 |
Человек — суть младенец-бог.
|
|
|
|
Узнайте же, монахи, человек есть бог-младенец. Время же — пеленки. Пространство окружающее — также. И тело вместе с ним, и также чувства, и все, что могут воспринять они. И мать, что с неусыпною заботой дитя блюдет — она прекрасно знает, пеленки — это вовсе не малыш. А вот малыш не ведает того.
И человек закутан в ограниченья с головою, и с возрастом меняются они, и так всю жизнь. Поэтому сознанье его всегда меняется; и слово, что призвано сознанье отразить, всегда туманно, неопределенно, и мутно понимание, и жизнь вне равновесья, замешательство ж огромно.
Он, страждущий, о помощи взывает. И крик его мучительно теснится сквозь века. И вздохами насыщен тяжелый воздух. Море солоно от слез его. Земля испещрена его могилами. Оглохло небо от молитв его. Все это происходит лишь потому, что он пока не знает значенья его «Я», что для него суть то же, что пеленки для младенца.
Он произносит «Я» и разделяет Слово надвое: его границы суть одно, его бессмертное Божественное «Я» — другое. Он тщетно силится делить неразделимое. А Бог не позволяет. Ибо неделимое не может быть разделено никак, ни даже силой Бога. Лишь незрелость людская может то вообразить. И человек-младенец обрекает себя на битву и ведет войну против нетленной Сущности, считая ее угрозой лично для себя.
И в битве той неравной разрывает он плоть свою на части, проливает он кровь свою. А Бог — Отец и Мать — за битвой той с любовью наблюдает. Ведь знает он, что Человек срывает не что иное, как тяжелые оковы, что изливает он на землю желчь, затем, чтобы, избавившись от них, он смог узреть единое в Единстве.
И в битве той судьба его — бороться, и кровью истекать, теряя силы, и все лишь для того, чтоб пробудиться в конце концов и вновь соединить раздробленное «Я» своею плотью и запечатать кровью.
|
|
|
Поэтому, друзья мои, я вас предупреждаю — да будьте осторожны, употребляя слово «Я», заботьтесь о святом его предназначеньи. Ведь, до тех пор, пока ограничения звучат в том слове, а не сам младенец в нем отражен, служить оно вам будет лишь решетом, а не горнилом Божьим, и сеять сквозь него тогда придется вам суету сует, лишь для того, чтоб Смерть в конце концов на дне увидеть.
Глава 5
Слово божественное
И слово человека.
Божественное Слово суть горнило. Что создает оно, то тут же тает, сливается в едином, ничего не принимая как достойное, и также не отвергая ничего как нечто недостойное его. Наполненное Духом Пониманья, оно прекрасно знает, само и сотворенное им есть одно и то же. Ведь отвергая часть, ты отвергаешь целое, а целое отвергнув, отвергнешь и себя. И потому оно всегда едино по цели и по смыслу.
Решето есть слово человека. Все созданное им находится в тисках и под ударом. Всегда есть выбор — или друг, иль враг. Но часто так бывает, что друзья вчерашние врагами завтра станут, тот же, кто врагом вчера являлся — друг твой ныне.
Жестокая, бесплодная война бушует, в которой Человек с самим собой воюет, лишь потому, что Духа Святого ему не достает. Ведь Дух Святой наполнит Пониманьем, что Человек и то, что сотворил он, едино, что отвергать врага все то же, что отвергнуть друга. Ведь оба слова «враг» и «друг» — то есть творенья слова — творенья его «Я».
То, что сегодня отвергаешь ты, считая неизбежным злом, другому покажется как благо. Разве может одно быть сразу тем и тем, друг другу противоположным? Ни то и ни другое, только «Я» твое решило, что это зло, другое «Я» решило увидеть в том же самом благо.
Сказал я вам, что коль способно нечто создавать, оно же может уничтожить. И так же, как создал ты врага, ты сам его способен уничтожить, иль другом можешь ты его назвать. Однако «Я» твое должно горнилом быть и озаренным Духом Пониманья.
|
|
|
Поэтому и говорю я вам, молитесь лишь только об одном — о Пониманьи. Ничто другое больше вам не нужно.
Не будьте решетом, друзья мои. Ведь Слово Бога — это Жизнь, а Жизнь — горнило, все в горниле том сотворено в единстве нераздельном; все в равновесии находится, и все достойно автора, той Троицы Святой. Насколько больше это вас достойно?
Не будьте решетом, друзья мои, и жизнь ваша наполнится, и станет богатою настолько, что никакое сито не сможет вас на части раздробить.
Не будьте решетом, друзья мои. Ищите в Слове знанье, чтобы знать слова свои. Познав слова свои, сумеете вы решето предать огню. По сути ведь одно и ваше слово, и слово Бога — если только ваше «вуалью» не завешено. Мирдад поможет вам развеять пелену.
Слово Бога вечно во Времени, в Пространстве бесконечно. Было ль время, когда бы Бог покинул вас? И есть ли место, где вы могли бы быть без Бога? Тогда зачем в часы и месяцы заковывать вам вечность? Зачем длиной соизмерять пространство?
Слово Бога есть Жизнь, которая еще не рождена, а потому не может умереть оно. Жизнь ваша окружена и смертью, и рожденьем. Но скажите, не жизнью ль Бога разве вы живете? И может ли Бессмертное являть собой источник Смерти?
Слово Бога в себя включает все. В нем нет преград. Тогда как ваше слово заборами окружено.
Я говорю вам, ваши кровь и плоть — не только ваше тело. Бесконечны, бесчисленны те руки, что познали вместе с вами богатство неба и земли, откуда проистекает ваша плоть и то, куда она вернется.
Также свет ваших очей не есть лишь ваш, а то — колодец света, всего, всего, что солнце озаряет. Что видели бы ваши очи, если б во мне не стало света? То мой свет меня же видит вашими очами. И то ваш свет глядит на вас через меня. Будь я тьмой полнейшей, и ваши очи, глядя на меня, полнейшей тьмой бы стали.
И также то дыхание, что грудь вам наполняет, есть не только ваше. Все, кто когда-то воздухом дышал, и те, кто ныне дышат — вашу грудь вздымают. Не Адамово ль дыханье то? Не сердце ли Адама в вас стучится?
И мысли ваши не одним лишь вам подвластны. Безбрежный океан всеобщей мысли считает их своими, все, кто мыслит, кто с вами делит этот океан — все существа на них имеют право.
|
|
|
И сны, что снятся вам, не только ваши. Вселенная сама спит вашим сном.
Ваш дом не только вам принадлежит — гостям, мышам, котам, собакам, мухам и всем, кто вместе с вами в нем живет.
Но знайте об оградах и заборах. Окружены забором — вы пребываете в обмане. Забор убрали — вышли вы на Правды Свет. Внутри же той ограды, оглядываясь, вы лицом к лицу со Смертью встретитесь, и это есть Обман под именем другим.
Неотделим от Бога Человек. И от других людей неотделим он, и от всех существ, что Словом сотворены.
Вы — облака, а Слово — океан. И чем бы было облако, коль океана не было бы в нем? Да, глупым будет облако, что жизнь потратит лишь на то, чтобы на месте в пространстве закрепиться, чтоб форму и вместе с ней названье сохранить. Что за плоды пожнет оно в итоге? Разбитые надежды, боль и горечь от тщетности своих усилий. Не потеряв себя, найти себя не сможет. Не умерев и форму не отринув, не сможет и увидеть океан, который его истинная сущность.
И Человек есть облако, что Бога в себе несет. А если же он пуст, и нет себя в нем, то он себя найти не сможет. Какая же в том радость, какая радость в том, чтоб быть пустым!
И если потерялись вы в одном лишь Слове, не сможете понять то слово, которым являетесь вы сами, ваше «Я». А что за радость быть потерянным!
И вновь я повторяю вам: молитесь, просите Пониманья. И когда Святое Пониманье вас наполнит, вам распахнутся двери в необъятность Бога, и с радостью для вас все отзовется, когда произнесете «Я».
Тогда для вас оружием Смерть станет, и с ним в руках вы победите Смерть. И сердце ваше примет Жизни дар — в объятия свои она вас примет и даст вам ключ от сердца безграничного ее. А ключик тот Любовию зовется.
Шамадам: Никак не думал, что из тряпки и метлы можно выжать столько мудрости {намекая на то, что Мирдад — слуга).
МИРДАД: Для мудрого все является вместилищем мудрости. Для глупца сама мудрость является глупостью.
Шамадам: Ничего не скажешь, твой язык хорошо подвешен. Почему же ты смирял его так долго? И все же слова твои слишком трудны для восприятья.
МИРДАД: Нет, Шамадам, мои слова легки. Твое же ухо тяжестью своею придавлено к земле. Но горе тем, кто, слушая, не слышит, горе тем, кто, смотрит, ничего не видя.
Шамадам: Я слышу и вижу хорошо, возможно, даже слишком хорошо. И все же, никогда не слышал я большей глупости чем то, что Шамадам и Мирдад суть одно и то же, что мастер и слуга подобны.
Глава 6
Мастер и слуга.
|
|
|
