Такой же забавный. Держи.
Нарцисса протянула ему небольшую книжицу, которой было около восьми веков. Сириус осторожно взял подарок и посмотрел на обложку. Время не пощадило витиеватой надписи, решительно стерев ее своей грозной рукой. Сириус открыл первую страницу. 1203 год. «Он был забавным, а стал великим». Такое резюме прочитанному могла дать только она. Он обязательно прочтет почти восьмисотлетнюю мудрость. И станет великим. Ведь она этого хочет.
– У меня тоже для тебя подарок, – осторожно пристроив книжку на маленький журнальный столик, юноша достал из кармана небольшой плоский сверток и протянул девушке.
Нарцисса улыбнулась и тут же принялась разворачивать. Потом ее руки замерли, и она спросила:
– Можно ведь?
– Конечно. Это – твое.
Сириус с улыбкой смотрел на ее быстрые и ловкие движения. Ему всегда нравилось дарить ей подарки. Она сразу превращалась в маленькую девочку с рождественской открытки. Столько в ней было искренности и тепла. Нарцисса развернула сверток и задохнулась. В ее руках была небольшая колдография.
Она стоит на берегу озера и со счастливой улыбкой корчит веселые рожицы в объектив.
Как же счастлива она была в тот день, несмотря ни на что.
Кажется, целая жизнь прошла с того беззаботного дня. Девушку охватила безграничная нежность к автору этого простого снимка. Она подняла глаза на Сириуса и прошептала:
– Спасибо.
Юноша смущенно пожал плечами. Нарцисса подошла и осторожно положила колдографию рядом с дневником далекого предка, затем повернулась к Сириусу и посмотрела в его глаза.
Юноша замер. Что-то в ее взгляде не давало покоя. Какая-то отчаянная решимость.
– Нарцисса, – сдавленно проговорил Сириус.
Девушка вместо ответа сделала шаг вперед. Сириус замотал головой и твердо произнес:
– Нет! Даже думать не смей. Упаси Мерлин, Люциус узнает, что мы просто встречались…
Нарцисса дотронулась кончиками пальцев до его щеки, и все красноречие мигом улетучилось.
– Пожалуйста, – отчаянно проговорил Сириус.
Нарцисса взялась за его расстегнутую мантию и одним движением сбросила ее с плеч.
– Нарцисса! – оторопел Сириус. – Ты меня что, совсем не слушаешь?
– Не-а! – весело ответила девушка и взялась за пуговицу его рубашки.
Сириус замер. Он понимал, что должен остановить ее. Он не имеет права подвергать ее опасности. Но что он мог поделать? Ее дрожащие пальчики расстегивали одну пуговку за другой. А ему самому до смерти хотелось поцеловать эти сосредоточенно сжатые губы. Сириус резко выдохнул, когда ее руки с силой выдернули уже расстегнутую рубашку из брюк.
– Ты понимаешь, что делаешь? – сделал он последнюю отчаянную попытку.
Нарцисса кивнула. Спокойно и уверенно и подняла на него сияющие глаза. Сириус перехватил ее руку и, зажмурившись, прижался губами к холодной ладошке. Нарцисса опустила взгляд и увидела на его левом плече свежие шрамы.
– Что это? – испуганно коснулась она пальцами самой большой розовой полосы на смуглой коже.
– Ерунда, – еле слышно отозвался Сириус.
Он уже не вникал в слова. Его разум был где-то далеко. Нарцисса подалась вперед и осторожно коснулась отметин губами. Сириус замер и напрягся, как струна. Девушка начала покрывать безобразные полоски легкими нежными поцелуями, каждым прикосновением вызывая дрожь в любимом теле.
– Нарцисса, – хрипло выговорил юноша.
Девушка подняла лицо и встретилась с такими любимыми глазами.
– Я ждала этого шестнадцать лет, представляешь? – с улыбкой произнесла Нарцисса.
Сириус посмотрел на ее губы и, потянувшись вперед, прижался к ним своими губами. Его поцелуй был нежен и упрям. Он хотел доказать всему миру, что она – его. Сердце отчаянно колотилось в ушах, воздуха не хватало, но он только сильнее прижимал к себе свое сокровище, свое неземное чудо, свою самую большую драгоценность. Он прервал поцелуй и прошептал в ее губы:
– Я люблю тебя. Я так люблю тебя.
Нарцисса зажмурилась и поцеловала его со всей страстью и нежностью, которая зрела в ее сердце шестнадцать лет. Безотчетно, инстинктивно, но именно этого момента и этих слов она ждала всю свою жизнь. Из-под плотно сжатых век потекли слезы: горячие, соленые. Сириус отстранился и с тревогой заглянул в любимые глаза:
– Что? – отчаянно спросил он.
Нарцисса замотала головой и прошептала:
– Я всегда это знала. Я всегда знала, что именно ты станешь моим первым мужчиной.
Смысл слов медленно достигал затуманенного сознания. Но все же достигал. Сириус резко выпустил Нарциссу из объятий и сделал шаг назад.
– Но ты же и Малфой. Вы же… Четыре месяца. Он же…
Нарцисса рассмеялась.
– Представь себе – нет. Я хочу принадлежать тебе, – добавила она уже поразительно серьезным тоном.
Сириусу показалось, что его разорвет на части. Дикий восторг от того, что он единственный, любимый, первый, наткнулся на стену здравого смысла. Если так, то Люциус непременно узнает. Что он сделает с ней?
– Нарцисса, я не могу. Слышишь? Ты не должна. Мы не должны…
Девушка сделала два шага назад, и сердце юноши оборвалось. Он все сделал правильно. Он спасает ее. Она сейчас уйдет. Все так и должно быть. Вот только почему-то захотелось умереть, не сходя с места. Он с отчаянием посмотрел на нее.
Нарцисса внезапно улыбнулась и подняла руки к шее. Пара секунд, и затейливая шнуровка ее парадной мантии оказалась развязанной, а сама мантия с легким шорохом опустилась к ногам. Сириус сглотнул. Под мантией на Нарциссе оказалось легкое, невесомое нежно-голубое платье.
– Я все равно стану твоей, – уверенно проговорила девушка и подошла совсем близко.
– Я твоя, – прошептала она в его губы.
– Еще раз скажешь это, и я с ума сойду, – тихо пообещал Сириус.
Нарцисса счастливо улыбнулась и положила прохладные руки на его обнаженный плечи.
– Ты такой горячий, – она нежно поцеловала его шею.
Сириуса затрясло. Остатки здравого смысла сделали ручкой и исчезли в неизвестном направлении. Он порывисто обнял ее и дрожащими пальцами начал бороться с многочисленными застежками у нее на спине. Его охватила паника. Он столько раз представлял себе это. У него был опыт, поэтому внутренне он гордился тем, что сможет удивить ее, подарить незабываемые мгновения. А вот дошло до дела, и он не может справиться с собственными трясущимися руками. Он никогда так не волновался. Тоже мне. Мужчина. Сириус чуть отклонился назад и, поцеловав ее волосы, позвал:
– Нарцисса...
Ее теплые губы покинули его плечо, стало холодно и пусто, но ему просто необходимо было видеть ее глаза. То, что он увидел, прогнало все сомнения и неуверенность. Она не врала. Она действительно ждала этого очень долго. Именно его, такого, какой он есть. Ей совершенно не был нужен его опыт или показное умение.
– Я люблю тебя, – просто сказала она.
Три простых слова, но Сириус взлетел до небес и, оставив на время застежки, крепко обнял ее.
– Боишься?
– Честно – нет. Это же ты.
Но в ее взгляде, конечно же, был страх. Просто все мысли Нарциссы были направлены на то, чтобы Сириус не ушел. Тогда она была решительной, настойчивой. Но вот он остался, и она превратилась просто в юную девчонку, которая решилась на самый главный шаг.
– Не бойся, – тихо прошептал он и повторил ее слова. – Это же я.
Застежки сами собой расстегнулись, и платье соскользнуло. Сириус задохнулся. От нежности, от любви, от несправедливости.
Да. Завтра не может не наступить, но оно может подождать.
ГЛАВА 27. Бесконечная поездка.
Красивый мальчик с черною душой.
Сусальный Ангел, потерявший крылья.
Я знаю, что ты можешь быть другой,
Не прилагая никаких усилий.
Я знаю, что ты можешь подарить
Так много Света, что и в сказке не увидеть.
Я верю, что ты сможешь полюбить.
Но ты предпочитаешь НЕНАВИДЕТЬ.
«Да. Завтра не может не наступить, но оно может подождать».
Драко Малфой усмехнулся в кулак, неотрывно глядя в окно Хогвартс-экспресса на пробегающий пейзаж. До чего же наивным он иногда бывает. Вот расслабишься и мечтаешь о несбыточном. Например, остановить время.
«Ведь как он мечтал, засыпая на своей кровати под тихий голос Нарциссы, о том, чтобы завтра никогда не наступило. Да! Хладнокровный и равнодушный Драко Малфой… боялся. Его внутренности скручивались узлом от обыкновенного человеческого страха. Когда опасность угрожала Нарциссе, он, не думая, решился на эту сумасшедшую идею – спасти чертова Поттера. Теперь, когда все кончено, он остался в этом замке один на один с отцом и Темным Лордом. Причем эта парочка вряд ли будет пребывать в хорошем настроении.
Но ничто не длится вечно. Беспокойный сон бесцеремонным образом был прерван злобным шипением:
- Драко Регулус Малфой, ты - самая эгоистичная скотина, которая только могла появиться на свет!!!
Юноша с трудом разлепил глаза и попытался вникнуть, чем же он вызвал столь пылкие чувства Блез Забини.
Быстрый взгляд на ее красивое, но искаженное яростью личико показал, что это только начало.
- Блез… - устало простонал парень.
- Как ты мог так поступить?
- Сколько времени? - Драко попытался пошевелиться, и руки тут же пронзила острая боль. Он едва не застонал. Удержала лишь многолетняя привычка – не показывать окружающим слабости.
- Времени? Ты издеваешься? Ты же сам просил прилететь к тебе в комнату в полшестого!!!
- Блез, не шуми, а? - с усилием проговорил Драко и осторожно провел руками по лицу.
- Что с твоими руками?- взволнованно спросила Блез.
- Ничего. Не говори никому, что со мной что-то не так.
- Доброе утро, Блез! - раздался спокойный голос Нарциссы.
Драко обернулся и увидел мать, стоявшую в дверях в соседнюю с ним комнату.
- Доброе утро, Нарцисса! - Блез тут же нацепила улыбку на лицо и слезла с ног Драко, на которых она до этого восседала, намереваясь устроить юноше веселую жизнь.
- Ты так рано? - приподняла бровь Нарцисса, глядя на девушку.
- Соскучилась по нашему Драко, - снова улыбнулась Блез и изящным движением расправила несуществующую складочку на своих легких брючках.
Драко перевел взгляд с одной безупречной представительницы чистокровного рода на другую и решительно сел, свешивая ноги с кровати. Сегодня его почему-то утомляла эта обычная идеальная жизнь. Юноша осторожно встал и сообщил:
- Я в ванну!
Два изящных кивка в ответ. Юноша вошел в ванну и начал раздеваться, с раздражением думая о том, что не хочет провести жизнь в таком неживом окружении. Два месяца назад он был потрясен до глубины души, осознав, что его мать может быть… живой: веселой, смеющейся. Тогда, на пляже, она вела себя, как юная шаловливая девчонка. Подобное он и во сне увидеть не мог. А ведь все семнадцать лет его жизни он помнил только холодную и безупречную хозяйку дома. С ее удивительно красивого лица почти никогда не сходила улыбка. Он не раз слышал слова о том, что его мать потрясающе красива. Драко привык к ее холодной красоте и совершенству. А недавно оказалось, что она может быть другой. Намного красивее. Этот обновленный вариант матери понравился Драко гораздо больше. Юноша усмехнулся, стягивая с себя свитер. Там, в комнате, остались две безупречные женщины. Одна - в начале своего пути, другая – в зените, так сказать. Нарцисса Малфой – хорошая иллюстрация к будущему Блез. Почему же девушка так тянется в этот омут?! Драко не хотел такую красивую куклу рядом с собой. Ведь это – фарс. А другой барк бывает только по любви. Что такое Любовь, Драко представлял смутно. Он не видел ее в своей недолгой жизни. Недавно оказалось - Нарцисса любит его. Он с удивлением обнаружил, что тоже относится к ней как-то… Страшная вещь Любовь. Она делает слабым. Вот и отец нашел рычаг управления сыном. А все виновата она - Любовь. Нет! Он никогда не станет любить. Слишком опасно. Хотя, ему эта опасность не грозит. Он слишком циничен, слишком прагматичен, слишком…
«Просто дай оказать тебе первую помощь…» - темноволосая девушка стоит напротив и взволнованно смотрит ему в глаза. Ее лицо залито лунным светом. Это вызывает чувство нереальности. Ненавидеть и предлагать помощь.
Слишком циничен? Что же твой циничный ум не придумает логичного оправдания ее поступку?
Драко резко тряхнул головой и начал осторожно снимать бинты. Черт! Руки были покрыты запекшейся кровью, часть ее присохла к бинтам, и от резкого рывка раны кое-где открылись. Драко снова выругался и попытался осторожно смыть кровь и принять душ с меньшими потерями.
Когда через несколько минут он вошел в комнату, там царила поистине светская беседа. Нарцисса и Блез обсуждали какую-то выставку. Юноша скривился. Он не хочет видеть это в своем доме. Он хочет жить.
«Недолго тебе осталось, - мудро заметил внутренний голос. – До посещения фехтовального зала».
Драко молча вышел из комнаты, стараясь не замечать два взволнованных взгляда, которые так не вязались со сдержанностью беседы. Его больше волновало, чтобы снова не пошла кровь из-под кое-как им самим намотанных бинтов. Нежелательно было демонстрировать отцу доказательства своего путешествия через камин. Было… страшно.
И лишь проторчав в фехтовальном зале до семи и выяснив у пробегающего мимо эльфа, что отец и Лорд отбыли утром в неизвестном направлении и сильном раздражении, Драко Малфой вздохнул с облегчением и понял, что жизнь давала ШАНС. С трудом верилось, но ему пока все сошло с рук. Куда все отправились, его не сильно волновало. Главное - опасность миновала.
А уже на перроне вокзала он получил письмо, доставленное почтовой совой Малфоев. В нем в довольно прохладных тонах отец указывал на некие неотложные дела, не позволившие ему побеседовать с сыном, но обещал не забыть о своем намерении. Драко как-то и не очень надеялся, что отец забудет. В этом же письме были сетования на то, что из-за опрометчивого желания Драко побыть с матерью, нарушились некие Планы. Драко отметил, что его обвиняют только в этом. Пока, во всяком случае. В том, что это - вопрос времени, юноша почти не сомневался. Ну а в конце шла просьба (скорее, приказ) не сводить глаз с Гарри Поттера. Вот только этого не хватало. Мысль о долгожданной смерти Поттера портила необходимость личного участия в этом процессе. Драко не хотел помогать Темному Лорду. И если выбор между ненавистью к Поттеру и нежеланием плясать под дудку Земноводного… Ох! Юноша не знал, как поступить. И решил довериться мудрому Времени. Оно рассудит. Позже он примет решение».
|
|
|
